Предыдущая часть:
А через пару дней Соколов, проверяя свой тайник в гараже, понял, что его кто-то переиграл и обокрал. Он стал срочно проверять информацию про невестку, выяснил всё про больницу и про то, что девочки куда-то пропали — в сад они не ходили, на улице не появлялись, да вообще будто испарились из виду.
Тогда Соколов решил действовать иначе и нанял известного частного детектива, дав ему задание нарыть компромат на Марину, чтобы окончательно её дискредитировать. Дмитрий, который вёз сыщика из резиденции, рассказал то, что знал про неё, и предложил детективу самому поговорить с Мариной для полной картины.
Алексей согласился на это предложение. Марина с изумлением взирала на невысокого стройного мужчину в модной шляпе, который стоял на пороге её квартиры.
— Вы шутите или играете в какого-то сыщика из шестидесятых годов? — поинтересовалась она, пропуская его внутрь.
— Просто люблю выделяться среди толпы, — усмехнулся Алексей, снимая шляпу. — Вот, спросите кого угодно через час после встречи — шляпу только опишут и ничего больше из моей внешности.
— А, понятно, свои профессиональные методы для запоминания, — кивнула Марина, закрывая дверь.
— Ну, расскажите, что у вас за война с Соколовым разгорелась? — спросил Алексей, садясь на стул в кухне. — Силы-то у вас явно неравны, он с ресурсами, а вы одна против системы.
— Выбора у меня нет, слишком многое поставлено на карту — жизнь дочери, будущее, — покачала она головой.
— Вы все равно не поймёте всей глубины, это личное, — добавила Марина, наливая чай.
— А я попробую вникнуть, если расскажете подробно, — кивнул сыщик, беря чашку. — Чтобы вы понимали, контракта у меня с ним пока нет, сейчас только предварительный анализ информации, я очень тщательно выбираю клиентов.
— Хм, ну, наверняка же платёжеспособных в первую очередь, а у меня денег нет на такие услуги, — напомнила Марина.
— Дело не всегда в них, если случаи того стоят по-настоящему, иногда можно поработать и просто на репутацию или из принципа, — ответил Алексей спокойно.
Марина рассказала обо всём подробно, начиная от болезни Сони и заканчивая последними событиями. Он слушал её внимательно, качал головой в нужных местах, а потом старательно прошёлся по квартире с каким-то прибором в руках, проверяя каждый угол.
— Повезло, нет жучков или прослушки, — усмехнулся Алексей, возвращаясь на кухню. — Но я считаю, что их нужно здесь установить, вместе с видеокамерами для фиксации.
— Зачем это? — изумилась Марина, ставя чашку на стол.
— Чтобы видеть, кто бывает в квартире и чем занимается, тихая слежка порой приносит прекрасные результаты в таких делах, — сказал детектив.
— Ну ладно, давайте попробуем, если вы считаете, что это поможет, — сдалась она наконец.
И несколько часов сыщик с её помощью устанавливал и тестировал оборудование по всей квартире, объясняя, как оно работает. Они договорились, что записи будут храниться на внешнем сервере, чтобы их нельзя было легко уничтожить или стереть.
Той же ночью Марина, проведав дочерей у Ирины Петровны, вернулась в свою квартиру и практически мгновенно уснула от накопившейся усталости, а очнулась от того, что по комнатам кто-то ходил тихо, но заметно.
— Вот она, делайте укол и вяжите её покрепче, — скомандовал голос мужа из темноты.
Серёжа, ты совсем с ума сошёл? — Марина вскочила с кровати и забилась в угол, куда точно доставали камеры, установленные днём.
— Ну уж нет, это ты вдруг посчитала себя великой шпионкой и решила меня переиграть, — усмехнулся супруг, подходя ближе.
— Сейчас сделаем укол и расскажешь, куда дела детей, а потом поедешь в психиатрический стационар становиться овощем на постоянной основе, — добавил он с угрозой.
