Иногда прошлое приходит, чтобы блеснуть победой перед твоими глазами. Но если ты успела вырасти, укрепиться и узнать правду — ты уже смеёшься над тем, что когда-то разбивало сердце.
Глава 1. Слишком громкий смех в ресторане
Я не собиралась смеяться.
Честно — не планировала.
Но когда он сказал это, стоя посреди ресторана, залитый вечерним светом, в той своей фирменной самодовольной позе, — смех сам вырвался. Громкий. Звонкий. Чужой.
— Что смешного? — он нахмурился.
А я вытерла уголки глаз салфеткой и сказала:
— Всё. Абсолютно всё.
Он пришёл «мирно поговорить». Позвонил вчера:
— Нам надо встретиться. Я хочу тебе кое-что сообщить. Ты должна знать.
«Должна».
Значит — будет хвастаться.
Так и вышло.
На нём был дорогой пиджак, на запястье — часы, которые он не мог себе позволить, когда мы были вместе. А улыбка — та, что всегда появлялась, когда он готовился рассказать, какой он «добытчик».
— Марина… — он говорил это медленно, по слогам, будто делал мне честь. — Это судьба. Та девушка… секретарша… с которой ты работала, помнишь? Она теперь моя жена. Представляешь?
— Представляю, — ответила я. — Прекрасно представляю.
В его глазах мелькнула победа.
Он думал, что это ранит.
Он думал, что я сейчас впаду в ступор.
Но он многое не знал. Многое — даже о той самой секретарше.
И главное — он не знал, чем я занималась последние два месяца.
Глава 2. Как всё расползлось по швам
Когда мы были вместе, он любил рассказывать:
— Я — стратег, ты — исполнитель. Ты же сама говорила, что я гений в делах.
Я никогда такого не говорила.
Но он слышал только то, что хотел.
Мы работали в одной компании: я — финансовый аналитик, он — менеджер, который делал вид, что «рулит процессами».
И была Алина — секретарша. Молодая, яркая, вечно жующая жвачку, смеющаяся чуть громче нормы.
Я думала, что она просто легкомысленная.
А потом узнала:
— Они вместе ездят «в командировки».
— Она оформляет ему больничные.
— Она приводит в порядок «его бумажки».
И однажды я увидела, как она выходит из его машины, поправляя помаду.
Тогда я молча собрала вещи и ушла.
Не скандалила.
Не плакала.
Не устраивала сцен.
Просто ушла.
Он звонил два дня.
На третий перестал.
Через неделю съехал к «подруге».
И вот — спустя год — стоит и хохочет:
— Она теперь моя жена! Видишь, кто оказался лучше?
Я могла бы спросить:
«А где же ваша свадьба?
Почему никто не видел фото?»
Но я знала ответ.
И держала его при себе.
Пока.
Глава 3. Женщина, которая пришла ко мне ночью
Это было за месяц до нашей встречи.
Звонок в дверь — настойчивый, дрожащий.
Я открыла — и увидела Аліну.
В дождевике, со слезами, растёкшейся тушью.
— Можно поговорить? — прошептала она.
Мы сели на кухню.
Она дрожала так, будто стояла на ледяном ветру.
— Ты… ты всё знала, да? — спросила она, глядя в кружку.
— Да.
— Я думала, что выиграла. Что он для меня всё бросит. Но…
И тут она рассказала:
- Он брал кредиты на её имя.
- Пользовался её банковской картой.
- Оформлял на неё долги «для бизнеса».
- Кричал, если она задавала вопросы.
- И самое страшное — он пытался заставить её подписать договор поручительства под очень крупную сумму.
— Я не знала, к кому идти. Он говорил, что у него связи, что меня никто не защитит. А потом сказал… сказал, что если я не подпишу, он… — она закрыла лицо руками. — Я просто боюсь.
Я сделала то, что умею лучше всего:
посмотрела документы.
Внимательно.
Холодно.
До запятых.
— Алина… — сказала я. — Он тебя использует. И его можно остановить.
Она подняла на меня глаза.
— Ты поможешь?
— Да.
И я помогла.
Юрист, которого я знала.
Банк, которому я передала данные.
Финансовые схемы, которые я разобрала как дважды два.
Через две недели у него изъяли документы на проверку.
Через три — вызвали на допрос.
Через четыре — отдел безопасности компании начал проверку всех его сделок.
Он решил, что это совпадение.
Он ведь всегда так думал.
И тогда Алина сказала:
— Я ухожу. И подам заявление. Но… можно я до этого останусь у тебя?
— Оставайся.
Мы прожили вместе две недели.
И я увидела в ней девочку, которую он слепил под себя.
Но потом она воспрямяла.
Даже засмеялась.
И в один день сказала:
— Я не хочу быть его женой. Никогда.
— И не будешь, — ответила я.
И вот теперь — в ресторане — он стоит и блещет:
— Она теперь моя жена!
Алина?
Его жена?
После того, что он ей сделал?
Ну-ну.
Глава 4. Правда, которую он не ожидал
— Ты что ржёшь-то? — раздражённо спросил бывший. — Это серьёзно!
Я глубоко вдохнула и посмотрела прямо ему в глаза:
— Ты уверен, что она — твоя жена?
— Конечно! Она сказала, что любит меня. И… — он замялся. — И мы документы подали.
— Подали? — уточнила я. — Или подписали?
— Ну… почти.
Я достала телефон.
Открыла фото.
Повернула экран к нему.
На фото — я и Алина, стоим у дверей районного суда.
А в руках у неё — заявление на признание недействительных кредитных обязательств, навязанных путём давления.
И второе — на ограничение контактов с ним.
Он схватил телефон:
— Что это?
— Это, милый мой, называется «Алина выбрала не тебя».
— Она… она была у тебя?
— Две недели.
— Она мне сказала, что поехала к маме!
— А мама у неё — на Алтае.
Лицо его перекосило.
Он схватился за голову.
— Не может быть… Она сказала… она утверждала…
— Она сказала тебе ровно то, что ты говорил всем женщинам. То, что удобно.
— Почему ты ей помогла?! Она же увела меня от тебя!
— Она не уводила. Ты сам пошёл.
Он вскочил.
Кулаки сжались.
— Ты всё разрушила!
— Нет. Я просто убрала мусор из её жизни. И из своей.
На секунду стало тихо.
Он сел.
Без сил.
И тогда я сказала:
— И да. Я смеялась не над тем, что ты женился на секретарше.
Я смеялась над тем, что ты искренне думал, будто это может меня задеть.
И над тем, что ты даже не заметил: в твоей жизни больше никто не играет по твоим правилам.
Глава 5. Конец, которого он не ожидал — и начало для нас обеих
Компания уволила его через неделю после «поговорим».
Проверка выявила все его махинации.
Алина получила защиту.
Её долги аннулировали.
Она сняла комнату, начала работать в другом месте — бухгалтером, как мечтала.
Мы поддерживаем связь.
Иногда пьём чай.
Иногда смеёмся.
Муж… бывший муж… попытался вернуться.
Звонил. Писал.
Оставлял голосовые:
— Прости. Я всё понял. Мы можем начать…
Я блокировала.
И однажды вечером, открывая окно, я почувствовала лёгкий ветер.
И — впервые — ничего не болело.
Жизнь сама расставила всё по местам.
И да — я рассмеялась ему в лицо.
Не из злости.
А потому что свобода иногда начинается со смеха над прошлым.