Юлия открыла дверь квартиры ключами и замерла на пороге. Из кухни доносились громкие голоса, звон посуды, чужие шаги. Она медленно прошла в глубь своего дома, который ещё вчера был тихим и уютным. На кухне хозяйничали свекровь Раиса Николаевна и золовка Елена, разбирая многочисленные коробки с продуктами.
Ещё месяц назад жизнь Юлии и Валерия текла размеренно и спокойно. Они жили в просторной трёхкомнатной квартире, которую Юлия купила на собственные деньги ещё до замужества. Копила на неё пять лет, работала на двух работах, отказывала себе во всём. Квартира стала её гордостью и крепостью. Здесь они с Валерием обустроили гнёздышко, где каждая вещь была на своём месте. По вечерам они сидели на диване, строили планы, мечтали о детях. Валерий был внимательным мужем, помогал по хозяйству, уважал её пространство.
Неделю назад Валерий пришёл домой с работы необычайно оживлённым. Глаза блестели, на лице играла радостная улыбка. Юлия сразу поняла, что случилось что-то важное.
— Юль, у меня новость! — восторженно начал он, обнимая жену. — Мама с Еленой решили переехать к нам в город! Представляешь? Они устали от провинции, хотят найти здесь нормальную работу, жить по-человечески.
— Переехать? — переспросила Юлия, чувствуя лёгкое беспокойство. — Совсем?
— Да! Они уже билеты купили. Приедут в субботу. Правда здорово? Я так давно их не видел! — Валерий счастливо улыбался, не замечая растерянности жены.
— А где они жить будут?
— Ну, пока у нас поживут немного. Временно. Пока квартиру не найдут. Недели две максимум. Ты же не против? Это моя семья.
Юлия хотела возразить, сказать, что не готова к таким переменам. Но увидела счастливое лицо мужа и не решилась испортить его радость.
В субботу утром к подъезду подъехало такси. Раиса Николаевна и Елена вышли из машины с огромными чемоданами, коробками, сумками. Валерий радостно бросился помогать, таскал вещи на третий этаж без лифта. Юлия встречала гостей в дверях, натянуто улыбаясь.
— Юленька, спасибо, что приютила нас, — сказала Раиса Николаевна, окидывая критическим взглядом прихожую. — Мы ненадолго, буквально на пару недель. Просто нужно осмотреться, найти подходящий вариант.
— Конечно, — кивнула Юлия. — Проходите, устраивайтесь.
Елена молча прошла в комнату, осматривая квартиру с нескрываемым интересом. Раиса Николаевна направилась на кухню, открыла холодильник, заглянула в шкафчики.
— Валера, покажи нам, где мы будем спать, — распорядилась свекровь. — Нужно вещи разложить.
Валерий отвёл их в гостиную, которую Юлия освободила накануне. Она перенесла свои книги, рабочие документы в спальню. Надеялась, что две недели пролетят быстро.
Уже на следующее утро Юлия проснулась от громких голосов на кухне. Раиса Николаевна командовала Еленой, указывая, где что лежит. Юлия вышла в халате, намереваясь приготовить завтрак.
— Доброе утро, — сказала она.
— Утро, — кивнула свекровь, не отрываясь от плиты. — Я уже кашу сварила. Вот только не нашла нормальную кастрюлю, пришлось в этой маленькой готовить. У тебя вообще посуды мало. И сковородки какие-то допотопные.
— Нам с Валерием хватает, — спокойно ответила Юлия.
— Хватает, — хмыкнула Раиса Николаевна. — А полноценный обед как готовить? Вон, кухонные полотенца грязные висят. Их надо менять каждый день, а не раз в неделю.
Елена подняла голову от телефона.
— Мам, а у них пылесос где? Мне кажется, тут давно не убирали. Под диваном пыль.
— Вчера убирала, — сухо ответила Юлия.
— Ну, видно, плохо убирала, — пожала плечами золовка. — Надо тщательнее.
