Часть 1. Списан-несписан
Тишину пятничного вечера в отделе ИТ разорвал звонок службы безопасности. Голос в трубке был сухим: «Ваш системный администратор, Денис К., уволен по статье. Немедленно отзовите все его доступы».
Павел, начальник отдела, сделал, что велели. Доступы отозвали, пароли сменили. Настроение было гадкое. Денис работал три года — тихий, незаметный, надежный. Всю субботу Павел потратил на проверку логов: не натворил ли чего уволенный в последние минуты? Все было чисто. Слишком чисто.
В понедельнике его вызвали к директору. В кабинете был и глава СБ, Алексей Викторович. На столе лежала распечатка с «Авито» — объявление о продаже практически нового маршрутизатора корпоративной модели. В описании: «Списан по замене». Рядом лежал акт на списание того же устройства за подписью Павла. Подпись была поддельной.
Расследование, как щетка, вымело всю пыль из углов. История браузера Дениса пестрела вкладками сайтов объявлений. Журналы событий показали, как он методично копировал серийные номера списанного оборудования. Сверка дала десятки совпадений. Система работала годами: «неисправное» железо списывалось и уплывало на продажу. Ущерб — сотни тысяч.
Павел чувствовал острую, стыдную досаду. Его провели как мальчишку. Но настоящий холод накатил позже, когда он полез в систему резервного копирования — её тоже настраивал Денис.
Критически важные бэкапы конфигураций сетевого оборудования за последний месяц отсутствовали. Их не удалили. Они никогда не создавались. В логах скрипта красовалась «ошибка», которую Денис якобы «исправлял» несколько недель.
Догадка была парализующей. А что, если это не ошибка? Что если Денис, чувствуя, что схема шатается, готовил план «Б»? Оставить компанию без цифровых чертежей её же сети. Стать единственным, кто может их «вернуть». За вознаграждение.
Угроза из гипотетической стала плотной, как смог. На столе лежало уже не просто дело о хищении, а тень будущего шантажа.
Часть 2: Улики и молчание
Ледяной ком в груди Павла рос. Он доложил Алексею Викторовичу. Тот велел ждать и не действовать самому.
Следующие двое суток прошли в гулкой, нездоровой тишине. Официально — инцидент исчерпан. Неофициально — отделы ИТ и безопасности лихорадочно работали. Юристы готовили бумаги для возможного заявления в полицию. Технари под началом Павла в аврале пытались восстановить конфигурации вручную, пытаясь снизить зависимость от призрака бывшего сотрудника. Каждый час уходил на расшифровку логов, на попытки понять логику архитектуры, которую знал до винтика только один человек.
И тогда зазвонил телефон. Личный. На экране — номер Дениса.
Павел вышел в стеклянную будку на лестничной клетке. Голос в трубке был спокоен, почти дружелюбен.
— Паш, привет. Не думай ничего плохого. Копался в домашних архивах, — пауза была выверенной. — Нашёл кое-какие бекапы. Кажется, там и наши последние конфиги есть. Скрипт, видимо, глючил, я на локальную машину для проверки скидывал. Совсем забыл.
— Что ты хочешь, Денис? — Павел сжал трубку так, что пальцы побелели.
— Да ничего! Хочу помочь. Просто я сейчас… в сложной ситуации. Если бы компания помогла с выходным пособием, скажем, в размере полугодового оклада, я бы с чистой совестью всё вернул. И диски, и гарантию, что это останется между нами.
Это был не криминальный наезд, а тихий, методичный нажим. Не миллионы, а «справедливая компенсация». Сделка: деньги в обмен на молчание и целостность бизнеса.
Павел, как в тумане, вернулся в кабинет к Алексею Викторовичу. Тот, выслушав, усмехнулся:
— Полгода оклада? Скромно. Значит, боится. Значит, догадывается, что мы копнули глубже его распродаж.
За те два дня юристы и СБ успели многое. «Покупатель» с «Авито» оказался дальним родственником Дениса. Нашли следы доступа его учётной записи к коммерческим предложениям конкурентов. Но главное — в его корпоративной почте, которую он не успел зачистить, отыскалась переписка с хедхантером. Денис искал новую работу ещё за три месяца до увольнения. На позицию, требующую доступа к сетевой инфраструктуре.
Картина сложилась окончательно. Это был не просто воришка. Это — нелояльный сотрудник, который воровал системно, планировал уход и готовился прихватить с собой не только железо, но и цифровые ключи от компании.
Решение руководства было жёстким и прагматичным. Полицию решили не подключать — огласка, суды, вопросы от клиентов. Вместо этого Денису позвонил корпоративный юрист. Его речь была филигранным лезвием.
— Мы располагаем полным пакетом документов по хищениям, включая материалы с камер наблюдения за последний год (это был блеф, камер на складе не было), и готовы передать их по назначению. Что касается вашего архива — наша техническая группа восстановила 95% данных. Ваше предложение нас не интересует. Единственное, что вас ждёт, если вы напомните о себе, — уголовное дело с реальным сроком.
На том конце провода было долгое молчание. Затем — короткие гудки. Больше Денис не звонил.
Эпилог
Финал не был победным. Павлу с командой пришлось потратить месяц на полный аудит и перестройку сети. Выходное пособие Денису не выплатили. Но и в тюрьму он не сел. Компания предпочла тихо списать убытки. Бэкапы он так и не вернул. Их собирали по крупицам, как археологи.
Главным уроком для Павла стало хрупкое, зыбкое недоверие. Он внедрил систему перекрёстных проверок, где доступ одного всегда контролировался другим. Он понял, что самая опасная брешь в безопасности — не уязвимость в коде, а тихое, терпеливое предательство изнутри.
А через полгода Денис устроился системным администратором в небольшую логистическую фирму. Его рекомендации с прошлого места работы, которые по требованию HR написал Павел, были сухи и нейтральны: «Работал в период с… по… Должностные обязанности выполнял».
История закончилась не громким разоблачением, а изматывающей, серой, бюрократической войной на истощение. И, как это часто бывает в реальной жизни, победителя в ней не оказалось. Были только проигравшие и те, кто просто устал.