Начало истории
Ольга пыталась что-то делать, но всё валилось из рук, без конца подкатывали слезы.
Она будто пыталась выплакать всю растерянность последних дней, всю жалость к себе.
Маруся время от времени заглядывала в комнату, проверяла, все ли в порядке, но не приставала с вопросами, понимала, что сейчас не до нее.
Вечером приехала Инга.
Увидев, в каком состоянии подруга, потащила ее на кухню, достала что-то из холодильника, быстренько накрыла на стол, налила Ольге рюмку коньяку и и заставила выпить.
— Так, а теперь ешь и рассказывай.
Сквозь всхлипы и рыдания Ольга рассказала о возвращении мужа.
— Инга, вот ты мне скажи, у мужиков что, мозги как-то по-другому устроены? Всё мне рассказал,
смотрит и не понимает, что, собственно, случилось. И ведь не притворяется, действительно не понимает. Не смогу я с ним жить, разведусь.
— Ну, знаешь, подруга, развод не конец света. Это я тебе как человек с опытом говорю. Но ты не решай с горяча. В юности мы все максималистки, а сейчас компромисс кажется вполне разумным выходом.
Обдумай всё хорошенько и перестань рыдать.
— В моей ситуации компромисс совсем не выход. Я же Игоря не люблю, а может, и не любила никогда. Ты думаешь, я по нему плачу? Нет, я по себе плачу. Мне себя жаль, так глупо устроила свою жизнь.
Любви нет, детей нет, теперь и мужа нет.
Ольга захлебнулась жалостью к себе, слезы — градом, а подруги для того и нужны, чтобы утешать, говорить, какая ты умница и красавица, вытирать слезы и подливать коньяк. Вот они и подливали, пока не дошли до обычной стадии обиженных женщин.
— Мы такие красивые, умные, сами зарабатываем, а в личной жизни не везет. Куда мужики смотрят?
— Ай, да какие мужики! Нет уже мужиков. Перевелись все.
Дальше разговор пошел по накатанной.
Какие они сволочи! И какие мы несчастные!
— Ладно, я идиотка восторженная. Всегда выходила замуж по бешеной любви и всегда на всю жизнь.
Но ты то выбрала Игоря за надежность, предсказуемость, за возможность прожить всю жизнь без потрясений, и что? Ошиблась, не увидела в нём какой-то гнильцы.
— А может, сама виновата. За столько лет он уверовал, что я никуда не денусь, всё прощу, а, скорее всего, просто не замечу. Короче, какого мужа воспитала, того и получи.
- Ну давай, теперь себя вини. Это же не ты связалась с бывшей любовницей? Не ты убежала, когда поняла, что у тётки проблемы с головой? Не ты ввязалась в опасную авантюру по разорению Лебедева. И не ты подумала, что хоть у тебя есть семья, а спасать надо прежде всего её. Ты, подруга, в себя-то приди. Ещё давай оправдывай этого козла. А может, ты вообще решила его простить?
Можешь, конечно. Но поверь, ничего хорошего не выйдет.
— Страшно остаться одной в сорок лет.
— А не страшно смотреть ему в глаза и ждать, когда придаст в следующий раз? А насчёт остаться одной… Знаешь, у меня есть кое-какие варианты.
— Ты совсем с ума сошла? Какие мне сейчас варианты?
— Ну, это мы поглядим. Я тоже в какой-то момент решила, что для меня варианты кончились.
Оказалось, нет.
Инга взахлёб рассказывала, какой Гоша милый, тактичный, умный и красивый. Ольга слушала и понимала, что подругу опять понесло. Как можно после нескольких дней знакомства уверовать, что вот он, предназначенный судьбой? Ладно бы в первый раз. Опыт прежних замужеств никак не отразился на Инге.
Опять с чистого листа, в омут с головой. Ольга даже позавидовала. Вот её бы так. Может быть, когда-нибудь. Но не сейчас.
Сейчас нужно разводиться, продавать квартиру, делить имущество. Всё нудное впереди.
— Не думала, что в жизни наступят такие времена.
— Есть ещё время открутить всё назад, сделать вид, что простила, продолжить жить стабильной, размеренной, не сказать, что счастливой, но спокойной жизнью. Не готова к переменам. Но они, наверное, так и происходят, без подготовки.
Пока Инга мечтала о счастливой жизни, Ольга думала, как справиться с одиночеством.
Инге хорошо, даже если с Гошей не склеится, у нее дети есть. А она одна, как перст. Кстати, о детях.
— Ой, а Маруся-то где?
Ольга кинулась в комнату.
— Спит. Устала она сегодня со мной.
— Оля, а ты её хотя бы кормила сегодня?
— Да не я её, она меня. Чаем поила, бутерброды подсовывала. Следила за мной, чтоб я ничего не натворила, с катушек не съехала. Странно, с такой мамашей и кочевой жизнью совершенно адекватный ребёнок.
— Кстати, маманя теперь, наверное, в клинику загремит. А что с Марусей будет? Что-то никто не интересуется, где ребёнок.
— Да, странно. Ладно, что-то мы с тобой засиделись.
Инга потыкала в телефон.
— Гошенька, ты заберёшь меня от Ольги?
— Фу ты, ну ты какие нежности! Господи, Инга, ну хоть ты будь счастлива!
Утром позвонил никто иной, как сам господин Лебедев. Пригласил, вернее, объявил, что ждёт на обед.
— Машина подъедет во столько-то, не опаздывайте.
