Ещё при Петре I дворян насильно переодели в европейское. Кафтан летел в печь, борода – под нож! Но балом правила Франция: рококо сменялся ампиром, парижские модные дома диктовали тренды. Только представьте, личные портные месяцами корпели над платьем, вышивая золотом и серебром, чтобы угодить капризной аристократке. А ткани? Шелк из Китая, бархат из Италии, кружева из Франции – все лучшее сразу!
Хотите узнать больше интересных фактов о стиле жизни русской элиты тех времён и, возможно, почерпнуть вдохновение для современных экспериментов с винтажными аксессуарами? Тогда читайте дальше, вас ждёт много увлекательных открытий!
Указ и топор. Модный переворот Петра Великого
XVIII век начинался как захватывающий исторический анекдот. Петр I, вернувшись из Европы с четким пониманием, что Россия отстала от модных тенденций, решает действовать радикально.
1700 год. Дворяне в ужасе прячут свои кафтаны, отныне их удел европейское платье. Бороды? Под нож! Сопротивление бесполезно. Для тех, кто особо трепетно относился к растительности на лице, ввели налог на бороду и даже выдавали специальные жетоны. Как писал историк Ключевский, реформы шли "с кровью и слезами", но мода не ждет.
Одежда стала символом нового статуса. Мужчины облачаются в короткие кафтаны, камзолы, узкие штаны до колен, чулки, туфли на каблуках и, конечно же, парик.
Женщины в корсетах и шелковых платьях, где коронационные наряды из бархата весили как доспехи. Они вынуждены были попрощаться с сарафанами и примерить платья с глубоким декольте и короткими рукавами. Вот тут то и начинались настоящие страдания.
Как скрыть скромность в таком наряде? Как привыкнуть к открытым плечам и глубоким вырезам? Но мода – штука упрямая. Петр I вводит ассамблеи – новый вид собраний, где дамы должны блистать в европейских нарядах, танцевать и вести светские беседы.
Французский акцент. Рококо и другие "измы"
После Петра I французская мода прочно обосновывается в России. Эпоха рококо внесла свои коррективы. Узкие плечи, тонкая талия (достигаемая корсетами, порой весьма болезненными), широкие юбки на фижмах - каркасах из китового уса. Ширина юбок могла достигать двух с половиной метров! Платья шились из парчи, атласа, муара и украшались растительным орнаментом.
Елизавета Петровна, дочь Петра I, обожала роскошь и не скупилась на наряды. Историк Ключевский писал о ее гардеробе: "15 тысяч платьев, два сундука чулок и куча неоплаченных счетов". При дворе устраивались бесконечные маскарады, охоты, пикники, где каждая дама стремилась затмить другую великолепием туалета.
Екатерина II пыталась немного умерить расточительность двора, издавая указы, регламентирующие придворный туалет. Но роскошь продолжала процветать. Золотые и серебряные кружева, драгоценные камни, усыпанные бриллиантами эфесы шпаг – все это были символы власти и богатства.
Основные стили в моде XIX века в России
Ампир (Empire style, начало века, 1800–1820-е гг.)
По внешнему виду платья напоминали рубашки и имели т. н. ампирный силуэт, созданный с оглядкой на античные пеплосы и хитоны. Их шили с высокой талией, под грудью перехватывали поясом, а сзади вставляли валик из конского волоса.
Романтизм и бидермайер (1820–1840-е гг.)
Пышные "гигота" рукава, широкие юбки на крахмальных нижних юбках, корсеты, акцент на женственности и мечтательности. В России — влияние Николая I, придворные платья с элементами русского стиля (кокошник).
Второе рококо (1850–1870-е гг.)
Здесь прямое влияние рококо: возрождение пышности XVIII века. Кринолины (каркасы для огромных юбок), обилие кружев, бантов, цветов. Стиль связан с императрицей Евгенией во Франции, в России — роскошные бальные платья.
Турнюр и позитивизм (1870–1890-е гг.)
Акцент на задней части (турнюр — подушечка или каркас сзади), принцесс-линия (плотно облегающий силуэт), более практичные формы.
Особенно при дворе (с 1830-х) существовал "русский стиль" — платья с элементами допетровской моды (кокошник, сарафан-подобные детали), но с рококо-подобной пышностью и декором.