Вечером Юлия вернулась с работы уставшая. Она работала менеджером в крупной компании, проект требовал полной отдачи. Валерия ещё не было, он задерживался на совещании. Раиса Николаевна сидела на кухне с Еленой, пили чай.
— Юля, присаживайся, — пригласила свекровь. — Хочу с тобой серьёзно поговорить.
Юлия налила себе чай, устало опустилась на стул.
— Ты много работаешь, — начала Раиса Николаевна. — Вечно на работе пропадаешь. А дом? А семья? Валерка приходит — дома никого, ужин не готов. Это неправильно.
— У меня сейчас важный проект, — пояснила Юлия. — Через месяц закончится, будет свободнее.
— Через месяц, — передразнила свекровь. — А муж? Ему что, питаться полуфабрикатами? Жена должна о муже заботиться, а не карьеру строить. Я в твои годы троих детей растила, дом держала. И ничего, справлялись.
— Мама права, — вмешалась Елена. — Семья важнее работы. Тем более, Валера хорошо зарабатывает. Зачем тебе надрываться?
— Мне нравится моя работа, — твёрдо сказала Юлия. — И Валерий меня поддерживает.
Раиса Николаевна поджала губы, но промолчала.
Дни складывались в недели. Каждое утро начиналось с замечаний свекрови. То кофе не так заварила, то яйца пережарила, то хлеб чёрствый купила. Раиса Николаевна считала своим долгом указывать на каждую мелочь.
— Юля, зачем ты купила такой дорогой йогурт? — спрашивала она, разглядывая чек из магазина. — Можно было взять дешевле. Деньги на ветер бросаешь.
— Мне нравится этот йогурт, — отвечала Юлия, сдерживая раздражение.
— Нравится, — фыркала свекровь. — У меня в её годы денег на йогурты не было. Кефир пили и радовались.
Елена всегда поддерживала мать. Она занимала ванную по часу, разбрасывала свои вещи по квартире, включала телевизор на полную громкость. На замечания отвечала:
— Я же временно здесь, потерпи немного.
Валерий пытался сглаживать конфликты. Просил Юлию быть терпеливее, обещал, что скоро найдут квартиру. Но поиски затягивались.
Раиса Николаевна ездила смотреть квартиры почти каждый день. Возвращалась недовольная.
— Это слишком маленькая. Это в плохом районе. Это без ремонта. Это дорого. Эта на первом этаже, — перечисляла она за ужином. — Нет, я в такое жить не буду. Мы не бомжи какие-то.
— Мама, а что конкретно тебе нужно? — осторожно спросил Валерий.
— Чтобы просторная была. Светлая. В хорошем районе. С нормальным ремонтом. И недорогая.
— Такое сложно найти, — вздохнул Валерий.
— Значит, будем искать дальше, — решительно заявила свекровь. — Я всю жизнь в провинции прожила, теперь хочу нормальные условия.
Елена кивала.
— Мама права. Не будем же мы в какую попало дыру въезжать.
Юлия молчала, но внутри всё сжималось. Две недели давно прошли. Прошёл месяц. А родственники и не думали съезжать. Квартира перестала быть её домом. Везде чужие вещи, чужие голоса, чужие правила.
Однажды Юлия решила приготовить курицу с овощами. Это было любимое блюдо Валерия. Она старательно мариновала мясо, резала овощи, запекала в духовке. Накрыла на стол, позвала всех ужинать.
Раиса Николаевна попробовала кусочек, скривилась.
— Что это? — спросила она с недоумением.
— Курица с овощами, — ответила Юлия.
— Курица? — свекровь отложила вилку. — Это не курица. Это резина какая-то. Пересушенная. И специй слишком много. Валера, ты это есть будешь?
Валерий растерянно посмотрел на жену, потом на мать.
— Нормально, мам. Вкусно.
— Что значит вкусно? — возмутилась Раиса Николаевна. — Ты просто из вежливости говоришь. Я лучше знаю, как ты любишь. Сейчас переделаю.
Она встала, достала из холодильника новую курицу, принялась за готовку. Юлия сидела, сжав кулаки под столом. Елена уплетала салат, делая вид, что ничего не происходит.
