— Мальчику с виду около шести лет. Значит, мой муж наставлял мне рога и ещё и имел наглость прямо в годовщину нашей свадьбы предъявить мне свидетельство своей измены.
Марина Юрьевна пыталась успокоить дочь.
— Уверена, что Ярослав сможет всё объяснить. Я чувствую, что он тебя любит. Поверь моему опыту, вряд ли стал бы рисковать отношениями с тобой и изменять.
Однако Саша плакала, не останавливаясь.
Женщина гладила свою такую взрослую, но беззащитную, рыдающую девочку, но больше не произносила ни слова, потому что все они были бессильны.
Наконец, когда поток слёз иссяк, Александра молча поднялась с пола и отправилась умывать опухшее от слёз лицо.
Женщина чувствовала себя полностью опустошённой.
Вернувшись к маме в комнату, Саша призналась:
— Я за сегодняшний день очень устала. Ты не против, что я прилягу?
Марина Юрьевна не стала возражать и предлагать, к примеру, ещё поговорить и поужинать. Она понимала, что её несчастной дочери надо отдохнуть.
— Конечно, Сашенька, только давай мы с тобой выпьем какого-нибудь успокоительного, хотя бы валерьянку, что ли.
И мне, и тебе это будет полезно.
Саша выполнила просьбу матери и отправилась спать. Нервное напряжение было таким сильным, что женщина отключилась и проснулась, когда на часах было 10 утра.
Подскочив на диване, Саша помчалась на кухню, где застала маму, размешивающую тесто на блинчике.
— С добрым утром, дочка! Ты вовремя, сейчас завтракать будем.
В четыре руки женщины приготовили блинчики и, словно сговорившись, ни словом не обмолвились про вчерашнюю ситуацию. Когда Саша мыла посуду, Марина Юрьевна попросила.
— Дочка, сходи, пожалуйста, в театр с Людмилой. У неё два билета на очень хороший спектакль, отличные места в портере. Ей племянница на день рождения подарила. Они должны были вместе пойти, и вот только племянница как на грех разболелась, а остальные родственники не могут Людмиле компанию составить.
Кого-то дачные участки зовут, кто-то в командировку летит. В общем, билет пропадает, жалко.
Саша помотала головой.
— Мама, не хочу я никуда идти, совсем нет настроения.
Однако, если Марина Юрьевна что-то задумала, то умела настаивать на своем.
— Вот поэтому и сходи, что нет настроения.
Искусство отлично умеет переключать мысли в голове и менять эмоции. Пожалуйста, дочка, не ради пропадающего билета, а ради меня.
Нехотя Александре пришлось подчиниться маминому желанию. Однако от предложения предварительно забежать в парикмахерскую и сделать новую стрижку она отказалась категорически.
Дождавшись, пока Людмила уведёт Сашу, Марина Юрьевна позвонила зятю и практически в приказном тоне сказала.
— Ярослав, Саше не будет примерно три часа. Приезжай, надо поговорить.
Мужчина не стал сопротивляться, но предупредил.
— Марина Юрьевна, я обязательно приеду, но мне не с кем Диму оставить.
Наёмную няню, наверное, можно найти, но я бы не стал доверять мальчика непонятно кому, так что приехать могу только с ним, вы не против?
Женщина вздохнула.
— Не против.
— Отлично, тогда через полчаса я с Димой буду у вас.
Через 30 минут Марина Юрьевна, осторожно дойдя до двери, опираясь на устойчивые ходунки, впустила в квартиру Ярослава и Диму.
Мужчина представил ребёнка, и мальчик вежливо поздоровался. Хозяйка старалась не выдавать своего невероятного волнения и гостеприимно пригласила Диму на кухню.
— Проходи, там у меня и телевизор есть, и пирожные тебя ждут. Какао сделать или чай?
Ребёнок объявил, что ему вкуснее всего кофе, но часто пить этот напиток детям нельзя, и он будет чай, потому что для какао он уже слишком взрослый.
