Говорили, что за имя Герман Титова не назначили быть первым космонавтом…
Герман Лукомников
Возьмёмся за руки, друзья,
возьмёмся за руки, друзья,
чтобы пропасть поодиночке…
16.04.22
Через 20 дней после начала СВО.
Стихотворение относит к Окуджаве.
Ф. Светову
Поднявший меч на наш союз достоин будет худшей кары.
И я за жизнь его тогда не дам и самой ломанной гитары.
Как вожделенно жаждет век нащупать брешь у нас в цепочке.
Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья,
Чтоб не пропасть по одиночке.
Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья,
Чтоб не пропасть по одиночке.
.
Среди совсем чужих пиров и слишком ненадежных истин,
Не дожидаясь похвалы, мы перья белые свои почистим.
Пускай безумный наш султан сулит дорогу нам к острогу,
Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья,
Возьмемся за руки, ей богу.
.
Когда придет дележки час, не нас калач ржаной поманит.
И рай настанет не для нас, зато Офелия всех нас помянет.
Пока ж не грянула пора нам расставаться понемногу,
Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья,
Возьмемся за руки, ей богу.
1967
Кто такой Ф. Светов? – Это правый диссидент в СССР.
Что говорит мой бог Выготский?
«Мысль в литературном произведении 1) или такой же материал, как произносительная и звуковая сторона морфемы, 2) или же инородное тело».
Попробуем же определить, что здесь что у Окуджавы и у Лукомникова.
Когда я познакомился со своей будущей женой, Наташей (она меня, тёмного провинциала, ввела в мир авторских песен, в движение КСП; расшифровывается: клубы самодеятельных песен), шёл 1969-й год. Тогда большинство в движении ещё были левыми шестидесятниками, а не правыми. Наташа была левая. Нет, левые уже чуяли, что их дело, - спасти социализм от реставрации капитализма, - проиграно. Но и правые были в печали. Им казалось, что одолеть тоталитаризм никак не возможно. У обоих песни были минорные. (Высоцкого, - с его, можно сказать, детским, хоть и трагико-героическим, оптимизмом «Вот-вот и взойдёт», - и те и другие своим не считали. Хоть он был за настоящий социализм. Т.е. с отмирающим государством. Отмирающим в пользу самоуправления малых коллективов, а шире – за федерацию федераций. Естественно – без всякого осознавания этого идеала.) Все, получалось, были против централизма. И легко могли путать левое с правым. КСП-шники, сами были люди в большинстве своём филологически несколько тёмные (а я к тому времени уже имел 9-тилетний стаж эстетического самообразования). И они не усекли, что Окуджава к 1967-му году уже 4 года, как стал из левого правым. Сознанием это переживавшим как Свободу. И – как коллективизм индивидуалистов: «Возьмемся за руки, друзья». Левые, с коллективизмом коллективистов (федерацией федераций), это понимали по-своему. Смыслом «ненадежных истин» для правых была, неосознаваемо, сама коммунистическая перспектива. (В сознании был социализм с человеческим лицом; они не знали, что разработал эту идею американский политолог Артур Хедли в 1965-м с целью подрыва СССР, держащегося не на коммунизме, а на централизме.) Для левых смыслом «ненадежных истин» был централизм, а не коммунизм.
Спутать было легко. Большинство в КСП, левые, и путало. И «враждовало» с правыми, чьим флагом был нарывающийся на неприятности Галич (например, «Баллада о прибавочной стоимости»).
Левым суждено было редеть и переходить в правые. А правым суждено было крепнуть (предательство КПСС, сверху, этому способствовало). Причём правые для народа притворялись левыми. Революционеры-де. На самом деле контрреволюционеры. И антинародны. Российскому народу как-то ментально душепротивен капитализм. Но народ сумели переродить (временно, как оказалось) и обмануть. Чуть все вместе государство вообще не погубили. Отчего, настрадавшись от дерьмократии, народ проявил реакцию. Народ совсем не переродился. Власть подстроилась. Но многие, молодые, переродились. И стали, как и Окуджава в 1967-м, против – подстроившейся теперь к народу – власти. Но, если Окуджава чувствовал себя всё же с народом (другое дело, что с ошибающимся тогда), то Лукомников такое чувствовать обосновано не может. Окуджава представал перед народом в ореоле протрезвения от коммунизма. И чувствовал себя мудрецом. Этот, подсознательный, идеал именуется – если в терминах эпохи около Возрождения – барокко (идеалы в веках повторяются и потому можно их именовать околовозрожденческими терминами). Соединение несоединимого. Барокко. Оно 400 лет назад было реакцией на экстремистские залёты коллектива коллективистов (дух – их знамя) и коллектива индивидуалистов (их знамя – тело), залившие Западную Европу морем крови в столетней войне Реформации и Контрреформации. По-нашему: красных и белых. – Получилось из СССР социальное капиталистическое государство Путина: «расставаться понемногу». Индивидуализм, но государственно охраняемый.
