— Ты вообще соображаешь, что натворила?! — Володя швырнул ключи на тумбочку так, что они отскочили и упали на пол.
Инна стояла у окна, всё ещё в том самом красном платье, которое он купил ей на годовщину. Только теперь на нём красовалось жирное пятно от шампанского, а макияж размазался так, что напоминал боевую раскраску.
— Да брось ты, Вовка, — она махнула рукой, едва держась на ногах. — Все нормально повеселились.
— Повеселились?! — голос его сорвался на крик. — Ты танцевала на столе! При директоре! При моих подчинённых!
— Ну и что такого? Корпоратив же, все отрывались.
— Другие жёны сидели чинно, разговаривали! А ты... ты залезла на стол, задрала юбку и орала какие-то песни! Марков снимал на телефон, понимаешь? Завтра вся контора будет обсуждать!
Инна развернулась к нему, и в её взгляде промелькнуло что-то, чего он раньше не замечал. Не стыд, нет. Скорее вызов.
— А может, пусть обсуждают? Может, им есть что обсудить, кроме твоей драгоценной карьеры?
— Что ты несёшь? — Володя схватился за голову. — Ты напилась и позоришь меня, а теперь ещё и умничаешь!
— Напилась? — она усмехнулась, но смех вышел горьким. — Да, напилась. А знаешь почему? Потому что мне надоело сидеть в углу, как приличной жене положено, и слушать, как твоя секретарша Олечка щебечет о том, какой ты у них замечательный начальник!
— При чём тут Оля? Она просто коллега!
— Коллега! — Инна сняла туфли и швырнула их в сторону дивана. — Коллега, которая постоянно тебе звонит после работы? Коллега, которая сегодня весь вечер висела на твоей шее?
Володя замер. Вот оно что. Значит, она всё видела. Но там же ничего не было! Оля действительно просто... Хотя, честно говоря, последние пару месяцев она и правда стала слишком навязчивой. Но он же ничего не делал! Просто не хотел портить отношения в коллективе.
— Ты больная на голову, — он покачал головой. — Ревнуешь к коллеге и устраиваешь цирк на весь офис!
— Цирк? — голос Инны стал тихим, почти шёпотом, но от этого не менее опасным. — Вот что я тебе скажу, Вова. Пятнадцать лет я сижу дома, глажу твои рубашки, готовлю твой любимый борщ. Пятнадцать лет я хожу на эти дурацкие корпоративы, где меня никто не видит и не слышит.
— Инна...
— Молчи! — она подняла руку. — Сегодня я решила, что хватит. Захотелось мне повеселиться — я повеселилась. Захотелось выпить — выпила. А то, что твоей драгоценной Олечке это не понравилось, так это её проблемы!
— Причём тут Оля?! — взорвался он. — Дело не в ней! Дело в том, что ты опозорила меня перед всей компанией! Директор подозвал меня после твоего... представления, и знаешь, что сказал? Что мне надо навести порядок в семье!
Инна медленно прошла к нему, и Володя невольно отступил на шаг. В её глазах плескалась такая ярость, что стало не по себе.
— Порядок в семье? — она ткнула пальцем ему в грудь. — А ты думал навести порядок, когда эта твоя Олечка каждый день названивает? Когда ты задерживаешься на работе до девяти вечера? Когда от тебя духами пахнет, которыми я не пользуюсь?
— Это бред! — но голос его предательски дрогнул. Духи. Чёрт. Оля действительно на днях обняла его за какую-то мелочь, поблагодарила. Но это же ничего не значит!
— Бред? — Инна развернулась и пошла в спальню. — Прекрасно. Тогда спи на диване, герой-любовник. А я пойду, сниму своё позорное платье.
Дверь спальни захлопнулась с таким грохотом, что задрожали стены. Володя остался стоять посреди гостиной, чувствуя, как злость медленно уступает место чему-то другому. Неужели она правда думает, что между ним и Олей что-то есть? Бред же полный! Хотя...
Он вспомнил, как Оля сегодня действительно вела себя странно. Всё время крутилась рядом, смеялась над его шутками громче остальных, а когда Инна полезла на стол, даже не пыталась скрыть довольную ухмылку. Будто ждала этого.
— Ты чего там застыл? — голос Инны донёсся из спальни. — Иди к своей секретарше, раз она тебе так дорога!
Володя сжал кулаки. Нет, так дело не пойдёт. Завтра он разберётся с этой ситуацией. И с Олей тоже разберётся. А сейчас... сейчас надо как-то пережить эту ночь.