Мужская мода была консервативнее: фраки, сюртуки, цилиндры, но тоже следовала европейским изменениям. В целом, XIX век — эпоха историзма, когда стили прошлого (включая рококо) возрождались для роскоши и эскапизма.
Возвращение к корням. Национальный костюм Николая I
После победы в Отечественной войне 1812 года в обществе стали усиливаться националистические настроения. Николай I решил вернуть русскому костюму "национальный колорит". В 1834 году было введено "русское придворное платье" – смесь сарафана, кокошника и византийской роскоши, но с европейским лоском. Этакий микс романтизма и востока.
Женщины облачались в бархатные сарафаны с длинными рукавами, белые атласные юбки, украшенные золотой вышивкой. Цвет платья зависил от статуса дамы: зеленый – для фрейлин, малиновый – для камер-фрейлин. Мужчины носили темно-зеленые мундиры с красными воротниками и золотой вышивкой. Устанавливались типы униформ: парадная, праздничная, повседневная.
Но, несмотря на попытки императора, мода продолжала эволюционировать. Влияние Европы оставалось сильным. Наши модницы умудрялись сочетать "русский стиль" с европейскими трендами, создавая свой неповторимый образ. "Античные" платья носили с русскими шалями, а в прическах сочетались европейские локоны и русские косы. В 1896 году для коронации Александры Федоровны платье расшили серебряной граненой нитью и десятью тысячами мелких жемчужин.
Коронационные наряды по-прежнему поражали своим великолепием. Золотая парча, меха, жемчуг, драгоценные камни – все самое дорогое и роскошное идет на создание императорского облачения.Платья из золотой ткани, дорогие меха и украшения из жемчуга, стоимость которых равнялась стоимости целого поместья.
В 1896 году для коронации Александры Федоровны платье расшивают серебряной граненой нитью и десятью тысячами мелких жемчужин
Где одевались: Париж или Петербург?
В те годы вопрос "где одеться?" для русской аристократии XVIII-XIX веков звучал примерно как "быть или не быть?". Вернее, "в Париже или в Петербурге?" И это была не просто дилемма выбора магазина, а настоящая геополитическая головоломка, отражающая сложное переплетение европейского влияния и национального самосознания.
Аристократы в те годы не бегали по рынкам, так как одежда приезжала к ним сама. Импорт в основном шел из Франции. Парижские дома вроде Worth поставляли одежду через дипломатов. Англия и Германия поставляли шерсть и кожу.
Радикальная "европеизации" страны, начатая Петром I, трансформировалось из немецкого платья во французское и стало символом принадлежности к элите. Это обусловлено тем, что в начале XVIII века наиболее тесные связи у русского двора были с дворами немецких князей. Но уже в 1720-е годы влияние французской моды восторжествовало повсеместно.
В России – ателье в Петербурге и Москве, где коронационные платья шили по эскизам из Европы. Обувь: шелковые туфли из Италии, сапоги от местных мастеров для царя. Гостиный двор в Петербурге – эпицентр: ярмарки с тканями, где купцы рисковали жизнью, торгуя контрабандой.
Но где же можно было добыть все эти дивные наряды? Ответ очевиден: в Европе. Парижские модные дома, английские мануфактуры и немецкие ателье стали главными поставщиками "трендов" для российского дворянства. Заказы отправлялись через купцов, дипломатов или же совершались во время личных визитов в Европу.
Разумеется, позволить себе парижский "от кутюр" могли далеко не все. Более скромные дворяне обходились услугами местных портных, копировавших европейские образцы из модных журналов. Но даже в этом случае ткани и аксессуары, как правило, закупались в Европе.
Впрочем, попытки наладить собственное производств тоже предпринимались. Петр I всячески поддерживал развитие мануфактур, в том числе и текстильных. Екатерина II в 1782 году даже издала указ, предписывающий шить придворные наряды из русских парчовых и шелковых тканей. Но, увы, качество и ассортимент отечественной продукции зачастую не выдерживали конкуренции с европейскими аналогами.
