– Андрюша, нам надо серьезно поговорить.
Валентина Петровна стояла на пороге кухни, держась за дверной косяк. Лицо у неё было такое, что Андрей сразу понял – разговор будет не из приятных. Он поставил тарелку с борщом на стол и вопросительно посмотрел на тёщу.
– Валентина Петровна, проходите, садитесь. Что случилось?
– Олечка уже на работе? – тёща осторожно прошла к столу, одной рукой придерживая поясницу.
– Да, смену до девяти отрабатывает. А что такое? Вы какая-то бледная.
Валентина Петровна тяжело опустилась на стул и посмотрела на зятя долгим оценивающим взглядом. Андрей почувствовал неловкость – когда тёща так смотрела, обычно следовали неприятные разговоры.
– Была сегодня у врача, – начала она медленно. – Рентген делала. Андрей, у меня совсем плохо со спиной стало. Врач говорит, если не лечить сейчас, через год вообще ходить не смогу.
– Ну так лечитесь. Что врач назначил?
– Санаторий нужен. Специальный, для позвоночника. Двадцать один день. Массаж, грязи, процедуры разные. – Валентина Петровна помолчала, а потом добавила тише: – Сто восемьдесят тысяч стоит.
Андрей поперхнулся борщом.
– Сколько?!
– Сто восемьдесят. Я уже всё выяснила, цены сравнила. Это самый дешевый нормальный санаторий в области.
Андрей медленно отложил ложку. В голове у него начали крутиться цифры. Зарплата – сорок пять тысяч. Ольга получает тридцать. Коммунальные платежи, продукты, кредит за холодильник...
– Валентина Петровна, таких денег у нас нет. Откуда?
– А машина у вас есть.
Повисла тишина. Андрей медленно поднял глаза на тёщу.
– Какая машина?
– Твоя "Тойота". Хорошая машина, дорогая. Продашь – как раз на санаторий хватит.
– Вы серьезно?
– А как же. Здоровье дороже машины, правда? – Валентина Петровна говорила спокойно, но в голосе чувствовалась железная решимость. – Я Оленьке уже сказала. Она согласна.
– Она... согласна?
– Конечно. Дочь понимает, что мать важнее железки какой-то.
Андрей почувствовал, как внутри всё сжалось. Машину он купил два года назад, долго копил, брал кредит. "Камри" 2015 года, в хорошем состоянии. До этого десять лет ездил на старых "Жигулях", которые каждую зиму отказывались заводиться.
– Валентина Петровна, но я на машине на работу езжу. Автобусы до завода плохо ходят, электричка неудобная...
– Так возьми кредит на новую.
– У меня уже кредит есть. За холодильник. Банк второй кредит не даст на мою зарплату.
– Ну значит, на автобусе будешь ездить. Другие же как-то ездят. – Тёща поднялась со стула, снова придерживая поясницу. – Подумай хорошенько, Андрюша. Я же не чужая тебе. Семья должна друг другу помогать.
Когда Валентина Петровна ушла, Андрей долго сидел на кухне, уставившись в остывший борщ. В голове крутились мысли. Машина – это не просто средство передвижения. Это независимость, возможность не зависеть от расписания общественного транспорта, привезти продукты из гипермаркета, съездить к родителям в соседний район.
Ольга вернулась с работы поздно, усталая. Андрей ждал её в коридоре.
– Привет, – она сняла куртку и посмотрела на мужа. – Мама говорила, она с тобой разговаривала.
– Оля, ты действительно считаешь, что мне нужно машину продать?
Ольга прошла на кухню, не отвечая. Достала из холодильника йогурт, открыла.
– Андрей, это же моя мать. Она болеет. Как я могу сказать "нет"?
– А как я могу на работу ездить без машины?
– Ну не знаю. На автобусе, как все нормальные люди.
– Какие "все нормальные люди"? Оля, ты же понимаешь, что это не просто каприз какой-то. Мне машина нужна.
Ольга резко поставила стаканчик с йогуртом на стол.
– А мне мать нужна! Живая и здоровая! – В её голосе прорезалась злость. – Ты думаешь только о себе. О своей драгоценной машине.
– Я думаю о семье. О том, как нам дальше жить.
– Да без машины проживешь. Не развалишься.
Андрей понял, что разговор зашел в тупик. Ольга была упрямая, а когда дело касалось матери, становилась просто непробиваемой.
На следующий день на работе Андрей рассказал о ситуации Сергею – молодому парню из соседнего цеха. Тот давно засматривался на "Камри" и не раз намекал, что хотел бы купить похожую.
– Слушай, а сколько хочешь за машину? – Сергей оживился.
– Не знаю пока. На "Авто.ру" смотрел – такие за двести продают.
