— Вот недавно развелся. Вы все бабы одним миром мазаны. Жена после родов превратилась в бабищу, еще и умудрилась второго родить. Советы мои не слушала, вот выгнал ее. Пусть катится на все четыре стороны.
О замужестве Валерии нельзя было сказать «выскочила». Ведь еще до развития романтических отношений она хорошо знала Максима. Они с ним работали в смежных отделах одной крупной компании, и долгое время постоянно пересекались, общаясь по рабочим моментам. И не только по рабочим. В один прекрасный день парень стал ухаживать за ней, приглашать на свидания. И она, конечно же, согласилась.
Потом свадьба, а через два года долгожданное рождение сына, Кирилла. Валерия ушла в декрет, полностью погрузившись в материнство. Максим же, твердя, что необходимо хорошо зарабатывать, с головой ушёл в карьеру. К сожалению, помощи теперь от него невозможно было дождаться. Он сильно уставал и даже дома решал рабочие проблемы. Именно тогда, когда она, валясь с ног от усталости, начала понемногу набирать вес, прозвучал первый звоночек.
— Лер, что-то тебя разнесло, — сказал он как-то утром, наблюдая, как она натягивает джинсы, которые стали тесноваты в бедрах.
— Не все моментально худеют после родов. Я устаю…
— Ты дома сидишь, неужели так сложно привести себя в порядок. Было бы желание, — перебил он ее. — Советую тебе по утрам на себя в зеркало смотреть, чтобы понимать, что меня от твоих телес подташнивает.
Она замерла. Его слова были наполнены таким ядом, что создалось ощущение, будто бы ее ударили. Но она промолчала. Купила абонемент в зал, но с грудным ребёнком на руках и без помощи это оказалось нереально. Абонемент пропал.
Когда Кириллу исполнилось полтора года, Максим завел разговор о их будущем.
— Пора второго.
—Ты серьезно? — удивилась Валерия. — Мне скоро на работу выходить, еще и Кирилл маленький…
— Что значит «маленький»? Идеальная разница будет между детьми. Надо думать о будущем. Один ребенок — это эгоист.
Наверное, Валерии уже тогда надо было сказать «стоп», ведь отношения в семье были не очень. Но она свято верила, что все наладится. Она снова забеременела.
Только вот вторая беременность была тяжелее первой. Токсикоз, отёки, дикая усталость от необходимости ухаживать за сыном и заниматься домом. Максим полностью отстранился от всех бытовых дел и домашних хлопот, утверждая, что пашет на износ ради них. И вообще, не пьет, не бьет, все в дом, что ей еще надо?
К сожалению, к ее плохому самочувствию добавились еще и нападки мужа. Он будто бы с цепи сорвался:
— Ты посмотри на себя, — мог сказать он, когда она, тяжело дыша после подъёма по лестнице с коляской и сумками, заходила в квартиру. — Ты жрешь, как не в себя. Хватит объедаться.
— Макс, я беременна, — пыталась она оправдаться.
— Беременность — не болезнь. И не повод превращаться в бегемота. Другие женщины и во время беременности выглядят отлично. Я же тебя предупреждал, а ты просто распустилась. У тебя же всегда есть оправдание: то устала, то стресс, то беременная.
Родилась Алиса. Прекрасная, здоровая девочка. Но буквально через месяц Максим стал приставать к жене:
— Ну что, теперь будешь худеть? Ты хоть понимаешь, что мне рядом с тобой стыдно.
Она понимала, ведь никогда не была слепой. И честно пыталась взять себя в руки. Но двое детей — это двое детей. Её день начинался в шесть утра, если не раньше. И день сурка: подъем, сборы, завтрак, отвезти старшего сына в садик, работа (она взяла подработку, потому что денег не хватало), потом домашние хлопоты, ужин, купание, сказки. Максим приходил поздно, ужинал и начинал медленно доводить ее до слез придирками. Дети шумные, в квартире беспорядок, суп пересолен. И отдельно проходился по ее внешности: жирная, неряшливая, потная.
Она честно пыталась похудеть. Утром начинала день с вареных яиц и авокадо, но вечером обнаруживала, что ест руками жареную картошку вприкуску с котлетами прямо со сковороды. Пыталась делать зарядку в шесть утра, но засыпала, качая пресс. Вес не уходил. Он прилип к ней, как приклеенный. Она изучила все различные виды диет, но ничего не помогало. Сбросив пару килограмм, после ссоры с мужем она заедала стресс пирожным, размазывая слезы. Значит, она всю жизнь так и проживет жирной, ведь она безвольное существо.
Все изменилось в один ничем не примечательный вторник. Максим пришел домой поздно, с легким запахом алкоголя. Хмурый, под глазами залегли тени. Дети были на кухне, ужинали, а Валерия мыла посуду.
— Дети, бегом в комнату, смотреть мультики, — отрывисто бросил он, даже не поздоровавшись. Кирилл и Алиса, почуяв неладное, испуганно юркнули в комнату.
— Что случилось? — вытерла руки полотенцем Валерия. Внутри нее все кричало о том, что сейчас предстоит им серьезный разговор. И она не ошиблась.
