— То есть ты просто подарила свою квартиру своей дочери? А меня, своего мужа, ты спросить не хотела? — возмущался Олег, расхаживая по гостиной.
— Это моя квартира, — спокойно ответила Марина, не отрывая взгляда от чашки с чаем. — Она была моей до брака, я имею право распоряжаться ею как хочу.
— Как хочешь? Мы живём в ней пятнадцать лет! Я делал в ней ремонт своими руками, я вложил в неё кучу денег!
— Никто тебя не заставлял.
— Не заставлял? — Олег остановился посреди комнаты. — Марина, мы семья. Или были семьёй. Ты понимаешь, что ты сделала?
Марина наконец подняла на него глаза.
— Я обеспечила будущее своей дочери. Лене двадцать четыре года, она хочет жить отдельно. У неё нет возможности купить своё жильё.
— У нас с тобой тоже нет возможности купить другое жильё! — повысил голос Олег. — Или ты думаешь, что мы теперь переедем к моей матери в её однушку? Тебе будет там удобно?
— Я переживу.
— Ты переживёшь, — он горько усмехнулся. — А обо мне подумала? Мне скоро шестьдесят, Марина. Я всю жизнь работал, чтобы у нас был дом, чтобы нам было где жить. И теперь я узнаю, что всё это время у меня вообще не было дома.
— У тебя был дом, — возразила Марина. — Никто тебя отсюда не выгоняет.
— Пока, — сказал Олег. — Пока не выгоняет. А завтра Лена выйдет замуж, и её муж скажет: «Знаешь, дорогая, а давай твои родители съедут, нам тут тесно». И что я тогда скажу? Что это не моя квартира?
— Не фантазируй. Лена не такая.
— Лена — твоя дочь, не моя. У неё есть свой отец где-то, которого она, кстати, никогда не видела. Я вырастил её как родную, я платил за её учёбу, за её курсы, за её машину.
— Никто тебя не просил, — холодно отозвалась Марина.
Олег почувствовал, как внутри что-то оборвалось.
— Не просил, — тихо повторил он. — Значит, никто меня не просил.
Он прошёл на кухню, налил себе воды, выпил залпом. Руки дрожали. Вернулся в гостиную.
— Когда ты успела это оформить?
— Месяц назад. Лена попросила.
— Лена попросила, и ты сразу же побежала? Без разговора со мной?
— Зачем мне было с тобой разговаривать? — Марина наконец отставила чашку и посмотрела на него в упор. — Ты бы всё равно начал кричать. Вот как сейчас.
— Я не кричу!
— Кричишь. И ещё как. Соседи слышат.
Олег закрыл глаза, сделал глубокий вдох.
— Хорошо. Давай спокойно. Марина, объясни мне, пожалуйста, как взрослая женщина, прожившая со мной восемнадцать лет в браке, может подарить единственное жильё своей дочери, не поставив в известность мужа?
— Очень просто. Прихожу к нотариусу, пишу заявление, плачу пошлину. Всё законно.
— Законно, — кивнул Олег. — Законно. А по-человечески?
— По-человечески — это когда мать заботится о своём ребёнке.
— Ребёнке? Лене двадцать четыре! Она взрослая женщина с высшим образованием и работой!
— Она моя дочь. И будет моей дочерью, когда ей будет сорок и шестьдесят. А ты... — Марина замолчала.
— Я что? — спросил Олег. — Договаривай.
— Неважно.
— Нет, важно. Я — чужой человек, да? Так ты хочешь сказать?
Марина встала, понесла чашку на кухню. Олег пошёл за ней.
— Отвечай мне!
— Ты не чужой, — сказала Марина, моя чашку. — Просто у тебя нет прав на мою собственность. Это нормально.
— Нормально, — повторил Олег. — У меня нет прав на квартиру, в которой я живу пятнадцать лет. В которой я менял трубы, клеил обои, ремонтировал проводку. В которую я вложил триста тысяч на новую кухню и двести на ванную. Это нормально?
— Я не просила тебя вкладывать деньги.
— Мы живём вместе! Как я мог не вкладывать деньги? Ты хотела, чтобы я сидел сложа руки и говорил: «Извини, дорогая, это не моя квартира, я ничего тут делать не буду»?
