Мадагаскар в составе России? Казачьи станицы в Джибути? Эфиопия под царским протекторатом? Имперские военно-морские базы по всей Африке? Это хоть и альтернативная реальность, но планы (даже попытки их воплотить в реальность) такие были.
История контактов дореволюционной России с Африкой — это долгий путь от паломнических поездок и любопытства к чужому миру до попыток реального влияния на распределение колониальных сфер.
В этом пути — четыре важных этапа, каждый из которых расширял горизонты представлений России о мире и собственных возможностях.
Паломники, купцы и первые разведчики (XV–XVII вв.)
Первые связи царской и даже великокняжеской России с Африкой носили конфессиональный и торговый характер, становясь потихоньку систематическими.
Египет, Синай, — древнейшие христианские центры, — привлекали русских паломников, которые иногда одновременно выступали и эмиссарами государства. Они изучали состояние морских путей, смотрели на перспективы торговли, вступали в контакт с местной знатью.
К XVII веку интерес России к Африке стал ощутимо прагматичнее. Русские думали о возможностях африканских рынков и природных богатств. В Африке побывали казначей Ивана III Михаил Григорьев, дьяк Трифон Коробейников, купцы Поздняков и Гагара, церковный деятель и писатель Арсений (Суханов) — целая плеяда людей, формировавшая знание об африканском континенте внутри царской России.
В правление царя Алексея Михайловича впервые была предпринята попытка превратить религиозную общность с Эфиопией в союз политический.
Эта идея так и не стала тогда реальностью, но стала важным прецедентом: Россия начала смотреть на Африку не только как на объект паломничества, но и как на возможного политического партнёра.
Петровская эпоха и Екатерина II: Африка как геополитическое пространство (конец XVII – XVIII вв.).
Выход России к морям сделал Африку логичным продолжением глобальной стратегии.
Строительство флота, участие в мировой торговле и рост имперской государственности заставили российскую дипломатию всерьёз учитывать африканские регионы в восточном вопросе.
Энергичный Пётр I лично курировал первые колониальные проекты:
- создание пункта на мысе Доброй Надежды (ныне — территория ЮАР),
- попытку принять Мадагаскар «в подданство».
Эти инициативы были смелыми, но не привели к полноценному практическому воплощению в жизнь.
Однако они задали новое направление: Россия увидела в Африке регион, где можно вести стратегическую игру наравне с европейскими колониальными державами.
Екатерина II расширила петровский курс. Россия впервые проявила интерес к Марокко, что было связано с балансом сил в Средиземноморье. Экспедиции продолжили изучать юг Африки, выявляя его стратегическое значение. Российские офицеры регулярно посещали порты, анализировали возможности укрепления влияния и прорабатывали проекты будущих баз.
К концу XVIII века три африканских направления в российских интересах стали устойчивыми:
- Эфиопия как религиозно близкий партнёр, фактически «братушки по вере», да и политически перспективы были,
- Марокко как ключ к Средиземноморью,
- юг Африки как регион стратегического контроля мировых морских путей.
Эпоха колониального раздела: систематизация интересов, «идеологическое обоснование» (начало XIX века — 1880-е гг.).
В этот период Африку фактически поделили меж собой европейские державы.
Россия перешла от эпизодических контактов к системной внешней политике в Африке. Географические экспедиции, научные миссии и дипломатические инициативы дополняли друг друга.
Исследователей интересовали не только культура и этнография, но и ресурсы, торговые возможности, ландшафт и перспективы политического влияния.
Путь вокруг Африки стал ключевой линией коммуникации между европейской частью России и Дальним Востоком, что ещё плотнее привязало африканские воды к российским стратегическим маршрутам.
В это время появляются теоретические обоснования необходимости внешней экспансии. Историк С. М. Соловьёв рассматривал расширение территории как механизм укрепления российского государства — и эта логика прямо переносилась на африканский контекст.
Пик амбиций: колониальные проекты конца XIX – начала XX вв. и помощь Эфиопии, бурам.
В 1880–1914 гг. Россия вошла в число держав, вырабатывавших собственные колониальные проекты в Африке. Устанавливались официальные дипломатические отношения с Марокко, Эфиопией, Трансваалем.
Поддержка Эфиопии и буров виделась отличной возможностью ослабить позиции британцев.
Россия активно поддерживала Абиссинию, поставляла оружие, направляла добровольцев и инструкторов.
Первая итало-эфиопская война 1895 — 1896 гг. стала настоящим событием: африканская страна сумела отбиться от европейской державы, причем Риму пришлось даже контрибуцию выплачивать.
