Пыль на зубах скрипела. Это первое, что я почувствовала, когда задние габариты нашего новенького «Туарега» скрылись за поворотом. Представляете? Он реально уехал. Оставил меня на 48-м километре трассы М-4, где из пейзажа только чахлые сосенки, одна облезлая заправка на горизонте и ветер, пробирающий до самых костей. Я стояла на обочине, сжимая в руке свою сумочку, и чувствовала себя персонажем какой-то дурацкой, дешевой мелодрамы. Только вот режиссера не было, чтобы крикнуть «Снято!», и холодало по-настоящему.
А всё из-за чего? Из-за тендера. Вадим готовился к этому дню полгода. Он бредил этой сделкой, репетировал речь перед зеркалом, пока чистил зубы, бормотал цифры во сне. Я, честно говоря, поддерживала как могла. Гладила рубашки, варила тот самый кофе с щепоткой корицы, чтобы у него, видите ли, «мозги работали». Но сегодня утром он был сам не свой. Нервный, дерганый, пальцы по рулю барабанят так, что хочется выйти на ходу.
Мы ехали в город — он на совещание века, я — по делам. В салоне повисла такая тяжелая тишина, что её хоть ножом режь. И я, дура, решила разрядить обстановку. Просто сказала:
— Вадик, ты только не забудь про слайд с логистикой. Там цифры прошлогодние, ты обещал поправить.
Он молчит. Желваки ходят.
— И галстук, — продолжаю я, поправляя воротник своей куртки. — Галстук поправь перед входом, он у тебя вечно набок сбивается, когда ты нервничаешь. И вообще, расслабься, Степанов же мужик нормальный, ну что он, не человек? Помню, на корпоративе он так смеялся над моим анекдотом про…
Взрыв произошел мгновенно. Вадим резко ударил по тормозам, так что нас кинуло вперед, ремень больно впился в ключицу. Машина вильнула на обочину, подняв облако пыли.
— Вылетай! — заорал он. Глаза бешеные, лицо красное, как у рака.
— Что? — я опешила, даже испугаться не успела.
— Вон пошла! — он перегнулся через меня и распахнул пассажирскую дверь. — Ты меня достала! Твой треп невыносим! У меня в голове каша из-за тебя! Мне нужна тишина! ТИШИНА! Я не могу сосредоточиться! Выметайся!
Я, наверное, в состоянии аффекта просто отстегнула ремень и вышла. Как кукла. Дверь захлопнулась, двигатель взревел, и через десять секунд я осталась одна. Посреди трассы. В туфлях, которые вообще-то не рассчитаны на прогулки по щебенке.
Сначала я просто стояла и моргала. В голове было пусто. Потом пришла злость. Такая, знаете, холодная и колючая. Ах ты ж скотина. Ну погоди. Я достала телефон. Связи нет. Одна «палочка» то появляется, то исчезает, как издевается. Я прошла метров пятьдесят вперед, подняв руку повыше. Ни-че-го. «Абонент вне зоны доступа сети». Прекрасно.
Мимо со свистом проносились фуры. Никто не останавливался. Ещё бы, стоит баба у дороги, видок растрепанный, лицо злое — мало ли, сумасшедшая. Я полезла в сумку за платком — пыль вытереть, а пальцы наткнулись на что-то твердое и гладкое. Металл. Холодный такой.
Я достала предмет. Это была флешка.
Серебристая, увесистая флешка с логотипом компании Вадима.
У меня ноги подкосились, честное слово. Я присела прямо на грязный отбойник.
Утром, в этой дикой суматохе, он кинул мне её: «Кать, подержи, пока я кофе допиваю, в карман сунь, а то потеряю». Я и сунула. В карман своей сумочки.
И мы поехали.
А презентация — на ней. Все графики, все расчеты, вся та самая логистика, о которой я пыталась напомнить. Всё его будущее, карьера, годовая премия и наша ипотека — всё это сейчас лежало на моей ладони, покрываясь дорожной пылью.
Он уехал с пустым ноутбуком.
Меня накрыл истерический смех. Я хохотала так, что, наверное, распугала ворон. Представила его лицо, когда он откроет макбук перед советом директоров. «А вот сейчас, господа, я покажу вам… ой».
Смех оборвался так же внезапно, как и начался. По щеке поползла злая слеза. Жалко его? Нет, не жалко. Сами подумайте, человек выкидывает жену на трассе как мусор, потому что у него «нервы».
Тут сумка у меня на коленях завибрировала.
Я дернулась. Связь прорезалась? Смотрю на экран: «Неизвестный номер».
Может, Вадим опомнился? Взял у кого-то телефон позвонить?
— Да! — рявкнула я в трубку, готовая высказать всё, что я думаю о его умственных способностях и его маме.
Но голос был не Вадима. Низкий, рокочущий бас, с нотками металла и коньяка.
