Часть 6. Ленинград В январе двадцать четвёртого года у города, кажется, уже не осталось сил сопротивляться судьбе. Пётр, Екатерина, Зенобия — все эти прежние духи Петербурга давно выветрились, а на их место пришли люди в кожанках с прожектами на вечность. И вот они собрались и решили: — Раз Ленин умер, значит, нужно увековечить. А чем? Ну, конечно же, городом! Так Петроград стал Ленинградом — «по просьбам скорбящих трудящихся», как трогательно написали в документах. Только скорбь эта выглядела, больше, как административное задание. Григорий Зиновьев, председатель городского совета, видимо, проснулся утром, посмотрел в окно и подумал: «Хорошее утро, чтобы переписать географию». Через три дня Михаил Калинин всё утвердил. И город снова сменил личность — теперь он должен был говорить пролетарским баритоном, и ни в коем случае не вспоминать про императорские шпили и кареты. Но старый дух Петербурга был упрям. Он сидел в булочных, курил на лестницах коммуналок и шептал: — Ленинград, говорите