Мам, я пошёл погулять, - Антон на ходу натягивает куртку.
Опять? Уже седьмой вечер подряд, - Людмила откладывает вязание и смотрит на сына поверх очков. - Антоша, что происходит? Раньше ты дома сидел, в компьютере своём копался до ночи.
Ничего особенного, просто свежим воздухом дышу, - он избегает её взгляда, поправляя воротник. - Не волнуйся.
Как же мне не волноваться? Ты каждый день...
Но дверь уже захлопывается.
Людмила быстро подходит к окну и видит, как сын решительным шагом направляется в сторону остановки. Руки в карманах, голова опущена.
Куда он каждый вечер ходит? И главное - зачем?
Антону двадцать четыре года, он работает программистом в небольшой компании, живёт с Людмилой вдвоём с тех пор, как отец ушёл из семьи восемь лет назад. После развода они с сыном стали ещё ближе - двое против мира, как шутила Людмила.
Парень всегда был домоседом: после работы приходил, ужинал, садился за компьютер. Друзей особо не было, пара приятелей из университета, с которыми раз в месяц встречался за настольными играми.
А тут вдруг такие перемены.
Людмила сначала обрадовалась - может, девушка появилась? Она уже представила себе свадьбу, внуков... Но Антон на вопросы отвечает уклончиво, телефон прячет, когда приходят сообщения, вечером возвращается усталый, молчаливый.
И деньги начал откладывать - она случайно увидела конверт в его комнате, когда протирала пыль. Там несколько сотен тысяч. Откуда? Зарплата у него средняя, на ипотеку точно не накопил бы за месяц.
А вдруг долги?
Людмила вспомнила новость про парня из соседнего подъезда, который связался с микрозаймами. Коллекторы его потом полгода доставали, звонили родителям, соседям. Или ещё хуже - вдруг Антон во что-то втянулся? В какую-то сомнительную компанию?
Нет, не может быть. Её Антоша не такой. Умный, рассудительный, всегда был ответственным.
Но почему тогда скрывает?
Людка, а ты не думала, что он мог в какие-то неприятности влипнуть? - подруга Светлана наливает чай и смотрит на неё с тревогой. - Может, долги у него? Или того хуже, в плохую компанию попал?
Людмила качает головой, размешивая сахар в чашке:
Антон не такой. Он умный, рассудительный.
Умный не защищённый от ошибок, - настаивает Светлана, придвигаясь ближе. - Проследи за ним. Лучше узнать правду, чем потом жалеть. Помнишь мою племянницу? Тоже такая тихоня была, а оказалось...
Хватит, - обрывает её Людмила. - Не надо страшилок.
Но слова подруги засели занозой.
Вечером, когда Антон снова собирается уходить, Людмила замечает, как он прячет в карман какие-то бумаги. Квитанции? Или что-то другое?
Сынок, может, поговорим? - она делает последнюю попытку.
Мам, не сейчас, я опаздываю, - Антон быстро целует её в щёку и уходит за дверь.
Людмила решается. Быстро одевается, накидывает платок и идёт следом. Сердце бешено колотится, руки дрожат, застёгивая пуговицы на пальто.
Она никогда не шпионила за сыном, но сейчас страх за него сильнее стыда.
Антон садится в автобус, она проскальзывает в следующие двери. Прячется за спинами пассажиров, боясь, что он обернётся и увидит её. Держится в конце салона, чувствуя себя героиней дешёвого детектива.
Что, если он заметит? Что она скажет? "Прости, сынок, я за тобой шпионила?"
Стыдно. Но отступать поздно.
Они едут на другой конец города, в старый район с пятиэтажками, где Людмила бывала много лет назад, ещё в молодости. Сын вышел на знакомой остановке, идёт по аллее мимо обшарпанной детской площадки.
Людмила держится на расстоянии, прячется за деревьями. На душе совсем не весело - с каждым шагом тревога растёт. Куда он идёт в этот старый район? Что его сюда тянет каждый вечер?
Антон подходит к старой пятиэтажке с облупившейся краской и треснувшими ступенями, поднимается на второй этаж. Людмила ждёт несколько минут у подъезда, собираясь с духом, потом заходит внутрь.
В нос ударяет запах сырости и кошачьей мочи.
Поднимается по лестнице. Слышит детский смех, плач младенца, звон посуды. Подходит к двери, из-за которой доносятся голоса, и замирает.
Через приоткрытую дверь она видит Антона, который держит на руках маленького ребёнка и осторожно покачивает его. Рядом за столом сидит худенькая девушка лет двадцати, бледная, с тёмными кругами под глазами и волосами, собранными в небрежный хвост.
На столе пустые бутылочки, памперсы, лекарства, пачки детского питания.
Катя, ты ешь хоть что-нибудь? - спрашивает Антон мягко. - Я купил творог, фрукты, йогурт. Тебе нужны силы.
Девушка качает головой, опуская взгляд:
Спасибо, Антон. Ты так много делаешь для нас... Не знаю, как бы мы без тебя справились.
Не говори глупостей, - Антон бережно перекладывает младенца в коляску. - Машенька моя племянница, я не мог бросить вас.
Племянница?
Какая племянница?
