- Меня не волнуют твои дела, Вить. Уже и так все понятно. Собирай свои манатки и вали на все четыре стороны хоть к бывшей, хоть к нынешней.
- Что значит «вали»? А как же Костя?
- Ты о Косте вспомнил? Надо же… А думать надо было раньше о нем. Когда ты вместо работы или помощи мне с ребенком по ... носился, а не вот сейчас Костю вспоминать.
- О, привет, Лерка, а ты чего грустная такая? – дверь в родительский дом Лере открыл брат.
Серега приехал в отпуск позавчера и уже, судя по доносящимся из глубины квартиры детским крикам, успел навести шороху в хорошем смысле этого слова.
- Тетя Лера, привет! – дочь Сережи, Оксана, выбежала в коридор посмотреть, кто там пришел.
Крики тем временем не прекратились.
- Привет, Оксаночка. Это кто у вас там вопит?
- А, это Павлик с Мишкой игрушки делят. Как маленькие, - пятилетняя девочка картинно вздохнула и сложила руки на груди. – А ты вкусненького принесла?
- Принесла, но бабушка тебе потом отдаст. Сначала суп, потом конфеты, помнишь ведь правило.
- Да помню, помню, с вами забудешь, - Оксана снова вздохнула и пошла обратно в комнату.
Крики тем временем стихли, а значит – младшие братья девочки, близнецы Павлик и Миша, уже решили, кто и чем будет играть, не прибив друг друга в процессе.
- Так чего случилось у тебя? – Сергей, все это время молча наблюдающий за диалогом падчерицы и сестры, вновь напомнил о своем вопросе.
- Да не знаю даже, - Лера вздохнула и поставила сумку на столик, после чего принялась разуваться. – Мне кажется, что Витя мне из.меняет. А он говорит, что у меня паранойя и мне лечиться надо. Да только вот…
- А ну пошли на кухню, расскажешь, что там и как.
Лера кивнула, соглашаясь и, раздевшись, прошла в небольшое помещение. Серега сразу же включил чайник, а его младшая сестра села за стол и принялась рассказывать.
В принципе, особо рассказывать нечего было. С мужем Виктором они сошлись пять лет назад.
В предыдущем браке у мужчины не получилось завести детей, после чего они с Валентиной разошлись, что называется, «оставшись друзьями».
И вот эта дружба чем дальше, тем сильней Леру напрягала.
- Он с ней перед сном переписывается постоянно, понимаешь? Я рядом лежу, сын спит в соседней комнате, а он сидит и чатится с ней.
При встрече сколько такое было, что меня отпустил, побежал к ней здороваться.
А в последнее время на работе задерживается постоянно. Я жалуюсь, что с ребенком тяжело в одиночку и мне бы пара рук лишняя пригодилась, а он глаза в пол и бубнит про свои отчеты.
Да еще и в последнее время на меня наезжать начал, мол, чего тебе тяжело, если ребенок весь день в садике, а ты дома сидишь.
- Погоди, а как это «дома», если ты тоже работаешь, только на удаленке?
- Ему это объясни. У нас же «удаленка» воспринимается так, что ты ничего не делаешь, дома сидишь спокойно и деньги за это получаешь.
То, что ты ради этих денег так же впахиваешь восемь часов, только на дорогу время не тратя, никого не волнует, - Лера вздохнула.
- Ну а проследить ты за ним пробовала? Не знаю, в телефон влезть и почитать, о чем он там переписывается хоть с бывшей, хоть еще с кем.
- Ты что! – Лера испуганно вздрогнула. – Это как-то совсем уже не по-человечески, да и вообще…
Что, если я действительно сама себе все надумала, ты хоть понимаешь, как это будет выглядеть?
- Н-да, дела. Знаешь, как выглядит на самом деле переписка с бывшей или бывшим, когда между вами ничего нет? – раздался за спиной голос Юли.
Жена Сергея, судя по всему, слышала большую часть Лериных жалоб, поскольку в следующий момент положила перед ней на стол телефон с открытой перепиской.
- Что это?
- Чат с Оксаниным отцом, Володей. Ты почитай, почитай.
- Да тут и читать нечего. За месяц буквально три диалога и все о том, где и во сколько он Оксану заберет, что ей купит и когда привезет обратно.
- Неправда, там еще открыточка-поздравление с днем матери где-то валяется. И мое поздравление его с днем рождения в том же формате, - деланно возмутилась Юля. – Заметь, мы с Володей тоже расстались не на враждебной ноте.
Плюс у нас общая дочь, в воспитании которой он принимает полноценное участие, а не просто алименты платит.
И если бы я перед сном вместо разговора или еще чего с Серегой переписывалась бы с Володей, думаю, уже бы получила документы о разводе без всяких там попыток списать такое общение на паранойю.
