Я не могла поверить своим глазам, когда мы с мужем вернулись с дачи раньше срока. В воздухе висел густой табачный дым, пол усыпан окурками и пустыми бутылками, а на диване спала незнакомая женщина лет пятидесяти с растрепанными волосами. В углу гостиной стоял складной столик для игры в карты, а рядом валялись какие-то записки с цифрами.
Моя свекровь Валентина Петровна сидела на кухне в домашнем халате, курила и пила чай, будто ничего не произошло.
— Валентина Петровна, что здесь происходит? — голос мой дрожал от возмущения.
— А, вернулись, — равнодушно отозвалась она, затягиваясь сигаретой. — Раньше времени как-то.
— Раньше времени? — Сергей прошел в гостиную и замер, увидев разгром. — Мама, ты что творишь?
Валентина Петровна поднялась, неспешно затушила сигарету в блюдце.
— Ничего особенного. Подруги приходили, в картишки поиграли. А что, нельзя что ли?
— Нельзя! — выкрикнула я, не в силах сдерживаться. — Это наша квартира! Мы тебе ключи дали для полива цветов, а не для того, чтобы ты тут притон устраивала!
— Притон? — свекровь фыркнула. — Ты че себе позволяешь, девочка? Это квартира моего сына, между прочим.
Сергей растерянно смотрел то на меня, то на мать. Женщина в гостиной проснулась от наших голосов, села, потерла глаза.
— Валя, а чего шумим-то? — хрипло спросила она.
— Да дети приехали, — ответила свекровь. — Вставай, Люся, домой пора.
Люся с трудом поднялась, пошатываясь, начала собирать с пола какие-то бумажки. Я заметила, что это были деньги — мятые купюры разного достоинства.
— Сколько вчера проиграла-то? — спросила Люся у свекрови.
— Да не твое дело. В следующий раз отыграешься.
У меня в голове все перевернулось. Они не просто играли в карты — они играли на деньги! В нашей квартире!
— Валентина Петровна, немедленно объясните, что здесь происходило!
— А что объяснять? — она пожала плечами. — Скучно одной сидеть, вот и позвала подруг. Поиграли в дурачка, в очко. Что плохого-то?
— На деньги играли! — я показала на купюры в руках у Люси.
— Ну и что? Мелочь же. По рублику, по два. Не воруем же.
Сергей наконец пришел в себя:
— Мам, ты понимаешь, что делаешь? Если соседи пожалуются, нас могут с квартиры снести. Азартные игры в жилых домах запрещены!
— Да какие соседи! — отмахнулась Валентина Петровна. — Тихо же сидели.
Я обошла квартиру, осматривая последствия их посиделок. В ванной на полочке стояли чужие тюбики с кремом, на кухне в раковине гора немытой посуды, а холодильник практически опустел.
— Сергей, посмотри, что она с нашей едой сделала! Там же на неделю продуктов было!
— Да мы же кушать хотели, — невозмутимо ответила свекровь. — Игра-то долгая, сил много отнимает.
Люся тем временем добралась до прихожей, натягивала куртку.
— Валя, в четверг как обычно? — спросила она на прощание.
— Конечно, приходи. Только тысячу захвати, может повезет.
— Нет! — крикнула я. — Никого больше не будет! Валентина Петровна, вы меня слышите?
Свекровь медленно повернулась ко мне:
— Слышу. А ты меня слышишь? Я тут живу, пока вы на дачах отдыхаете. Скучно мне одной, понимаешь? Всю жизнь работала, детей воспитывала, а теперь сиди как мебель?
— Но не в картишки же играть на деньги!
— А что еще делать-то? Телевизор смотреть? Так там одна чушь. Книжки читать? Глаза болят. А тут подруги, общение, азарт немножко. Живая становлюсь.
Сергей сел за стол, обхватил голову руками:
— Мама, я понимаю, что тебе одиноко. Но это неправильно. Соседи могут подумать что угодно.
— А соседи пускай не думают. Своими делами занимаются.
— Валентина Петровна, — я села напротив свекрови, стараясь говорить спокойно. — Давайте найдем другой выход. Хотите общения — записывайтесь в клуб пенсионеров, там и танцы, и хор, и экскурсии.
— Не хочу я с этими старушками связываться. Одни болячки обсуждают да лекарства. А мои подруги веселые, интересные.
— Интересные? — я не выдержала. — Которые в чужой квартире напиваются и деньги проигрывают?
— Не напиваются! По рюмочке для настроения. И не проигрывают, а играют. Это разные вещи.
Люся наконец ушла, хлопнув дверью. Мы остались втроем разбирать последствия вчерашней встречи.
— Мам, а часто такие посиделки у тебя? — осторожно спросил Сергей.
— Раза три в неделю. А что?
— Три раза? — я подскочила. — Валентина Петровна, да вы что, с ума сошли? Здесь люди живут, а не игорный дом!
— Перестань кричать, — свекровь поморщилась. — Голова болит. Вчера засиделись допоздна, Клавка выиграть никак не могла.
— А сколько денег в игре участвует? — поинтересовался Сергей.
— Да копейки. Кто сколько может. Пенсии-то маленькие. По пятьсот рублей максимум за вечер проходит.
— Пятьсот рублей! — я ахнула. — Это же пенсия на продукты!
— Зато интересно живем. А то сидишь дома, как в тюрьме.
Я пошла убирать квартиру, а Сергей продолжал разговаривать с матерью. Мыла посуду и слышала обрывки их беседы:
— Мам, ну нельзя же так...
— А почему нельзя? Я никого не обворовываю...
— Соседи жаловаться будут...
— Да какие соседи! Тихо же сидим...
Когда я закончила с уборкой, они все еще спорили. Валентина Петровна стояла на своем — она имеет право на развлечения, а мы придираемся по мелочам.