— Екатерина Андреевна?
Я замерла. Этот голос я слышала два раза в жизни. Один раз, когда он распекал подчиненных так, что стены тряслись, и второй — на том самом корпоративе, где я, оказывается, ему понравилась своей «непосредственностью».
— Да… — сипло ответила я. — Это… Петр Сергеевич?
— Он самый, — в голосе Генерального звучало нетерпение. — Катя, послушайте. У меня тут форс-мажор. Я не могу дозвониться до вашего благоверного. У него оба телефона вне зоны или выключены, черт бы его побрал.
«Конечно, — подумала я. — Он, наверное, психанул и отрубил всё, чтобы насладиться своей драгоценной тишиной».
— Я… я не знаю, где он сейчас точно, Петр Сергеевич. Он в дороге.
— Я знаю, что он в дороге! — гаркнул босс. — Но он должен был быть здесь десять минут назад! Инвесторы уже кофе ведрами пьют, а главного докладчика нет. Вы с ним?
Секунда молчания. Ветер швырнул мне в лицо горсть песка. Сказать правду? «Знаете, этот идиот высадил меня в лесу». Нет. Стыдно. За себя стыдно почему-то.
— Нет, — сказала я твердо. — Я не с ним. Но… Петр Сергеевич, есть проблема.
— Какая ещё проблема? — зарычал он.
— Презентация. Флешка с данными. Она у меня.
В трубке повисла тишина, страшнее, чем в той машине.
— Как у вас?
— Ну вот так. Он забыл.
Я ждала взрыва. Ждала, что сейчас на меня польются помои, мол, «семейка дебилов». Но Степанов неожиданно хмыкнул.
— Ясно. Классика. Вадим Витальевич в своем репертуаре: амбиций вагон, а тележку с мозгами забыл дома. Катя, где вы находитесь?
— 48-й километр трассы, у старой заправки.
— Ждите.
Связь оборвалась.
Я села обратно на отбойник. Ждите? Чего ждать?
Прошло минут двадцать. За это время я успела мысленно развестись, поделить имущество (ему — тумбочку, мне — квартиру, моральный ущерб же!) и выйти замуж за водителя дальнобойщика.
А потом я увидела машину. Черный, хищный «Гелендваген» летел по встречной (там была пробка, и он пёр по разделительной с мигалкой, какой ужас, подумала я, но эффективно). Машина с визгом развернулась через две сплошные и затормозила прямо передо мной.
Стекло опустилось. За рулем сидел парень-шкаф, бритый налысо.
— Екатерина? Прыгайте. Шеф велел доставить с ветерком.
Я села. В салоне пахло дорогой кожей и тем же парфюмом, что был у Степанова.
— Сколько до города? — спросила я, пристегиваясь.
— Минут сорок, если по правилам. Двадцать, если как я умею, — буркнул водитель.
— Давайте как умеете. Я очень злая. Мне нужно кого-то убить.
Парень ухмыльнулся, и меня вдавило в кресло.
Мы влетели в подземный паркинг бизнес-центра «Панорама» так, будто снимали финал «Форсажа». Водитель проводил меня до лифта, приложил свою карту.
— 45-й этаж, прямо по коридору, — сказал он и подмигнул. — Удачи. Разнесите там всех.
Я вышла из лифта. Вид у меня был, мягко говоря, не для совета директоров. Джинсы в пыли, волосы дыбом от ветра, макияж… ну, скажем так, «гранж». Но внутри меня клокотала такая энергия, что я могла бы освещать этот этаж неделю.
Секретарша попыталась меня остановить:
— Девушка, туда нельзя! Там совещание!
Я молча отодвинула её плечом и распахнула дубовые двери конференц-зала.
Картина маслом. Огромный овальный стол. За ним сидят «акулы» в костюмах, пьют воду и скучают. Во главе стола — Степанов, багровый от ярости.
А у проектора стоит Вадим. Бледный, потный, трясущиеся руки шарят по карманам. На экране — пустой рабочий стол.
— Вадим Витальевич, — гремел Степанов, не замечая меня, — я, кажется, русским языком просил. Где, мать твою, сводные таблицы? Мы сидим тут битый час!
Вадим что-то лепетал:
— Петр Сергеевич, сбой… Технический сбой… Я загружал в облако… Сейчас, интернет плохой…
Он врал. Врал так жалко и глупо. У него не было никакого облака. Он старовер в этом плане, только «физические носители».
— Интернет плохой? — громко сказала я.
Тишина в зале наступила мгновенно. Все головы повернулись ко мне.
Вадим поднял глаза. И в них я увидела такой ужас, словно к нему явилась Смерть с косой. Хотя, по сути, так оно и было. Только вместо косы у меня была сумочка.
— Ка… Катя? — просипел он. — Ты… ты как тут?
