— Я ухожу! — я швырнула в сумку первые попавшиеся вещи. — Надоело! Я больше не могу!
Максим стоял у окна, не оборачиваясь:
— Уходи. Только на этот раз не возвращайся.
Его голос был ледяным.
Я замерла, ожидая, что он развернётся, извинится, остановит меня.
Но он продолжал смотреть в окно.
— Хорошо, — прошептала я. — Не вернусь.
Хлопнула дверь.
Я стояла на лестничной площадке с сумкой в руках и чувствовала, как внутри всё рушится.
Пять лет брака.
Пять лет.
И вот так — конец?
Ссора началась из-за ерунды.
Точнее, мне казалось, что из-за ерунды.
Максим забыл про мой день рождения.
Не просто забыл поздравить утром — он вообще не вспомнил.
Пришёл с работы в восемь вечера, увидел накрытый стол, торт, свечи.
— А, точно, — сказал он. — С днём рождения.
Всё.
Никаких подарков. Никаких извинений. Никакой радости.
— Макс, ты серьёзно? — я почувствовала, как комок подступает к горлу.
— Что серьёзно? — он снял ботинки.
— Ты забыл мой день рождения!
— Ну забыл. Бывает. На работе аврал.
— Бывает?! — я не сдержалась. — Максим, это мой тридцатилетний день рождения! Я месяц тебе об этом напоминала!
— Марин, не устраивай сцену, — он устало потёр лицо. — Я извинился.
— Ты не извинился! Ты просто сказал «точно»!
— Ну прости, ладно? Что ещё от меня нужно?
— Внимания! — выкрикнула я. — Я хочу, чтобы ты хоть иногда помнил о том, что я существую!
— Господи, — он закатил глаза. — Опять начинается.
— Что — опять?!
— Твои истерики! — он повысил голос. — Каждый раз одно и то же! То я не так посмотрел, то не так сказал, то забыл что-то! Марина, у меня работа! Проблемы! А ты устраиваешь драму из-за дня рождения!
— Из-за дня рождения?! — я не верила своим ушам. — Максим, ты последние полгода вообще меня не замечаешь! Приходишь, ужинаешь, ложишься спать! Я для тебя — мебель!
— А ты для меня — вечно недовольная жена! — рявкнул он. — Которая только и делает, что пилит!
Я замолчала.
Почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза.
— Понятно, — тихо сказала я. — Значит, я тебе мешаю.
— Марина...
— Нет, всё в порядке, — я развернулась. — Я уеду. Чтобы не пилить.
— Куда ты...
— К маме. Подумаю, нужен ли мне такой брак.
И вот я стояла на лестничной площадке, сжимая ручку сумки.
И не знала, что делать дальше.
Мама открыла дверь в одиннадцать вечера.
Увидела меня — заплаканную, с сумкой — и молча обняла:
— Проходи, доченька.
Я разрыдалась у неё на плече.
Она гладила меня по голове и не задавала вопросов.
Потом усадила на кухне, заварила чай с мятой:
— Рассказывай.
Я выложила всё.
Про забытый день рождения. Про ссору. Про слова Максима.
Мама слушала молча.
Когда я закончила, она спросила:
— И что ты хочешь услышать от меня?
Я растерялась:
— Что... что я права? Что он эгоист? Что мне нужно разводиться?
Мама усмехнулась:
— Нет, Мариша. Я этого не скажу.
— Почему? — я не поняла. — Мам, он забыл мой день рождения! Назвал меня пилой! Сказал, что я ему мешаю!
— Сказал, — кивнула мама. — В ссоре. Когда ты на него кричала.
— Я не кричала!
— Кричала, — мама посмотрела мне в глаза. — Мариша, ты знаешь, что твой отец тоже забывал мой день рождения?
Я опешила:
— Что?
— Забывал, — мама улыбнулась. — Три раза за нашу жизнь. И я тоже обижалась. Плакала. Один раз даже уехала к бабушке.
— Серьёзно?
— Серьёзно. И знаешь, что сказала мне бабушка?
