– Ирочка, мама звонила. У нее же в субботу юбилей, шестьдесят лет. Круглая дата. Она очень хочет собрать всех своих, по-семейному. Ты же знаешь, она рестораны не любит: там шумно, музыка эта бухает, поговорить спокойно нельзя, да и готовят неизвестно из чего. В общем, она решила, что лучше всего будет отметить у нас.
Сергей произнес это с такой обезоруживающей улыбкой, словно сообщал о выигрыше в лотерею, а не о грядущем стихийном бедствии. Он стоял в дверях кухни, прислонившись плечом косяку, и с надеждой смотрел на жену, которая в этот момент пыталась оттереть пятно с плиты после утренней яичницы.
Ирина замерла. Губка в ее руке перестала двигаться. Она медленно выпрямилась, чувствуя, как внутри начинает закипать глухое раздражение, знакомое ей до боли. За десять лет брака она выучила эту интонацию мужа наизусть: мягкий заход, ссылка на мамины желания и полное игнорирование реальности.
– Сережа, – Ирина повернулась к мужу, стараясь говорить спокойно. – У нас двухкомнатная квартира. «Все свои» у твоей мамы – это человек пятнадцать, не меньше. Тетя Валя с мужем, Света с детьми, дядя Коля, подруги ее эти из совета ветеранов… Куда мы их посадим? На головы друг другу? И почему у нас? У Галины Петровны трешка, места там в два раза больше.
– Ну, Ир, ну ты чего начинаешь? – Сергей скривился, как от зубной боли. – У мамы ремонт в коридоре недоделан, обои висят. Ей стыдно людей звать. А у нас уютно, светло. Да и потом, ты же знаешь маму, ей тяжело сейчас у плиты стоять, давление скачет. А ты у меня хозяюшка, готовишь вкусно. Она так и сказала: «Только Ирочка сможет сделать настоящий праздник».
– А, вот оно что, – Ирина усмехнулась, бросая губку в раковину. – Значит, «Ирочка сможет». А Ирочку кто-нибудь спросил? Я работаю всю неделю до семи вечера. В субботу у меня единственный выходной, когда я планировала просто выспаться и, может быть, сходить в парк. А теперь выясняется, что я должна накормить пятнадцать человек? Ты представляешь объем работы? Это же не просто чай попить. Это салаты, горячее, закуски, нарезки.
– Марин, ну мы поможем! – Сергей подошел и попытался обнять жену за плечи, но она дернулась. – Я картошку почищу, Света приедет пораньше, порежет что-нибудь. Не делай из мухи слона. Это же мама! Шестьдесят лет бывает раз в жизни. Неужели мы не можем сделать ей приятное?
Ирина посмотрела в честные глаза мужа и поняла: он действительно не видит проблемы. Для него это просто веселые посиделки. Вся грязная работа – закупка продуктов, готовка до трех ночи, уборка до и после, гора посуды – оставалась за кадром, в слепой зоне его восприятия.
– Хорошо, – сказала она неожиданно для самой себя. – Допустим. Но есть один нюанс. Банкет на пятнадцать человек – это удовольствие не из дешевых. Ты видел цены на продукты? Рыба, мясо, овощи, алкоголь, торт. Это выйдет тысяч в тридцать, а то и больше, если по-хорошему накрывать. У нас сейчас таких свободных денег нет, мы же откладывали на отпуск.
– Ой, да ладно тебе! – отмахнулся Сергей. – Ну какие тридцать тысяч? Купим курицу, картошки наварим, оливье сделаем, селедочку под шубой. По-простому, по-домашнему. Мама не требует омаров. А деньги… ну, возьми пока с отпускных, я потом с премии доложу. Или мама подарит, может быть.
– «Может быть», – эхом повторила Ирина. – Сережа, твоя мама за десять лет ни разу не предложила денег, даже когда мы ее дачу строили за наш счет. Ты правда веришь, что она оплатит свой же юбилей?
– Ира! – голос Сергея стал жестче. – Прекрати считать копейки. Это моя мать. Стыдно быть такой мелочной. В общем, я уже сказал ей «да». Она сейчас список меню накидает и перезвонит тебе.