Людмила ничего не понимает. Толкает дверь. Та скрипит и распахивается.
Оба вздрагивают и оборачиваются. Младенец пугается и начинает хныкать.
Мама! - Антон бледнеет, хватается за спинку стула. - Ты... ты откуда?
Я проследила за тобой, - Людмила входит, оглядывая комнату: старая мебель, облезлые обои, но чисто. - Объясните немедленно, что здесь происходит? Кто эта девушка? И чей это ребёнок?
Антон опускает взгляд, девушка начинает плакать, прикрывая лицо руками.
Мама, это Катя. Жена моего двоюродного брата Димы. Ты его помнишь?
Димы? Которого мы лет пять не видели? - Людмила нахмуривается, пытаясь вспомнить. - Сына твоей тёти Лены?
Да. Он... - Антон запинается, сглатывает. - Его не стало три месяца назад. Несчастный случай на стройке. Катя осталась одна с ребёнком. Родня Димы от неё отвернулась, сказали, что сами еле концы с концами сводят. Свои родители далеко, в другом городе, помочь не могут, сами на пенсии.
Антон подходит к окну, смотрит на улицу.
Я случайно узнал от знакомых, поехал проведать. И увидел, в каких они условиях живут. Эта комната, протекающий потолок, сырость. Младенцу здесь нельзя.
Людмила медленно садится на единственный свободный стул, ноги подкашиваются. Пытается осмыслить услышанное.
И ты решил помогать? Молча? Ничего мне не сказав?
А что я должен был сделать? - Антон смотрит ей в глаза, и она видит в них боль. - Оставить их? Катя с младенцем, без денег, без поддержки, в этой... в этой развалюхе. Я начал приходить каждый вечер, помогаю с ребёнком, приношу продукты, лекарства, всё необходимое. Деньги откладываю, чтобы они могли снять нормальную квартиру.
Он садится рядом с Катей, кладёт руку ей на плечо.
Эта комната не для малышки. Здесь холодно, сыро. Зимой они замёрзнут.
Девушка всхлипывает, вытирая слёзы рукавом:
Простите меня, пожалуйста. Я не хотела, чтобы Антон всё на себя брал. Но мне правда некуда идти. И не к кому обратиться. Дима не оставил никаких накоплений, только долги по кредиту за эту комнату. Я работаю, когда соседка может посидеть с ребёнком, но денег всё равно не хватает...
Людмила встаёт. Подходит к девушке, видит её красные от слёз глаза, дрожащие губы. Видит младенца в потёртой коляске, стопку памперсов на подоконнике, пустой холодильник.
Кладёт руку ей на плечо:
Не плачь, доченька. Мы что-нибудь придумаем.
Антон удивлённо смотрит на мать, не веря своим ушам:
Мама, ты... ты не злишься?
Злюсь, - честно отвечает Людмила, поворачиваясь к нему. - Но не на тебя. На себя. Что ты не мог мне рассказать? Думал, я откажусь помогать родне? Думал, я бессердечная?
Я просто... не хотел тебя нагружать, - Антон опускается на край дивана. - У тебя своих забот хватает. Квартирный вопрос, коммунальные платежи, твои лекарства. Ты столько работаешь, устаёшь. Я думал, справлюсь сам.
Антон, ты мой сын. Твои заботы - мои заботы. А Катя родня, пусть и дальняя. Завтра же начнём решать эту проблему по-настоящему.
Людмила смотрит на девушку:
Собирай вещи. Переедешь к нам. У меня есть комната, там хранятся старые коробки, но мы всё уберём. Будет тепло, чисто. Для ребёнка это важно.
Катя плачет ещё сильнее, но теперь это слёзы облегчения.
Через неделю Катя с дочкой переехали в освободившуюся комнату у Людмилы. Раньше там хранились старые вещи, коробки с книгами, сломанная мебель. Антон помог с ремонтом, за выходные они переклеили обои, побелили потолок, вымыли окна.
Купили детскую кроватку, коляску, всё необходимое.
Девушка устроилась на удалённую работу, Людмила помогала сидеть с ребёнком, пока та работала. Вечерами они вместе готовили ужин, Антон возился с Машенькой, а на кухне пахло пирогами и детским смехом.
За ужином, когда они втроём сидели за столом, а маленькая Машенька мирно посапывала в коляске, Антон признался:
Знаешь, мам, я боялся тебе говорить. Думал, ты не поймёшь. Скажешь, что у нас самих денег нет. Что не стоит брать на себя чужие проблемы.
Людмила улыбнулась, наливая ему чай:
Я горжусь тобой, сын. Ты настоящий мужчина, взял ответственность за слабых, не прошёл мимо чужой беды. Просто помни: не надо всё тянуть одному. У тебя есть семья, мы всегда поможем.
Катя тихо сказала:
Спасибо вам. За всё. Я не знаю, как отплатить...
Вырасти дочку хорошим человеком, - Людмила накрыла её руку своей. - Это и будет лучшая благодарность.
Маленькая Машенька засмеялась во сне.
Людмила посмотрела на сына, на Катю, на спящего ребёнка. Как же хорошо, что она не побоялась узнать правду.
Иногда самые страшные тайны оказываются самыми светлыми.