— Вот, — через час объявила свекровь, ставя на стол новое блюдо. — Это настоящая курица. Мягкая, сочная. Так готовить надо.
Конфликты вспыхивали каждый день. Раиса Николаевна считала, что имеет право решать, когда делать уборку, что покупать в магазине, как расставлять мебель.
— Юля, давай диван передвинем, — предложила она как-то утром. — Он неправильно стоит. Надо к окну.
— Мне так удобно, — возразила Юлия.
— Удобно, — передразнила свекровь. — По фэншую это неправильно. Энергетика нарушается. Я в этом разбираюсь.
— Раиса Николаевна, это моя квартира. Здесь всё стоит так, как я хочу.
— Наша квартира, — резко ответила свекровь. — Мой сын здесь живёт. Значит, и я могу решать.
Елена вмешалась:
— Юль, ну что тебе стоит? Подвинь диван. Маме виднее.
Юлия чувствовала, как терпение покидает её. Дом превращался в поле битвы. Она не могла спокойно посидеть, почитать книгу, посмотреть фильм. Везде присутствие родственников, их мнение, их правила.
Валерий разрывался между женой и семьёй. Каждый вечер Юлия пыталась поговорить с ним наедине.
— Валер, я больше не могу, — говорила она. — Твоя мама командует в моей квартире. Елена хамит. Они здесь уже полтора месяца. Когда это закончится?
— Юль, потерпи ещё немного, — просил он. — Они ищут квартиру. Просто сложно найти подходящую. Мама всю жизнь в маленьком городе прожила, ей трудно адаптироваться.
— А мне? Мне легко? Это мой дом! Я здесь не могу нормально жить!
— Не кричи, пожалуйста. Они услышат.
— Пусть услышат! — Юлия с трудом сдерживала слёзы. — Ты на чьей стороне?
— Я не выбираю стороны. Просто прошу понимания. Это моя мать, моя сестра. Они без меня пропадут в чужом городе.
Раиса Николаевна же давила на Валерия по-своему. Жаловалась, что невестка её не уважает, грубит, показывает характер.
— Валера, ты должен жену воспитать, — говорила она. — Пока молодая, ещё можно исправить. А то совсем распустилась.
В пятницу Юлия вернулась с работы в восемь вечера. День выдался кошмарный. Клиент сорвал контракт, начальник устроил разбор полётов, голова раскалывалась. Она мечтала только об одном — лечь в тихой комнате, закрыть глаза, побыть в тишине.
Открыв дверь, она сразу поняла, что мечтам не суждено сбыться. На кухне стояли Раиса Николаевна и Елена. Лица у обеих были недовольные. Свекровь стояла, скрестив руки на груди. Елена смотрела в телефон, но Юлия видела, что та прислушивается.
— Наконец-то пришла, — сказала Раиса Николаевна. — Мы тебя ждём.
— Добрый вечер, — устало ответила Юлия, снимая туфли. — Что-то случилось?
— Ужин случился. Точнее, его отсутствие, — заявила свекровь. — Валера уже час как дома. Голодный сидит. А ты где шляешься?
— Я работала, — Юлия прошла на кухню, налила воды. — Валера взрослый человек. Может сам что-то приготовить.
— Может, — согласилась Раиса Николаевна. — Только зачем? Для этого жена есть.
Свекровь подошла ближе, заглянула Юлии в лицо.
— Я научу тебя готовить мой фирменный салат. Валера его обожает с детства. Сейчас продиктую рецепт, а ты быстренько сделаешь. Нам нужны свёкла, морковь, горошек, майонез домашний. Майонез магазинный не подойдёт, он невкусный. Придётся сделать самой. Яйца есть? Масло? Горчица? Сейчас принесу тетрадку, запишешь пропорции. Свёклу надо отварить, остудить, натереть на мелкой тёрке. Морковь тоже. Горошек откроешь свежий, не консервированный. Валера консервы не любит. Потом всё слоями выложишь. Первый слой свёкла, второй морковь, третий горошек. Майонез между слоями. Сверху украсишь зеленью. Петрушка подойдёт. Укроп Валера не ест.