Он подошёл к дивану, стянул с себя пиджак и швырнул его на спинку. В кармане завибрировал телефон. Володя достал его и увидел сообщение от Маркова: "Вова, держись, старик. Видео уже гуляет по рабочему чату. Директор в ярости".
Отлично. Просто замечательно. Карьера, над которой он строил годами, летит к чертям из-за одного дурацкого вечера. А всё почему? Потому что жена вдруг решила устроить представление!
Или не вдруг?
Володя сидел на диване, уставившись в телефон. Видео действительно было. И оно действительно гуляло по чату. Инна на столе, с бокалом в руке, красное платье задрано почти до пояса, и она орёт что-то про то, что «все мужики — козлы». Лица коллег — от шока до плохо скрытого восторга. А лицо Оли... Вот именно. Она улыбалась. Довольная, как кот, облизывающийся у миски со сметаной.
— Зараза, — пробормотал он себе под нос.
Всё началось месяца три назад, когда Оля перевелась в их отдел. Молодая, энергичная, всегда готовая помочь. Он, честно говоря, даже не заметил, как она стала задерживаться после работы именно тогда, когда и он оставался. Приносила кофе, интересовалась делами. Ну и что такого? Просто старательная сотрудница.
А потом начались звонки. По рабочим вопросам, конечно. Хотя постепенно вопросы становились всё более личными. «Володя, а вы какую музыку любите?» «Володя, а вы в кино ходите?» Он отшучивался, не придавал значения.
Инна замечала. Конечно, замечала. Несколько раз спрашивала, кто это звонит так поздно. Он отвечал — работа, мол, срочное. И она молчала. Просто молчала, поджав губы, и отворачивалась.
А сегодня на корпоративе Оля совсем потеряла берега. Села рядом, положила руку на его плечо, смеялась над каждой шуткой. Инна сидела напротив, и в какой-то момент он поймал её взгляд. Такой... пустой. Будто она смотрела сквозь него.
— Вова, а твоя жена не танцует? — спросила Оля сладким голоском, и он понял — она провоцирует. Специально.
— Инна не любит танцевать, — ответил он и тут же пожалел, потому что Инна встала, залпом допила свой бокал и сказала:
— Ещё как люблю. Просто давно не приходилось.
И началось. Сначала она танцевала нормально, даже красиво. Потом выпила ещё. И ещё. А когда кто-то из бухгалтерии крикнул «А ну-ка, девчонки, на стол!» — она первая полезла. И он понял, что это не просто пьяная выходка. Это месть. Холодная, расчётливая месть за все эти месяцы молчания.
— Володь, ты чего тут сидишь? — голос Инны вывел его из раздумий. Она стояла в дверях спальни, уже переодетая в домашнюю пижаму, волосы распущены. Лицо умыто, и без макияжа она выглядела моложе, но и усталее.
— Думаю, — буркнул он.
— О чём? О том, как меня завтра весь офис обсуждать будет? — она прошла на кухню, достала из холодильника минералку, сделала большой глоток. — Или о том, как твоя Олечка довольная сидела?
— Она не моя, — устало ответил он.
— Тогда почему она ведёт себя так, будто ты её собственность? — Инна оперлась о кухонный стол. — Думаешь, я слепая? Думаешь, я не вижу, как она на тебя смотрит?
— И что мне было делать? Уволить её?
— Нет, — голос Инны стал тише. — Просто хоть раз за эти месяцы сказать мне, что заметил. Что понимаешь, как мне неприятно. Но ты делал вид, что ничего не происходит.
Володя поднял голову и посмотрел на неё. И вдруг понял — она не пьяная. Совсем. Глаза ясные, речь чёткая. Она нарочно изображала пьяную на корпоративе. Специально устроила весь этот балаган.
— Ты... ты же не пила, — выдавил он.
— Пила. Два бокала за весь вечер, — она усмехнулась. — Остальное — минералка. А что, сработало же?
— Сработало? — Володя вскочил с дивана. — Ты специально устроила этот цирк?!
— А что мне оставалось? — Инна поставила бутылку на стол. — Сколько можно было молчать? Месяц? Два? Три?
— Ты могла просто поговорить со мной!