Марина вытерла чашку полотенцем и поставила в шкаф.
— Знаешь, о чём я сейчас думаю? — спросила она. — О том, что ты вложил в эту квартиру пятьсот тысяч за восемнадцать лет. Это меньше тридцати тысяч в год. Ты считаешь, что за это должен владеть половиной квартиры стоимостью семь миллионов?
Олег опешил.
— Ты... ты серьёзно сейчас посчитала мой вклад в деньгах?
— А как ещё считать?
— Как ещё? — он не мог поверить в происходящее. — Марина, я просто живу с тобой! Я твой муж! Я не думаю каждый раз: «Вот сейчас я отнесу мусор — это сто рублей в копилку, вот сейчас починю кран — это триста».
— Может, зря не думаешь.
— Господи, — Олег прислонился спиной к холодильнику. — Кто ты такая? Я тебя совсем не знаю.
— Ты меня знаешь восемнадцать лет. Просто раньше тебя всё устраивало.
— Меня устраивало? Или тебе было удобно, что я всё это время вкалывал как проклятый и приносил деньги в дом?
— Ты приносил деньги, — кивнула Марина. — Я готовила, стирала, убирала, следила за Леной, пока ты был на работе. Мы были партнёрами. Но квартира была и осталась моей.
— Партнёрами, — горько усмехнулся Олег. — Какое деловое слово. Только партнёры обычно друг друга предупреждают о серьёзных решениях.
— Это было моё личное решение.
В коридоре щёлкнул замок. В квартиру вошла Лена с двумя пакетами продуктов. Увидела родителей на кухне, их лица, и поняла, что разговор состоялся.
— Привет, — осторожно сказала она.
— Здравствуй, Елена, — ответил Олег. Он всегда звал её по полному имени, когда был расстроен. — Поздравляю тебя. Теперь ты собственница.
— Олег, я... — начала Лена, но он поднял руку.
— Не надо. Это между мной и твоей матерью.
— Нет, подожди. Я хочу объяснить. Я не просила маму дарить мне квартиру. Я просто... я просто сказала, что мне хотелось бы когда-нибудь жить отдельно. И мама сама предложила.
— Когда-нибудь, — повторил Олег. — То есть не сейчас?
— Ну... не обязательно прямо сейчас.
— Лена, ответь мне честно. Твоя мать спросила тебя, не против ли ты, чтобы я и дальше жил в этой квартире?
Девушка замялась.
— Мама сказала, что вы с ней обсудите это отдельно.
— Понятно, — сказал Олег. — То есть она не обсуждала это ни со мной, ни с тобой. Она просто решила и сделала.
— Я имела право, — снова вмешалась Марина.
— Имела, — согласился Олег. — Юридически. А человечески?
— Олег, правда, я не собираюсь выгонять вас, — быстро сказала Лена. — Вы можете жить здесь сколько хотите. Это ваш дом.
— Это не мой дом, — тихо ответил Олег. — Это твой дом, Елена. Твоя мать позаботилась об этом.
Он прошёл мимо них в спальню, достал из шкафа сумку, начал складывать вещи.
— Ты что делаешь? — спросила Марина, появившись в дверях.
— Съезжаю.
— Куда?
— К матери. Ты же сама предложила.
— Я не предлагала. Я сказала, что там мало места.
— Ничего, потеснимся. Зато я буду жить в квартире, где меня не смогут выгнать в любой момент.
— Никто тебя не выгоняет!
— Пока. Ключевое слово — пока.
Марина смотрела, как он паковал рубашки, носки, брюки.
— Ты реально хочешь всё разрушить из-за этого?
Олег остановился, повернулся к ней.
— Разрушить? Марина, ты разрушила всё в тот момент, когда пошла к нотариусу. Ты показала мне, что я здесь никто. Временный жилец. Ты показала, что наши восемнадцать лет брака ничего не значат по сравнению с твоим желанием контролировать ситуацию.
— Я не желаю контролировать!
— Да? А что тогда? Объясни мне, какая у тебя была цель?
Марина молчала.