Ярмарки и магазины в столицах, такие как Гостиный двор в Петербурге, предлагали широкий выбор тканей и аксессуаров. Но даже здесь преобладали европейские товары. Такие ателье, как Bulbenkova, Chanceau, Ivanova, шили на заказ, но использовали европейские эскизы и ткани. Стоимость платья могла достигать 1500 рублей — огромные деньги по тем временам. Для сравнения: годовой доход провинциального помещика составлял около 300 рублей.
К середине XIX века ситуация понемногу стала меняться. Развитие промышленности и торговли привело к появлению собственных модных домов и ателье в Петербурге и Москве. Однако и они, как правило, ориентировались на европейские образцы, лишь адаптируя их к местным вкусам и потребностям.
Гардероб на все случаи. От бала до охоты, или почему шлейф измерял власть
Повседневная одежда была простой: мужчины носили фраки и бриджи, женщины — скромные платья из хлопка. Однако придворные мероприятия превращались в настоящее шоу: офицеры щеголяли расшитыми мундирами, дамы надевали кокошники и вуали, длина шлейфа зависела от титула — от метра до трех.
Бал был своего рода театром: глубокими вырезами, париками и перчатками создавался образ элегантности и тайны. Во время охоты мужчины облачались в удобные кафтаны, а женщины — в редкие тогда штаны типа амазонских костюмов.
Время года влияло на выбор ткани: зимой спасались меховыми шубами, летом наслаждались легкостью шелков. Среди аксессуаров выделялись вееры для флирта, лорнеты для наблюдения и тайные табакерки. Забавный случай произошел однажды, когда один граф случайно оставил свой меч на балу, став предметом шуток среди знати.
Портные-волшебники. 8 месяцев на платье, или цена индивидуальности
Для высшего света было нормой иметь личного портного или портниху. Например, русская императрица заказывала наряды у Ольги Бульбенковой, которая работала над одним платьем целых полгода-год. Среди известных мастерских были Chanceau и Ivanova, где одежду украшали золотой вышивкой из уральского золота, выполненной монахами в монастырях.
Такие роскошные вещи стоили баснословно дорого – в конце XIX века одно платье могло стоить столько же, сколько целый дом. Французские кутюрье, такие как Charles Frederick Worth, специально делали коллекции для русской знати, чьи платья становились предметом гордости и зависти. Некоторые портные даже умели визуально исправлять недостатки фигуры особыми приемами кроя, как однажды произошло с императрицей, чей узкий корсет вызвал настоящий общественный резонанс.
Ткани издалека. Шелк от драконов, или глобальный заговор моды
Сырье для тканей везли издалека: шёлк доставляли из Китая и Индии, бархат привозили из Италии, английскую шерсть отправляли морскими путями, подвергаясь риску нападения пиратов.
Внутри страны также работали собственные фабрики. Там обрабатывали сырьё, окрашивали ткани и украшали изделия серебряной нитью, добытой на Урале. Для украшения головных уборов использовали жемчуг местного происхождения и драгоценные камни от знаменитых ювелиров Фаберже.
Постепенно восточные орнаменты сменились европейскими брошами и аксессуарами, словно мода была тайной сетью влияния культур друг на друга.
Аромат власти. Французский Eau de Cologne, или почему Екатерина пахла Парижем
При Екатерине Великой вошли в моду французские духи, особенно знаменитые ароматы типа "Eau de Cologne", розы и лаванды. Парфюм привозили из Парижа, сначала в виде порошка, позже жидким. Парфюм стал символом статуса и богатства. Аристократки готовы были выкладывать баснословные суммы за "флакончик с волшебством".
Ароматные композиции были флорентийские и мускусные. Эти дорогие французские запахи покупались аристократами буквально килограммами, демонстрируя богатство владельца.
В начале XIX века в моду вошли "сухие духи" — ароматизированный порошок, который наносили на кожу и одежду. Затем появились жидкие духи, более удобные в использовании. Ароматные композиции были флорентийские и мускусные. Они были разнообразными: от нежных цветочных до терпких мускусных. Главное — чтобы "пахло Парижем!"
Что касается отечественных духов, то они были редкостью, как честный чиновник. Один флакончик элитного французского парфюма стоил столько же, сколько хорошая лошадь, а поддельные духи часто вызывали аллергии, став предметом шуток того времени.
