В декабре 2025 года знаменитый актер и режиссер, а по совместительству болельщик футбольного ЦСКА Андрей Смирнов дал большое интервью обозревателям «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову в рамках нашей рубрики «Разговор по пятницам».
В отрывке ниже — рассказ Смирнова об Уимблдоне и ведущих мировых теннисистах.
Статья носит информативный характер. «СЭ» предупреждает: чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью!
Полная версия: Андрей Смирнов: «В Соболенко мне нравится все. Даже ее матерщина на корте»
Уимблдон
— К теннису вы как пристрастились?
— Я не пристрастился. Помешался! Мне было 25, когда научился ракеткой махать. До 80 играл круглый год. Летом три раза в неделю, зимой — один. Но вынужден был завязать.
— Врачи запретили?
— Ага. Доктор спросил: «Вы и пару играете, и к сетке подбегаете?» — «Конечно». — «Заканчивайте. Для коленной чашечки опасно». Мне жутко не хватает физической нагрузки.
— Курить вас бросить не заставили?
— Пытались. Ничего не вышло.
— Вас не сломить?
— Я не могу без сигареты работать. У нас в семье все курят — мы с женой, дети, внук. В этом смысле полная безнадега. Вот алкоголь для меня теперь под запретом. А я привык!
— По вам не скажешь, Андрей Сергеевич.
— Я никогда особо не напивался. Но позволял себе. Я же бросал кинорежиссуру почти на 30 лет. Освоил другую профессию — стал драматургом, сценаристом. Постепенно приучился, что можно за работой выпить. Чуть-чуть. Как бы вам сказать?
— Говорите прямо, мы сами в этом деле профессора.
— Рано утром садишься за стол с бумагами — и трудишься часов до двух. Сто грамм водки продлевали мне способность работать минут на сорок. А то и больше. За десятилетия вошло в привычку. Но сейчас все, табу! Мне так не хватает ста грамм — а заменить нечем! Мучаюсь!
— Недавно запретили?
— Да. У меня же инсульт был. А после второго сказали: «Превратишься в дурачка из-за своих ста грамм. Даже небольшая доза алкоголя подавляет нейроны, перестают функционировать. Угрожает деменцией». А мне бы хотелось умереть...
— В уме?
— Вот-вот. Не теряя рассудка.
— Вы и машину больше не водите?
— Уже лет пять. Тоже запретили. Одновременно с теннисом.
— С Озеровым вы не общались. Зато с Анной Дмитриевой, кажется, дружили?
— О да! Аня была замужем за режиссером Дмитрием Чуковским. Это внук Корнея, сын писателя Николая Чуковского. У них была дача в Переделкино. Мы там встречались.
— Как-то Дмитриева пригласила вас в эфир во время Уимблдонского турнира.
— Я вам больше скажу — мы полетели втроем в Лондон комментировать. Алик Метревели, Аня и я. Какой же это год? А-а, 1995-й. Потом актер Саша Пашутин сказал: «Андрей Сергеевич, я записал ваши репортажи на видеомагнитофон. Включаю и переслушиваю».
— Уютно вам было в роли комментатора?
— Вполне.
Синнер
— Евгений Кафельников считает, что никто не сравнится по таланту со Штеффи Граф. Согласны?
— Шарапова не хуже. Я помню, как первый раз выиграла «Шлем». Была совсем девчонка, 17 лет! В теннисе все время появляется кто-то новый. Как сейчас эти двое играют — Синнер и Алькарас!
— Да, потрясающие.
— Это запредельный теннис! Никто близко не может к ним подойти!
— Вы-то за кого болеете?
— За Синнера. Хотя и Алькарас нравится. Замечательный парень. Финал Итогового — это же оторваться нельзя! Карлос дал небольшую... Даже «слабиной» не назовешь. Как Янника одолеть? Я не представляю!
— Так почему вы за итальянца?
— Есть в нем какое-то обаяние. Меня поражает, что у него добрые отношения с Алькарасом. Недавно читаю интервью Беккера, он тоже удивляется: «В наше время такое было немыслимо. Чтобы я дружил с Лендлом или Макинроем? Никогда!» А эти ладят.
Начали-то дружить еще Федерер и Надаль. Создали новую модель отношений. Показали, что возможно.
— Синнер влип в допинговую историю, которая многих настроила против него. У вас отношение не изменилось?
— Для меня совершенно ясно, что это фальшивка! Я внимательно наблюдал за Синнером не раз и не два. Никаким допингом там и не пахнет. Какой-то бред! Я так понимаю, кто-то из врачей напутал, а из этого скандал раздули.
Янник — джентльмен. Хорошо воспитан, поведение безукоризненное. Правильно ведет себя с публикой, с коллегами. У меня вызывает искреннее восхищение.
— Любимый теннисист из прошлого?
— Беккер. Я его обожал. Вот кто умница-то! В потрясающем стиле выигрывал турниры. Я замирал от восторга. Когда с Дмитриевой и Метревели оказался на Уимблдоне, присмотрелся к Беккеру за кортом. Вел себя прекрасно. Давал такие живые интервью. Жаль, в финале проиграл Сампрасу.
— Пит — глыба.
— Да, классный теннисист. Но у меня любви к нему не случилось. Стиль Беккера больше импонировал.
— Из наших теннисистов кому симпатизировали?
— Кафельникову. Еще я обожал Медведева. О-бо-жал! Но спад у него настолько сильный, что вернуться на прежний уровень, видимо, не удастся. Впечатление-то производит интеллигентное. Но срывы какие-то дурацкие. Люди, которые около Даниила, могли бы ему и помочь...
— В женском теннисе кто вам интересен?
— У этой девчонки, Мирры Андреевой, гигантское будущее! Видно невооруженным глазом. Все профессионалы предсказывают — и я присоединяюсь.
— Первой ракеткой мира станет?
— Не сомневаюсь. Судя по всему, ее тренер Кончита Мартинес — большая умница. Мирра меняется на глазах. Появилась-то года три назад. А какой прогресс!
— Как вам Арина Соболенко?
— Я от нее без ума. Мне нравится в ней все. Даже ее матерщина на корте. То, как проигрывает важнейшие матчи. Это показывает, что Соболенко не машина! Обаятельная — сил нет...
— Чувствуем, теннис вас сегодня заводит больше, чем футбол.
— Да, теннис я очень люблю. Он не надоедает. Разве можно пропустить матч Синнера с Алькарасом? Это как премьера в Большом театре! За 15 минут до трансляции усаживаюсь перед телевизором, все проверяю. Мне никто не должен мешать.
— У Булата Окуджавы была привезенная из Штатов гитара, на которой он играл лет 20. А у вас была особенная ракетка?
— Нет. Я их сменил за жизнь штук восемь. С Уимблдона не привозил, хотя английские ракетки — мечта. Покупал в Москве у спекулянтов. Все было.