Марина замерла посреди кухни с банковской выпиской в руках. Цифры прыгали перед глазами, отказываясь складываться в понятную картину. Двести тысяч рублей. Ежемесячно. На протяжении трёх лет.
Она медленно опустилась на табурет, чувствуя, как ноги становятся ватными. За окном шумел обычный московский вечер, соседи выгуливали собак, дети возвращались с кружков. А внутри неё рушился мир.
Выписка появилась случайно. Олег забыл выйти из личного кабинета банка на домашнем компьютере. Марина хотела проверить почту и увидела открытую вкладку. Сначала решила закрыть, но взгляд зацепился за колонку «регулярные платежи».
Получатель: Макарова Галина Викторовна. Свекровь.
Марина перечитала строку трижды. Потом открыла историю операций за последние годы. И мир перевернулся окончательно.
Семь миллионов двести тысяч рублей. Именно столько муж перевёл своей матери за три года их брака. Втайне. Без единого слова. Пока Марина экономила на продуктах, пока они откладывали мечту о собственной квартире, пока она отказывала себе в новом пальто — эти деньги утекали в бездонный карман свекрови.
Ключ повернулся в замке. Олег вернулся с работы.
— Привет, дорогая! — его голос звучал беззаботно, как всегда. — Что на ужин? Мама звонила, спрашивала, придём ли мы в субботу. У неё какое-то важное объявление для нас.
Марина не ответила. Она сидела неподвижно, держа бумаги так, чтобы муж не мог их видеть. Сердце стучало медленно и тяжело.
Олег заглянул на кухню, ослабляя узел галстука.
— Ты чего молчишь? Устала? Давай закажем пиццу, отдохни.
— Сядь, — сказала Марина. Голос прозвучал незнакомо даже для неё самой. Низкий, хриплый, словно принадлежал совершенно другой женщине.
Олег нахмурился, но сел напротив. Галстук так и остался полурасстёгнутым.
— Что случилось? На работе проблемы?
Марина положила выписку на стол. Медленно развернула её к мужу. Смотрела, как меняется его лицо. Как исчезает беззаботность, как натягивается кожа на скулах, как бегают глаза в поисках объяснения.
— Откуда это у тебя? — спросил он наконец. Не «что это такое», не «я могу объяснить». Сразу «откуда».
— Ты забыл закрыть банк на компьютере.
— Ты рылась в моих данных? — его голос повысился. Защитная агрессия, классический приём. Марина знала этот паттерн. За восемь лет отношений научилась распознавать каждый его манёвр.
— Отвечай на вопрос, Олег. Семь миллионов. Куда они ушли?
— Маме, — он пожал плечами, словно речь шла о сотне рублей на хлеб. — И что? Она моя мать, я имею право ей помогать. Это мои деньги, между прочим.
— Твои? — Марина почувствовала, как внутри поднимается волна горячей ярости. — Мы оба работаем, Олег. Мы оба вкладываем в семью. Три года назад мы договорились копить на квартиру. Помнишь? Мы сидели на этой самой кухне и считали, сколько нужно откладывать каждый месяц.
— Да помню я, — он поморщился. — Но ситуация изменилась. Маме понадобилась помощь.
— Какая помощь, Олег? Твоя мать получает пенсию, имеет квартиру в центре, дачу и гараж с машиной. Какая помощь ей нужна в размере двухсот тысяч ежемесячно?
Олег молчал. Его пальцы барабанили по столу нервную дробь.
Марина вспомнила последние три года. Вспомнила, как свекровь приходила к ним в гости и брезгливо осматривала их съёмную однушку. Как цокала языком, глядя на Маринину одежду. Как говорила: «Ну ничего, Олежек, не всем же везёт с невестками, бывают и похуже».
Свекровь никогда не скрывала своего отношения. Марина была недостаточно хороша для её сына. Недостаточно богатая семья, недостаточно престижная работа, недостаточно покорный характер.