Он развернулся и ушел в комнату, считая разговор оконченным. Ирина осталась на кухне одна. Она смотрела на капающий кран и чувствовала, как внутри нее что-то ломается. То самое бесконечное женское терпение, на котором, как на китах, держался их быт, дало трещину.
Звонок от свекрови раздался через час.
– Ирочка, здравствуй, дорогая! – голос Галины Петровны звучал бодро и властно. – Сережа сказал, вы согласны? Ой, как замечательно! Я знала, что ты меня не подведешь. Ты же у нас золотая невестка. Слушай, я тут прикинула, что нам нужно. Записываешь?
Ирина включила громкую связь и взяла ручку, чисто механически.
– Значит так, – начала диктовать свекровь. – На горячее я хочу запеченную семгу. Свинина – это грубо, да и у тети Вали холестерин. Семга – благородно. Возьми штуки три больших рыбины, чтобы всем хватило. На гарнир – овощи гриль, никаких пюре, это прошлый век. Салаты… Ну, оливье с языком обязательно, Паша его любит. Цезарь с креветками – это для молодежи, для Светы. И какой-нибудь слоеный, с грибами и курицей.
Ирина писала, и брови ее ползли вверх. «По-простому», говорите?
– Дальше, – не унималась Галина Петровна. – Нарезка обязательно мясная, только не вареная колбаса, а буженина, балык. Сырная тарелка – с медом и орешками, я по телевизору видела, это сейчас модно. И тарталетки с красной икрой, ну, это само собой. А, и торт! Ира, торт только не магазинный, они там на маргарине. Испеки свой, этот, «Наполеон», у тебя коржи хорошие выходят. Ну, и фрукты, соки, алкоголь Сережа сам знает какой.
– Галина Петровна, – прервала ее Ирина. – Список внушительный. Семга, икра, язык… Это все стоит немалых денег. Сережа сказал, что бюджет у нас ограничен. Может, мы как-то скинемся? Или вы дадите денег на продукты?
В трубке повисла тишина. Тяжелая, осуждающая пауза.
– Ира, я что-то не поняла, – наконец произнесла свекровь ледяным тоном. – Ты сейчас предлагаешь мне, пенсионерке, имениннице, платить за стол в доме собственного сына? Это что за новости? Я вас растила, ночей не спала, а вы мне счет выставляете?
– Галина Петровна, никто не выставляет счет за воспитание. Речь идет о продуктах. На такую компанию это выйдет в копеечку. У нас сейчас просто нет такой суммы свободной.
– Так займите! – воскликнула свекровь. – Господи, молодые, здоровые, работают оба, а на мать родную денег жалко! Стыдоба какая! Я же не прошу мне бриллианты дарить. Я прошу просто по-человечески посидеть! Сережа сказал, что проблем не будет. Разбирайтесь сами. Я гость, я приду на праздник. Все, у меня сериал начинается.
Короткие гудки. Ирина положила телефон на стол и посмотрела на список. Три семги. Язык. Икра. Балык. И «Наполеон» сверху.
Вечером она попыталась поговорить с мужем еще раз.
– Сережа, я посчитала. По списку твоей мамы продукты выходят тысяч на сорок пять, не меньше. Если брать хорошую рыбу и икру. Давай ты дашь мне карту, и я поеду закупаться.
Сергей, который смотрел футбол, недовольно поморщился.
– Ир, ну я же просил. У меня на карте сейчас ноль, до зарплаты неделя. Возьми со своего счета, того, где мы на Турцию копим. Я верну, честное слово. Ну что ты начинаешь опять? Мама звонила, жаловалась, что ты ее до слез довела своими разговорами о деньгах. У нее давление подскочило! Ты можешь хоть раз быть просто нормальной женой и невесткой, а не бухгалтером?
– Нормальной женой? – тихо переспросила Ирина. – То есть нормальная жена – это та, которая молча достает свои сбережения, тратит их на прихоти твоей родни, потом два дня стоит у плиты, потом все убирает, и в благодарность получает упреки?