– Да ну, это же завышенные цены. За двести никто не покупает. – Сергей почесал затылок. – А если я предложу сто пятьдесят? Наличными, сразу. Без торга, без проверок всяких.
Андрей задумался. Сто пятьдесят тысяч – это меньше, чем нужно на санаторий. Но с другой стороны, если тёща доложит из своих денег...
– Я подумаю.
В выходные приехал Игорь с женой Светланой. Старший брат всегда любил поучать младшего, а Светлана работала в банке и считала себя экспертом во всех финансовых вопросах.
За столом разгорелся нешуточный спор.
– Андрей, ты же понимаешь, что семья – это святое, – говорил Игорь, разрезая котлету. – Валентина Петровна болеет. Ей помочь надо.
– А я что, против? Я просто не понимаю, почему обязательно мою машину продавать.
– А что ещё продавать? – встряла Светлана. – Квартира съемная, мебель старая. Машина – единственная ценность.
– Игорь, а ты можешь помочь? – прямо спросил Андрей. – Ты же хорошо зарабатываешь.
Брат замялся.
– Мы копим на квартиру. Уже почти набрали на первоначальный взнос. Если сейчас деньги потратим, ещё год копить придется.
– То есть ваша квартира важнее здоровья Валентины Петровны?
– Не передергивай, – рассердился Игорь. – Это разные вещи. Мы планировали, копили. А ты просто не хочешь пожертвовать машиной.
– Я не хочу пожертвовать возможностью нормально работать!
В разговор вмешалась Ольга:
– Хватит ругаться! Игорь, Андрей, вы как дети малые. – Она повернулась к мужу: – Андрей, решение принимать тебе. Но помни: моя мать может остаться инвалидом.
После ухода гостей Андрей позвонил отцу. Михаил Иванович был мужчиной немногословным, но справедливым.
– Папа, как ты думаешь, что мне делать?
– А что тёща говорит? Совсем плохо со спиной?
– Говорит, что врач сказал – без лечения ходить не сможет.
Михаил Иванович помолчал.
– Слушай, сын. Помогать родственникам – это правильно. Но когда человек требует, чтобы ты из-за него свою жизнь ломал, это уже перебор.
– Ты думаешь, Валентина Петровна перебарщивает?
– А ты сам как думаешь? Неужели других вариантов нет? Кредит взять нельзя? Рассрочку в санатории сделать? Только твою машину продавать?
Андрей понял, что отец прав. Было что-то странное в том, как настойчиво тёща требовала именно продажи машины. Словно это был не крайний способ, а единственно возможный.
На следующей неделе ситуация стала накаляться. Валентина Петровна начала "атаку" на всех фронтах. Во-первых, она стала жаловаться соседкам на "чёрствого" зятя, который не хочет помочь больной женщине. Соседки, естественно, были возмущены и при встрече с Андреем демонстративно отворачивались.
Во-вторых, тёща пришла к Ольге на работу в супермаркет и при кассах рассказала коллегам дочери, какой у неё эгоистичный муж. Ольга вернулась домой красная от стыда.
– Андрей, меня сегодня все спрашивали, почему ты такой жадный! Мне было так стыдно!
– А ты что им отвечала?
– А что я могла ответить? Что мой муж свою машину дороже здоровья моей матери ценит?
В-третьих, Валентина Петровна начала демонстративно страдать дома. Она охала, стонала, с трудом передвигалась по квартире, держась за стены.
– Ой, спинка моя... Ой, не могу больше... – причитала она, когда Андрей был дома.
Самое неприятное было то, что Ольга попадала под обстрел со всех сторон. На работе коллеги осуждающе качали головами: "Как же так, мать больная, а муж машину жалеет". Дома мать постоянно плакала: "Доченька, я, наверное, так и умру с этой болью".
Ольга становилась всё более раздражительной. С Андреем она почти не разговаривала, а когда разговаривала, то с упреком в голосе.
Апогей наступил в четверг вечером. Андрей пришёл домой и увидел Валентину Петровну, которая разговаривала по телефону.
– ...да, Сергей, машина хорошая. "Тойота Камри", 2015 года. Пробег небольшой. Сто пятьдесят тысяч – и ваша. Завтра можете посмотреть.
Андрей почувствовал, как кровь ударила в голову.
– Валентина Петровна! Что вы делаете?
Тёща быстро положила трубку и повернулась к зятю. На лице у неё не было ни смущения, ни вины – только решимость.
– Договариваюсь о продаже твоей машины.
– Как это – договариваетесь? Это МОЯ машина!
– Машина семейная. А семье нужны деньги на лечение.
– У вас нет права распоряжаться моим имуществом!
В этот момент пришла Ольга. Она сразу поняла, что происходит что-то серьёзное.
– Что случилось?
– Твоя мать договаривается о продаже моей машины без моего ведома! – Андрей был взбешён.