Впрочем, кое-что производили и в России. Фабрики выпускали пудру и кремы по европейским рецептам. Но, опять же, без французских "учителей" не обходилось
Косметика-убийца. Свинец в белилах, или красота на грани смерти
Древняя Россия знала суровые времена красоты. Женщины использовали тяжёлый макияж с опасными ингредиентами вроде свинца и ртути. Белое лицо считалось признаком благородства, но такая мода была буквально ядовитой.
Какой же ценой давалась эта белизна? Свинец, как известно, ядовит, и его регулярное использование приводило к проблемам с кожей, выпадению волос и даже психическим расстройствам. Румяна тоже были "непростыми": в их состав часто входила киноварь (сульфид ртути), еще один "подарок" для организма.
Лишь после реформ Петра I наступила эпоха натурального ухода. Тяжеловесный макияж уступил место (относительной) "натуральности". В ход пошли природные средства: молоко, огурцы и даже снег — все, что могло осветлить и увлажнить кожу. Легкая пудра (уже без свинца!) и румяна, это и был весь набор "новой русской красавицы".
Вместо ядовитых составов появились лёгкая пудра и безопасные кремы.Однако даже после прогресса оставались проблемы. Фабрики часто имитировали европейские продукты, включая опасные вещества типа мышьяка в составе косметики.
Например, при Екатерине II возникла мода на естественный образ, но хитрость заключалась в том, что этот эффект достигался скрытым использованием ярких оттенков румян под платьем. Считалось, что здоровая кожа лучше всяких белил. Но это продолжалось недолго. Вскоре в моду вошли румяна разных оттенков, которые подбирались под цвет платья.
Помимо духов и румян, в арсенале аристократки были всевозможные кремы, мази, масла для волос. Все это хранилось в изящных флакончиках и баночках, которые сами по себе были произведениями искусства. Эта игра красотой порой становилась смертельно опасной: некоторые женщины погибали от отравлений, пытаясь выглядеть идеально.
Важную роль в жизни аристократки играли зеркала. Перед ними проводились часы, создавая прически, нанося макияж. Зеркала были дорогими и считались предметом роскоши.
Русские аристократки не жалели ни времени, ни денег, чтобы выглядеть "на все сто". В погоне за красотой они использовали самые разные средства: от проверенных народных рецептов до "заморских диковинок". И, надо сказать, часто преуспевали в этом.
Заключение
Таким образом, история моды русской знати XVIII–XIX веков стала ярким отражением глубоких социальных и культурных трансформаций России. Реформы Петра I насильственно ввели европейские стандарты, сделав одежду символом принадлежности к элите и инструментом европеизации страны, несмотря на сопротивление и штрафы. Французская мода доминировала на протяжении столетий — от рококо с его пышными фижмами и корсетами до ампира, романтизма и возрождения рококо, — диктуя не только силуэты и ткани, но и образ жизни, язык и этикет.
Но самое главное, мода тех лет показала нам, что подражание Западу не всегда означает потерю собственной идентичности. Русские аристократы умели адаптировать европейские тренды, привнося в них свой неповторимый колорит. И даже в эпоху глобализации и унификации, мы можем черпать вдохновение в их умении сочетать традиции и инновации, создавая свой собственный, уникальный стиль.
Таким образом, путь русской знати от традиционного народного костюма до сложных композиций из золотого бисера и королевских кружев является ярким примером исторической эволюции, социальной динамики и культурных заимствований. Сегодня мы можем видеть отражение этого исторического опыта в современной моде, которая продолжает искать гармонию между наследием предков и влиянием мирового сообщества.
Понравилась статья? Подписывайтесь на канал, ставьте лайки и делитесь своим мнением в комментариях! А как вы думаете, что сегодня важнее: следовать моде или иметь свой собственный, неповторимый стиль? Напишите, что думаете! Очень интересно!
Спасибо всем, кто поддерживает донатами — вы лучшие!
Читайте также на канале
«Чёрное золото» Волги. Как Россия потеряла своих исполинов – гигантских осетров и белуг
Смертельная дуэль с хозяином леса. Почему русские предпочитали рогатину ружью
Невидимые хозяева барского дома. Лакеи и камердинеры, которые знали всё и почти всегда молчали