– Дим, ну ты серьезно? Опять эти противные розы? – Анна скривила губы, разглядывая букет. – Я же сто раз говорила: мне нравятся пионы. Пионы, понимаешь? Или ты вообще меня не слушаешь? Вот чем ты слушаешь?
Дмитрий замер в дверях. Щеки порозовели, а в глазах плескалось то самое выражение – виноватое, растерянное, готовое на все ради ее улыбки.
– Прости,милая, я запомню. В следующий раз обязательно будут пионы.
Анна небрежно положила букет на стол, даже не понюхав. А розы были хороши – пышные, бордовые, с капельками воды на лепестках...
...Ольга Михайловна помнила, как дочь впервые привела его домой. Высокий, широкоплечий, с открытым лицом и мозолистыми руками – инженер. Дима смотрел на Аню так, будто она – лучшее чудо света. Владимир Петрович тогда одобрительно кивнул жене за спиной гостя: мол, нормальный парень, серьезный.
...Первые полтора года все было хорошо. Дмитрий возил Анну на море, дарил украшения к датам и без, терпеливо выслушивал бесконечные рассказы о подругах и коллегах. Но Ольга Михайловна начала замечать странное: дочь стала говорить о нем снисходительно, иногда с плохо скрытой скукой, даже пренебрежительно - «Димка притащил торт, представляешь? Я же на диете». «Опять звонит, прилип как банный лист». Она перебирала его подарки с таким видом, словно ей принесли дань, а не знаки внимания.
На втором году начались ссоры. Вернее, это Анна затевала ссоры. Ей было отчаянно скучно.
– Ты меня вообще любишь? А? Любишь? – этот вопрос она задавала регулярно, обычно вечером. – Что-то не похоже.
– Аня, я весь день…
– Вот именно! Весь день где-то там, а я тут одна! Может, у тебя другая появилась?
Дмитрий оправдывался, объяснял, клялся. Анна дулась день-два, потом милостиво прощала. Он приносил цветы, книгу, которую она хотела, билеты в театр. Мир восстанавливался – до следующей ссоры.
Поводы находились любые. Не то сказал. Не так посмотрел. Забыл поставить лайк под фотографией. Задержался на работе. Слишком быстро ответил на сообщение – значит, сидел в телефоне вместо дел. Слишком медленно – значит, игнорировал.
– Все, хватит! Мы расстаемся! – эта фраза звучала в их отношениях слишком часто.
И каждый раз Дмитрий приходил просить прощения первым. Анна выдерживала паузу: день, три, неделю. Потом оттаивала.
Ольга Михайловна однажды спросила осторожно:
– Анечка, а ты вообще любишь его? Или тебе просто… удобно с ним?
Дочь фыркнула:
– Мам, ну что за вопросы? Конечно, люблю. Просто он иногда такой надоедливый бывает, сил нет.
Пять лет пролетели в этом странном танце: страсть – скандал – расставание – примирение. Дмитрий поседел на висках, хотя ему не было и тридцати. Похудел. Улыбался реже. Но держался. За что? Ольга Михайловна понять не могла. За надежду, наверное. За веру, что однажды все наладится, станет проще, спокойнее.
На шестой год он сделал ей предложение.
...Кольцо было красивым – тонкий золотой ободок с небольшим, но чистым бриллиантом. Дмитрий готовился: заказал столик в хорошем ресторане, договорился с музыкантами, даже речь написал на бумажке, которую потом, смущаясь, прочитал вслух.
Анна сказала «да». Небрежно так, словно ей предложили десерт к кофе. Не очень-то и вкусный десерт. Но кольцо надела, сфотографировала для соцсетей, позвонила подругам.
Ольга Михайловна обняла будущего зятя крепко, по-матерински:
– Дима, я рада. Правда, очень рада.
Владимир Петрович пожал руку:
– Добро пожаловать в семью. Официально теперь.
...Подготовка к свадьбе началась немедленно. Анна взяла бразды в свои руки: платье из салона, фотограф с портфолио звезд, живые орхидеи на столах. Дмитрий кивал на все, протягивал карту, соглашался с каждым капризом. Он хотел, чтобы этот день был идеальным – для будущей жены.
За месяц до назначенной даты все рухнуло.
– Это что? – Анна ткнула пальцем в распечатку с меню. – «Радуга»? Ты серьезно выбрал «Радугу»?
– Там отличная кухня, Ань. Мы же пробовали, тебе понравилось.
– Понравилось?! Я сказала – «Белый сад»! С террасой! С видом на реку! А ты суешь мне какую-то забегаловку!
– Там нет мест на нашу дату. Я звонил, там свадьба уже забронирована.
– И что? Должен был договориться! Денег предложить! А ты просто… просто!.. – Анна задохнулась от возмущения. – Все! Свадьба отменяется! Надоело!
Она швырнула меню на пол и выскочила из комнаты. Привычный сценарий: сейчас будет сидеть у себя, ждать извинений. Дима придет, будет просить прощения, Аня помурыжит его пару дней и сменит гнев на милость.
Но в этот раз он не стал извиняться. Видимо просто устал.
На следующий день Дмитрий пришел за вещами. Анна наблюдала, как он собирает бритву, зарядки, свою кофту из шкафа.
– Ты серьезно? – она все еще не верила. – Вот так просто уходишь? И меня бросишь?
Дмитрий застегнул молнию, посмотрел на нее – долго, с непонятным выражением.
– Будь счастлива, Ань. Правда...
И вышел...