Заметной была роль русских добровольцев в период Англо-бурской войны 1899 — 1902 гг.
В тот период было несколько попыток создать «российские плацдармы» в Африке.
Российские офицеры — Благодарев, А. А. Ивановский, Г. Чухнин, Никонов и другие — проводили рекогносцировочные операции по всему африканскому побережью. Рассматривались участки на Красном море, в Магрибе, на юге Африки.
В финансово-промышленных кругах росла поддержка идеи: Африка воспринималась как перспективный рынок российского экспорта.
«Эфиопия, Марокко, Южная Африка рассматривались российским правительством в качестве обширных рынков сбыта российских товаров — масла, пшеницы, керосина, спичек, оружия и др.
Для развития торговых отношений с бурскими республиками предполагалось использовать многочисленную русскую диаспору.
Колониальная идея относительно создания российского стратегического плацдарма в Африке постепенно оформлялась и конкретизировалась в российском общественно-политическом сознании.
Большую роль в ее становлении сыграла редакция «Московских ведомостей» во главе с М. Н. Катковым.
Военное руководство исходило из первоочередной цели - основание, при поддержке со стороны правительства Эфиопии, опорного российского плацдарма на восточном побережье Африки.
С этим связаны экспедиции в Эфиопию в конце XIX в. Н. И. Ашинова, В. Ф. Машкова, Н. С. Леонтьева...» (с) Е. В. Яковлева. Колониальный раздел Африки и позиция России: Вторая половина XIX в. - 1914 г.
Ашинов Николай Иванович — «отдельная история», авантюрист, «вольный казак-путешественник», «прикладной лингвист» и руководитель сразу нескольких экспедиций.
Отношение к нему крайне неоднозначное ещё с царских времен — от банального мошенника до «яркого энтузиаста, русского пассионария», выразителя российских интересов в Африке. Впрочем, одно другому не мешает.
Самая известная экспедиция Н. И. Ашинова закончилась печально: форт Сагалло (ныне Джибути) был обстрелян французскими кораблями. Из 150 русских «казаков-поселенцев» погибло шесть, включая трех детей и двух женщин (одна — беременная).
Так что потенциальная «Новая Москва» были ликвидирована французскими вооруженными силами. Российское руководство признало действия Н. И. Ашинова самочинными, не желая «обострять».
Почему ничего не получилось?
В общем-то на примере самой известной и более-менее реализованной экспедиции Н. И. Ашинова это и так ясно.
Несмотря на совпадение интересов с Эфиопией и попытки разного калибра закрепиться на побережье Африки, приоритет азиатских и европейских задач, опасность конфликта с Англией и Францией, а также осторожность российского руководства привели к отказу от масштабного африканского курса.
Экспедиции так и не получили официального статуса, а Россия окончательно сосредоточилась на своих «ближайших» направлениях — Европе, Азии и Ближнем Востоке.
Хотя Российская империя не стала реальным колониальным игроком в Африке, её присутствие на континенте было заметным, многогранным.
Кроме того, российские военно-морские силы все же никогда не могли сравниться с флотами Британии или Франции. А уж после Цусимы... Ну и в целом империи после 1904 — 1905 гг. стало не до того.
Впрочем, советские интересы в Африке также имелись. Как и «спецы», косвенное участие в ряде африканских войн, борьба с колониализмом... но об этом в другой раз.
Кстати говоря, многие советские историки в этом аспекте «понимали царизм» и высоко оценивали, к примеру, деятельность русских офицеров в Эфиопии.
Современная российская политика также не чужда африканскому региону. А молодые африканские государства в целом относятся к России положительно.
В Каире прошла Международная неделя русского языка в Африке.
Масштабный образовательный проект воплощается в жизнь Россотрудничеством и Московским государственным лингвистическим университетом (МГЛУ).
В рамках данного мероприятия около ста представителей профессионального сообщества в сфере преподавания русского языка как иностранного из шестнадцати стран Африки обсудили актуальные проблемы преподавания РКИ, включая местные национальные особенности и перспективы межвузовского сотрудничества.
В программу также входила система повышения квалификации для руководителей кафедр, заведующих отделениями и преподавателей русского языка как иностранного из африканских образовательных учреждений.
Формат обучения предусматривал специализированные лекции от ведущих преподавателей МГЛУ, практические мастер-классы, экспертные встречи с профессионалами отрасли, тренинги, выставку-презентацию учебной литературы от ведущих российских издательств, которые представили свои последние разработки в сфере преподавания русского языка.
Если вдруг хотите поддержать автора донатом — сюда (по заявкам).
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на You Tube или на моем RUTUBE канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!