– Ну и что тут такого? – Ольга пожала плечами. – Ты же всё равно медлишь с решением. Мама решила помочь.
– Как это "помочь"? Она не имеет права!
– Имею, – спокойно сказала Валентина Петровна. – Я больная женщина. Мне нужно лечение. А ты тянешь время.
– Я не тяну время! Я думаю, как лучше поступить!
– Ну вот, я за тебя подумала. Сергей завтра приедет, посмотрит машину. Если всё устроит, послезавтра деньги получишь.
Андрей понял, что его просто поставили перед фактом. Тёща решила действовать напрямую, а жена её поддерживает.
– Знаете что, Валентина Петровна? Я завтра узнаю, что там врач на самом деле сказал. Схожу в поликлинику, поговорю.
– Ты что, мне не веришь? – тёща изобразила обиду.
– Не верю. Потому что всё это выглядит странно.
На следующий день Андрей взял отгул и поехал в поликлинику. Врач, который осматривал Валентину Петровну, оказался молодым мужчиной лет тридцати.
– Вы родственник Валентины Петровны Орловой?
– Зять. Скажите, пожалуйста, насколько серьёзно её состояние?
Врач полистал карточку.
– Остеохондроз поясничного отдела. Стандартное возрастное изменение. Рекомендовал лечебную физкультуру, массаж, физиотерапию.
– А санаторий?
– Санаторий полезен, но не критично. Можно и в поликлинике пролечиться. – Доктор посмотрел на Андрея внимательно. – А что, есть проблемы с санаторным лечением?
– Дорого очень.
– Так в поликлинике бесплатно всё делают. Массаж, физио, ЛФК. Результат будет не хуже.
Андрей вышел из поликлиники в смешанных чувствах. С одной стороны, состояние тёщи не критичное. С другой стороны, она всё-таки болеет, и лечение ей нужно.
Но главное открытие ждало его дома. Когда он зашёл в квартиру, Валентина Петровна разговаривала с кем-то по телефону.
– ...да, мама, знаю. Ещё месяц потерплю, а потом поеду. Девяносто тысяч у меня есть, остальное зять даст...
Андрей замер. Девяносто тысяч? У тёщи есть девяносто тысяч?
Валентина Петровна заметила зятя и быстро закончила разговор.
– Валентина Петровна, – Андрей медленно прошёл в комнату. – У вас есть деньги на санаторий?
– Что? Какие деньги?
– Я слышал, как вы говорили по телефону. Девяносто тысяч.
Тёща растерялась, но быстро взяла себя в руки.
– Это... это я копила на старость. Нельзя же всё тратить.
– То есть у вас есть девяносто тысяч, но вы требуете, чтобы я продал машину?
– Ну... я же не могу все накопления потратить. А вдруг что-то случится?
– А мне что, не жаль машину продавать?
– Ты молодой! Заработаешь ещё!
В этот момент Андрей окончательно понял, что его просто используют. Тёща могла доложить свои деньги, взять кредит, лечиться в поликлинике – но выбрала самый простой для себя вариант. Переложить все расходы на зятя.
Вечером, когда пришла Ольга, случился большой скандал.
– Твоя мать меня обманывает! – заявил Андрей. – У неё есть деньги!
– Какие деньги?
– Девяносто тысяч! Она сама сказала по телефону!
Ольга растерянно посмотрела на мать.
– Мам, это правда?
Валентина Петровна вздохнула.
– Есть немного. Копила потихоньку. Но ведь нельзя же всё потратить!
– Немного? – возмутился Андрей. – Девяносто тысяч – это половина стоимости санатория!
– И что? Я должна все свои накопления потратить?
– А я должен машину продавать?
– Ты можешь новую купить. А я если деньги потрачу, больше не накоплю. Мне семьдесят скоро.
Ольга металась между мужем и матерью.
– Ну мам, ты же понимаешь, Андрею машина нужна для работы...
– А мне здоровье нужно для жизни!
– Но у тебя есть деньги!
– Есть, но не хочу тратить!
Андрей не выдержал:
– Валентина Петровна, вы ведёте себя неправильно. Вы требуете от меня пожертвовать машиной, а сами не хотите потратить свои накопления.
– Да как ты смеешь мне указывать! – взорвалась тёща. – Я тебе не родная! Чужая тётка какая-то! А Оленька моя дочь! Она должна мне помогать!
– Должна, – согласился Андрей. – Но помогать, а не заставлять мужа разориться.
В разговор неожиданно вмешался Игорь. Он позвонил как раз в разгар скандала.
– Андрей, что у вас там творится? Валентина Петровна звонила, плакала, говорила, что ты её обижаешь.
– Игорь, она меня обманывала! У неё есть деньги, но она хочет, чтобы я машину продал!
Брат помолчал.
– А сколько у неё денег?
– Девяносто тысяч.
