Рассказ "Колодец"
Глава 1
Глава 15
— Я ее не узнаю, — Руслан ходил взад-вперед по комнате, размахивая руками. В кресле сидела Катерина и следила за каждым его движением.
— Она стала такой, как раньше. Сидит, права качает. Гонору стало немеряно. Что делать?
— Как это «что делать»? — недовольно ответила мать. — Воспитывай. Или забыл, как это делается? Пусть кулак твой понюхает.
Руслан с сомнением покачал головой. С Серафимой такой номер никогда бы не прокатил. Когда он после того визита в гости пробовал наехать на жену, она ответила таким взглядом, что он почувствовал себя нашкодившим школьником перед завучем, которого боится вся школа. Катерина была вне себя от злости: столько напланировала на свой предстоящий день рождения, но строптивая невестка устроила облом.
— Я же хотела родню позвать, чтобы все приехали и убедились – у меня всё хорошо, а они пусть завидуют. Симка бы наготовила всякого, да обслуживала всех за столом. А эта…
У Катерины даже слов не было, чтобы высказать свою злость. Серафима, как только узнала про планы свекрови собрать всех родных за одним столом и сделать из нее обслугу на весь вечер, решительно ответила отказом:
— Извините, Екатерина Николаевна, но я работаю. Я уже давно не сижу на шее у мужа, как вы думаете, а вношу в семейный бюджет даже побольше Руслана. К тому же, у меня на работе корпоратив в этот день, приехало руководство из другого филиала и отмечает отличившихся сотрудников.
— А ты при чем? — ехидно спросила Катерина.
— А я руководитель проекта, который вела полтора года. И закрыла его с высокими показателями, — холодно ответила Серафима. — Поэтому отмечать меня будут одной из первых, и мое присутствие на мероприятии даже не обсуждается.
Катерина вздохнула:
— Ну мы и так собираемся раз в год. Можно же было сказать: «Давайте перенесем, у моей любимой свекрови праздник», а ты? Язык отвалится спросить?
— Это мероприятие было запланировано еще три месяца назад, и я при всем желании не могу на это повлиять, — парировала невестка. — Извините, мне нужно идти, я делаю презентацию для финального отчета.
Катерина со злостью посмотрела на мужа, который с безучастным лицом потягивал остывший чай из кружки:
—Сидишь тут, как бурдюк. Придется всё отменять из-за этой гадкой стервы. Звони своим, пусть дома сидят.
— А если Ленку позвать? — Толику было все равно, кто будет выполнять роль кухарки и обслуги. Катерина завизжала:
— Кого? Ленку? Да у нее руки не из того места растут, продукты только зря переведет. И как мой Юрка до сих пор не отравился ее стряпней?
— Начало-о-ось…— невесело подумал Толик, стоя перед разъяренной женой. Несколько минут назад ему позвонили родители, попросив привезти лекарства для отца. Но Катерина бушевала так, что мужчина не посмел ничего сказать и остался дома. Потом выяснилось, что старики обзвонили всех внуков, и ни один не согласился помочь, ссылаясь на занятость.
Серафима услышала, как муж долго отнекивался в разговоре по телефону, после чего крикнул:
— Алло, баб, тебя не слышно. Я тебе чуть позже наберу, все равно ничего не понял.
— Кто звонил? — спросила женщина, на что Руслан недовольно ответил:
— Баба Таня. Говорит, что нужны лекарства для деда, а мне некогда туда ехать. Как будто больше никого нет.
— Но они же недалеко от нас, — возразила Серафима, на что муж окрысился:
— Если тебе нечем заняться, сама топай к ним. А у меня дел по горло.
В доказательство своих слов схватил висевшую на крючке барсетку, накинул ветровку и вышел. Когда он вернется, неизвестно. Серафима пожала плечами и набрала номер Татьяна Ивановны:
— Здравствуйте, что у вас случилось? Может, смогу чем-нибудь помочь?
Татьяна Ивановна в ответ сбивчиво начала объяснять, что супруг заболел, нужны лекарства, а выйти в аптеку некому. Как назло, даже соседей нет, кого можно было попросить. Старые все почти съехали, а новых не знают.
— Хорошо, я всё поняла, — ответила Серафима. Спустя минуту она сбросила звонок и ушла в аптеку, а оттуда - прямиком к бабушке и дедушке мужа. Дверь ей открыла Татьяна Ивановна, которая еле-еле ходила, опираясь на палочку. При виде невестки из глаз пожилой женщины брызнули слезы:
— Спасибо, моя хорошая. А то я звонила и Толику, и его мальчишкам. Все заняты, всем некогда. И тебя, наверное, от работы оторвала.
— Ничего, сегодня я из дома работала, — ответила Серафима и прошла в квартиру, чтобы поздороваться с дедом. Игорь натужно кашлял и махал руками:
— Не подходи слишком близко, дочка, а то заразишься.