– Ой, все! – Сергей махнул рукой. – Делай что хочешь. Но чтобы в субботу стол был накрыт. Я не позволю позорить меня перед семьей. Если ты не можешь организовать элементарный праздник, грош цена такой хозяйке.
Эта фраза стала последней каплей. «Грош цена». Ирина молча вышла из комнаты. Она не плакала. Внутри нее вдруг стало очень тихо и пусто. И в этой пустоте родилось решение. Спокойное, холодное и твердое, как гранит.
Следующие три дня Ирина вела себя как обычно. Ходила на работу, готовила ужины (простые, без изысков), гладила рубашки. Сергей, видя ее спокойствие, решил, что буря миновала, и жена «взялась за ум». Он даже пару раз похвалил ее, правда, не отрываясь от телефона.
– Ты у меня золото, Иришка. Я знал, что ты поймешь. Мама уже всем растрезвонила, какой стол будет. Тетя Валя слюной исходит.
– Хорошо, – кивала Ирина, загадочно улыбаясь.
В пятницу вечером Сергей спросил:
– Тебе помочь с готовкой? Может, овощи почистить?
– Не надо, Сережа, ложись спать. Ты же устал на работе. Я сама справлюсь. У меня все под контролем.
– Ну, ты святая! – обрадовался муж и с чистой совестью отправился в спальню.
Ирина дождалась, пока он уснет. Потом достала из шкафа свое лучшее платье, которое берегла для особого случая. Проверила туфли. Затем зашла в онлайн-банк и перевела все деньги с накопительного счета (того самого, «на Турцию», который пополняла в основном она со своих премий) на свой личный депозит, к которому у Сергея не было доступа.
Утром в субботу Сергей проснулся от запаха кофе. В квартире было идеально чисто. Ирина, уже при полном параде, с укладкой и макияжем, сидела на кухне и пила кофе с круассаном.
– Ого! – восхитился заспанный муж. – Ты уже готова? А где вся суета? Где шкварчание сковородок?
– Все готово, дорогой, – улыбнулась Ирина. – Не волнуйся.
– А… где еда? – Сергей огляделся. Плита была пуста и девственно чиста. На столе не стояло ни мисок с салатами, ни противней.
– Все в надежном месте, чтобы не заветрилось. Скоро гости придут, тогда и достанем. Иди в душ, собирайся. Мама приедет через час.
Сергей, успокоенный ее уверенным тоном, пошел бриться. Он был в предвкушении праздника. Он любил такие застолья: можно вкусно поесть, выпить, послушать похвалы в адрес своей семьи и чувствовать себя патриархом.
Гости начали собираться ровно в два. Первой, как водится, прибыла сама именинница с группой поддержки в лице золовки Светы и ее двоих детей-погодок, которые с порога начали носиться по квартире, сшибая углы.
– С днем рождения! – Сергей кинулся обнимать мать, вручая ей букет цветов (который купила Ирина накануне).
– Спасибо, сынок! Спасибо, родной! – Галина Петровна, благоухая «Красной Москвой» и лаком для волос, расцеловала сына, а потом сухо кивнула невестке. – Здравствуй, Ира. Ну что, все готово? Мы голодные с дороги, такси по пробкам час ехало.
– Проходите в гостиную, рассаживайтесь, – гостеприимно пригласила Ирина.
В гостиной стоял большой раздвижной стол, накрытый праздничной скатертью. Посередине красовалась ваза с цветами. И… всё. Больше на столе не было ничего. Ни тарелок, ни бокалов, ни еды. Только скатерть и цветы.
Гости, оживленно переговариваясь, расселись. Тетя Валя с мужем, дядя Коля, какая-то троюродная племянница – квартира наполнилась гулом голосов.
– Ну, хозяйка, не томи! – гаркнул дядя Коля, потирая руки. – Неси закуску, трубы горят!
Все выжидательно посмотрели на Ирину. Сергей тоже посмотрел на жену, в его глазах мелькнуло первое подозрение.
– Ира? – спросил он тихо. – А где… всё?