Я покачала головой.
Мама взяла мою руку:
— Она сказала: «Лена, брак — это не про идеальность. Это про выбор. Каждый день ты выбираешь — любить или обижаться. Прощать или копить претензии. Видеть хорошее или зацикливаться на плохом».
Я молчала.
— Мариша, — мама сжала мою ладонь, — Максим забыл твой день рождения. Это плохо. Но он не изменил тебе. Не бросил. Не оскорбил. Он просто устал и забыл.
— Но...
— Подожди. Ты говоришь, что он тебя не замечает. А ты замечаешь его?
— Что? — я не поняла.
— Ты замечаешь, что он устаёт? Что у него проблемы на работе? Что он, возможно, тоже нуждается в поддержке?
Я открыла рот — и закрыла.
Потому что не знала, что ответить.
Мама встала, подошла к буфету, достала старый фотоальбом:
— Смотри.
Она открыла страницу — там была фотография их с папой. Молодые, счастливые, обнимаются.
— Это было сделано через год после нашей свадьбы, — сказала мама. — Видишь, какие мы довольные?
Я кивнула.
— А вот это, — она перелистнула страницу, — через пять лет.
На фотографии они стояли отдельно. Папа смотрел в сторону, мама — натянуто улыбалась.
— Что случилось? — тихо спросила я.
— Рутина, — вздохнула мама. — Быт. Усталость. Я думала, что он меня разлюбил. Что я ему не интересна. Что он мечтает сбежать.
— И?
— И однажды я собрала вещи. Точно так же, как ты. Пришла к бабушке. Плакала, жаловалась.
— Что она сказала?
Мама села напротив:
— Она спросила: «Лена, а ты сама любишь его?». Я ответила: «Конечно!». Тогда она спросила: «А он знает об этом?».
Я нахмурилась:
— И что ты ответила?
— Я растерялась, — призналась мама. — Потому что поняла: я давно ему не говорила. Не обнимала просто так. Не интересовалась его жизнью. Я была занята обидами.
— Мам...
— Мариша, когда в последний раз ты говорила Максиму, что любишь его?
Я задумалась.
И поняла, что не помню.
— Когда в последний раз ты его обнимала? Не из-за секса, а просто так?
Я молчала.
— Когда в последний раз ты спрашивала, как у него дела на работе? И действительно слушала ответ?
Я почувствовала, как внутри что-то сжалось.
— Мама, но ведь это он забыл мой день рождения...
— Да, — кивнула она. — Он ошибся. Но, Мариша, брак — это не счётная палата. Это не «ты виноват больше, чем я». Это союз двух несовершенных людей, которые каждый день выбирают быть вместе.
Она взяла мою руку:
— Твой папа забывал дни рождения. Я забывала важные для него даты. Он раздражался из-за моих привычек. Я — из-за его. Но знаешь, что нас спасло?
— Что?
— Мы перестали искать виноватого. И начали искать решение.
Я не спала всю ночь.
Лежала в своей детской комнате и думала.
О Максиме.
О нашем браке.
О том, что мама права.
Последние месяцы я действительно не замечала его.
Приходила с работы — уставшая, раздражённая.
Он спрашивал: «Как дела?» — я отвечала: «Нормально» — и шла на кухню.
Он рассказывал о проблемах на работе — я слушала вполуха.
Он предлагал сходить в кино — я отказывалась, ссылаясь на усталость.
А потом обижалась, что он меня не замечает.
Я взяла телефон.
Двадцать три пропущенных вызова от Максима.
Десять сообщений:
«Марина, прости»
«Я не хотел этого говорить»
«Пожалуйста, вернись»
«Мне плохо без тебя»
«Я любю тебя»
Я зажмурилась.
И написала:
«Макс, нам нужно поговорить. Приезжай завтра утром к маме».
Ответ пришёл мгновенно:
«Буду в 9».
Максим приехал в половине девятого.
Бледный, помятый, с красными глазами.
— Марина, — он шагнул ко мне, — прости. Я всё испортил. Я полный идиот.