— Ну чего ждём-то? Вяжите её быстрее, пока не начала сопротивляться, — прикрикнул Сергей на сопровождающих.
— Сергей, у тебя ничего не получится с этим планом, — покачала головой Марина спокойно.
— Я же вам денег дал за работу, — орал Сергей на ошалевших от его настойчивости санитаров, которых привёл. — Напишите просто в отчёте, что был психоз или что-то в этом роде.
— Ничего не понимаю, нас же вызывали к буйной пациентке, — сказал один из них, оглядываясь.
— А здесь нормальная вроде женщина, без признаков агрессии, — добавил другой.
— Ну и вколите чего-нибудь, чтобы она стала буйной, — настаивал Сергей, отбирая у врача чемоданчик и начиная в нём рыться.
— Марин, ты что предпочитаешь — уснуть и не проснуться совсем или просто словить галлюцинации на пару дней? — спросил он саркастично.
— Серёжа, а ты срок какой предпочтёшь — за незаконное проникновение в чужую квартиру или за кражу медикаментов из чужого чемодана? — поинтересовалась она в ответ.
— И знаешь что? Вот прямо сейчас твои потуги снимает камера, установленная здесь, — добавила Марина. — Ты лично приехал, чтобы добавить компромата в мою папку, ну спасибо тебе за такой подарок.
Муж выругался матом, вскочил и сорвался с места, убегая из квартиры. Санитары и врач переглянулись между собой и дружно заключили, что их помощь явно требовалась не Марине, а тому, кто их вызвал.
Она лишь порадовалась в душе, что послушала совета опытного детектива и установила всё это оборудование. Она с трудом досидела до утра, трясло от пережитого стресса, но радовало одно — Софии с экспериментальной терапией действительно становилось лучше, причём настолько заметно, что дочка уже вставала с постели и даже ела с аппетитом, как раньше.
Марина боялась спугнуть это чудо своим неверием, ну а Ирина Петровна подкрепила её догадки, когда они поговорили на следующий день.
— Со временем препарат перестанет действовать так сильно, эффект ослабнет, — сказала она, проверяя мониторы.
— Но первые результаты самые явные и быстрые, на месяц их хватит точно, — добавила кардиохирург.
— А мы дотянем до операции с этим? — поинтересовалась Марина, холодея от ужаса при мысли о рецидиве.
— Нужно поторопиться с поисками средств, у нас с вами маловато времени в запасе, но я сделаю всё, что могу, чтобы протянуть подольше, — ответила Ирина Петровна.
Марина вышла из её квартиры и направилась в свою, где села перебирать бумаги из тайника, пытаясь найти что-то полезное для шантажа. Вдруг в мамином секретере она наткнулась на ранее незамеченную шкатулку — она помнила её смутно, мама запирала там свой дневничок, но после её смерти тетрадь так и не нашлась.
Марина не нашла подходящего ключа, так что просто взломала замок ножом и погрузилась в чтение секретов мамы, страница за страницей. Вскоре она в шоке отложила тетрадь и посмотрела в окно, пытаясь осмыслить прочитанное.
Нужно было как-то переварить полученную информацию, ведь дневник оказался настоящей бомбой, которая меняла всё в её жизни. В нём юная Светлана описывала, как пришла работать в компанию "Ронда", одну из первых в империи Соколова, и стала его помощницей, практически правой рукой в делах.
Повествование изобиловало романтическими подробностями — её мать без памяти влюбилась в своего босса, а он тоже приметил красивую помощницу, и между ними завязался страстный роман. Отец Соколова тогда был практически всесильным в их кругах, но у его сына на всё были свои планы — Владимир Петрович планировал сместить отца с его трона и заполучить активы, необходимые для упрочнения собственного влияния.
Влюблённая помощница в какой-то момент стала помехой в этих интригах, и Соколов безжалостно подставил Свету — её обвинили в хищении средств компании, а потом просто вынудили уехать из города под угрозой суда. Девушка в панике покинула всё, но вскоре вернулась, получив в наследство от тёти квартиру, где и поселилась.