Ирина вышла на середину комнаты. Она выглядела великолепно. Спокойная, уверенная, с легкой улыбкой на губах.
– Дорогие гости, уважаемая Галина Петровна! – начала она торжественным голосом. – Я очень рада видеть вас всех в нашем доме. Мы с Сережей долго думали, как сделать этот день незабываемым.
– Ой, ну хватит речей, давай семгу! – хихикнула Света, чьи дети уже начали канючить, что хотят есть.
– Дело в том, – продолжила Ирина, не обращая внимания на реплику, – что организация такого масштабного праздника требует серьезных вложений. Как вы знаете, у нас с Сережей сейчас временные финансовые трудности. Я честно сказала об этом Галине Петровне и попросила помочь с закупкой продуктов. Но Галина Петровна справедливо заметила, что негоже имениннице платить за свой стол.
В комнате стало тише. Галина Петровна напряглась, ее улыбка стала каменной.
– Потом я попросила Сережу выделить средства, – Ирина перевела взгляд на мужа, который начал бледнеть. – Но Сережа сказал, что денег нет, и предложил взять из наших отпускных накоплений. Однако я посчитала, и поняла, что если я потрачу эти деньги на один вечер, мы останемся без отпуска, на который я работала весь год.
– Ира, ты что несешь? – прошипел Сергей. – Прекрати этот цирк! Неси еду!
– Еды нет, Сережа, – громко и четко произнесла Ирина. – Еды нет, потому что я ее не купила. И не приготовила.
Тишина в комнате стала звенящей. Было слышно, как муха бьется о стекло.
– Как это… нет? – пролепетала тетя Валя, у которой уже был заготовлен тост и вилка в руке.
– Вот так. Сергей сказал мне: «Если ты не можешь организовать праздник, грош тебе цена». Я подумала и решила, что раз мне грош цена, то и услуги мои стоят ровно столько же. Я предоставила помещение, как и просили. Я навела идеальную чистоту. Я накрыла стол скатертью. А вот наполнение стола – это уже забота любящего сына и родни, которая так хотела собраться «по-семейному».
– Ты… ты издеваешься?! – взвизгнула Галина Петровна, вскакивая со стула. Лицо ее пошло красными пятнами. – Ты созвала людей в пустой дом?! Ты решила опозорить меня на весь свет?!
– Я никого не созывала, Галина Петровна. Это была ваша идея. Я лишь предупреждала, что у меня нет ресурсов это осуществить. Вы меня не услышали. Вы сказали: «Разбирайтесь сами». Вот я и разобралась. Я не стала тратить свои личные сбережения и не стала стоять две ночи у плиты, чтобы услышать потом, что я плохая хозяйка.
– Стерва! – выкрикнула Света. – Дети голодные! Мы ехали через весь город! У мамы юбилей! Как ты могла?!
– Очень просто, Света. Так же, как вы могли требовать от меня семгу и икру за мой счет. Кстати, – Ирина кивнула на кухню, – там есть чайник и пачка печенья «Юбилейное». Могу заварить чай. Это все, что вписывается в мой бюджет на сегодня.
– Сережа! – взревела свекровь, поворачиваясь к сыну. – Сделай что-нибудь! Ударил бы ее, что ли! Она же над нами смеется!
Сергей стоял красный как рак, хватая ртом воздух. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Он видел глаза родственников – недоуменные, злые, презрительные. И понимал, что позор этот несмываем. Но ударить Ирину? При всех? Да и вообще? Он посмотрел на жену и увидел в ее глазах стальной блеск, которого никогда раньше не замечал. Она не боялась. Она была готова к войне.
– Мам, успокойся… – пробормотал он. – Сейчас… сейчас я что-нибудь придумаю. Закажу доставку. Пиццу, суши…
– Какую пиццу?! – задохнулась от возмущения Галина Петровна. – На мой шестидесятилетний юбилей – пиццу?! Ты хочешь, чтобы я коробки грызла?! Я просила семгу! Я просила домашний стол!
– Ну нет у нас семги, мам! – сорвался на крик Сергей. – Нету! Ира не купила!