И Серый прав – ты бы проследила за мужем.
- А если окажется, что ничего на самом деле нет? Как я буду выглядеть, ты хоть представляешь?
И вообще – вдруг это разрушит наш брак и получится, что я сама своей паранойей…
- О, боже, опять она начинает, - Сережа, вздохнув, прижал ладонь к лицу.
- А у меня есть идея, - подумав пару секунд, произнесла Юля.
- Какая?
- Ну, муженек твой на работу ссылается, а ты возьми – да и подойди к его начальнику узнать, доколе продолжаться это будет.
Не с наездом, а вроде как на жалость подавить, мол, мужа почти не вижу из-за переработок, к врачу надо было сходить – так пришлось Костика с собой тащить, так как оставить не с кем, к стоматологу все никак записаться не получается, так как муж после работы на работе пропадает…
Ну и посмотри на его реакцию. Если правда работы у твоего Вити выше крыши – так, может, отпустит хотя бы раз-другой пораньше, пожалеет тебя.
А вот если никакой работы нет – там уже другой коленкор вырисовывается.
Совет показался Лере дельным, так что в итоге она решила им воспользоваться. Тем более, что Витиного начальника она в лицо знала и в городе мужчину видела часто.
Подойти и завязать разговор не стало большой проблемой. Мужчина, кстати, сам у нее спросил, как дела, на что Лера ответила моментально пришедшей на ум фразой, повернувшей разговор в нужное русло.
- Да какие тут дела, Всеволод Михайлович. Мужа-то на работе держите допоздна, так ни личной жизни, ни общественной – весь вечер к Костику привязанная сижу.
А уж если он из садика что притащит и на больничный засядем – так там вообще хоть об стену бейся с разбегу – никакого спасения от всего этого нет.
- Это кто его держит допоздна? – лицо Всеволода Михайловича выражало искреннее изумление. – Витька-то у меня наоборот отпрашивается уже в четыре, мол, жене помощь нужна, сына из садика забрать, да и на больничный периодически ходит, мол, жене помогу.
Я-то не против, свою работу он вовремя делает, но что же это получается-то? Он мне что, в лицо врет? А ну-ка набери его, Лерусь, если нетрудно.
Лера позвонила мужу и самым обычным голосом спросила, во сколько он сегодня собирается прийти домой.
- Может, пораньше отпросишься? Хоть в парк сводишь Костю погулять, пока я дома приберусь.
- Лер, мне вот сейчас вообще не до парков. Тут на носу проект важный, так меня Сева наш, чтоб ему пусто было, нагрузил так, что хоть волком вой.
Я с ним пробовал по-человечески, мол, жена, ребенок, да только черта с два ему дело до моих проблем есть.
Увольнением угрожал даже, если не прекращу выделываться и требовать к себе особого отношения.
- Ах, увольнением я тебе угрожал? – не выдержал «Сева». – На проблемы мне твои плевать? Ну я тебе устрою завтра…
- А уж что я тебе устрою, - пообещала мужу Лера.
Трубку бросили. Домой Виктор ночевать не пришел, явившись лишь на следующее утро.
- Понимаешь, - начал он. – Тут такое дело…
- Меня не волнуют твои дела, Вить. Уже и так все понятно. Собирай свои манатки и вали на все четыре стороны хоть к бывшей, хоть к нынешней.
- Что значит «вали»? А как же Костя?
- Ты о Косте вспомнил? Надо же… А думать надо было раньше о нем. Когда ты вместо работы или помощи мне с ребенком по б…кам носился, а не вот сейчас Костю вспоминать.
- Но я…
- Вещи собрал и пошел с миром, но на…, - припечатала Лера.
После обеда ей позвонила свекровь. Нет, не с целью примирить мужа со второй женой, а исключительно чтобы обрадовать ее новостью о беременности первой.
Той самой Валентины, с которой Виктор в свое время «расстался друзьями» и с которой продолжал дружить организмами так плотно, что все же случилась та самая беременность, отсутствие которой в свое время разрушило их брак.
- И знаешь, что? Я рада, что так все получилось. Валя мне всегда нравилась, а вот ты и твой невоспитанный сын… - дальше Лера слушать не стала, бросив трубку.
По сути, ей стало резко все равно и на мужа, и на его бывшую-будущую жену и на все, что у них происходит.
Значение имели только она сама и ее сын, а все остальные воспринимались как прочитанные страницы, которые надо перевернуть и забыть о них, как будто те никогда и не существовали.
Вот только страницы переворачиваться не пожелали, напомнив о себе три года спустя, когда Костик уже пошел в школу.
Автор: Екатерина Погорелова