Я ненавижу понедельники. Особенно когда они начинаются в шесть утра, а за окном — серость, которую даже дождь не может разбавить. Но сегодня было иначе. Сегодня в воздухе витало что‑то… странное.
Кафе «У моста» открывалось в семь, но я пришла заранее — нужно было расставить чашки, проверить кофемашину, протереть столики. Всё как обычно. Пока я возилась с сиропами, дверь скрипнула.
— Это ты, — не глядя, бросила я.
Он усмехнулся. Я знала этот смех — низкий, чуть хрипловатый, как старый винил.
— А ты всё такая же гостеприимная.
Я обернулась. Время его не тронуло. Те же глаза — цвета мокрого асфальта, та же лёгкая небритость, тот же запах: табак и мандарины.
— Что тебе нужно, Марк?
Он сел за столик у окна, положил локти на столешницу.
— Кофе. Как раньше.
«Как раньше» — это двойной эспрессо с каплей ванильного сиропа. Я помнила. И это злило ещё больше.
Пока кофемашина гудела, я чувствовала его взгляд на себе. Он всегда так смотрел — будто видел насквозь, до самых тёмных уголков.
— Ты похудела, — сказал он, принимая чашку.
— Тебя это не касается.
— Касается.
Я замерла. В его голосе не было ни наглости, ни игры. Только усталость.
— Пять лет, — продолжила я, сжимая край фартука. — Пять лет ты не появлялся. И вот — здрасьте, кофе, как раньше.
Он сделал глоток, закрыл глаза.
— Вкус тот же.
— Ответь. Зачем ты пришёл?
Марк поставил чашку, достал из кармана конверт. Тонкий, потрёпанный.
— Это тебе.
Я не взяла. Конверт лёг на стол, как бомба с тикающим механизмом.
— Открой, — тихо сказал он.
Внутри — фото. Мы. Молодые, смеющиеся, на том самом мосту, где он впервые сказал: «Я тебя люблю». А под фото — билет. Один. На рейс до Барселоны. Дата — завтра.
— Я уезжаю, — сказал Марк. — Навсегда.
Я рассмеялась. Звук вышел резким, почти истеричным.
— И что? Хочешь, чтобы я бросилась за тобой?
Он покачал головой.
— Нет. Я хочу, чтобы ты знала: я пытался. Все эти годы пытался забыть. Но не смог.
За окном наконец пошёл дождь. Капли стучали по стеклу, как пальцы по клавишам.
— Тогда зачем? — прошептала я. — Зачем сейчас?
— Потому что если не скажу сейчас, умру.
Тишина. Только кофемашина тихо шипела, выпуская пар.
Я смотрела на него — на этого чужого человека, который когда‑то был моей вселенной. На его дрожащие пальцы, на седину в волосах, на тень под глазами. И вдруг поняла: он не лгал.
— Возьми билет, — сказал Марк, вставая. — Или сожги. Как хочешь.
Он ушёл. Дверь скрипнула, и всё снова стало обычным: серое утро, кофемашина, дождь.
Я села за столик, где он сидел. Взяла чашку. Кофе остыл. Но вкус… вкус остался.
Достав телефон, я набрала номер.
— Мама? Я уезжаю.
Она что‑то кричала в ответ, но я не слушала. Смотрела на билет, на фото, на капли дождя, стекающие по стеклу.
Завтра будет новый день. И новый мост.
А этот — останется здесь. В кафе «У моста». В чашке остывшего кофе. В памяти.