– Хм. То есть санаторий стоит сто восемьдесят, у неё есть девяносто, значит, не хватает ещё девяносто.
– Ну да.
– Слушай, а может, действительно перебор? Я понимаю, помогать надо, но чтобы человек все свои накопления скрывал...
Андрей удивился. Обычно Игорь всегда был на стороне "семейных ценностей".
– Ты считаешь, она неправа?
– Ну не знаю. Выглядит некрасиво. Как будто она решила за твой счёт лечиться.
Этот разговор услышала Ольга. Она посмотрела на мать новым взглядом.
– Мам, а почему ты не сказала сразу, что у тебя есть деньги?
– Я... я не хотела тратить все накопления, – тёща выглядела уже не так уверенно.
– Но ты же понимаешь, что Андрею тоже жаль машину?
– Он заработает новую!
– А ты накопишь новые деньги!
Валентина Петровна поняла, что логика не на её стороне.
– Олечка, я твоя мать! Как ты можешь вставать на сторону чужого человека?
– Андрей мне не чужой! Он мой муж!
– А я тебе кто?
– Мать. Но это не даёт права обманывать и требовать невозможного.
Скандал продолжался до поздней ночи. В итоге Валентина Петровна ушла к себе, хлопнув дверью. Андрей с Ольгой остались вдвоём.
– Прости меня, – сказала Ольга. – Я не знала, что мама скрывает деньги.
– Я понимаю. Ты хотела помочь матери.
– Но ты тоже прав. Нельзя требовать от человека невозможного, если есть другие варианты.
На следующий день неожиданно приехал Михаил Иванович. Отец Андрея обычно не вмешивался в семейные дела, но тут, видимо, решил, что пора действовать.
– Валентина Петровна, – сказал он тёще, – давайте решать вопрос по-честному.
– Михаил Иванович, а вы что тут делаете?
– Приехал помочь. Слышал, у вас проблемы с лечением.
– Да, очень дорогое лечение. А зять не хочет машину продавать.
– А вы свои накопления тратить не хотите. Получается, вы требуете, чтобы мой сын пожертвовал своим имуществом, а сами жертвовать не готовы.
Валентина Петровна покраснела.
– Это другое...
– Ничем не другое. Предлагаю справедливое решение: я дам девяносто тысяч из своих накоплений, вы доложите свои девяносто тысяч. Андрей продаст машину Сергею за сто пятьдесят и купит другую, попроще, за шестьдесят-семьдесят тысяч. Остальные деньги оставит себе на налоги и перерегистрацию.
Все молчали. Предложение было разумным и справедливым.
– Но у меня машины нет, – возразила тёща. – Зачем мне деньги на машину оставлять?
– Валентина Петровна, – терпеливо объяснил Михаил Иванович, – Андрей продаёт машину за сто пятьдесят. Восемьдесят идёт на санаторий в дополнение к нашим деньгам, семьдесят остается ему на покупку другой машины. Справедливо.
Тёща поняла, что другого варианта не будет.
– Хорошо, – согласилась она неохотно.
Через неделю Валентина Петровна уехала в санаторий. Деньги собрали, как договорились: по девяносто тысяч дали Михаил Иванович и тёща. Андрей продал "Камри" Сергею за сто пятьдесят тысяч, восемьдесят отдал на лечение, а на остальные купил подержанный "Хёндай Солярис" 2012 года. Машина была попроще, но надёжная и экономичная.
Отношения в семье постепенно наладились, но осадок остался. Ольга поняла, что мать была не совсем честна с ними, но всё равно не готова была с ней ссориться. Андрей получил урок о том, что семейные отношения сложнее, чем кажутся, и не всегда родственники готовы жертвовать собой ради общего блага.
Михаил Иванович, уезжая, сказал сыну:
– Запомни, Андрюша. Помогать семье – это правильно. Но помогать должны все, а не один человек за всех. И честно помогать, а не с обманом.
Через три недели Валентина Петровна вернулась из санатория посвежевшая и довольная. Спина у неё действительно болела меньше. Она поблагодарила всех за помощь, но особой теплоты в отношениях с зятем так и не появилось. Оба понимали, что доверие было подорвано.
Андрей привык к новой машине. "Солярис" оказался удобным и надёжным. Иногда он думал о своей "Камри", но без особого сожаления. Главное, что удалось сохранить возможность нормально добираться на работу.
А Ольга сделала для себя вывод, что в семейных конфликтах нужно быть более внимательной и не принимать сторону одного из близких людей, не разобравшись во всех обстоятельствах.
Жизнь вошла в привычное русло. Валентина Петровна продолжала жаловаться на спину, но уже не так драматично. Андрей ездил на работу на "Солярисе" и не жаловался. А Ольга старалась поддерживать равновесие между мужем и матерью, поняв, что это сложная, но необходимая задача.