Так государственно, всё-таки. А не горохизировано: все горошины под властью одной горошины в глобализованном мире – англосаксонской. Идеал такой. Не видящий Россию государством.
То есть Россию должны россияне продать, что и есть прогресс.
Иначе – регресс. Например, недопущение военного освоения территории Украины со стороны НАТО.
Ну. Так может Лукомников, который за прогресс, не чуять каким-то нутром подвох в этом своём прогрессе?
Может.
Он прямо издевается над мудростью Окуджавы. Он понимает, что народ обидится. Так народ-то – неправильный стал. Не такой, каким он представал перед Окуджавой в 1967-м: ведущимся на изобретение Артура Хедли. Народу бы вестись по-прежнему на идеи Запада. Так нет!
То есть Лукомников противопоставляет себя Окуджаве. С ненавистью к нему.
Почему с ненавистью? Потому что применена гипербола: на войне – убивают, вот и убьют всех, соглашающихся идти на СВО, ибо сила всемирного Запада, - так Лукомникову видится 16.04.22, когда стало ясно, что блицкрига не будет, раз не взяли Киев, - намного больше силы РФ. Будет поражение России. РФ надо было без войны исчезнуть как государство, и тем сохраниться как столько-то персон. Жизнь персоны бесценна.
То есть мысль Лукомникова многосмысленна, как это и бывает в стихотворениях.
То есть он истинный поэт в разбираемом стихотворении.
Его идеал, правда, не подсознательный, он есть глобализм. Это – произведение прикладного искусства.
Другое дело, что его вывозит – ненависть (к народу и его стране).
Нас не просили.
Нас не спросили.
Нас не простили.
Мы из России…
26.04.22
Ненависть выражена множественностью повторов. Спереди, сзади, в середине. И всё больше – из букв, составляющих слово «России».
--с -- -роси-и.
--с -- --роси-и.
--с -- -рос-и-и.
-- -- России
И смысл ненависти разнообразный. Ну, в самом деле, а почему русских надо кому-то любить? А почему б кому-то их мотивировано не презирать? Русские и сами горазды на такое: немцами (немыми) называют народ, просто не говорящий по-русски.
Плохо только, когда этот приём повторов от ненависти повторяется и повторяется.
Русские, да и нерусские,
Все мы народ неплохой.
Все мы хорошие русские.
Только лишь Путин плохой.
26.07.22
я не Палах
я точно не Палах
я не полыхну
2.04.22
Палах – чешский студент, подвергший себя самосожжению, из-за того, что люди принялись привыкать к результату введение войск в Чехословакию и к последующим событиям. Лукомников при этом рассчитывает, что читатели его не узнают, что последними словами умиравшего от ожогов была просьба, противоположная его поступку: «Все это очень сложная проблема. Я не хочу, чтобы еще кто-либо умирал» (https://ruski.radio.cz/yan-palah-cheshskiy-simvol-soprotivleniya-passivnosti-i-strahu-8723461).
А когда ненависть обращена на Пушкина (эту квинтэссенцию русскости), но всё-таки гения…
Когда грохочут пушки, н-на,
Не слышен голос Пушкина.
Чего он там лепечет?
Кого он, сука, лечит?
27.04.22
…«н-на» и «лечит» впихнуты явно для рифмы, без особого смысла. Ругательство, боюсь, тоже вставлено для ритма. И автор не замечает, что унижает оппонентов всего русского, так называемую «культуру отмены русского», и что сам себя унижает.
Или вот.
Разговоры о войне —
Это аберрация.
В братской дружеской стране
Идёт спецоперация.
12.04.22
Слово «аберрация» явно притянуто для рифмы. Его перевод с латинского – отклонение. С какой стати разговоры о войне – отклонение? И вообще, мало ли какие они могут быть? Все в быту так говорят: «война». Никто не обращает внимания, что война таки не обычная. Довольно долго не повреждали электростанции, только через годы стали нарушать логистику, очень ограничено количество войск, применяемых РФ. Там гибнут, и этого достаточно, чтоб в разговорах не придерживаться дипломатии.
И вот, что автор просто игнорирует словами «В братской дружеской стране»:
«19 июня 2003 года, эта цель [вступление в НАТО] была зафиксирована Верховной радой в законе «Об основах национальной безопасности Украины».» (https://www.gazeta.ru/politics/2017/05/23_a_10687943.shtml).
То есть она нарушила статус нейтральной страны вопреки Беловежским соглашениям: «Стороны будут уважать стремление друг друга к достижению статуса безъядерной зоны и нейтрального государства» (https://www.economy.gov.ru/material/file/682a55a474d019e747227e67eba18ee6/soglashenie_sng.pdf).
Это, правда, не филологический довод, но…
11 декабря 2025 г.
