Два часа спустя вердикт был вынесен. Мастер из сервисного центра, куда Кира помчалась на такси, лишь покачал головой.
— Жидкость попала на цепи питания, произошло короткое замыкание. Материнская плата, видеокарта, процессор — всё под замену. Сахар карамелизовался, там всё склеено. Восстановление данных возможно, но это будет стоить... — он назвал сумму, от которой у Киры потемнело в глазах. — Проще новый купить.
Кира вышла из сервиса, сжимая в руке акт дефектовки. В её телефоне было пять пропущенных от заказчика. Проект горел. Репутация летела в пропасть. Денег на новый ноутбук прямо сейчас на карте не было — все ушло в ипотеку и предыдущие платежи.
Она набрала Наташу.
— Абонент временно недоступен или занес вас в черный список.
Ну конечно. Блокировка. Лучшая защита «яжематери».
Кира вернулась домой. На улице темнело. Во дворе, прямо под её окнами, стоял красный «Солярис» сестры. Кредитный, но ухоженный. Наташа любила свою «ласточку» больше, чем родных. Новые литые диски, дорогая зимняя резина (купленная, кстати, на деньги, занятые у матери), навороченная мультимедиа-система, которой сестра хвасталась неделю назад.
Кира сделала себе кофе. Села у окна. Взяла в руки ключи с пушистым зайцем.
«Ты богатая, не обеднеешь».
«Сама виновата».
«В суд подай».
— Хорошо, — сказала Кира пустой комнате. — Будет тебе суд. Линча.
Она открыла приложение услуг. Раздел «Авто». Ей не нужны были угонщики. Ей нужны были быстрые, деловые люди.
2025 год диктовал свои правила. Сервисы выкупа запчастей работали круглосуточно.
— Алло? Выкуп шин и дисков? Да, срочно. Новые, R16, литье. Резина премиум. Да, документы на машину есть (в бардачке лежало СТС, Кира знала, Наташа всегда его там бросала). Прямо сейчас. И еще... вы аккумуляторы принимаете? А автозвук? Отлично. Жду.
Через сорок минут во двор заехал неприметный фургон. Из него вышли двое крепких парней с домкратами и инструментом.
— Хозяйка? — спросил старший, кивнув на вышедшую к подъезду Киру.
— Я. Ключи вот. Снимайте всё. Колеса, аккумулятор, магнитолу. Запаску тоже можно.
— Проблем не будет? — парень прищурился.
— Машина сестры. Долг возвращает. Вот её документы, вот мои. Всё по семейному согласию, — Кира улыбнулась так, что у парня отпали вопросы. Ему было плевать, главное — товар ликвидный.
Работа кипела. Кира стояла рядом, попивая кофе из термокружки, и наблюдала, как «ласточка» Наташи превращается в недвижимость.
Парни работали быстро, профессионально. Сняли колеса, аккуратно поставили машину на принесенные Кирой со стройки кирпичи (у неё оставались после ремонта лоджии). Выдернули магнитолу, оставив в панели зияющую дыру с торчащими проводами. Унесли аккумулятор.
— Расчет, — старший протянул пачку наличных. Сумма была меньше рыночной, но Киру это устраивало. — Спасибо, мать. Обращайся.
Фургон уехал. Кира пересчитала деньги. Хватало. Точь-в-точь на первый взнос за новый ноутбук такой же мощности.
Она поднялась домой, заказала технику с доставкой на утро и легла спать. Спала она крепко, без сновидений.
Утро началось не с кофе, а с визга.
Пронзительного, истеричного визга, от которого, казалось, треснут стеклопакеты.
Кира потянулась, накинула халат и неспешно вышла на балкон.
Внизу бегала Наташа. Она нарезала круги вокруг своей машины, которая теперь напоминала подбитый танк на постаменте.
— Украли! Всё украли! — голосила сестра, хватаясь за голову. — Полиция! Люди! Ограбили!
Соседи выглядывали из окон. Кто-то снимал на телефон.
Кира спустилась вниз. В одной руке у неё был свежий кофе, в другой — папка с чеками.
— Наташа, успокойся, — громко сказала она, выходя из подъезда.
Сестра обернулась. Лицо у неё было красное, тушь размазана.
— Кира! Ты видела?! Мою ласточку раздели! Колеса! Магнитолу! Какой-то урод...
— Не урод, а предприниматель, — спокойно поправила Кира. — И не украли, а реализовали в счет погашения долга.
Наташа замерла. Её рот открылся, напоминая рыбу, выброшенную на берег.
— Что?.. Ты... Это ты сделала?
— Я, — Кира сделала глоток кофе. — Я же не богатая, Наташ. У меня каждая копейка на счету. Твой сын уничтожил мой инструмент. Ты отказалась платить. Я решила проблему сама.
— Ты сумасшедшая! — взвизгнула Наташа, бросаясь к ней с кулаками. — Это уголовка! Я тебя посажу! Это моя машина! Верни всё немедленно!
— Стоять, — Кира даже не шелохнулась, но в её голосе было столько металла, что сестра затормозила. — Вот заключение сервисного центра. Ущерб — триста тысяч. А вот расписка от скупщиков. Твои колеса и музыка потянули на сто пятьдесят. Так что мы в расчете за первый взнос. Остальное — простила по-родственному.
— Я полицию вызову! — рыдала Наташа, глядя на свою машину, сиротливо стоящую на кирпичах. — Ты не имела права!
— Вызывай, — кивнула Кира. — А я подам встречный иск. О порче имущества, упущенной выгоде за срыв проекта и моральном ущербе. И поверь, мой адвокат разденет тебя до трусов. Тебе придется продать не только колеса, но и саму машину, чтобы со мной расплатиться. А еще опеку заинтересует, почему твой ребенок ходит без присмотра и портит чужие вещи, пока мама по клубам скачет.
Наташа глотала воздух, пытаясь найти аргументы, но их не было. Она понимала язык силы. И сейчас сила была не на её стороне.
— Ключи в прихожей, — бросила Кира, разворачиваясь к подъезду. — Забери, когда эвакуатор вызовешь. И да, Наташа... В гости больше не приходи. У меня теперь пропускная система. Только для адекватных людей.
Она захлопнула дверь подъезда, оставив сестру рыдать над грудой железа. Через час курьер должен был привезти новый ноутбук. Работу никто не отменял.