После окончания педагогического колледжа Валентина вот уже целых пять лет работала воспитателем в детском саду. Через её заботливые руки прошло немало малышей, и в каждом из них она умела разглядеть что‑то особенное, за что маленькие воспитанники ей доверяли и хорошо слушались, а их родители были в восторге от детского сада, в который они отдали своих детей. К своей работе молодая воспитательница относилась очень серьёзно, читала много книг по детской психологии и уже давно сожалела о том, что даже не попыталась поступить в институт и получить высшее образование, а сразу после школы пошла учиться в колледж.
Была у неё всегда некая неуверенность в себе, и из-за этого, наверное, у неё и с семьёй никак не получалось, не верила она в то, что может понравиться какому-нибудь хорошему мужчине, поэтому и сидела до сих пор «в девках».
- Валечка, и не надоело тебе с чужими детишками возиться? – упрекали её родители, – Уж пора бы давно мужа найти и своего ребёнка родить.
Она ничего не отвечала на это, ей бы и самой хотелось семьи, но не могла она перебороть свою неуверенность и продолжала мучиться в одиночестве без пары.
Выпустив из детского сада свою первую группу, Валентина набрала новую, в которой шестилетний Костя сразу привлёк её внимание на фоне других детей и казался немного странным ребёнком. Этот тихий, задумчивый мальчик, с глазами, в которых как будто застыла недетская печаль, держался от всех в сторонке и почти не играл ни в какие игры.
Сперва Валентина думала, что он просто застенчив от природы, но внимательно изучив его личное дело, обнаружила такую информацию, что мама Кости погибла в аварии два года назад, и его теперь воспитывал только папа.
Как-то раз она случайно подслушала, как Костя разговаривал с папой, который задержался на работе и забирал его уже с приличным опозданием. Его папа был высоким, красивым мужчиной с густой шевелюрой, в которой, несмотря на его молодой возраст, уже давно появилась седина.
- Прости, сынок, на работе завал, еле вырвался, – по-взрослому объяснял он сыну свою задержку.
- Ничего, – ответил Костя, – Я старался быть послушным и тихим, чтобы Валентине Григорьевне было не трудно со мной.
Воспитательницу поразили слова маленького ребёнка, и сердце сжалось от сочувствия к бедному мальчику.
«Я должна ему как-то помочь», – подумала она, имея в виду, конечно, Костю, и решила действовать осторожно, стараясь не задеть его сокровенные струны души и не причинить боль и без того нестабильной после перенесённого стресса психике. Она не стала его ни о чём расспрашивать, а просто начала ненавязчиво включать мальчика в групповые занятия и игры, где он мог почувствовать себя частью общего дела. Иногда, когда его папа снова задерживался, добрая воспитательница рисовала с ним вместе или придумывала для него истории про храбрых рыцарей, которые защищают тех, кто им дорог.
Однажды Костя принёс в группу потёртую фотографию, где его мама в летнем платье, смеялась, а он стоял рядом с ней, доверчиво держась за её руку. Протянув фото Валентине, мальчик еле слышно прошептал:
- Я скучаю по ней.
Валентина села рядом, и, не говоря ни слова, обняла его за плечи и прижала к себе, внезапно осознав, что он не нуждается в советах и утешении, ему просто нужно было человеческое тепло и не оставаться наедине со своей грустью.
Через месяц после этого случая отец Кости, пришёл в сад за сыном ещё позже обычного, и, когда Валентина, собирая игрушки, заметила его в дверях, то не удержалась и сказала:
- Ну Вы даёте, Ярослав Николаевич, мне теперь придётся в саду ночевать, я все автобусы из-за Вас прозевала.
- Папа, так мы же можем подвезти Валентину Григорьевну до дома! – воскликнул Костя, обращаясь к отцу.
- А, ведь и правда, можем, – неожиданно улыбнулся тот, и виноватым тоном предложил Валентине свои услуги водителя.
Воспитательница, конечно же, поехала с ними, у неё просто не было в тот момент другого выхода, поэтому о своей привычной неуверенности она даже не вспомнила.
По дороге взрослые разговорились и Ярослав признался:
- Вы знаете, Валентина Григорьевна, я так Вам благодарен за Костика, а то мне некогда им заниматься, у меня работа, и он всё один и один, а теперь он мне рисунки какие-то показывает и про средневековых рыцарей рассказывает, я спросил, откуда у него это всё, а он ответил, что это Вы его всему научили.
- Да, – улыбнулась она, – Благодаря Вашим опозданиям, мы с Костей стали настоящими друзьями.
- Вы оба молодцы! – воскликнул он обрадованно.
Валентина оглянулась и убедившись, что Костя занят своими детскими делами и взрослых не слушает, приглушив голос, сказала:
- Он очень скучает.
- И я тоже, – вздохнул Ярослав, – И ещё я боюсь, что он вырастет с ощущением, будто я не смог ему заменить её.
- Вы не должны её заменять, а просто быть с ним рядом и хотя бы иногда говорить с ним о маме, – тоже вздохнула она и потихонечку рассказала ему историю с фотографией.
С тех пор Ярослав стал почти всегда приходить к самому закрытию детского сада и подвозить Валентину домой. По пути они разговаривали, обсуждали детсадовские новости, и то, как взрослеет Костя.
- Пап, я кушать хочу, – как-то раз послышалось с заднего сидения, – Купи мне пиццу.
- А давайте все вместе заедем в пиццерию? – предложил Ярослав.
Конечно, все поддержали его идею и провели прекрасный вечер в одном местном кафе, славящимся своими вкусными пиццами.
После долгих новогодних каникул Костя принёс Валентине рисунок, на котором были нарисованы три фигуры: он, папа и…
- А это – Вы, Валентина Григорьевна, потому что Вы теперь тоже наша семья, – пояснил мальчик и впервые за всё это время тепло и искренне улыбнулся.
Валентина еле сдержала слёзы, обнимая его. Иногда любовь рождается не из страсти, а из тихого, уютного тепла, которое согревает тех, кто потерял дорогу домой. Через некоторое время Ярослав сделал ей предложение, и они поженились, а потом она родила ещё и девочку Настю, но это уже совсем другая история.
******
Дорогие читатели, пишите комментарии! Огромное спасибо тем, кто ставит под рассказом лайки, это очень важно для автора! Спасибо, что вы со мной!