Знаете это чувство, когда телефон вибрирует, высвечивая до боли знакомое имя, и вместо радости внутри все сжимается в тугой ледяной узел? Интуиция, этот древний страж нашей психики, сработала быстрее, чем я успела прочитать сообщение.
«Привет, дорогая! Как дела? Слушай, тут такое дело... Мне очень нужны деньги. Триста тысяч, срочно. На пару месяцев, мамой клянусь, отдам».
Триста тысяч, сообщение от Ирины, моей, как я привыкла считать, лучшей подруги. Мы знакомы с университетской скамьи, прошли через ранние браки, разводы, рождение детей и кризисы среднего возраста.
Казалось бы, кому, как не ей, протянуть руку помощи? В нашем культурном коде прошито, что друг познается в беде, последнюю рубаху отдай, но выручи.
Палец замер над клавиатурой. Первая, автоматическая реакция - начать судорожно соображать, где взять эту сумму. Снять с накопительного? Отложить отпуск? Ужаться? Ведь Ира просит, она не чужой человек.
Но затем, словно вспышка магния в темной комнате, в памяти всплыл один-единственный эпизод. Он произошел ровно год назад и именно он заставил меня не просто написать «нет», но и навсегда вычеркнуть этого человека из своей жизни.
Год назад моя жизнь рухнула. За один месяц я потеряла работу (сокращение штата, которому я отдала десять лет жизни) и развелась с мужем. Я была раздавлена, моя психика трещала по швам, просыпалась с тревогой и засыпала с ней же. Мир казался враждебным, холодным и абсолютно равнодушным.
В тот вечер я позвонила Ирине. Мне не нужны были её деньги, связи или решение моих проблем. Мне нужно было то, что в психологии называется «контейнированием» - просто быть услышанной. Мне нужно было человеческое тепло, я хотела прийти к ней, выпить чаю, поплакать и услышать:
«Мы справимся, я рядом».
Я начала рассказывать, сбивчиво, глотая слезы, говорила о страхе перед будущим, о беспомощности. Ира слушала меня минуты три, а потом перебила. Голос её был ровным, даже слегка раздраженным, как будто я отвлекаю её от просмотра интересного сериала.
Слушай, - сказала она, - Не грузи меня своим негативом, у меня ресурс сейчас на нуле. Ты сильная, ты вечно ноешь, а потом выгребаешь. А мне надо ауру беречь, я на марафон желаний записалась, мне низкие вибрации противопоказаны.
И положила трубку. Я сидела в тишине, глядя на погасший экран, и чувствовала, как внутри что-то умирает. Не дружба даже, умирала моя иллюзия того, что я важна этому человеку.
Та фраза - «Не грузи меня своим негативом» стала приговором. В переводе с манипулятивного на русский она означала: «Твоя боль мне неудобна. Ты нужна мне только как удобный фон, как аниматор, как слушатель, но не как живой человек с проблемами».
Весь этот год мы почти не общались. Я зализывала раны, искала новую работу. Выгребла сама, без её «высоких вибраций». Она пару раз появлялась в мессенджерах с дежурными открытками на праздники, делая вид, что того разговора не было.
И вот теперь она вернулась и не с вопросом «Как ты сама?». Она пришла с запросом на ресурс. Теперь, когда у неё возникла проблема (видимо, марафоны желаний не оплачивают кредиты), она вспомнила обо мне. О той самой «сильной» подруге, у которой можно взять.
В психологии есть понятие «паразитические отношения». Это когда один человек выступает в роли донора, а второй в роли потребителя. Донор должен быть всегда доступен, всегда в хорошем настроении и всегда готов дать.
Потребитель же имеет право на «личные границы», «бережное отношение к себе» и «отсутствие ресурса», когда помощь нужна донору.
Когда Ира говорила мне про «негатив», она фактически защищала свой комфорт ценой моего эмоционального состояния. Это жестокость, завернутая в обертку псевдодуховности. Многие скажут:
«Ну она же оступилась тогда, но сейчас ей нужна помощь! Нельзя быть злопамятной!».
Дело не в злопамятности, а в самоуважении и законе сохранения энергии. Дать в долг крупную сумму это огромный стресс для дающего. Риск, энергия, которую я заработала своим трудом, тем самым трудом, который помог мне выжить в мой кризисный год.
Отдать эту энергию человеку, который в критический момент отказал мне даже в сочувствии? Это было бы предательством по отношению к самой себе. Той себе, которая год назад сидела на кухне и выла от отчаяния, получив от лучшей подруги плевок в душу вместо поддержки.
Если я сейчас дам ей деньги, я подкреплю её модель поведения. Я скажу ей:
«Ты можешь вытирать об меня ноги, игнорировать мои чувства, обесценивать мою боль, но когда тебе припечет - я все равно буду удобной».
Я написала ей ответ, не стала хамить и читать морали, написала правду, которую так долго носила в себе.
«Ира, привет. Я не дам тебе денег и дело не в том, что у меня их нет. Дело в том, что год назад, когда я умирала от страха и боли, ты попросила не грузить тебя негативом. Твой ресурс был слишком дорог для меня. Мои деньги - это мой эквивалент моего жизненного ресурса. И сейчас я выбираю сберечь его для себя и своей семьи, а не спонсировать человека, который способен на эмпатию только тогда, когда ему что-то нужно».
После отправки сообщения я не стала ждать ответа. Я знаю, что бы там было. Обвинения в черствости, в том, что я «припоминаю старое», что «кто старое помянет - тому глаз вон», и прочие манипуляции. Я просто нажала «Заблокировать».
Мы боимся отказать, боимся показаться «плохими», боимся осуждения. Нас учили быть «хорошими девочками», которые всегда придут на помощь. Но нас не учили главному, что нельзя спасать того, кто тебя топит.
Когда вы даете в долг (деньги, эмоции, время) человеку, который вас не ценит, вы не делаете доброе дело. Вы кормите паразита. И самое страшное, что вы обкрадываете тех, кто вас действительно любит, и, в первую очередь, самих себя.
Я очистила свое пространство от человека, который считал нормальным брать, но брезговал давать. И знаете, что я почувствовала после того, как нажала эту кнопку? Не вину и стыд, а облегчение, словно я, наконец, закрыла дверь, в которую годами дуло ледяным сквозняком.
А у вас были случаи, когда одна фраза перечеркивала годы дружбы? Смогли бы вы дать в долг человеку, который предал вас в трудную минуту?