— Хорошо, — сказала я, присаживаясь к столу. — Допустим, вам нужно общение. Но почему именно азартные игры? Почему не чай с тортиком, не просмотр фильмов?
— Скучно это все. А когда ставка есть, адреналин появляется. Сердце быстрее бьется, думать начинаешь. Как в молодости себя чувствую.
— Валентина Петровна, а если кто-то из соседей увидит, как к нам постоянно люди ходят, деньги носят? Могут подумать, что мы наркотиками торгуем или еще чем похуже.
Свекровь задумалась. Впервые за весь разговор на лице появилось сомнение.
— Да не увидят. Мы аккуратно.
— Уже видели! — сказал Сергей. — Вчера Иван Николаевич с третьего этажа спрашивал, все ли в порядке. Говорит, слышал голоса до двух ночи.
— Ну и что я ему сказала? Что телевизор громко включен был.
— А если он поверит и сходит проверить? Или участкового вызовет? — я чувствовала, как растет тревога. — Валентина Петровна, вы же понимаете, что подставляете не только себя, но и нас?
Свекровь помолчала, потом вздохнула:
— Понимаю. Но что мне делать? Целыми днями одна, никого нет. Дочка в другом городе живет, сын на работе с утра до вечера. Телефон молчит, никто не звонит.
Голос ее дрогнул, и я вдруг поняла — это не просто капризы, это настоящее одиночество. Женщина, которая всю жизнь была окружена людьми, работала, воспитывала детей, внуков, вдруг оказалась никому не нужной.
— Валентина Петровна, — я мягко коснулась ее руки. — Давайте подумаем, как решить проблему по-другому. Сергей, а что если мама будет чаще оставаться у нас? Не только когда мы на даче?
— Конечно, мам. Ты же знаешь, ты всегда желанная гостья.
— Гостья... — грустно повторила свекровь. — А хочется быть хозяйкой. Чтобы люди ко мне приходили, а не я к кому-то в гости напрашивалась.
— Тогда приглашайте подруг к себе домой! — предложила я.
— Квартира маленькая, одна комната. Четверых не посадишь.
— А зачем четверых? Можно и по одной приглашать. Чай попить, поговорить.
— Не то это, — махнула рукой Валентина Петровна. — В картишки-то интереснее. Мозги работают, эмоции есть.
Сергей задумчиво посмотрел на мать:
— Мам, а если найти другое увлечение? Что-нибудь, где тоже нужно думать, соревноваться, но без денег?
— Например?
— Ну... шахматы, шашки. Или интеллектуальные игры какие-то.
— В шахматы я не умею. А шашки... скучно как-то.
— А домино? — предложила я. — Тоже азарт есть, а деньги не нужны.
Валентина Петровна пожала плечами:
— Может быть. Но девочки привыкли уже. Они деньги специально копят, чтобы приходить.
— Значит, надо их переубеждать. Объясните, что соседи жалуются, что рискованно стало.
— Они поймут, — вмешался Сергей. — Если действительно дружат, а не только из-за денег общаются.
Разговор длился еще час. Постепенно свекровь стала соглашаться, что действительно ситуация опасная. Признала, что может создать нам проблемы. Но отказываться от встреч с подругами категорически не хотела.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Попробую без денег обойтись. Но если скучно будет, не виноватая.
— Попробуйте, — попросила я. — А мы постараемся чаще бывать дома, чтобы вы не скучали.
— И на дачу будем брать, — добавил Сергей. — Там воздух хороший, соседи дачные тоже пенсионеры, можно новые знакомства завести.
— На даче комары, — буркнула свекровь, но было видно, что предложения ее заинтересовали.
Вечером, когда Валентина Петровна ушла к себе, мы с Сергеем долго обсуждали случившееся.
— Понимаешь, — говорил муж, — мама всегда была активной. Работала заведующей столовой, людей организовывала. А теперь на пенсии сидит, никому не нужна. Вот и ищет, где приложить энергию.
— Понимаю. Но не в нашей же квартире игорный дом устраивать!
— Согласен. Надо следить теперь. И ключи, наверное, забрать.
— Не надо ключи забирать, — я покачала головой. — Это ее обидит. Лучше почаще проверять, как дела.
На следующий день я позвонила свекрови:
— Валентина Петровна, как настроение? Подруги не заходили?
— Заходила Клавка. Чай пили, сериал смотрели. Скучно, конечно, но потерпеть можно.
— А в четверг планируете встречу?
— Планируем. Но без денег уже договорились. Люся расстроилась, говорит, неинтересно так. Но согласилась.
Через неделю мы снова поехали на дачу, но в этот раз попросили свекровь ехать с нами. Она сначала отказывалась, ссылаясь на радикулит и нелюбовь к природе, но потом согласилась.
На даче оказалось, что соседка тетя Галя тоже любит играть в карты. Они быстро нашли общий язык и просиживали вечерами за столом, увлеченно раскладывая пасьянсы и играя в дурачка без ставок.
— Видишь, — сказала я Сергею, — ей просто общение нужно было и занятие для ума.
— Да, похоже на то. Хорошо, что мы поняли это вовремя.
Когда мы вернулись в город, Валентина Петровна выглядела отдохнувшей и довольной. Она даже согласилась записаться в клуб пенсионеров при доме культуры, где можно было играть в интеллектуальные игры и участвовать в различных мероприятиях.
Больше притонов в нашей квартире не было. Подруги изредка заходили к свекрови, но теперь их визиты ограничивались чаем с печеньем и просмотром телепередач. А энергию и потребность в азарте Валентина Петровна направила на участие в конкурсах и викторинах для пенсионеров, где можно было выиграть небольшие призы, не рискуя собственными деньгами.