Все привыкли к знакомым фамилиям. Горький, Ахматова, Чуковский, Твен. Как будто их всегда так и звали.
Я был удивлен, когда узнал, что многие писатели сами выбрали имя, под которым вошли в историю. Иногда это было из соображений безопасности, иногда ради звука, а иногда ради послания миру.
За каждым псевдонимом стоит маленькая, личная история. Сегодня поговорим о них.
Максим Горький. Имя, родившееся из опыта и протеста.
Алексей Максимович Пешков взял псевдоним Максим Горький в 1890-е годы. Слово «горький» отражало его отношение к жизни и к судьбам людей, о которых он писал. До литературного признания он много путешествовал по России, работал, жил обездолено. И это сформировало его взгляды. Псевдоним стал не только подписью, но и программой писать горькую правду о положении людей.
Анна Ахматова. Имя, которое отделяло поэтессу от быта.
Родившаяся Анной Горенко, будущая Ахматова взяла фамилию матери (по-одной из версий) или фамилию, связную с ее семейным происхождением, чтобы отделить личное от литературного и получить более музыкальное имя для поэзии. Это помогло ей создать свой образ. Строгий, благородный и легко запоминающийся, который лучше подходил к ее лирическому стилю.
Корней Чуковский. Имя, удобное для печати и для детей.
Николай Корнейчуков стал Корнеем Чуковским. Редакторы и издатели тогда действительно советовали авторам выбирать звучные имена, которые «идут в печати». Псевдоним оказался как нельзя кстати, ведь под этим именем он стал главным детским автором XX века в России, а его имя само по себе звучит как слово из детской сказки.
Саша Черный. Имя, рождённое из тона его стихов.
Александр Михайлович Гликберг получил прозвище «черный» в молодости, и позднее сделал из этого псевдонима свою публичную фамилию. Саша Черный писал сатиру, юмор и детские стихи, и образ «черного» в сочетании с легкой ироничной манерой сделал его имя особенно заметным на фоне коллег. Эта история яркий пример, как личная метка может превратиться в бренд.
Марк Твен. Псевдоним, привязанный к реке и профессии.
Самюэл Лэнгхорн Клеменс взял имя Mark Twain, термин корабельных лоцманов, который значит «две сажени» (безопасная глубина). Клеменс работал лоцманом на Миссисипи, и речная тематика осталась в его творчестве навсегда. Псевдоним отсылал к опыту и помог создать легко узнаваемый литературный образ. Существуют и альтернативные легенды происхождения имени, но связь с судоходной лексикой является основной версией.
Джордж Оруэлл. Чтобы не подставлять семью и остаться свободным.
Эрик Артур Блэр взял псевдоним Джордж Оруэлл, опасаясь, что его политические тексты и критика ударят по семье. Выбор простого, английского, ничем не примечательного имени, и дал ему пространство для резких, публичных высказываний. Под именем Оруэлла вышли «Скотный двор» и «1984», и именно этот литературный образ прочно закрепился в культурной памяти.
Выясняется, что псевдонимы служили разным целям. Защитить родных, изменить странную фамилию на более удобную, создать авторский образ или просто сделать имя более звучным для газеты и книжной полки. Иногда это была необходимость. Политическая или бытовая. Иногда творческая стратегия.
Мне кажется, псевдоним словно еще одна история, которую автор рассказывает о самом себе. Маленькая дверь, через которую человек выходит в мир не в своем обычном обличии, а в том, которое он выбирает сам.
В реальной жизни мы не можем переписать свою биографию или изменить фамилию одним росчерком пера, а вот авторы могли. И многие этим пользовались.
В литературе имя становится частью произведения. Оно задает тон, формирует ожидание читателя, создает настроение. Горький про суровость и правду. Ахматова будто благородная строгость. Чуковский про мягкость и ритм детской речи. Каждое из этих имен работает как музыкальный аккорд. Прозвучало, и ты уже чувствуешь, о каком мире пойдет речь.
И когда читаешь истории о том, как эти имена появлялись, внезапно понимаешь, что псевдонимы не маски, а отражения. Иногда даже более честные, чем настоящие фамилии.