От неожиданности Марина Юрьевна едва не рассмеялась, но вовремя взяла эмоции под контроль и, обращаясь к Ярославу, попросила.
— Можно я Диму тогда напитком из цикория угощу? Это почти как кофе.
Мальчик обрадовался.
— Я хочу попробовать этот цикорий.
— Дядя Слава, можно?
Ярослав согласился, и когда хозяйка ловко управилась с приготовлением угощения для Димы, мужчина вручил мальчику свой смартфон и объяснил.
— Мне с Мариной Юрьевной надо пообщаться. Ты, пожалуйста, побудь здесь, ешь угощения, играй в телефоне, можешь даже немного в Интернете ролики посмотреть, хорошо?
— Конечно, дядя Слава, я вполне могу без присмотра, не переживайте.
Наблюдая за этой картиной, Марина Юрьевна едва сдерживалась, чтобы не заплакать, и, скрывая свои эмоции, потихоньку стала идти в сторону комнаты, которую старомодно именовали залом.
Следом за ней шёл Ярослав, которому не терпелось узнать, о чем же с ним хотела поговорить Марина Юрьевна.
Женщина устроилась в кресле, а мужчина сел на диван, стоящий на искосок от него, чтобы было удобно вести беседу.
Хозяйка внимательно смотрела на зятя, но он не стал долго терпеть и без предисловий спросил.
— Марина Юрьевна, объясните мне, Александра так неадекватно отреагировала на появление Димы в нашей квартире. Почему?
— Признаю, доля моей вины есть, что я её не предупредил. Но мы же взрослые люди. Вместо того, чтобы спокойно поговорить, она фактически просто убежала к вам. Разве это нормально?
Женщина не перебивала возмущённую речь зятя, но на его вопрос отвечать не торопилась, а задала встречный.
— Прежде чем начать непростой разговор, чтобы попробовать помочь своей дочери сохранить семью.
— Мне надо быть уверенной, что в этом имеется смысл. Скажи только честно, Дима — твой внебрачный сын?
Возмущение у мужчины не было предела.
— Нет, конечно же! У меня и в мыслях не было изменять Саше.
Я её очень люблю, уважаю, но её отношение к детям начинает меня пугать.
— Дима оказался в нашей квартире из-за безвыходной ситуации, но Александра даже не попыталась с ним поладить, хотя, как вы, наверное, заметили, он вполне воспитанный, смышлёный и обаятельный мальчик.
Ответ Ярослава успокоил взволнованную женщину, и, глубоко вдохнув, как будто приготовившись совершать прыжок с парашютом, она решилась рассказать зятю правду.
— Что же, всё тайное, как говорится, становится явным.
— Как муж, ты имеешь право знать, почему моя дочка избегает контактов с детьми. Думаю, я вправе рассказать тебе её историю, которая сперва казалась счастливой сказкой, а потом превратилась в страшный кошмар, разрушивший привычную жизнь.
Сашенька росла чудесной и умной девочкой, была настоящей отрадой для меня и мужа. Мы без проблем устроили её учиться в одной из лучших гимназий своего города. Достаток нашей семьи и должности, которые занимали я и муж, позволяли Саше быть своей в окружении, такой же, как говорят, «золотой молодёжи».
Впрочем, в гимназии был очень сильный педагогический коллектив, и оценки не продавались, как ты, наверное, мог подумать.
Детей умело заинтересовывали учёбой, и наша Сашенька была одной из лучших учениц в классе. Её даже как бы сделали наставницей для соседа по парте Захара.
Мальчик был из очень хорошей семьи, довольно влиятельной в нашем городе. Шутка ли, папа — областной прокурор, мама — при нём, в этом же ведомстве, не на последней должности.
В общем, покруче нашей семьи жили, но развитию дружбы своего сына и Саши не препятствовали.