— Мама сказала, что это временно, — наконец выдавил Олег. — Ей нужно было закрыть кое-какие дела. Потом она всё вернёт.
— Какие дела? Говори конкретно.
— Ну... — он замялся. — Она вложилась в один проект. Там обещали хорошую прибыль. Но что-то пошло не так.
— Какой проект? — Марина чувствовала, что это только верхушка айсберга.
— Недвижимость, — Олег опустил глаза. — Мама покупала квартиру. Для нас с тобой, между прочим! Хотела сделать сюрприз на годовщину. Но там возникли сложности с документами, пришлось доплачивать.
Марина медленно выдохнула. Квартира. Для них. На деньги, украденные из их общего бюджета. Логика абсурда.
— И где эта квартира сейчас?
— Пока на маме, — Олег развёл руками. — Так юрист посоветовал, для упрощения сделки. Но она обещала переоформить на нас, как только всё уладится. Вот в субботу она хочет об этом поговорить. Объявление, помнишь?
Марина смотрела на мужа и не узнавала его. Перед ней сидел взрослый мужчина, который слепо верил каждому слову своей матери. Который три года обманывал жену. Который даже сейчас не понимал, что натворил.
— Олег, — сказала она медленно, — твоя мать никогда не переоформит эту квартиру. Ты хоть понимаешь это?
— Да что ты такое говоришь? — он вскинулся. — Это моя мама! Она не стала бы меня обманывать!
— Она не тебя обманывает. Она обманывает меня. Через тебя.
Марина встала из-за стола. Ноги всё ещё были ватными, но голова работала ясно. Впервые за много месяцев.
Суббота наступила быстро. Марина провела эти дни в странном оцепенении. Олег ходил вокруг неё на цыпочках, пытался шутить, готовил завтраки, приносил цветы. Она принимала всё молча. Думала.
К свекрови они приехали к обеду. Галина Викторовна встретила их в дверях, одетая нарядно, с новой причёской. На её шее поблёскивало жемчужное ожерелье, которого Марина раньше не видела.
— Мои дорогие! Проходите, проходите! — голос свекрови звучал приторно-сладко. — Олежек, сынок, как же я рада тебя видеть!
Она обняла сына, едва кивнув Марине. Стандартный ритуал.
Квартира свекрови была обставлена со вкусом. Дорогая мебель, картины на стенах, паркет с подогревом. Марина невольно отметила новый кожаный диван и огромный телевизор на стене.
— Присаживайтесь, я накрыла стол в гостиной, — свекровь суетилась, изображая радушную хозяйку. — Олежек, помоги мне принести салаты. А ты, Марина, можешь пока расставить тарелки.
Марина расставила тарелки. Она делала это много раз за эти годы. Всегда в роли прислуги, никогда в роли гостьи.
Когда все сели за стол, свекровь торжественно подняла бокал с соком.
— Дети мои, у меня прекрасные новости! Я так долго ждала этого момента!
Олег подался вперёд, его глаза сияли надеждой. Марина сидела неподвижно.
— Квартира наконец оформлена полностью, — объявила свекровь. — Все документы готовы. Трёхкомнатная, в новом доме, с видом на парк. Прекрасный ремонт, дизайнерская мебель.
— Мама! — Олег вскочил, едва не опрокинув стол. — Это же замечательно! Марина, ты слышишь? Мама сделала нам такой подарок!
— Подожди, сынок, — свекровь мягко усадила его обратно. — Дай мне договорить.
Она сделала паузу, глотнула сока, промокнула губы салфеткой. Театральность её жестов была отточена годами практики.
— Эта квартира оформлена на меня. И останется на мне. Но, — она подняла палец, — я готова пустить вас туда жить. Бесплатно. Как любящая мать и... свекровь.
Марина увидела, как лицо Олега вытянулось. Он открыл рот, но звуки не шли.
— Мама, но ты же говорила... — начал он наконец.