Проблема была в том, что Светлана была беременна на момент скандала и через некоторое время родила Марину. Она отодвинула дневник в сторону, не в силах сразу поверить в это открытие — она была дочерью Соколова, собственного свёкра, и вряд ли смогла бы это доказать без анализа ДНК, который он никогда не согласится сделать.
Ещё страшнее было думать о том, что они с Сергеем могли быть братом и сестрой по крови. От такого чудовищного предположения её замутило, но потом вспомнилась странная реакция свёкра на предложение сделать ДНК с внучками — а что, если тот знал об отсутствии родства не потому, что Марина изменила, а по другой причине?
Всё это ещё предстояло выяснить тщательно, а пока она решила приберечь этот сильный аргумент напоследок, как козырь в рукаве. Теперь она ненавидела Соколова не только за то, как он поступал с собственными внучками, но и за сломанную судьбу матери, которую он безжалостно растоптал.
В этот момент раздался звонок телефона — номер был городской, незнакомый, и Марина поднесла трубку к уху, услышав женский голос на том конце.
— Первая градская, медсестра Совоськина на связи, могу я услышать Марину Соколову? — спросила женщина деловито.
— Это я, слушаю вас, — ответила Марина.
— Вы указаны контактным лицом в карте пациентки Ольги Козловой, так? — продолжила медсестра.
— Так, а что с ней случилось? — испуганно спросила Марина, чувствуя, как холодеет внутри.
— Умерла при родах час назад, осложнения, — равнодушно ответила медсестра. — Вы родственница или подруга? Забирать ребёнка будете? Может, позвоните отцу младенца, чтобы он решил?
— Ребёнок? Какой ребёнок? — переспросила Марина, пытаясь осмыслить новости.
— Девчонка родилась, но с особенностями, в отделении патологии новорождённых лежит, — объяснила медсестра. — Отец нужен, или вы забираете?
Марина продиктовала номер Сергея, а потом отправилась сообщать шокирующие новости Ирине Петровне, чтобы посоветоваться. Та, задействовав свои старые связи в медицине, довольно быстро выяснила, что ребёнок родился с особенностями развития, требующими операций.
А к вечеру стало известно, что Сергей отказался забирать малышку из больницы. Её передали в отделение патологии новорождённых на временное содержание. Марина слушала всё это с замиранием сердца, представляя состояние Сергея — ведь он считал себя таким мачо с идеальным генофондом, а теперь оплодил ребёнка с проблемами, вопреки всем своим заявлениям о превосходстве.
Марина горько усмехнулась, вспомнив всё, что было между ними за эти годы, собралась и поехала в больницу — нужно было что-то решать с похоронами Оли и вообще разобраться в ситуации на месте.
В приёмном отделении к ней подошла санитарка, которая в прошлый раз помогала принимать беременную, отозвала Марину в сторону и зашептала на ухо тихо:
— Папаша приезжал сюда, требовал, чтобы тело вашей подруги погребли как невостребованное, вместе с невостребованными, без церемоний.
— А потом к ребёнку прошёл и так орал на всех, что стены тряслись от крика, — добавила она. — Я тихонько сняла это на видео с телефона с звука, но видно всё ясно. Вы там что-то говорили про компромат? Такое подойдёт, думаю.
— Спасибо огромное, это может пригодиться, — прошептала Марина в ответ. Казалось, что Оля и с небес помогала ей отомстить теперь уже за них двоих.
— А ребёнок-то кто, мальчик или девочка? — поинтересовалась она.
— Девчонка, бедняжка, — вздохнула санитарка. — Как же она будет жить-то с волчьей пастью? Это же операции надо делать неоднократно, а из детского дома таких редко берут, намучается в жизни.
— Мы её Дарьей назвали временно, пока отец не заберёт, — добавила женщина. — Хотите посмотреть на неё через стекло?