Я медленно подошла к столу. Каблуки (пыльные, но все ещё гордые) гулко стучали по паркету.
— Здравствуй, милый, — улыбнулась я. Улыбка вышла кривая, но какая есть. — Ты забыл кое-что. Там, на трассе. Когда решил, что я слишком много разговариваю.
Я достала флешку. Покрутила её в пальцах. Блестящая такая. Красивая.
Степанов откинулся на спинку кресла и с нескрываемым интересом наблюдал за сценой. В его глазах плясали чертики.
— Ты меня высадил, — продолжила я, глядя прямо в глаза мужу, который начал сереть лицом. — Потому что тебе нужна была тишина. Чтобы сосредоточиться. Ну как, Вадик? Сосредоточился? Тишина помогла тебе найти файлы?
Вадим молчал. Он понял, что любое слово сейчас его только закопает. Инвесторы начали перешептываться.
Я подошла к Степанову и положила флешку перед ним на стол.
— Вот ваши данные, Петр Сергеевич. Тут всё. И логистика, которую я просила поправить с утра. И смета. Извините за задержку. Транспортные проблемы.
Босс взял флешку, воткнул её в свой ноутбук, не сводя с меня глаз.
— Спасибо, Екатерина, — медленно произнес он. — А теперь присядьте. Хочу, чтобы вы послушали. Вдруг у вашего супруга снова… «сбой» случится.
Вадим доклад провалил. Даже с флешкой. Он заикался, путался в цифрах, избегал смотреть в мою сторону. А я сидела, пила вкусный офисный кофе и понимала одну простую вещь. Я его переросла. Прямо сейчас, в эту самую минуту. Тот властный мужчина, который орал на меня в машине, оказался просто испуганным мальчишкой, который не умеет брать ответственность даже за свои собственные карманы, не то что за жизнь.
Когда все закончилось и инвесторы ушли (вполне довольные, кстати, Степанов спас положение своим авторитетом), босс попросил Вадима задержаться.
Я ждала в коридоре.
Дверь открылась, вышел Вадим. Вид у него был побитый.
— Кать… — начал он, протягивая ко мне руку.
— Не надо, — я отстранилась. — Ключи от квартиры мне дай. Я вещи соберу, пока тебя не будет.
— Да брось ты, — он попытался включить свой привычный покровительственный тон, но получилось жалко. — Ну сорвался. Ну с кем не бывает. Нервы, сама понимаешь. Поехали домой, я куплю тебе…
— Вадим, — перебил его вышедший следом Степанов. — Ты не понял. Ключи отдай.
Вадим дернулся, как от удара током, послушно достал связку и положил мне в руку.
— А теперь свободен, — сказал Степанов. — И насчет завтра не приходи. Ты уволен. За халатное отношение к конфиденциальной информации и… — босс взглянул на меня, — за полную профнепригодность в кризисных ситуациях.
Вадим ушел. Молча. Сутулясь. Мне даже в спину ему смотреть не хотелось.
Степанов вздохнул и потер переносицу.
— Екатерина, вы меня, конечно, извините за это шоу. Но логистика на слайде шестом была идеальной. Кто правил?
— Я, — честно призналась я. — Вадим вечно путает брутто и нетто, и коэффициенты у него старые.
— У вас образование какое?
— Логист. Плехановка. Красный диплом. Просто… муж считал, что в семье должен работать только он. А мое дело — быт, уют, и, как выяснилось, молчать в тряпочку.
Босс хмыкнул и посмотрел на часы.
— Знаете что, Катя. Мне нужен помощник. Не такой, как этот, — он кивнул в сторону лифтов, — а нормальный. Который болтает, может быть, и много, но по делу. И флешки не теряет. Пойдете?
Я посмотрела на свои грязные джинсы. На сбитые носы туфель. Вспомнила ветер на трассе и то ощущение ледяного одиночества.
— Пойду, — сказала я. — Только, Петр Сергеевич, у меня условие.
— Какое? Зарплата? Соцпакет?
— Нет. Никаких «помолчи». Если я вижу, что колесо болтается или цифра не та — я говорю.
— Договорились, — Степанов протянул мне руку. Рукопожатие у него было крепкое, надежное. — А теперь давайте я вызову вам такси. «Гелендваген» подойдет?
Я ехала домой в той же машине, что привезла меня к триумфу, и смотрела на вечерний город. Телефон Вадима я заблокировала. Тишина в салоне была. Но это была не пустая, страшная тишина брошенного человека, а спокойная тишина новой жизни. Жизни, в которой меня больше никто и никогда не высадит на обочину.
А поговорить я все-таки люблю. Особенно, когда меня слушают.
Пожалуй, это был самый удачный «развод» на трассе в истории. В прямом и переносном смысле.
Благодарю за прочтение! Искренне надеюсь, что эта история вам понравилась. С наилучшими пожеланиями, ваш W. J. Moriarty🖤