Мне часто приходилось ездить в командировки. Каждый из нас имел поднадзорные области, куда надо было регулярно выезжать с проверкой и для оказания помощи, когда это требовалось. Зоной моей ответственности были Украина, Молдавия, Грузия, Армения.
Как-то мартовским утром 1957 года к дежурному по МВД СССР позвонили из приёмной КГБ с просьбой прислать оперативного работника, так как кто-то оставил у них чемодан с отрезанной мужской головой. Послали меня, поскольку я был следователем, работавшим в отделе убийств. Я нашёл хозяина чемодана. Он сообщил, что привёз в Москву голову убитого сына, потому что на месте дело замяли, а он хотел, чтобы его расследовали. Связался с прокуратурой, там подтвердили, что отец убитого Асатрян писал им жалобы, писал и в прокуратуру и МВО Грузии.
Грузия была моей зоной ответственности, и я выехал на место преступления с представителями прокуратуры и МВД Грузии. Подняли дело.
Молодой Асатрян ехал из посёлка в Ахацкалахи. В пути поссорился с водителем грузином и пересел в кузов машины. Работавшие на винограднике люди видели машину, слышали два выстрела – один за другим. У водителя в кармане был найден патрон от пистолета, калибр которого подходил к ране под глазом убитого. Однако, при выстреле пулю в черепе не нашли, хотя мозг получил смертельное слепое ранение, не нашли и пистолета. Поэтому дело прекратили. Отец писал запросы и жалобы, но ответы были формальными. Тогда отец раскопал могилу и отрезал голову, и поехал искать правду в Москву.
При повторной экспертизе на черепе изнутри выявили следы проникающего ранения головного мозга и следы жёлтого металла на внутреннем своде черепа.
Я начал «работать» с водителем. Он явно темнил. Я объяснил, что он ставит под удар свою жизнь и жизни близких, так как он под подозрением, поскольку закон кровной мести в тех краях был ещё жив.
В конце концов, водитель рассказал, как было дело. Асатрян ехал стоя, держась руками за кабину. В пути жеклёр забарахлил, «чихнул» пару раз. Машина остановилась. Асатрян подавшись вперёд при остановке, наткнулся на антенну, упал и умер.
Водитель испугался, снял антенну и забросил в виноградник, а доехав до города поднял крик, что что-то случилось с Асатряном.
С большим трудом, но антенну мы нашли. Эксперимент показал, что звуки от выхлопа машины окружающие принимали за стрельбу. Дело было раскрыто. Мести можно было не бояться. Это был несчастный случай. Но за нарушение правил перевозки пассажира с последовавшим несчастным случаем, водитель был условно осуждён.
Запомнилась первая командировка в Тбилиси, истинно кавказский приём, нескончаемые застолья, шашлыки, красивейшие улочки с роскошными зданиями, турецкие бани, вечера в летнем кафе на горе «Тацминда». В ходе проверки выяснилось, что у начальника следственного отдела всё нормально, хоть он и жаловался, что его пытаются «съесть» - его «опекали» комитетчики. Министр принадлежал к иному «клану» и действительно хотел избавиться от начальника.
На итоговом совещании я дал объективный анализ работы Следственного отдела и его начальника Гоги Эквтимишвилли, чем поломал планы министра. На совещании он промолчал, а потом пригласил нас с Сергеем Мурашёвыс, работавшим в КГБ, и говорит:
-Знайте, что я сейчас позвоню Вашему министру, и он Вас освободит от работы. Ваш старший молчал. Зачем младший выступал?
Я хотел объяснить, почему выступал, но Сергей дал мне понять, чтобы я молчал, пусть выговорится.
Сергей кончал с зампредом КГБ Грузии Высшую школу КГБ, и они были друзьями. Он был способен подстраховать нас от гнева своего коллеги.
Эквтимишвилли я всё-таки спас, и он до пенсии был признателен и благодарен мне.
А какие крестины были у этого товарища! Было выпито по 10 литров на каждого!
Поставили стол, прикатили бочку розового вина «Маяковский». Поставили у стола, окунули в неё ножки ребёнка и начали зачерпывать вино кубками, разливать по бокалам. Пока всё не выпьем из-за стола выходить нельзя было, сказали, что не положено. В какой то момент ребёнок расплакался и успокоить его не могли. Тогда я взял его на руки, прижал к груди, и ребёнок замолчал. Так и держал его пока тот не уснул. Это дало повод для серии новых тостов.
Когда нам разрешили выйти из-за стола во двор к забору, я испытал ни с чем не сравнимое удовольствие, наконец сбросив излишек влаги. Но это был не конец. Нас отвезли в гостиницу, заставили открыть ресторан, и мы выпили там по бутылке Хванчкары. Провожающие сникли, а мы с Сергеем поднялись в свой номер в сопровождении официанта, который сказал, что всё оплачено и оставил на столе в нашем номере вино, фрукты и какую-то закусь.
Нас провожали друзья Сергея – закрыли привокзальный ресторан, и устроили прощальный банкет. Все были из КГБ. Из МВД был только я.
Пришло время садиться в поезд, а у комитетчиков возникла идея ехать на машинах на перевал и там ждать поезда, продолжая банкет на месте. С трудом отговорил их от этой затеи.