— Я говорила, что куплю квартиру для семьи, — перебила свекровь. — И я купила. Для своей семьи. Ты — моя семья, Олежек. А что касается Марины...
Она повернулась к невестке. Глаза свекрови больше не притворялись добрыми. Там было холодное торжество.
— Марина, детка, давай начистоту. Три года я наблюдаю за твоим браком с моим сыном. И вижу, что ты его не ценишь. Ты не родила ему ребёнка. Ты заставляешь его жить в этой ужасной съёмной конуре. Ты не умеешь создавать уют.
— Мама! — Олег схватил её за руку. — Что ты такое говоришь? При чём тут это?
— При том, сынок, что эта квартира — твоя страховка, — свекровь погладила его по щеке. — Если вы разведётесь, она достанется тебе. Не ей. Понимаешь?
Марина медленно поставила бокал на стол. Вот оно. Вся схема. Семь миллионов её денег ушли на квартиру, которая никогда не станет её собственностью. Свекровь украла их будущее и теперь преподносила это как благодеяние.
— Галина Викторовна, — сказала Марина спокойно, — я правильно понимаю? Вы три года брали деньги у Олега, который брал их из нашего общего бюджета. На эти деньги вы купили квартиру, которую оформили на себя. И теперь вы предлагаете нам жить там на правах бедных родственников, которых можно выгнать в любой момент?
Свекровь нахмурилась. Она не ожидала такой прямоты.
— Я не понимаю твоего тона, Марина. Я делаю вам огромный подарок, а ты недовольна?
— Подарок? — Марина рассмеялась. Смех получился сухим и горьким. — Вы купили эту квартиру на мои деньги. На деньги, которые я заработала. И теперь называете это подарком?
— На твои деньги? — свекровь вскинула брови. — Дорогая, это деньги моего сына. Он глава семьи, он распоряжается бюджетом. Если он решил помочь матери, это его право.
— Мама права, — неожиданно сказал Олег. Голос его звучал неуверенно, но он упрямо продолжал: — Это семейное дело. Мама всю жизнь на меня работала, поднимала одна. Я обязан ей помогать. А ты... ты вечно недовольна.
Марина посмотрела на мужа. На этого мужчину, которому она отдала восемь лет. С которым мечтала о детях, о доме, о будущем. Который сейчас сидел рядом с матерью и смотрел на жену как на врага.
— Олег, — сказала она тихо, — ты хоть понимаешь, что происходит? Твоя мать украла у нас семь миллионов. Она купила на них недвижимость и оформила на себя. Если мы разведёмся, я не получу ничего.
— Вот именно! — торжествующе воскликнула свекровь. — Я защитила своего сына от охотницы за чужим имуществом!
— Охотницы? — Марина почувствовала, как внутри что-то щёлкнуло. Словно сломалась последняя пружина, державшая её в рамках приличий. — Я восемь лет работаю наравне с вашим сыном. Я вкладываю в семью каждую копейку. Я отказывала себе во всём, потому что мы копили на будущее. А вы называете меня охотницей?
Она встала. Стул с грохотом отъехал назад.
— Знаете что, Галина Викторовна? Вы правы. Разводу быть.
— Марина! — Олег вскочил. — Ты что, шутишь? Из-за какой-то квартиры?
— Не из-за квартиры, Олег. Из-за предательства. Ты три года обманывал меня. Ты выбрал сторону матери против меня. И ты даже сейчас не понимаешь, что сделал.
Свекровь сидела с довольной улыбкой. Всё шло по её плану.
— Вот и умница, — проворковала она. — Наконец-то ты показала своё истинное лицо. Олежек, я же тебе говорила, что она тебя не любит. Настоящая жена поддержала бы мужа.
— Настоящая жена не должна терпеть воровство, — отрезала Марина. — И настоящий муж не крадёт деньги из семейного бюджета.