— Поговорить? — она рассмеялась, но смех вышел злым. — Вова, я пыталась. Помнишь, в августе спросила, кто это звонит по вечерам? Ты сказал — Петров из бухгалтерии. А это была она.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я не идиотка! — Инна подошла ближе. — Петров — мужик за пятьдесят с басом, как у Шаляпина. А у тебя на экране высвечивалось «Оля». Думаешь, я не видела?
Володя сглотнул. Точно. Тогда он перевернул телефон экраном вниз и соврал. И она промолчала. Просто ушла на кухню мыть посуду.
— Потом была история с твоей рубашкой, — продолжала Инна. — На воротнике помада. Не моя. Ты сказал, что это от кофе.
— Там действительно...
— Вова, я тридцать лет рубашки стираю! — она ткнула пальцем в его сторону. — Я знаю, как выглядит пятно от кофе! А это была помада. Светло-розовая. Такую твоя Олечка носит.
— Она обнялась со мной на радостях, когда мы контракт подписали! Ты же знаешь, какая она эмоциональная!
— Эмоциональная, — Инна кивнула. — Особенно когда дело касается чужих мужей.
Телефон Володи снова завибрировал. Он машинально взглянул на экран и чуть не выронил аппарат. Сообщение от Оли: «Володя, как вы там? Если жена сильно скандалит, можете ко мне заехать, поговорим. Я не сплю».
— Что там? — Инна протянула руку. — Давай посмотрю.
— Ничего особенного...
— Давай. Сюда. Телефон.
Он замер. Если она увидит это сообщение сейчас, после всего, что произошло... Но отказать — ещё хуже. Значит, есть что скрывать.
Володя молча протянул ей телефон.
Инна прочитала, и лицо её стало белым. Потом красным. Потом снова белым. Она медленно положила телефон на стол, и Володя увидел, как дрожат её руки.
— Значит, я не сплю, — прошептала она. — Значит, можете заехать ко мне.
— Инна, там ничего такого нет! Она просто...
— Просто что?! — взорвалась она. — Просто предлагает моему мужу приехать к ней ночью?! Просто намекает, что у неё можно переночевать?!
— Не переночевать, а поговорить!
— В час ночи! О чём разговаривать в час ночи с чужим мужем, а, Вова?!
Он открыл рот и закрыл. Действительно, о чём? Что он мог бы ей ответить? «Спасибо, но я дома»? Или вообще проигнорировать? А может, она рассчитывала, что он действительно приедет?
— Я ей никогда не давал повода, — выдавил он наконец. — Клянусь, я всегда держал дистанцию!
— Дистанцию? — Инна схватила со стола его телефон и начала листать. — Вот переписка за последний месяц. Смотри. «Володя, вы сегодня очень хорошо выглядите». «Володя, спасибо за помощь, вы лучший начальник». «Володя, а вы свободны в субботу?». И твои ответы — смайлики! Смайлики, Вова!
— Ну и что? Это просто вежливость!
— Вежливость — это «спасибо» и «пожалуйста». А смайлики — это флирт. И ты это прекрасно знаешь.
Володя почувствовал, как земля уходит из-под ног. Она права. Где-то в глубине души он всегда понимал, что Оля заигрывает с ним. И ему это нравилось. Нравилось внимание молодой женщины, её восхищённые взгляды, комплименты. В офисе он чувствовал себя важным, успешным. А дома... дома была Инна с её молчаливыми упрёками и борщом на плите.
— Я идиот, — сказал он тихо.
— Вот это — первая честная фраза за вечер, — Инна положила телефон обратно. — Ты идиот, Вова. Потому что променял пятнадцать лет на... на что? На чьи-то комплименты?
— Я ничего не менял! Между мной и Олей ничего не было!
— Пока не было, — она посмотрела ему в глаза. — Но было бы. Рано или поздно. Потому что ты уже наполовину там, в этих её «вы сегодня хорошо выглядите».
Он хотел возразить, но понял, что не может. Потому что она опять права.
Телефон на столе снова ожил. Оля опять пишет. Володя и Инна одновременно посмотрели на экран.
«Володя, вы не отвечаете. Я волнуюсь. Напишите хоть что-нибудь, пожалуйста».
— Ответь ей, — Инна отодвинула телефон к нему. — Давай, я посмотрю, что ты напишешь.
— Зачем тебе это?
— Хочу знать правду. Всю. До конца. Что ты выберешь — меня или свою карьеру с этой... приставалкой.
