Шесть гиен сжались вокруг крошечного слонёнка, как тугая петля. Малышу было не больше трёх месяцев: он вертелся на месте, отчаянно визжал и звал мать, которой нигде не было видно. Альфа-самец с рваным ухом сделал первый выпад, щёлкнув челюстями у самых ног детёныша. Вторая гиена вцепилась ему в хвост.
Я вдавил педаль газа в пол. Джип летел через кусты, ломая ветки капотом. Я видел, как третья гиена заходила сбоку, целясь в подколенные сухожилия — классическая тактика: обездвижить жертву, а потом разорвать её заживо.
Грохот выстрела в воздух, сигнальная ракета под лапы альфа-самца, стая отскакивает… но не уходит. Я знал: стоит мне уехать — они вернутся. А слонёнок был совершенно один, без матери и стада, посреди враждебной саванны.
👉 Что было дальше и как мы искали его семью — смотрите в видео:
🐘 Одинокий малыш
Когда гиены наконец растворились в высокой траве, слонёнок остался стоять посреди поля, дрожа всем телом. С хвоста капала кровь — рана была неглубокая, но страх пережитой атаки буквально парализовал малыша.
Я медленно подошёл, стараясь не пугать. В какой-то момент слонёнок сам сделал несколько шагов ко мне, ткнулся хоботом в ногу и тихо заскулил. Для детёныша я стал единственным ориентиром и единственной защитой.
Слонихи почти никогда не бросают своих детей. Если слонёнок один, значит, что-то пошло очень не так. Оставить его здесь означало подписать ему смертный приговор: гиены вернулись бы в течение нескольких минут после моего отъезда.
Я взял рацию: сообщил на базу, что нашёл слонёнка-одиночку, и двинулся по следу в поисках его семьи. Малыш пошёл за мной, семеня маленькими ногами и стараясь не отставать ни на шаг.
🐃 Опасный путь: через территорию буйволов
След вёл к пересохшему руслу реки. Там нас уже поджидало новое испытание — между нами и слоновьими следами паслось стадо буйволов. Около тридцати голов, несколько массивных самцов по периметру.
Один из быков поднял голову и уставился прямо на нас. Огромные изогнутые рога могли пробить даже шкуру носорога. Буйволы — одни из самых опасных животных Африки, ежегодно они убивают больше людей, чем львы.
Я почувствовал, как слонёнок прижался ко мне, тихо поскуливая. Бежать было нельзя — это спровоцировало бы атаку. Нельзя смотреть в глаза, нельзя делать резких движений.
Шаг за шагом мы начали обходить стадо по дуге. Бык сделал ложный выпад, слонёнок дёрнулся, но я удержал его на месте и продолжил двигаться тем же спокойным шагом. Ещё один самец присоединился к первому, внимательно провожая нас взглядом.
Десять долгих минут мы делали огромный крюк по сухой траве. Постепенно буйволы потеряли к нам интерес и вернулись к привычному щипанию травы. Только когда мы оказались по другую сторону русла, я позволил себе выдохнуть.
🐘 Ложный след и чужое стадо
След слонов вёл к группе баобабов на склоне холма. Наконец я услышал то, чего ждал: низкие звуки слонов где-то впереди. Слонёнок затрубил и побежал вперёд, чувствую, что где-то рядом свои.
Из-за деревьев вышло стадо: несколько взрослых слоних и детёныши. Но радость длилась недолго. Ближайшая слониха развернулась, растопырила уши и издала предупреждающий рёв. Другая топнула ногой, третья замахнулась хоботом.
Они не приняли малыша. Для них он был чужаком — чужой запах, чужой детёныш. Слоны узнают своих по запаху, и этот крошка к их семье не принадлежал.
Я оттащил слонёнка назад, буквально вырывая его из-под размахивающих бивней. Малыш жалобно скулил, не понимая, почему его отвергли. Я понял: всё это время мы шли не по тому следу. Где-то там, на просторах саванны, была его настоящая мать — и нам приходилось начинать поиски заново.
🐘 Боль, которая оторвала семью
На развилке следов я заметил второй путь — более слабый, почти незаметный. По размерам отпечатков было понятно: по нему шла одиночная слониха. Для слонов это нетипично — самки обычно держатся стадами.
Слонёнок вдруг поднял хобот, начал принюхиваться, уши затрепетали. Он издал короткий возбуждённый звук и рванул вперёд. Похоже, он узнал запах матери.
Мы выбежали на открытую площадку у подножия холма. Под одинокой акацией лежала огромная слониха, неподвижная. Слонёнок бросился к ней с пронзительным криком, тыкался в морду, толкал, пытаясь поднять.
Я подбежал и увидел причину несчастья: на передней ноге, чуть выше колена, вздулся огромный абсцесс — воспаление размером с футбольный мяч. Инфекция разъедала ткани, каждый шаг превратился для неё в муку. Она отстала от стада и просто не смогла догнать сына, когда тот убежал слишком далеко.
💉 Полевая операция для гиганта
Я снова взял рацию: вызвал ветеринарную бригаду и передал координаты. Через полчаса к нам подъехал пикап. Ветеринары быстро оценили ситуацию: слониха на грани, но шанс ещё есть.
Ей ввели лёгкое седативное — чтобы стояла на ногах, но не чувствовала боли и не дёргалась. Медленно, с усилием, слониха поднялась. Сквозь полуприкрытые глаза было видно усталость, но она держалась.
Ветеринар сделал надрез на абсцессе, и наружу хлынул густой серо-жёлтый гной. Слонёнок, увидев это, попытался броситься к матери, оттолкнуть врача, думая, что ей причиняют боль. Мне пришлось обнять его и удержать:
— Тихо, малыш. Им нужно закончить. Они её спасают.
Полость тщательно промыли антисептиком, удалили мёртвые ткани, поставили дренаж. Ввели антибиотики и противовоспалительные препараты. Операция заняла почти час — час, пока гигантское животное посреди африканской саванны стояло неподвижно, доверяя нам свою жизнь.
— Она выживет, — сказал наконец ветеринар. — Ещё пару дней — и инфекция попала бы в кровь. Ты нашёл её вовремя.
🐘 Две недели надежды и прощание
Следующие две недели я приезжал к ним каждый день: проверял повязку, менял дренаж, вводил лекарства. Слонёнок быстро привык к звуку моего джипа — каждый раз выбегал навстречу, радостно трубя.
Слониха крепла на глазах. Хромота уменьшалась, рана затягивалась, аппетит возвращался. Через месяц от страшного абсцесса осталась только розоватая полоска шрама.
В тот день, когда я приехал в последний раз, слониха стояла в тени акации, а рядом играл заметно подросший слонёнок. Он носился кругами, толкал мать в бок, хватал хоботом ветки.
Я вышел из машины, и малыш подбежал, ткнулся хоботом мне в грудь. Слониха тоже подошла и издала низкий, негромкий звук — не угрожающий, а скорее благодарный.
Вдали показалось слоновье стадо. Слониха повернула голову, затрубила в ответ. Слонёнок ещё раз обхватил мою руку хоботом — и побежал за матерью.
Я смотрел, как они уходили: большая слониха и маленький слонёнок, шаг в шаг, навстречу своей семье. Вскоре их силуэты растворились в золотом мареве саванны.
Эта история ещё раз напоминает: в саванне, где жизнь и смерть идут бок о бок, иногда всё решают несколько минут, одна рация и готовность вмешаться. А благодарный взгляд слонихи и тёплый хобот слонёнка — лучшая награда за риск и усилия.