Она достала телефон и нашла контакт юриста.
— Что ты делаешь? — Олег побледнел.
— Записываюсь на консультацию. У меня есть три года банковских выписок, которые доказывают систематический вывод денег из нашего общего бюджета. Квартира куплена в браке, на общие средства. Даже если она оформлена на вашу мать, — она посмотрела на свекровь, — половина этих денег по закону моя. И я их верну.
— Ты не посмеешь! — свекровь вскочила. Маска благодетельницы слетела окончательно. Лицо её исказилось злобой. — Ты думаешь, ты умнее всех? Да я тебя по судам затаскаю! У меня связи!
— Отлично, — кивнула Марина. — Увидимся в суде.
Она развернулась и пошла к выходу. Олег бросился за ней, схватил за руку.
— Марина, подожди! Давай поговорим! Мы можем всё решить!
Она обернулась. Посмотрела на его лицо, на эти знакомые черты, которые когда-то казались ей родными.
— Говорить надо было три года назад, Олег. Когда ты начал переводить деньги. Ты сделал выбор тогда. Сейчас свой выбор делаю я.
Она высвободила руку и вышла из квартиры.
На улице было холодно. Марина шла по знакомым улицам и чувствовала странную лёгкость. Словно гора свалилась с плеч. Да, впереди были суды, разбирательства, возможно, грязь и склоки. Но это была понятная борьба. За свои права, за своё достоинство, за своё будущее.
Она набрала номер подруги.
— Катя? Привет. Можно я у тебя поживу пару недель? Я ухожу от Олега.
На том конце провода повисла пауза.
— Что случилось? — голос Кати звучал встревоженно.
— Долгая история. Расскажу, когда приеду. Если коротко — свекровь три года воровала наши деньги руками мужа. А муж не видел в этом проблемы.
— Господи, — выдохнула Катя. — Конечно, приезжай. Я поставлю чайник.
Марина улыбнулась. Впервые за много дней. У неё была подруга, была работа, была голова на плечах. Остальное приложится.
Суд состоялся через четыре месяца. Марина тщательно подготовилась. Собрала все выписки, нашла хорошего адвоката, восстановила хронологию переводов. Свекровь наняла дорогого юриста, но факты были неопровержимы.
Судья долго изучала документы. Потом подняла глаза.
— Ответчик признаёт факт получения денежных средств от истца в период брака?
Свекровь сидела красная от злости. Рядом с ней Олег выглядел потерянным, как побитая собака.
— Это были добровольные переводы от сына, — процедила свекровь. — Он сам решил мне помогать!
— Суд располагает доказательствами того, что переводы осуществлялись из общего бюджета супругов без ведома второго супруга, — произнесла судья. — Согласно статье тридцать четыре Семейного кодекса, доходы каждого из супругов являются совместной собственностью.
Решение было вынесено в пользу Марины. Ей присудили компенсацию в размере половины переведённых средств. Свекрови предстояло выплатить три миллиона шестьсот тысяч рублей.
Марина вышла из здания суда и подставила лицо весеннему солнцу. Март выдался тёплым. На душе было спокойно.
Телефон зазвонил. Олег.
Она смотрела на экран несколько секунд. Потом сбросила вызов.
Через полгода Марина купила себе небольшую студию в хорошем районе. Свою собственную, оформленную только на неё. Расставила мебель, повесила шторы, поставила цветы на подоконник.
Мама приехала на новоселье первой. Принесла домашний торт и маленькую икону.
— Доченька, — сказала она, обнимая Марину, — я так горжусь тобой. Ты не сломалась.
— Мам, я просто защитила себя. Как ты всегда учила.
— Вот именно, — мама улыбнулась. — Никакая свекровь не стоит твоих нервов и денег. А настоящий мужчина никогда не выберет маму против жены.
Марина налила чай в новые чашки. За окном шумел город, полный возможностей. Старая жизнь осталась позади. Впереди была свобода.