Вы никогда не задумывались, куда деваются рисунки с полей школьных тетрадей? Ну, вы помните. Идёт урок химии, учительница монотонно бубнит про валентность, а ты на задней парте старательно выводишь в тетрадке шарж на соседа или на саму химичку.
В этих рисунках было столько жизни, столько честности, сколько не найти ни в одном парадном портрете в золочёной раме. Мы вырастаем, тетрадки летят в макулатуру, а навык смотреть на мир с хулиганским прищуром у большинства атрофируется. Мы становимся серьёзными дядьками в пиджаках.
Но есть люди, у которых этот внутренний школьник с задней парты выжил. Он не просто выжил — он заматерел, набрался опыта, устроился на серьёзную работу, но карандаш (или что там сейчас под рукой?) не бросил. Олег Тамбовцев — как раз из этой редкой породы. И сегодня я хочу поговорить не просто о карикатуристе, а о человеке, который доказывает: чтобы быть художником, диплом Академии художеств нужен так же сильно, как рыбке зонтик.
География судьбы и «оборонка»
Знаете, есть такой тип людей — «дети гарнизонов». Когда отец военный, твоя малая родина — это весь Советский Союз. Олег хлебнул этой кочевой романтики сполна. Украина, Грузия, Таджикистан... Это сейчас мы смотрим на карту и видим границы, таможни и политические новости. А для человека, который рос в те времена, это был один огромный, шумный, пёстрый двор. Такая география, доложу я вам, прочищает оптику получше любых курсов искусствоведения. Ты учишься видеть людей, а не национальности, характеры, а не прописку.
И вот этот калейдоскоп впечатлений в итоге осел в России. И где, вы думаете, работает человек с таким чувством юмора? В цирке? В редакции юмористического журнала? Как бы не так. В «оборонке». Больше двадцати лет на серьёзном предприятии. И мне кажется, это гениально. Потому что юмор — это защитная реакция. Чем серьёзнее щит родины, который ты куёшь, тем острее необходимость иногда улыбнуться, чтобы не заржаветь самому.
Он не называет себя Художником с большой буквы. Он вообще, судя по всему, мужик скромный. Говорит: «Я самоучка, тени кладу не там, штрих не тот». Олег, честное слово, бросьте вы это. Кого волнует академическая правильность тени, если сама картинка отбрасывает свет?
Эстетика «Крокодила» и исчезающая натура
Стиль Тамбовцева — это привет из нашего общего детства. Помните журнал «Крокодил»? Мы ведь все сначала смотрели картинки, и только потом, если повезёт, читали фельетоны. Олег впитал эту эстетику с молоком матери, ну или с кефиром из школьной столовой.
Его работы — это не стерильный цифровой арт, где всё вылизано до блеска. Это живая, шершавая фактура. Его персонажи не похожи на моделей из рекламы стоматологии. У них носы картошкой, щетина, которая колется даже через экран, и мешки под глазами, в которые можно сложить недельный запас картошки. Это «мужской» стиль. Не в смысле грубый, а в смысле — без сантиментов. Так шутят в курилке, так подкалывают друзей в гараже, пока перебирают карбюратор.
Но есть в его творческой биографии момент, который меня лично царапает. Это история про щедрость, которая граничит с расточительством. Олег всю жизнь раздаривал свои рисунки. Одноклассникам, сокурсникам, коллегам. Нарисовал комикс в блокноте — отдал другу. Посмеялись — и забыли.
У меня был приятель, назовём его Васёк. Он на салфетках в баре рисовал такие шаржи, что Кукрыниксы бы позавидовали. Мы ржали, вытирали этими салфетками пятна от пива и выбрасывали. А теперь Васька нет, и рисунков нет. И вот когда я узнал, что Тамбовцев кучу работ просто раздарил, и они канули в Лету, у меня сердце сжалось. А потом ещё этот сайт «Карикатура.ру» приказал долго жить, унеся с собой цифровые архивы.
Это трагедия современного мира: мы создаём терабайты контента, но он хрупок, как тот самый пепел. Олег, кажется, понял это поздно. Или не понял до сих пор. Он творит по наитию, когда приходит Муза. А эта дама, как известно, графиком работы не отличается. Заказы не берёт — и я его понимаю. Пытаться шутить за деньги по расписанию — это верный способ возненавидеть юмор.
О чём молчат «тени»
Тамбовцев переживает за технику. Мол, дилетант. А я смотрю на его работы и вижу другое. Я вижу меткость снайпера. Ему не нужно вырисовывать каждый волосок, чтобы передать характер. Его герои — это мы с вами, только в моменты, когда нас никто не видит. Нелепые, смешные, иногда с похмелья, иногда в недоумении от происходящего.
Его юмор — это не тот рафинированный стендап, который сейчас моден. Это юмор ситуации. Он часто рисует «взрослые» темы, но не скатывается в пошлость ради пошлости. Это, скорее, здоровая ирония над человеческой природой. Над нашими слабостями.
В его работах есть подпись — стилизованные буквы «О» и «Т», напоминающие окошко с форточкой. И это отличная метафора. Его карикатуры — это форточка в душной комнате серьёзности. Можно открыть, глотнуть свежего воздуха, хихикнуть и работать дальше.
Кто его зритель? Да любой нормальный мужик (и женщина с чувством юмора), который устал от глянца. Тот, кто понимает, что жизнь — штука сложная, и если над ней не смеяться, то можно сойти с ума. У Олега нет задачи «хайпануть» или оскорбить. Он просто фиксирует абсурд бытия.
Он как тот попутчик в плацкарте, который расскажет пару баек, и дорога уже не кажется такой длинной и утомительной. Он не учит жить. Он просто показывает: «Смотри, вот здесь смешно, а здесь — грустно, но всё равно смешно».
Знаете, в эпоху нейросетей, которые могут нарисовать всё что угодно за секунду — идеально, с правильными тенями и светом — работы таких людей, как Олег Тамбовцев, становятся на вес золота. Потому что нейросеть не умеет иронизировать. Она не знает, что такое «русская тоска» или «армейский юмор». А Олег знает.
Он из тех, кто не пытается казаться лучше, чем есть. И его герои такие же. Они настоящие. С кривыми носами, с дурацкими проблемами, но живые. И когда ты смотришь на них, ты прощаешь себе свои собственные недостатки.
Так что не в тенях дело, Олег. И не в академическом образовании. Дело в том, что у вас получается открыть ту самую форточку. А сквозняк, как известно, выдувает пыль из головы.