Елена подняла голову от телефона.
— И котлеты сделай заодно. Мама научит. У неё котлеты получаются объедение. Надо фарш пропустить два раза через мясорубку. Добавить лук, яйцо, хлеб. Специи по вкусу. Жарить на среднем огне.
Раиса Николаевна кивнула.
— Правильно. Ещё гарнир. Картошку пюре. Только не из пакета, нормальную.
Юлия поставила стакан на стол. Руки дрожали от усталости и злости.
— Нет, — сказала она тихо, но твёрдо.
— Что нет? — не поняла Раиса Николаевна.
— Я не буду готовить. Я устала. Хочу отдохнуть.
Наступила тишина. Свекровь смотрела на невестку так, будто та сказала что-то невообразимое.
— Ты отказываешься? — медленно произнесла она.
— Да. Отказываюсь. Если вы голодны, приготовьте сами. Или закажите еду. Я не ваша служанка.
— Служанка? — голос Раисы Николаевны стал выше. — Ты называешь заботу о муже работой служанки? Ты кто такая вообще? Жена! Жена обязана кормить мужа!
— Я работающая женщина. Я пришла с работы в восемь вечера. У меня нет сил готовить ваш салат.
Елена встала, подошла к матери.
— Юль, мама тебя учит. Добру. А ты хамишь. Это некрасиво.
Раиса Николаевна вскинула руки.
— Вот она какая! Вот она, современная молодёжь! Никакого уважения к старшим! Я тебе добра желаю, учу уму-разуму, а ты мне хамишь! Неблагодарная! Наглая! Думаешь, раз квартира твоя, можешь делать что хочешь? Нет! Здесь живёт мой сын! Это его дом тоже! И я, как мать, имею право участвовать в жизни семьи! Имею право учить тебя правильной жизни! Ты девчонка зелёная! Что ты понимаешь в семье? В браке? Я тридцать лет замужем! Я троих детей вырастила! Я знаю, как надо! А ты? Что ты знаешь? Работаешь, карьеру строишь! А дом? А муж? Ты о нём думаешь? Валера похудел, вон какой! Потому что нормально не питается! Потому что жена о нём не заботится! Ты плохая жена! Плохая! И я тебе это говорю прямо!
Елена кивала в такт словам матери.
— Мама права, Юль. Ты правда себя неправильно ведёшь. Надо семью ставить на первое место. А не работу. Валера у тебя хороший. Ты его цени. А то найдётся женщина, которая оценит. Которая о нём заботиться будет.
Раиса Николаевна продолжала:
— Вот именно! Найдётся! И не удивляйся потом!
Юлия чувствовала, как внутри закипает. Все месяцы унижений, замечаний, давления вскипали в груди. Она сделала шаг вперёд, выпрямилась, посмотрела свекрови прямо в глаза.
— С какой радости я должна вас терпеть?! — крикнула она. — Дом мой! Решение моё! Это моя квартира! Я купила её на свои деньги! До замужества! Это моя собственность! Вы здесь гости! Временные гости! Которые уже два месяца сидят на моей шее! Я вам кров предоставила из доброты! А вы что делаете? Командуете! Учите! Критикуете! Хамите! У вас даже благодарности нет! Вы ведёте себя так, будто я вам должна! Ничего я вам не должна! Ничего! Это мой дом! И здесь я решаю, что делать! Не вы! Я! Надоело ваше хамство! Надоело! Хотите салат? Готовьте сами! Хотите котлеты? Готовьте сами! Я не буду!
Слова вырвались наружу, как прорвавшаяся плотина. Раиса Николаевна отшатнулась, схватилась за грудь. Елена открыла рот от удивления.
— Ты... ты как смеешь? — прошептала свекровь. — Ты как смеешь так со мной разговаривать?
— Смею! — Юлия не собиралась отступать. — Потому что я хозяйка! И хватит мне указывать!
В прихожей появился Валерий. Он услышал крики, прибежал с балкона.