Володя взял телефон, пальцы зависли над клавиатурой. Что он может написать? «Оля, оставьте меня в покое»? Но она же коллега, завтра на работу, как с ней общаться? «Спасибо, но я дома с женой»? Звучит слабо. «Всё в порядке, не волнуйтесь»? Это вообще ни о чём.
— Не можешь? — Инна усмехнулась. — Вот и я не могла. Не могла просто взять и сказать тебе: «Вова, мне больно». Потому что боялась показаться истеричкой. Боялась, что ты скажешь — я всё придумываю.
— Ты не придумала.
— Я знаю, — она провела рукой по лицу. — Поэтому и устроила спектакль на корпоративе. Захотелось, чтобы ты наконец увидел. Чтобы все увидели. Что я — не просто приложение к тебе. Не тень, которая сидит в углу, пока её муж флиртует с секретаршей.
Телефон завибрировал третий раз. Теперь звонок. Имя «Оля» светилось на экране, как неоновая вывеска.
— Возьми трубку, — приказала Инна. — И включи громкую связь. Хочу послушать, что она скажет.
— Инна...
— Делай. Или я сама возьму.
Володя нажал кнопку ответа и громкой связи. Голос Оли полился в ночную тишину квартиры, сладкий и обеспокоенный:
— Володя! Наконец-то! Я так волновалась! Как вы там?
— Нормально, Оля. Всё в порядке.
— Правда? — в голосе появились сомнения. — А видео уже все видели. Марков сказал, что директор требует объяснений. Может, вам действительно лучше отвлечься? Я могу... ну, знаете, составить компанию. Выпить чаю, поговорить о ситуации.
Инна сжала кулаки так, что побелели костяшки. Володя видел это краем глаза и вдруг понял — ещё одно такое предложение, и она взорвётся. И на этот раз уже по-настоящему.
— Оля, — начал он, и голос его прозвучал тверже, чем он ожидал. — Мне не нужна компания. Я дома. С женой. И именно здесь моё место.
Пауза. Долгая, тяжёлая пауза.
— Но я думала... — голос Оли стал тоньше, обиженнее. — Вы же сами говорили, что дома вас не понимают. Что жена не интересуется вашей работой.
— Что?! — Инна сорвалась с места, но Володя поднял руку, останавливая её.
— Когда я это говорил? — спросил он, и сам удивился холоду в собственном голосе.
— Ну... в сентябре. Когда мы задержались на совещании. Помните, вы сказали, что устали объяснять дома, почему приходите поздно.
— Я сказал, что устал задерживаться, — отчеканил он. — А ты поняла это как приглашение лезть в мою личную жизнь?
— Володя, я просто...
— Просто хотела помочь? — он почувствовал, как внутри закипает что-то горячее и неприятное. Злость. На Олю. На себя. На всю эту ситуацию. — Оля, послушай меня внимательно. Я — твой начальник. У меня есть жена. И никакого «мы» между нами нет и не будет.
— Но вы же... вы всегда были так добры ко мне...
— Потому что ты хороший сотрудник! Или была, пока не решила переступить границы!
Инна смотрела на него широко раскрытыми глазами. Володя никогда не говорил так резко. Никогда не повышал голос на женщин.
— Я не хотела... — в голосе Оли появились слёзы. — Я думала, вы тоже...
— Я тоже что? — он почти кричал теперь. — Хочу разрушить свою семью? Хочу бросить жену, с которой прожил пятнадцать лет, ради... чего? Ради нескольких комплиментов в офисе?
— Вова... — Инна тихо тронула его за плечо.
— Оля, — он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Завтра на работе мы поговорим. Профессионально. О твоём переводе в другой отдел. А сейчас я прошу больше не звонить мне в нерабочее время. Никогда. Понятно?
— Но...
— Понятно? — повторил он жёстче.
— Да, — прошептала Оля. — Понятно.
Он сбросил звонок и положил телефон на стол. Руки дрожали. Сердце колотилось так, будто он пробежал марафон.
— Вот теперь ты сказал правду, — Инна села рядом с ним на диван. — Вот теперь ты выбрал.
— Я всегда выбирал тебя, — он повернулся к ней. — Просто был слишком тупым, чтобы это показать.
— Был, — кивнула она. — А видео с корпоратива завтра всё равно будет у всех на устах.
— Пусть, — Володя вдруг рассмеялся. Устало, но искренне. — Знаешь что? Пусть обсуждают. Моя жена — единственная, кто не побоялась показать, что ей не всё равно. А остальные пусть завидуют.