– Так пойди и купи! – рявкнул дядя Коля. – Ты мужик или кто? Магазин внизу!
– У меня денег нет! – заорал Сергей в ответ, окончательно теряя лицо. – Ни копейки!
Эта фраза прозвучала как приговор. Родственники переглянулись. Иллюзия успешного сына и богатого дома рассыпалась в прах.
– Понятно, – протянула тетя Валя, поднимаясь из-за стола. – Приехали, называется. Поели, попили. Галя, я тебе говорила, нечего по гостям шастать, надо было дома сидеть.
– Собирайтесь! – скомандовала Галина Петровна дрожащим голосом. Слезы обиды и ярости текли по ее щекам, размазывая пудру. – Ноги моей здесь больше не будет! Прокляну! И тебя, сын, и змею твою подколодную!
– Мам, ну подожди… – Сергей попытался схватить ее за руку, но она оттолкнула его.
– Отойди! Ничтожество! Позволил бабе собой крутить! Тьфу!
Начался хаос. Света судорожно одевала детей, которые начали реветь, чувствуя общее напряжение. Дядя Коля матерился вполголоса, ища свои ботинки. Тетя Валя громко жалела «бедную Галочку».
Ирина стояла у окна, скрестив руки на груди, и молча наблюдала за этим исходом. Она чувствовала себя странно. Не было ни злорадства, ни страха. Было огромное, всепоглощающее облегчение. Как будто вскрыли огромный нарыв, который мучил ее годами.
Через десять минут квартира опустела. Осталась только сбитая скатерть, запах дешевых духов и гнетущая тишина. Сергей сидел на диване, обхватив голову руками.
– Ну что, – глухо сказал он, не поднимая глаз. – Довольна? Ты уничтожила мою семью. Мать мне этого никогда не простит.
– Твою семью? – переспросила Ирина. – А я тогда кто, Сережа? Обслуга? Кошелек? Если твоя семья готова проклясть тебя из-за того, что их бесплатно не накормили деликатесами, то грош цена такой семье.
– Ты жестокая, – покачал он головой. – Можно было придумать что-то. Занять, кредит взять. Но не позорить так.
– А можно было просто уважать свою жену, – ответила Ирина. – Я предупреждала тебя. Я просила помощи. Ты выбрал игнорировать меня и угождать маме. Вот результат.
Она пошла в прихожую и достала чемодан.
– Ты куда? – Сергей поднял голову, в его глазах мелькнул испуг.
– Я уезжаю. В отель. А завтра – в Турцию. Одна. Деньги, как ты помнишь, у меня есть. А ты оставайся здесь. Подумай. Реши, кто тебе важнее: мама с ее запросами или жена, которая десять лет тянула этот воз.
– Ир, не уходи… Ну прости… Я дурак, я понял…
– Нет, Сережа, ты еще ничего не понял. Ты понял только, что тебе сейчас будет плохо и неудобно без меня. А когда поймешь по-настоящему – тогда и поговорим. Если я захочу.
Она захлопнула чемодан, взяла сумочку и вышла из квартиры, не оглядываясь. На лестничной клетке пахло чьим-то жареным луком и соседским борщом. Для Ирины это был запах свободы.
Сергей остался сидеть в пустой гостиной перед пустым столом с цветами. В животе у него урчало от голода, а в кармане было пусто. Он посмотрел на пачку печенья «Юбилейное», лежавшую на кухне, и горько усмехнулся. Юбилей удался.
А Ирина действительно улетела в Турцию. Впервые за много лет она отдыхала так, как хотела сама: без готовки, без уборки, без необходимости кому-то угождать. Она лежала на шезлонге, смотрела на море и понимала, что больше никогда не позволит с собой так обращаться. Вернется ли она к Сергею? Она еще не решила. Но если и вернется, то это будет уже совсем другая жизнь, по совсем другим правилам.
А как бы вы поступили на месте Ирины? Стоило ли идти на принцип или нужно было сохранить худой мир? Подписывайтесь на канал, ставьте лайк и пишите свое мнение в комментариях