Серафима не только сделала укол и поставила компрессы. Она также занялась влажной уборкой, приготовила бульон и отгладила рубашки. Бабушка Татьяна расчувствовалась настолько, что начала плакать, а муж недовольно нахмурил седые брови:
— Танюша, прекрати это мокрое дело. Незачем сырость разводить, скоро плесень полезет.
Но Серафима не могла долго засиживаться. Вскоре она уехала, оставив старикам денег на продукты и наказав звонить ей, если что-то потребуется.
Серафима съездила к родственникам мужа еще пару раз, после чего бабушка Татьяна, смущаясь, сказала, что у них все хорошо и попросила не беспокоиться. При последней встрече пожилая женщина отвела невестку на кухню и ненавязчиво поинтересовалась:
— Тебя Русик не обижает? Что-то он в последнее время ведет себя, как самый настоящий хам, и нам с Игорем это не нравится. У вас точно все в порядке?
Видя, что Серафима не торопится давать ответ, вздохнула:
— Можешь не отвечать. Как будто не знаю, чей характер у моего внука. Сожрет, как только слабину дашь.
Серафима не поверила своим ушам. Когда она раньше приезжала к бабушке Тане, та только улыбалась, рассказывая о причудах своей семьи. Но в последнее время женщина стала намного откровеннее:
— Мне самой не нравится, что Катька делает со всеми, кто вокруг нее. Да только смелости у меня не хватит к ней лезть, надо было смолоду дать ей понять, что нельзя так со своими же близкими. А она рада лишний раз дурную свою природу показать…
Видя изумление Серафимы, Татьяна Ивановна продолжала:
— Я давно знаю, что Катерина опоила моего Толика. Но сейчас поздно об этом говорить, в него вся эта отрава уже давно въелась. А тебя нужно спасать, пока молода. Иначе к старости превратишься в скотину бессловесную, тебе даже думать запретят. Как это случилось с моим сыном, но я не верила в привороты и порчи. Если бы знала, чем мое неверие кончится, бежала бы сломя голову спасать моего единственного ребенка…
— Почему вы уверены, что меня опоили? — в глазах Серафимы стояла тревога.
— Взгляд поменялся. Смотришь, как сквозь туман. У Толика тоже вначале так было, а потом…— старушка махнула рукой и всхлипнула:
— Не бери в голову. Иногда на меня находит всякое…
Но только встреча с Кирой и отцом Владимиром заставила Серафиму по-другому взглянуть на «счастливую» семейную жизнь.
***
— Варька, вставай. Что случилось на этот раз? — Катерина стояла возле комнаты дочери, не решаясь туда войти. Это было требование Вари – никто не имел права входить к ней, пока девушка спала.
— Забыла? Ты же сама говорила, что тебя позвали на собеседование, встреча через час. Чего до сих пор лежишь? — Катерина старалась скрыть раздражение в голосе, но получалось так себе.
— Отстань! — послышался тихий скулящий голос Варвары. Катерина мгновенно почуяла недоброе и рванул дверь на себя. Ее глазам предстала Варя, которая лежала, свернувшись калачиком, на своей кровати и тихо плакала. Девушка держалась за живот и стонала в голос.
— Что с тобой, доченька? Я сейчас вызову врача.
— Я же сказала – не надо. Оставьте меня в покое и проваливайте, достали уже, — прорычала Варя и кинула подушку в мать. Катерина встревожилась:
— Ты почему такая бледная? Что с тобой?
Через полчаса уговоров и препирательств Варя смогла выдавить из себя, что ее давно беспокоят сильные боли внизу живота. Которые резко усиливаются во время женских дней, отчего девушка даже встать не могла. Катерина с подозрением посмотрела на Варвару:
— Почему раньше не говорила? Уж не ходила ли тайком на аборт?
— Что-о-о?! — вскочила Варя, забыв про боль. И тут же рухнула в кровать, глядя на мать полными изумления глазами.
— Мам, ты в своем уме? Я никогда и ни с кем не была! Не смей мне говорить подобные глупости, поняла? — рявкнула она, и Катерина попятилась.
— Хорошо-хорошо, я тебе верю… но… Ты же раньше не жаловалась. В твои-то годы детей рожать надо, а ты дома безвылазно сидишь.
— А от кого мне рожать? Подскажешь? — глаза Вари метали молнии. — Это все вы виноваты, что у меня своей жизни нет. Ты всегда твердила, что главное в доме – это мужчина, теперь рада, да? Тебя окружают твои любимые мальчики, муженек под боком, а я кому нужна? Да никому в целом свете! Меня даже эти тупые курицы-невестки терпеть не могут, меня все ненавидят! И я всех вас ненавижу!