Инна посмотрела на него, и в её глазах впервые за этот вечер мелькнуло что-то тёплое.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно. Завтра я зайду к директору первым делом. Объясню ситуацию. И попрошу перевести Олю. А если не согласится — уйду сам.
— Вова, ты с ума сошёл? Ты же там десять лет...
— Пятнадцать лет с тобой важнее, — он взял её за руку. — Прости меня. За всё.
Утро началось с телефонного звонка. Директор. Володя приготовился к разносу, но услышал совсем другое:
— Савельев, зайди ко мне. Срочно.
Инна стояла у плиты, жарила яичницу. Молча. Но когда он проходил мимо, положила руку ему на плечо. Просто положила. И этого было достаточно.
В кабинете директора его ждал сюрприз. Марков, начальник службы безопасности, и Оля. Точнее, то, что от неё осталось. Красные глаза, помятое лицо, никакой боевой раскраски.
— Садись, Володя, — директор кивнул на стул. — Разберёмся с ситуацией. Марков, докладывай.
— Вчера после корпоратива просмотрел все записи, — Марков открыл планшет. — Обратил внимание на один момент. Оля Крылова подливала вашей жене в бокал. Трижды. Причём жена отказывалась, а Крылова настаивала.
Володя резко повернулся к Оле. Та смотрела в пол.
— Это правда? — спросил директор.
— Я просто хотела... чтобы она раскрепостилась, — пробормотала Оля. — Она всегда такая зажатая на корпоративах.
— Или ты хотела, чтобы она опозорилась? — Володя почувствовал, как снова закипает злость. — Специально спаивала, чтобы выставить дурой?
— Нет! Я не...
— Крылова, — директор поднял руку. — Я вчера тоже кое-что заметил. Когда жена Савельева полезла на стол, ты достала телефон первой. И снимала дольше всех. Более того, именно с твоего номера видео попало в рабочий чат. В три часа ночи.
Оля побледнела.
— Я случайно...
— Случайно, — директор усмехнулся. — В три ночи случайно разослала компромат на жену коллеги. Крылова, собирай вещи. Ты уволена. За нарушение корпоративной этики и попытку навредить репутации сотрудника.
— Но я... я же не специально...
— Вон, — директор ткнул пальцем в дверь.
Оля вскочила и выбежала, даже не взглянув на Володю.
— А ты, Савельев, — директор повернулся к нему, — молодец, что не повёлся. Таких, как Крылова, я за версту вижу. Карьеристка, готовая по головам идти. Хотела тебя подсидеть, через личную жизнь подобраться.
— Я не понял...
— А что тут понимать? Она тебя втиралась в доверие полгода. Думала, женишься — получит доступ к моим контактам, к документам. Бизнес, Володя, жестокий. А ты, похоже, вовремя одумался.
Володя вышел из кабинета в каком-то ступоре. Значит, всё это время Оля просто использовала его? А он, дурак, думал, что дело в его неотразимости.
Вечером, когда он пришёл домой, Инна встретила его с улыбкой. Настоящей, широкой улыбкой, какой он не видел уже давно.
— Ну что, герой? — она взяла у него портфель. — Как прошёл день?
— Олю уволили, — он снял ботинки. — Оказывается, она вообще стерва ещё та.
— Вот как? — Инна прошла на кухню, он за ней. На столе стоял борщ, его любимый, и свежеиспечённые булочки.
— А ты откуда знала? — он вдруг понял. — Про то, что она специально подливала тебе?
— Не знала, — Инна разлила борщ по тарелкам. — Но чувствовала. Поэтому и выливала половину в цветочный горшок, пока она не видела. Минералка-то у бармена всегда есть, попросила налить в бокалы от шампанского.
— То есть ты всё спланировала?
— Вова, — она села напротив. — Я пятнадцать лет замужем за тобой. Думаешь, я не научилась просчитывать ситуации?
Он посмотрел на неё и вдруг рассмеялся. Громко, от души.
— Ты — гений.
— Я — твоя жена, — Инна подвинула ему тарелку. — Ешь, пока горячее. И да, Вова. В следующий раз, когда тебе захочется комплиментов — приходи домой. Я тебе такое наговорю, что твоя Оля обзавидуется.
— Договорились, — он взял ложку. — А на следующем корпоративе ты опять на стол полезешь?
Инна улыбнулась, и в этой улыбке было столько тепла и лукавства, что у него перехватило дыхание.
— А вот это, дорогой, зависит только от тебя.