Марина кивнула, чувствуя, как внутри разливается мстительное удовлетворение, но при виде девочки все эти мысли отступили — малышка оказалась прехорошенькой, с нежными чертами лица, и лишь небольшие изъяны выдавали её проблему, которая требовала немедленного вмешательства.
Дома Марина запустила запись видео на компьютере, и Сергей на экране действительно орал что было мочи, в основном при этом нецензурно выражаясь, размахивая руками в ярости. Глядя на его багровое, искажённое злобой лицо, она ощутила что-то вроде облегчения и торжества, ведь это был ещё один гвоздь в его репутацию.
Марина переслала видео детективу по защищённому каналу, а потом направилась в соседнюю квартиру, чтобы проведать дочек и поделиться новостями. Девочки в кровати увлечённо рисовали что-то на детском планшете пальчиками, хихикая над своими каракулями, и, глядя на эту идиллию, Марина не смогла сдержать улыбки, ведь такие моменты напоминали, ради чего она борется.
Рядом с ней встала Ирина Петровна, а потом произнесла так тихо, что Марина едва могла разобрать слова, наклоняясь ближе:
— У меня тоже была дочка когда-то, такая маленькая и хрупкая, как ваши.
— И где она сейчас? — Марина смотрела на врача во все глаза, чувствуя, как любопытство смешивается с сочувствием.
Ирина Петровна вздохнула, опуская взгляд на пол, и ответила медленно, словно каждое слово давалось ей с трудом:
— У неё был тот же самый диагноз, что и у вашей Сони, такая же патология сердца, которая тогда считалась неизлечимой.
— В те годы это не умели лечить и корректировать толком, медицина была не на том уровне, — продолжила она, садясь на край стула. — Дочь умерла, не получив нужной помощи, ей было всего шесть лет, и это сломало всё во мне.
— Муж ушёл вскоре после этого, не выдержал горя и постоянных напоминаний, — добавила Ирина Петровна. — Я больше не выходила замуж, даже отношения не заводила ни с кем, просто не могла себя заставить.
— Положила всю жизнь на то, чтобы научиться облегчать состояние таких пациентов, такая же миссия, чтобы другие не проходили через то же.
— А зачем же вы ушли из медицины официально? — удивилась Марина, подходя ближе. — Если это такая перспективная разработка, которая может спасти жизни, почему не продолжили в клинике?
— Разуверилась в собственных силах в какой-то момент, после всех неудач и критики, — призналась соседка, складывая руки на коленях.
— Из ведущего кардиохирурга я превратилась во всеобщее посмешище, в сумасшедшую старуху с домашней лабораторией, которую никто не воспринимал всерьёз, — продолжила она с горечью. — Мне не давали проводить исследования дальше, официально убрали финансирование программы, и я просто сломалась.
— И вот тогда я выбрала наугад одного ребёнка из длинной очереди на операцию, продала свою московскую квартиру, чтобы собрать средства, и приехала сюда, чтобы не думать, что всё зря, — добавила Ирина Петровна. — К счастью, нашлась даже квартира на том же этаже, что и ваша, словно знак свыше.
— Вы хотите сказать, мы стали соседями не случайно? — изумилась Марина, чувствуя, как мурашки бегут по спине. — А зачем вы выбрали именно нас?
— Сама не знаю толком, считайте это прихотью старой чудачки, которая слишком много повидала, — смутилась Ирина Петровна, отводя взгляд.
— Это здесь, в провинции, я просто легендарная Белова в прошлом, а мои столичные ученики даже не помнят порой, кому обязаны своими знаниями и карьерой, — добавила она тихо.
— Спасибо вам огромное, — обняла пожилую женщину Марина, чувствуя ком в горле. — Вы ведь подарили нам шанс на нормальную жизнь, без вас мы бы не справились.
— Да не за что, милая, — вздохнула та, отвечая на объятие. — Я сама хочу этого не меньше, чем ты, ведь каждый спасённый ребёнок — как частичка моей дочери.
Продолжение :