...Анна ждала неделю. Потом две. Телефон молчал. Никаких сообщений, звонков, внезапных визитов. Она несколько раз открывала диалог с ним – курсор мигал в пустом поле ввода – но так ничего и не написала. Гордость не позволяла. Дима должен был вернуться первым. Всегда возвращался первым.
Прошел месяц.
– Может, он заболел? – Анна металась по родительской кухне. – Или в командировке? Или… Может, позвонить ему?
Ольга Михайловна молча помешивала борщ.
– Мам, ну скажи что-нибудь!
– А что тут скажешь, Анечка. Ты его отпустила – он ушел.
– Я не отпускала! Я просто…
– Что?
Дочь замолчала, не находя ответа.
Через два месяца коллега Анны, Светка из бухгалтерии, как бы невзначай обронила за обедом:
– Слушай, а я твоего Димку видела вчера. С девушкой какой-то, симпатичной такой, светленькой.
Анна уронила вилку.
– С кем?!
– Не знаю. Новенькая, видимо. Смеялись, за руки держались… Мило так, аж зубы свело.
Вечером Анна начала рыться в его социальных сетях. Профиль был открытым – она давно заставила его убрать все настройки приватности. Новых фотографий не было, но в друзьях появилось незнакомое имя: Екатерина Соловьева. Аккуратный профиль с пейзажами и котиками. На аватарке – девушка лет двадцати пяти с мягкой улыбкой.
Анна листала ее страницу до трех ночи.
А Ольга Михайловна видела, как дочь меняется. Исчезла самоуверенность, холодная насмешливость во взгляде. Анна похудела – не так, как хотела всегда, а как-то нездорово, осунулась. Под глазами появились темные круги. Раздражительность на грани истерики.
– Это все он виноват! – Анна срывалась на родителях. – Шесть лет! Шесть лет жизни – и вот так бросить?! Ради какой-то невзрачной мышки?!
– Ты сама его бросила, – тихо напомнила Ольга Михайловна.
– Это другое!
– Чем же оно другое?
Анна не смогла объяснить.
Год прошел незаметно и мучительно одновременно. Анна следила за жизнью Дмитрия через экран телефона: вот они с Екатериной на шашлыках; вот на концерте какой-то группы; вот – у нее перехватило дыхание – фото с подписью «Переехали!». Общая квартира. Совместная жизнь. Все то, чего он хотел с ней.
Потом появилось фото кольца на тонком женском пальце. «Я сказала да!» – подпись и три сердечка.
Ольга Михайловна наткнулась на этот пост случайно, листая ленту. Екатерина сияла на фотографии. Дмитрий рядом – снова улыбчивый, снова с живыми глазами. Как раньше, до того, как из него по капле вытянули всю радость.
«Молодец, Дима», – подумала Ольга Михайловна. – «Наконец-то».
Анна тем временем пыталась строить новые отношения. Игорь продержался четыре месяца – ушел после скандала из-за опоздания на день рождения ее подруги. Сергей протянул два – сбежал, когда Анна устроила сцену в ресторане при его коллегах.
– Все мужики одинаковые! – Анна обвиняла очередного бывшего, сидя на родительской кухне. – Ненадежные, эгоистичные!
Владимир Петрович молча жевал котлету. Ольга Михайловна подливала чай и думала о том, как странно устроена жизнь. Дочь смотрела в телефон, листала ленту новостей, то и дело возвращаясь к чужим счастливым фотографиям.
Ольга Михайловна улыбнулась. Она была рада, что Диме удалось вырваться из лап Ани. Да, это была ее дочь. Но Ольга Михайловна знала, какой характер у ее дочурки.
На очередном семейном ужине Анна снова завела старую пластинку.
– Вот Димка хотя бы терпеливый был. А эти… Им вообще ничего нельзя сказать, сразу обижаются!
– Может, дело не в них? – негромко предположил Владимир Петрович.
– Пап, ты о чем?
Он пожал плечами:
– Да так. Третий мужик за год уходит. Странное совпадение.
Анна вспыхнула:
– То есть это я виновата, да?!
Родители промолчали. Иногда молчание красноречивее слов..
.
Позже, моя посуду, Ольга Михайловна думала о том, как объяснить дочери очевидное. Что любовь – не игра, где можно бесконечно жать на кнопку «сохранение» и возвращаться к удобному моменту. Что терпение – не бесконечно. Что манипуляции разрушают доверие медленно, но необратимо, как ржавчина разъедает металл.
А Анна обвиняла мир в несправедливости и ждала принца на белом коне – такого, который будет терпеть ее капризы вечно.
Ольга Михайловна вытерла последнюю тарелку и убрала в шкаф. Через открытую дверь видела дочь в гостиной – та снова уткнулась в телефон, листала чужие страницы. Она знала, что дочь видела снимки сына Димы и Кати. Их счастливые лица и влюбленные взгляды. Ольга Михайловна и сама следила за жизнью Дмитрия.
Тридцать лет назад Ольга Михайловна впервые взяла на руки крошечную дочку и поклялась защищать ее от всех бед. Но на одиночество Анна обрекла себя сама. И чтобы стать счастливой, дочке придется измениться. Или она никогда не узнает, какого это быть женой и мамой...
Дорогие мои! Если вы не хотите потерять меня и мои рассказы, переходите и подписывайтесь на мой одноименный канал "Одиночество за монитором" в тг. Там вам предоставляется прекрасная возможность первыми читать мои истории и общаться лично со мной в чате)