— Садись, — он указал на стул, сам же остался стоять, прислонившись к холодильнику. Она села, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Всё, приплыли. Мне надоело, — начал он, глядя куда-то поверх её головы. — Надоела эта жизнь. Надоела ты со своим вечным нытьём про усталость. Надоели твои вечно визжащие и невоспитанные дети. Меня тошнит от тебя, ты же не женщина, а просто отвратительная жирная туша.
Она молчала, даже не зная, как на все это реагировать. Надоела со своим нытьем? Она действительно уставала. Ее дети крикливые и невоспитанные? ЕЕ? НЕ ЕГО? Лишний вес? Да, грешна, цифры на весах пугали, но она неоднократно просила его побыть с детьми вечером, пока она хотя бы пойдет во двор на пробежку. Только он ее посылал.
— У меня есть другая. И она беременна от меня.
Валерия моргнула от неожиданности. Стало тяжело дышать, горло пересохло. Казалось, сердце остановилось.
— Как давно? — сумела она выдавить из себя.
— Да какая разница? Это не важно. Важно, что я хочу жить с ней. Вы с детьми можете остаться здесь до завтра. Потом собирайте вещи и валите. Я сменю замки. По алиментам не беспокойся, все, что положено по закону, я буду платить. Прости, что вот такой я плохой. Хотя, положа руку на сердце, это было ожидаемо. Я женился на хрупкой смешливой девчонке, а не вечно недовольной жирной грымзе.
Он говорил это так спокойно, что ей стало страшно. Чётко, холодно, без эмоций. Потом повернулся и вышел из кухни, хлопнув дверью и даже не дав ей сказать ни слова. Она так и осталась сидеть на кухонном стуле с ошарашенным видом. Смотрела на кафель на полу, на крошки от ужина, которые не успела смести. В голове был лишь один вопрос: «До утра?».
Да, трехкомнатная квартира, в которой они жили, была его. Куплена до брака. Только вот ремонт здесь они делали с помощью ее родителей, сюда были вложены свадебные деньги и ее детские. Она верила в их любовь, в семью, в будущее. Только вот на месте той наивной идиотки сидела огромная, неуклюжая, никому не нужная тётка с двумя детьми на руках.
Она позвонила маме. Та, выслушав рыдания дочери, сказала просто:
— Сейчас приедем. Жди.
Переезд к родителям в маленькую двушку был похож на переезд в ад. Теснота, детские истерики, унизительная необходимость ютиться втроём на раскладном диване в спальне. Максим платил алименты, но из «белой» зарплаты. К тому же выяснилось, что благодаря его стараниям путь назад в компанию ей закрыт.
Именно в этот момент, когда ей казалось, что она в такой глубокой яме, в ней что-то щёлкнуло. Может быть, сработал материнский инстинкт. Она не одна, у нее есть дети и ей надо их защищать. У нее двое детей, и хватит ждать помощи. Надо спасаться самой.
Она записалась на прием к директору свой фирмы. И там рассказала всю все, показав сумму алиментов. Тот был в шоке. Выяснилось, что в этой истории была замешена пассия Паши. Кроме этого, он предложил ей вернуться на работу, только в другой филиал. Она приняла это щедрое предложение. Справедливость восторжествовала.
Время шло, она скрупулёзно откладывала каждую копейку. С помощью родителей смогла накопить на первый взнос и взять ипотеку на двушку. Теперь у нее был свой угол, своя крепость.
И тут произошло странное. Без Максима, без его критики, без необходимости готовить ему обильные ужины (он любил мясо, жареную картошку, майонезные салаты, пироги), без его язвительных комментариев за каждую съеденную конфету Валерия вдруг обнаружила, что ест меньше. Не потому что сидит на диете. А потому что она не заедала стресс, готовила простую, здоровую еду. Да и денег на излишества не было, как и времени на многочасовые готовки.
Спустя год после развода она полностью обновила гардероб, потому что вещи стали висеть на ней. Она похудела практически на 27 килограмм без диет и спортзала. Она посмотрела на себя в зеркало. Да, вид у нее был уставший, с кругами под глазами, щёки впали, проступили скулы. Но глаза блестели, она снова стала смеяться.
Прошло пять лет. Кредит исправно гасился, дети росли. О Максиме она почти не думала. Он не интересовался детьми, да и она их ему и не навязывала. Однажды ей пришлось приехать по делам в его филиал. Она, если честно, мечтала его не встретить, но по закону подлости наткнулась на него. Тот осмотрел ее с лёгким удивлением:
— Привет, отлично выглядишь. Не зря значит, я тебя гонял как сидоровую козу. Хоть человеком стала.
С трудом сдержавшись, она мило улыбнулась:
— Ты как?
Максим вздохнул:
— Как как. Вот недавно развелся. Вы все бабы одним миром мазаны. Даша после родов превратилась в бабищу, еще и умудрилась второго родить. Советы мои не слушала, вот выгнал ее. Пусть катится на все четыре стороны.
Валерия слушала речи Максима о ленивой жирной жене и не испытала ни злорадства, ни удивления, ни даже удовлетворения. Ей не было жалко ту девушку. Когда та уводила мужа из семьи с двумя маленькими детьми, чем она думала? Что она особенная? Что он с ней будет другим? Что она после родов останется такой же тонкой, звонкой и прозрачной? Её участь была предопределена. Ведь Максим никогда не изменится, останется потребителем, ценящим только свой уют и внешние данные.