— Что здесь происходит? — растерянно спросил он.
— Вот! — Раиса Николаевна ткнула пальцем в Юлию. — Вот что происходит! Твоя жена меня оскорбляет! Кричит на меня! Грубит! Выгоняет! Валера, ты слышишь? Она меня выгоняет! Родную мать! Которая тебя родила, вырастила, всю жизнь тебе посвятила! А эта... эта... даже слов нет! Ты должен с ней поговорить! Серьёзно поговорить! Поставить на место! Объяснить, как надо себя вести! Я твоя мать! Я имею право жить у сына! Имею право участвовать в его жизни! А она мне указывает! Говорит, что это её дом! Её! А ты? Ты здесь кто? Постоялец?
Елена подбежала к матери, обняла её.
— Валер, посмотри на маму! Она вся трясётся! У неё давление подскочит! Из-за твоей жены! Ты должен защитить нас! Мы родная кровь! А эта... чужая!
Раиса Николаевна всхлипнула.
— Валера, скажи ей! Скажи, что она неправа! Что так нельзя! Я всегда знала, что она не наша! Не нашей крови! Чужая!
Валерий стоял посреди кухни, глядя то на мать с сестрой, то на жену. Юлия видела, как он мучается, выбирая слова. Наконец он тяжело вздохнул.
— Мама, Лена, — начал он тихо. — Юля права.
— Что? — опешила Раиса Николаевна.
— Она права, — повторил Валерий твёрже. — Это её квартира. Она купила её до нашей свадьбы. По закону это её собственность. И она имеет полное право решать, кто здесь живёт.
— Валера! — ахнула мать.
— Мам, дай договорить, — он поднял руку. — Вы приехали временно. На две недели. Прошло два месяца. Вы не нашли квартиру. Я понимаю, сложно, дорого. Но вы не можете жить здесь вечно. Юля терпела. Старалась. А вы... вы её критиковали. Учили. Указывали. Это неправильно. Я завтра сниму вам квартиру. Оплачу сам. На полгода. Этого хватит, чтобы найти что-то постоянное.
— Ты выгоняешь родную мать? — прошептала Раиса Николаевна, хватаясь за сердце.
— Я не выгоняю. Я помогаю вам обустроиться. В отдельной квартире. Так будет лучше для всех. Поверь мне.
— Предатель, — выдохнула она. — Предатель. Женился и забыл родных.
На следующий день Валерий снял небольшую однокомнатную квартиру на окраине. Раиса Николаевна и Елена собирали вещи молча, с обиженными лицами. Свекровь демонстративно не прощалась с Юлией.
— Запомни, — сказала она на пороге. — Я этого не прощу. Никогда. Ты отняла у меня сына.
— Я никого не отнимала, — спокойно ответила Юлия. — Вы сами всё испортили.
Дверь закрылась. Валерий вернулся через час. Сел на диван, тяжело вздохнул. Юлия села рядом.
— Прости, — сказал он. — Прости за всё. Я не думал, что так получится. Я просто хотел помочь семье. А вышло... вышло плохо.
— Ты сделал правильный выбор, — Юлия взяла его за руку. — Но знай — больше они здесь не поселятся. Никогда. Ни под каким предлогом.
— Понимаю, — кивнул Валерий. — Обещаю. Больше не повторится.
Квартира снова стала тихой. Своей. Юлия прошлась по комнатам, убирая последние следы чужого присутствия. Разложила свои вещи на места. Села на диван с книгой. Тишина обволакивала, успокаивала.
Раиса Николаевна звонила каждый день, жаловалась, обвиняла. Валерий терпеливо слушал, но на уступки не шёл. Юлия больше не брала трубку, когда звонила свекровь.
Через месяц звонки прекратились. Валерий сказал, что мать нашла работу, обживается. Елена тоже устроилась. Они больше не поднимали вопрос о возвращении.
Юлия вздохнула с облегчением. Дом снова стал домом. Её крепостью. Где она устанавливает правила. Где никто не смеет указывать ей, как жить.