Нам, женщинам, часто стыдно признаваться в том, что мы проверяем телефоны или карманы партнеров.
Психологи твердят о личных границах, о доверии, о том, что контроль убивает любовь. И я была с этим согласна. Ровно до того вечера…
Идеальная картинка
Мы встречались три месяца, это был тот самый период, который в психологии называют “сахарным шоу” или love bombing.
Он был слишком идеальным, слушал меня так, будто я читала ему откровение свыше. Угадывал мои желания, был эмпатичен до неестественности.
- Ты слишком много работаешь, милая, - говорил он, наливая мне вино. - Тебе нужно плечо, мужское, сильное плечо.
И я таяла, сильная женщина, которая привыкла тащить все на себе, вдруг расслабилась. Мне казалось, что я встретила родственную душу.
Единственное, что выбивалось из этой пасторали - его туманная сфера деятельности. Он называл себя “консультантом по инвестициям” и “свободным агентом”.
Звучало солидно, но на деле означало, что у него всегда было время для встреч в середине дня, но никогда не было денег, чтобы закрыть счет в ресторане, когда терминал “вдруг” переставал работать.
Интуиция или тревожность?
В тот вечер он остался у меня, пока он пошел в душ, я собирала вещи на завтра. Его кожаный бумажник лежал на комоде и он выглядел солидно, потертая дорогая кожа.
Меня что-то дернуло, не ревность к перепискам, нет. Это было какое-то глубинное, животное чувство опасности. Знаете, как когда заходишь в темный подъезд и чувствуешь взгляд в спину.
В последние две недели Игорь стал часто говорить о “временных трудностях”.
Он так виртуозно подводил разговоры к тому, что мне нужно купить нам билеты в отпуск (“Я все отдам, как только транш пройдет, малыш”), что я почти нажала кнопку “оплатить”. Ну это было только почти.
Я протянула руку и открыла кошелек. мне было стыдно. Я чувствовала себя воровкой в собственном доме.
Внутри было пусто в плане наличных. Ни купюры, но в отделении для карт лежал целый веер пластика.
Я достала первую, золотая карта крупного банка. Имя владельца: Elena K.
Вторая, платиновая: Marina V.
Третья, простая дебетовая: Svetlana R.
Я стояла и смотрела на эти имена, как на надгробия и это вряд ли были карты родственниц.
У мужчины в 38 лет не бывает карт мамы, сестры и бабушки в кошельке, которыми он активно пользуется (карты были затерты, видно, что они в ходу).
В боковом кармашке я нашла чеки, смятые, свернутые в трубочку чеки из банкоматов и магазинов парфюмерии. Суммы были внушительные, а дата - вчерашняя.
Вчера он сказал мне, что у него болит голова и он проведет вечер дома. Судя по чеку, “дом” находился в ювелирном магазине на другом конце города, а оплата прошла картой некой Марины.
Психология паразита
Игорь не был просто бабником, а профессиональным социальным хамелеоном, или, проще говоря, бытовым альфонсом.
Психотип таких мужчин строится на зеркалировании. Они не личности, а отражения наших ожиданий.
Сканируют жертву. С первой встречи понял, что я устала быть сильной и он дал мне иллюзию защиты.
Создают дефицит. Сначала он платил за кофе, потом начались “проблемы с банком”. Это классическая схема прогрева: сначала дать, чтобы потом забрать втройне.
Я поняла, почему он так настаивал на переезде ко мне, его “съемная квартира” заканчивалась ровно тогда, когда у очередной жертвы заканчивалось терпение или деньги.
Развязка
Вода в ванной стихла и я услышала, как он напевает что-то себе под нос. Довольный, сытый, вымытый моим шампунем.
У меня было два пути, устроить скандал, швырнуть карты ему в лицо и потребовать объяснений. Но альфонсы - манипуляторы высшего уровня.
Он бы придумал историю про больную сестру Елену и коллегу Марину, которым он просто помогает обналичивать деньги. Вывернул всё так, что виноватой оказалась бы я - за то, что нарушила его личные границы.
Положила карты обратно и закрыла кошелек. Когда он вышел из ванной, в полотенце на бедрах, улыбающийся своей фирменной улыбкой “побитого жизнью гения”, я уже сидела с ноутбуком.
- Игорек, - сказала я спокойно, не отрывая взгляда от экрана. - Мне только что звонила хозяйка квартиры. Завтра приезжают ее родственники, нам нужно освободить помещение до утра. Я еду к маме, а тебе придется поехать к себе.
Его лицо вытянулось. - Но, малыш, это же бред, мы можем снять отель... - У меня заблокировали карту, - перебила я. - Мошенники какие-то пытались взломать, так что денег нет совсем. Ты же заплатишь?
- Ты знаешь, - его голос стал колючим, - мне как раз нужно срочно уехать по делам, в другой город.
Он собрался за пять минут, исчезла вальяжность и нежные слова.
Когда дверь за ним закрылась, я выдохнула. Не чувствовала боли разбитого сердца, только облегчение, как будто избежала ампутации, вовремя заметив гангрену.