Ольга разволновалась. Понимала, о чём будет разговор. Вернее, о ком. О Марусе. А что тут говорить? Она его дочь. А Ольга так, случайный человек. Как жаль было расставаться с девочкой. Она спасала Ольгу все эти дни. Но такие сантименты никого не волнуют.
Опять ресторан, услужливые официанты и Михаил Лебедев, который за эти дни, кажется, резко постарел.
— Здравствуйте, Ольга, рад вас видеть. Вы не поверите, но за эти дни вы первый человек, общение с которым мне приятно. Остальные помогают, но при этом сочувствуют или злорадствуют.
— Михаил, могу спросить, что с Сашей?
Отправив Игоря домой, Михаил приехал в квартиру Саши.
Саша лежала под капельницей, то приходила в себя, то проваливалась в бессознательное состояние. Оставлять ее там было нельзя.
Михаил вызвал скорую. Врачи сказали, что сама она не выберется, слишком сильная интоксикация. Здесь нужны специальные аппараты и круглосуточный надзор, на дому этого не обеспечить.
У Михаила случилось дежавю. Он уже видел все это, проходил через все и помнил, как это страшно.
Не понимал, зачем опять ввязывается. Бывшая жена, которая бросила его сто лет назад, пыталась испортить ему жизнь всеми доступными ей способами. Ругал себя.
— Старый дурак, все еще надеешься, что она одумается. Она больна, даже если её сейчас приведут в чувство, никогда не станет той молодой искромётной девушкой, которую ты помнишь.
Но бросить Сашу умирать он не мог. Знал, что никакое лечение не гарантирует результата. Помнил, как после первой клиники она опять сорвалась. Но бросить её не мог. Не понимал, зачем. Не любит он Сашу и жить с ней не собирается. Кроме как фразой «Мы в ответе за тех, кого приручили», объяснить своё поведение не мог.
Он положил Сашу в клинику, оплатил лечение и с тревогой ждал, чем всё кончится.
— А теперь о Марусе. Саша лечиться будет долго, а что будет после лечения, только Богу известно. Маруся будет жить со мной. Ольга, я никак не могу решить. Говорить ей, что я её отец? Боюсь, её такой папаша не впечатлит.
— Бросьте. Я думаю, ей надоело мотаться по свету.
Она обрадуется, что есть родной человек. Знаете, я с ней прожила несколько дней. Но почувствовала, как ей хочется, чтобы рядом был кто-то близкий. Вот что я для неё сделала? Просто приютила. А она, когда мне плохо было, вьюном вилась, чтобы мне стало легче.
— С женами вы, конечно, пролетели, но вот с дочерью вам повезло.
Ольге показалось, что Лебедев ждал этих слов. Ему надо было, чтобы кто-то поддержал его просто так, не за деньги.
— Михаил, простите, наверное, я не имею на это права, но можно я иногда буду встречаться с Марусей? Сходим в парк, в кафе, может быть, в зоопарк, кино. Мне страшно, что она исчезнет из моей жизни. У меня никого не осталось.
Она последнее, что есть.
— Конечно, если она будет не против.
— Я думаю, не будет.
— Но сначала давайте я попробую наладить с ней отношения.
Когда Ольга вернулась домой, Маруся поила чаем Игоря.
Что-то слишком быстро вернулся. Решил ходить каждый день, брать измором?
Увидев Ольгу, Игорь резко вскочил, как-то судорожно одёрнул пиджак.
Видно, что нервничал.
— Оля, нам надо поговорить.
— Поговорим, но чуть позже. Маруся, тебя внизу ждёт дядя Миша. Ты его помнишь?
— Да. Когда я была маленькая, гостила у него. Меня мама оставляла.
— Ты поедешь к нему?
— Ты хочешь, чтобы я уехала?
Я тебе надоела?
— Ну что ты, маленькая? Просто твоя мама заболела, долго пролежит в больнице. А дядя Миша — твой родственник. Я же тебе никто. Мне нельзя тебя себе оставить.
— А дядя Миша не возражает, чтобы мы с тобой встречались?
— Ну, если ты захочешь.
— Я уже хочу!
Маруся обняла Ольгу.
— Не бросай меня!
А к дяде Мише я поеду, он добрый, у него большой дом и бассейн есть.
Ольга пыталась не плакать, чтобы не расстраивать девочку, но получалось плохо. Она собрала немногочисленные Марусины вещички и проводила ее к машине Лебедева. Возвращаясь, постояла в подъезде, собираясь с мыслями перед разговором с Игорем. Последний раз спросила сама себя.
— Решила окончательно?
Ответила:
— Да.
Вдохнула поглубже и вошла в квартиру. Игорь стоял взбудораженный, не понимал, что происходит. Он пришел мириться, а его не замечают. Причем тут Маруся, речь вообще не о ней.
— Оля, что происходит?
Нам надо поговорить.
— Надо. На развод подам сама. Надо продать квартиру и дачу, и купить какое-нибудь жильё.
— О чём ты говоришь? Я не собираюсь с тобой разводиться.
— Это твои проблемы. Детей у нас нет, так что разведут в два счёта.
— Но это же невозможно!
— Что здесь невозможного? Стандартная процедура. Я хочу быть счастливой. С тобой не получилось. Попробую ещё раз.
Ольга шла по аллее парка. Было грустно. Одолели мысли о своей загубленной жизни.
— Эх, счастье, где же ты?
И вдруг…
— Олечка!
По дорожке бежала Маруся.
— Миша сказал, что ты здесь будешь. Я так соскучилась!
Кинулась к Ольге, зацеловала, заобнимала и шепнула на ухо.
— Знаешь, а Миша мой папа, но это секрет…