Вполне искренне привечали ее, со мной и мужем общались не через губу, а вполне доброжелательно. Когда Сашенька училась в десятом классе, скоропостижно скончался ее отец.
Тромб оторвался, как показало вскрытие. Именно семья Захара поддержала меня и Сашу после этой утраты.
До сих пор за это им благодарна, потому что я в таком состоянии была, что сама чуть к мужу не отправилась.
Так что, конечно, я совсем не возражала, когда Саша решила выйти замуж за Захара. Ну и что, что им на тот момент чуть больше восемнадцати было. Очевидно, что на пути у настоящих чувств стоять нельзя.
Родители Захара тоже не возражали и даже радовались, что моя дочка стала частью их семьи.
Через год после свадьбы у Сашеньки и Захара родились близнецы, два мальчика, Лёша и Ваня. Здоровые, весёлые, крепенькие. Росли и нас всех радовали.
Сашенька надышаться на своих деток не могла.
Знаешь, Ярик, так мне и говорила, что идёт коляску перед собой катит, а сердце от счастья-то, ой, гляди, из груди выпрыгнет. Конечно, я, когда могла, помогала.
Свекровь неоднократно предлагала Саше надёжную няню нанять, но моя дочь всякий раз отказывалась, и в основном она сама справлялась. Бог знает, чего ей стоило. Но она учёбу в университете не бросила, и даже без академического отпуска ухитрилась обойтись.
Свекр её на престижную и хорошо оплачиваемую работу пристроил. На такую должность, чтобы и рабочий день был строго нормирован, и чтобы соцпакет был, и прочие прелести.
Возможность такая у него, разумеется, была. Да и не стыдно было протекцию невестке оказывать.
Ума Сашеньки не занимать. Лёшеньке и Ванечке было шесть лет, когда моя дочка снова забеременела.
Захар встретил новость радостно, да и чего бы огорчаться. Отношения в семье были чудесными.
Насколько я знаю, ни одной ссоры между ними не было. Как будто двум половинкам повезло в одно целое объединиться. Знаю, им многие завидовали, и некоторые дамочки с Захаром пытались роман закрутить, но ему не нужен был никто кроме моей Сашеньки.
Так было всё прекрасно, что даже мысли не было, что в одночасье всё рухнет из-за страшной трагедии.
Сашеньке надо было к врачу, а Захар вызвался сам забрать сыновей из детского садика. По нелепой случайности в этот день у него сломалась машина, и он решил не вызывать такси, а повезти детей домой через парк.
Погода была чудесная, и хотя аттракционы еще не работали, но зато на выходе из парка была пиццерия, в которую мальчишки дружно хотели зайти.
По дороге Захар встретил приятеля, и пока с ним разговаривал, дети, расшалившись, выбежали на озеро.
Но мартовский лёд оказался предательски тонким.
Мои внуки, как потом рассказывали, свидетели даже крикнуть не успели. Мигом ушли под воду.
Захар и его приятель бросились к водоему, но куда там. Выловить мальчиков удалось только примчавшимся на место трагедии водолазам.
Захар позже пытался оправдаться, как и заведённый, постоянно повторял, что отвлёкся всего на несколько секунд, но что толку?
Наши мальчики утонули, исправить этого уже было нельзя.
Первой эту горькую новость зять сообщил мне, потому что боялся за Александру, и не зря.
Я поехала в частную клинику, где, как я знала, в то время была Сашенька.
Мне сердце подсказало, что лучше, если рядом будут врачи, когда на мою дочь обрушится страшнейшее горе.
Увидев меня в коридоре, Саша, наверное, всё поняла по моему лицу. После известия о случившемся, у неё случилась истерика.
Успокоить Сашеньку не получалось даже большой дозой медикаментов. Домой она в тот вечер так и не попала. Угодила с нервным срывом в больницу. От переживаний, из-за погибших сыновей моей дочери не удалось сохранить малыша, который развивался у нее под сердцем.