— Вот именно, — сказал Олег. — У тебя не было цели. У тебя была прихоть. Лена сказала, что хочет отдельно жить, и ты решила: «О, дам-ка я ей квартиру, пусть будет счастлива». Не подумав, что у этой квартиры есть ещё один житель. Который не твоя собственность.
— Мама, может, вы правда обсудите это? — подала голос Лена из коридора. — Может, это можно как-то решить?
— Решить? — переспросил Олег. — Как? Дарственная уже оформлена, квартира переписана. Что тут обсуждать?
— Можно отменить дарение, — неуверенно сказала Лена. — Если обе стороны согласны.
— Я не согласна, — отрезала Марина.
Повисла тишина.
— Ну вот, — сказал Олег. — Теперь всё ясно.
Он застегнул сумку, взял куртку.
— Ты действительно уходишь? — спросила Марина.
— А какой смысл оставаться? Чтобы каждый день помнить, что это не мой дом? Что в любой момент мне могут указать на дверь?
— Господи, да никто не будет указывать!
— Не будешь ты. А Лена? А её будущий муж? А их дети, когда подрастут и захотят эту квартиру продать? Марина, ты не понимаешь? Ты выдернула из-под меня почву. Я больше не могу чувствовать себя здесь в безопасности.
— У нас брак, — сказала Марина. — Ты защищён законом.
— Законом? — он рассмеялся. — Ты только что плюнула на все законы, подарив квартиру без моего согласия. И теперь говоришь мне про закон?
— Квартира была моей до брака!
— Да! Но мы живём в ней вместе! Это имеет значение!
Он пошёл к выходу. У двери остановился, обернулся.
— Знаешь, что самое обидное? Я бы понял, если бы ты хотела оставить квартиру Лене после нашей смерти. Это разумно, это по-человечески. Но ты сделала это сейчас. Пока мы живы, пока мы ещё не старые. Ты сделала меня бездомным в шестьдесят лет. Спасибо тебе.
— Ты не бездомный, у тебя есть мать с квартирой!
— У матери однокомнатная хрущёвка, где она живёт с моей сестрой и её сыном. Туда едва трое влезают. Но это теперь моя проблема, да?
Марина ничего не ответила.
— Мам, — Лена шагнула к ней. — Может, правда стоит всё обсудить? Я не хочу, чтобы вы из-за меня ссорились.
— Мы не ссоримся, — сказала Марина. — Мы просто выясняем отношения, которые давно пора было выяснить.
— То есть ты давно этого хотела? — спросил Олег. — Развода?
— Я не говорила про развод.
— Но ты к нему шла. Ты же подготовила почву. Оформила квартиру на Лену, чтобы при разделе имущества мне ничего не досталось.
— Бред какой-то! — вспыхнула Марина. — Ты паранойей страдаешь!
— Тогда объясни мне, зачем ты это сделала! Прямо сейчас, при свидетеле, объясни мне свою мотивацию!
Марина сжала губы.
— Я уже объяснила. Я хотела помочь дочери.
— Помочь? — Олег покачал головой. — Помочь дочери, это купить ей машину, оплатить обучение, дать денег на первый взнос по ипотеке. А подарить квартиру, в которой вы живёте вдвоём с мужем, это не помощь. Это заявление. Заявление о том, что муж в этой семье не значит ничего.
— Я устала от этого разговора, — сказала Марина.
— Я тоже, — ответил Олег. — Поэтому ухожу.
Он открыл дверь.
— Подожди, — окликнула его Лена. — Возьми телефон. Мама позвонит тебе, когда вы оба успокоитесь.
— Я спокоен, — сказал Олег. — Первый раз за много лет я совершенно спокоен. Потому что наконец-то всё стало ясно.
Он вышел, закрыл за собой дверь.
В квартире повисла тяжёлая тишина.
— Мам, — тихо сказала Лена. — Что ты наделала?
— Ничего особенного, — ответила Марина, но голос её дрожал. — Он вернётся. Ему некуда деваться.
— А если не вернётся?
— Вернётся, — упрямо повторила Марина. — Через пару дней вернётся.
Но сама она уже не была в этом уверена.