— Макс, подожди, — я остановила его. — Сядь.
Мы сели на кухне.
Я сделала глубокий вдох:
— Макс, я тоже виновата.
— Что? — он не понял.
— Последние месяцы я была плохой женой. Я не слушала тебя. Не интересовалась твоей жизнью. Не говорила, что люблю. Я была занята обидами.
— Марина...
— Я обижалась, что ты мало времени уделяешь мне. Но сама не уделяла времени тебе. Я требовала внимания, но не давала его. Прости.
Максим молчал.
Потом тихо сказал:
— Я правда забыл твой день рождения. Это непростительно.
— Забыл, — я кивнула. — И мне было больно. Но я поняла: ты забыл не потому, что я тебе не важна. А потому, что ты устал.
— Я устал, — признался он. — На работе завал. Проект горит. Я последние недели спал по четыре часа. И я... я забыл. Потому что голова забита другим.
— Я знаю, — я взяла его руку. — Но я не спрашивала. Я злилась, обижалась, требовала. Вместо того, чтобы поддержать.
Максим сжал мою ладонь:
— Марина, я не хочу тебя терять.
— Я тоже, — прошептала я. — Но нам нужно что-то менять.
— Что?
— Перестать искать виноватого. И начать быть командой.
Он посмотрел мне в глаза:
— Как?
Мы проговорили три часа.
Без криков. Без обвинений.
Просто говорили.
Я рассказала, что чувствую себя одинокой. Что мне не хватает его внимания. Что хочется простых вещей — обнять перед сном, выпить кофе вместе утром, услышать «я люблю тебя».
Он рассказал, что чувствует давление. Что боится не оправдать мои ожидания. Что устаёт и не знает, как совмещать работу и отношения.
— Макс, — я взяла его за руки, — я не хочу, чтобы ты был идеальным. Я хочу, чтобы ты был рядом.
— А я хочу, чтобы ты знала: ты — самое важное в моей жизни, — он прижал мою ладонь к губам. — Даже когда я забываю дни рождения.
Мы засмеялись сквозь слёзы.
— Давай договоримся, — предложила я. — Каждый вечер мы будем проводить хотя бы полчаса вместе. Без телефонов. Без телевизора. Просто разговаривать.
— Договорились, — кивнул он. — А я обещаю не забывать важные даты. Поставлю напоминания. Сто напоминаний.
— И ещё, — я улыбнулась, — давай перестанем копить обиды. Если что-то не нравится — говорить сразу. Спокойно.
— Без криков?
— Без криков.
Максим обнял меня:
— Прости меня. За всё.
— Прости и ты меня.
Мы сидели, обнявшись, и я чувствовала: что-то изменилось.
Не внешне.
Внутри.
Прошло полгода.
Мы не стали идеальной парой.
Максим всё ещё иногда забывает выключить свет в ванной.
Я всё ещё раздражаюсь, когда он разбрасывает носки.
Но теперь мы не копим обиды.
Каждый вечер мы проводим полчаса вместе.
Иногда просто молчим, держась за руки.
Иногда болтаем о ерунде.
Иногда спорим — но без криков, спокойно.
И я поняла, что мама была права:
Брак — это не про идеальность.
Это про выбор.
Каждый день я выбираю любить его.
Со всеми его недостатками.
Со всеми забытыми датами.
Со всеми разбросанными носками.
И он выбирает любить меня.
С моей раздражительностью.
С моими обидами.
С моим перфекционизмом.
И это — настоящий брак.
В этом году Максим не забыл мой день рождения.
Проснулась от поцелуя:
— С днём рождения, любимая.
На столе стояли цветы, торт и маленькая коробочка.
Внутри — браслет с гравировкой:
«Каждый день выбираю тебя».
Я заплакала.
— Нравится? — тихо спросил он.
— Очень, — прошептала я.
Мы обнялись.
И я подумала: как хорошо, что тогда я уехала к маме.
Как хорошо, что она мне всё объяснила.
Как хорошо, что мы не сдались.
Брак — это работа.
Но она того стоит.