В 1848 году молодые британские художники, выпускники Королевской Академии, решительно разорвали связи с канонами тогдашней живописи. Каноны искусства, которое равнялось на Рафаэля, стали тесными рамками. Восхищение великим художником обернулось формализмом. Молодые бунтари призвали обратиться к источникам, которые питали самого Рафаэля – к предшествующей традиции.
Они назвали себя «Братством прерафаэлитов». И объединились вокруг Данте Габриэля Россетти, талантливого художника и эстета-теоретика.
Прерафаэлиты: второе поколение
Братство, основанное на идеалах прекрасного, просуществовало всего 5 лет. В 1853 году оно распалось. Каждый пошёл своей дорогой. Из молодых романтиков они стали известными художниками – успешными и уставшими.
Но спустя всего три года после распада Братства Данте Габриэля Россетти пригласили стать редактором университетского журнала «Оксфорд и Кембридж».
Россетти переехал в Оксфорд и там познакомился с двумя студентами. Оба они увлекались поэзией Альфреда Теннисона и Джона Кится.
Восхищались сказками и легендами Британских островов. Всматривались в цветущие луга, надеясь увидеть перелёты крошечных фей. Вглядывались в туманные дали, пытаясь рассмотреть очертания таинственного Авалона, навсегда укрывшего легендарного короля Артура.
Оба молодых студента увлекались историей. Восхищались средневековым искусством. И оба пробовали рисовать. Без образования, без навыков. Они просто восхищались природой и пытались выразить своё восхищение карандашом и кистью.
Этих молодых людей звали Уильям Моррис и Эдвард Бёрн-Джонс.
Младшие прерафаэлиты: новая эстетика, новая красота
Если первые прерафаэлиты сознательно усвоили принципы, разработанные Данте Габриэлем, то Бёрн-Джонсу и Моррису не надо было подстраивать свои взгляды под чужую теорию. Они как будто родились с теми же убеждениями. Нет смысла копировать известных художников, пересказывать в сотый раз одни и те же сюжеты. Надо учиться у самой природы – и у забытых мастеров древности.
Отсутствие академического образования из недостатка превратилась в достоинство. Эдвард и Уильям могли взглянуть свежим взглядом на мир и на искусство.
Второе Братство Прерафаэлитов: вдохновлённые Данте
Но неистовый Данте Габриэль Россетти не мог уйти в чистое искусство. Он вновь озвучил на весь мир идеи новой эстетики – теперь со страниц университетского журнала.
Россетти не изменил своим принципам. Но под влиянием молодых сподвижников пересмотрел приоритеты. Теперь главной категорией прерафаэлитов стал эстетизм. В искусстве и в жизни.
Может показаться, что младшее поколение прерафаэлитов отвергло основной принцип старших – следование Правде жизни. Но это не так.
Новый эстетизм состоял в том, чтоб заметить прекрасное мгновение, остановить его и запечатлеть в произведении живописи.
Молодые художники оказались настолько убедительными, что их идеи подхватили музыканты и писатели. Громко поддержал прерафаэлитов Оскар Уайльд. И даже философы согласились, что главное в живописи
смелость и убедительность в характеристике движений и жестов персонажей, подсказанные в большей мере наблюдением за натурой, обострение ритма и его замедление, часто инспирированные действительностью синхронность и бунт колорита.
Младшие прерафаэлиты сумели сказать: Остановись, мгновенье, ты прекрасно! – и мгновение повиновалось
Начало истории Братства здесь: