Лена вкатила коляску с сыном во двор. Денис подошёл, помочь внести коляску в прихожую. Ступеньки и крыльцо в его доме высоковаты и неудобные.
- Я бы на кухне оставила, - немного расстроенная, что отвлекла мужа, сказала Лена. Он разбирался в гараже после зимних ремонтов машины и трактора. Скоро весенние полевые работы – всё должно быть в порядке, техника в строю.
- Зачем, потом с Лёшей на рука, тебе неудобно будет.
- Мне и так на руках его выносить, сначала коляску, потом его, - как будто не в духе, обиженная чем-то резко ответила Лена.
- Что-то случилось? – Денис взял маленького сына в нарядном комбинезоне на руки.
Нарядное, новое, красивое - это мама Дениса завалила младшего внука. Жаль, без кружев и рюш, Вера Алексеевна очень хотела внучку, а тут мальчик. Третий, получается у сына мальчик. Василий стал для Дениса и для его матери – свекрови Лены родным. Носились с ним, отдавали ту любовь и ту заботу, что не досталась старшему сыну Дениса.
- Нет, - отвернулась Лена.
- Как же нет, я вижу.
- Саню видела, - опустив грустные глаза, призналась Лена.
- Опять на тракторе.
- Я ему машу, машу, на Лёшу показываю… в тот раз я без него была, а он мне кивнул или даже нет, ну, так нехотя… и дальше поехал. В тот раз тоже не остановился. Как будто мы чужие.
Лена едва не плакала. С рождением второго сына она стала мягче, сентиментальнее, одомашнилась. Денис и Василий думали, именно из-за рождения Лёши мама стала их больше любить. Бабушка Вера – мама Дениса считала иначе:
- Отогрелась девочка! Защиту почувствовала, вот и зацвела. Любви нам всем не хватает, любви и заботы, чтобы быть чуть-чуть светлее.
Василий не понимал о чём она, Денис улыбался маме, как будто говоря: буду стараться и дальше.
- Лен, не переживай. Рано или поздно он обдумает всё, сделает выводы.
- Когда?! Итак, Мирон украл у него почти 10 лет жизни. А если считать, время, когда он подростком бегал к нему домой.
- Сам же он бегал? Никто его не гнал, не заставлял. И сейчас не принуждает. Нет, неверное, такой силы, чтобы мужчину заставить делать то, что ему не нравится.
- Ты Мирона плохо знаешь. Этот тип... – она нахмурилась и прикусила губу.
- Он мерзавец, все это знают, поэтому не вращаются с ним. Твой брат знает, и всё же у него живёт. Вы брат и сестра, ты ему даже не мать. Да и мама, как она его заставит? Уговорит? Он взрослый мужчина. Лена, отпусти ситуацию.
- Но он мой брат!
- Есть ты – в первую очередь. Вася, Лёша… Ты маму тянула, брата пыталась вытащить. Результат? Они сами решили и делают, как считают нужным.
- И ты, и Вера Алексеевна, я не одна.
- Да, да, это всё мы, - прижал её к себе Денис. Маленький Лёша оказался между родителями.
- У Сани такая хорошая девушка была, Полина. Как он её любил…
- Лена, хватит. Вот Геннадия я вспоминаю частенько – потерянный человек, запуганный. Вот кому досталось, замотало. Но, с другой стороны, он тоже не захотел менять свою жизнь, скорее всего, бродяжничает в городе или опять попался каким-нибудь проходимцам.
Лена, забрав маленького сына, пошла готовить обед, скоро старший сын приедет из школы. Денис забирал пасынка на машине, если был дома и свободен. Сегодня тоже поедет за ним.
***
Шикарная женщина на этот раз в свободном брючном костюме, с воланами на груди, на высоких каблуках вошла в здание автовокзала. Двое мужчин вошли вслед за ней, будто не с ней. Габриэла Максимовна небрежно держала в руке лакированную сумочку – клатч. Дамский аксессуар вот-вот лопнет, разойдётся по швам. Молния на нём не закрылась полностью – в сумке деньги.
Зина выскочила перед Габриэлой, как блоха из тёмного угла. У Габриэлы глаза шире открылись, мужчины за ней тут же оказались впереди и закрыли собой хозяйку. Габриэла, ударив каждого по плечу клатчем с деньгами, уставилась на Зину. Мужчины расступились.
- Ты кто? – Габриэла шагнула вперёд. Зинаида, и без того напуганная, что всё-таки сделала это, потемнела от тени этой женщины.
- И?.. Уволить! Избавится от этой… - прошла мимо неё Габриэла. Один из её провожатых кивнул сам себе.
- У него мой сын…- крикнула Зина вдогонку, обернувшись.
Габриэла остановилась и повернулась к ней.
- Что же ты за мать, если он там? – и тут же закрыла глаза, прикрыв их пухлой рукою в перстнях. – Бо-о-оже, - простонала она, - там же и моя Мариночка.
Она вернулась к Зинаиде. Мужчины, сопровождающие её, остались на своих местах и смотрели по сторонам. Зинаида осмелела, даже улыбалась немного. Эта баба ей поможет, она вытащит Саню. Если повезёт и свою дочь.
- Так ты хочешь… моими руками? – Габриэла почти накрыл своей «харизмой» скромную женщину, работающую контролёром в санитарной комнате на вокзале. Зина буквально скукожилась вся. – Сама ничего не делать, а моими руками?
- Мирон и его семья – страшные люди.
- Ты себя-то видела?
Зина даже в росте уменьшилась.
- У него ваша дочь…
Габриэла усмехнулась.
- А при чём тут твой сын? Его же не Мирон зовут?
- Нет, но…
- Тогда спрячься в своей конуре и не выползай оттуда!
Зина так и сделала. Габриэла поднимаясь по лестнице, повторила распоряжение: уволить. Чтобы не напоминала ей своим видом о том, где сейчас её дочь.
- Про зятя моего собрать всё, что можно! Каждую нитку проверить на его детских трусах, у всех соседей, ментов, бомжей выяснить о нём всё! От рождения до… - она покашляла в кулак. Один из её проводников – водитель синего БМВ взбодрился и встал перед ней, сомкнув руки в замок – он жал только команды. – Ты что?! – посмотрела она на него исподлобья, - там Марина. А вдруг она уже беременная от этого деревенского козла, - она опять скривилась, как от зубной боли. – Собрать на Мирона и его родню всю информацию.
- У неё спрашивать? – кивнул второй вниз, на первый этаж.
- Такие за бутылку всё что угодно скажут. Нет.
Габриэла Максимовна вошла в один кабинет с располагающей, как она думала, улыбкой. По крайней мере, не орала как в тот раз, месяца три назад. Дамская сумочка её заметно облегчилась, когда она вышла и направилась без предупреждения в кабинет директора. Там она застряла надолго. За это время туалет для посетителей успели закрыть, повесив табличку на ручке двери «Ремонт», а Зинаиду рассчитать и проводить с вещами на привокзальную площадь.
- Но я хорошо работала, лучше работницы вы не найдёте, - упрашивала она девочку из отдела кадров.
- Нет, нет, нам больше не нужен человек на эту ставку. После ремонта санитарная комната будет предоставляться бесплатно для посетителей.
Немолодая уже и не такая смелая, какой она вернулась от Виктора, Зинаида осталась без работы. А вскоре и на улице. Хозяйка квартиры внезапно запросила оплату за три месяца вперёд.
- Ты просто избавиться от меня захотела! – возмущалась Зинаида, собирая вещи.
Где живёт её сын, она не знала, думала, у Мирона в сарае или подвале. И думать Зина начала, только когда времени стало больше, а подруги в её жизни меньше. О дочери она мало вспоминала – обиделась на неё. Сегодня ещё вспомнила о другом человеке, о котором упоминал каждый её взрослый ребёнок, при встрече с ней. Похоже, его они уважали больше, чем маму. И тут накатила горькая… обида. Запивать её нет смысла – ещё горше станет. Собрала вещи Зинаида и поехала… к Виктору. Больше ей буйную голову приклонить негде, только он её успокоит. Только бы простил.
Простил. Простил и принял. Слишком мягок этот суровый работяга – деревенский мужик. Оба одиноки, знают друг друга, Виктор и детей Зины знал, по Василию скучал неимоверно. Вторым вопросом, кажется, или сразу спросил у Зинаиды, по приезде:
- Как там наш Петрович? Васили.
- Хорошо, - скромно отвечала Зинаида, точно не зная, полагаясь только на дочь – у неё не могло быть иначе, она нашла такого же, как Виктор, и тоже деревенского.
- Лена, - звонила блудная мать дочери, когда окончательно поняла – она здесь навсегда – в деревне. – Лен, как вы? Как Вася?
- Мама? – удивлялась дочка, - я тебе звонила год назад и потом несколько раз, но телефон твой всегда выключен. Что с ним, мама? Ты на работе?
- Нет у меня телефон давно. Выкрали или сама обронила, когда с Глашкой заседали в моей каморке.
- Так ты на работе? – расстроенно повторила Лена.
- Нет, дочка, я больше не работаю. Там не работаю. Здесь вроде хотят открыть питомник плодовых деревьев, Виктор уже работает, пока строят и земли обрабатывают, а я после открытия и я пойду.
- Так, ты у Виктора, мама! – обрадовалась Лена. – Я так рада, мамочка! Мама!
- Да, у него. Приезжайте с Денисом и Васей, Витя очень скучает по нему.
- И с Лёшей!
- Лёша?
- Да, мама! Ты теперь дважды бабушка. У тебя двое внуков.
- Господи, - разволновалась Зина. – Неужели столько времени прошло? А сколько? Сколько же я пропустила? Лена, что же ты не звонила, не сказала мне? Мамочки мои! Лёшка! Опять бабушка...
- Успокойся, мама. Много прошло времени, я звонила несколько раз. Не волнуйся, ещё успеешь.
- Приезжайте к нам, Лена.
- Нет, мама, приезжайте вы к нам! У нас дом большой, и с Верой Алексеевной познакомитесь. Замечательный человек. Строгая иногда бывает с Васей…
- С Васей?.. Потому что неродной им, не свой.
- Перестань, мам. Она его любят, просто не балует и нам не позволяет. Приезжай, мама, вместе с Виктором. Вы сами всё увидите.
Про Александра тоже вспомнили.
- Было бы здорово собраться всей семьёй, - мечтала Лена. – Но он мимо проезжает, едва не отворачивается от меня.
- Я из-за него без работы осталась…
Лена выслушала мамину историю и, скорее порадовалась, что так вышло, чем огорчилась за маму. Сговорились на годик Алексею собраться. Осталось всего ничего – три месяца. И вновь Зинаида вздохнула в трубку:
- Как быстро время летит и как много я потеряла.
***
Александр, закончив на сегодня с фундаментом, Мирон передумал, и теперь он не кирпичный, а каменный хотел забор. Из настоящего дагестанского камня. Новую опалубку для старого фундамента надо было усилить. Камень так камень, - думал Александр. Ворота уже стоят, камень тоже во дворе. Дорого он обошёлся Мирону, но ему не жалко.
Саня постучался в дом к брату. После приезда мамы Марины прошедшей зимой, Мирон меньше отлучался из дома, больше проводил времени теперь уже с женой. Они украдкой расписались, почти так же, как он увёз её из города, они вдвоём приехали в ЗАГС после подачи заявления, поставили подписи и всё – Марина его жена. Мирон рассчитывал или предполагал, это как-то убережёт его от кары небесной и гнева земного его тёщи. Он по-прежнему обожал и дышал одной Мариночкой, по крайней мере, так говорил Сане, стоя, как его сестра раньше у него над душою, когда тот работал. Мирон мечтательно делился, как он влюблён в жену и счастлив с нею.
Марина в это время осторожно выглядывала из дома в окно, прячась за шторами. Только Мирон посмотрит в сторону дома, она исчезала.
Мирон открыл дверь, ровно настолько, чтобы высунуть свою башку. Он осмотрелся по сторонам, прежде чем спросить у Сани:
- Чего надо?
- Я пошёл.
- Ты всё на сегодня?
- Да.
- Там Надя просила помочь. Зайдёшь к ним?
Вдруг Саше показалось, за Мироном промелькнуло заплаканное лицо Марины. Он встал на носочки, вглядываясь. Мирон обернулся, открыв шире дверь – никого. Саше показалось. Или нет. Он увидел её. Маленькая, чуть растрёпанные светлые волосы лежали на плечах. Большая мужская футболка кажется Мирона, уже и живот немого видно, но лицо заплаканное. Она смотрела на Сашу в упор.
- Мариночка, солнце моё, зая, - забыв обо всём, побежал к ней Мирон. – Марина, иди в гостиную, простудишься. Иди, моя душа.
Он уводил её, как больную – под руку. Саша стоял истуканом, в голову вдруг пришла мысль: это сигнал или нет?
- Иди! – крикнул ему Мирон, показывая рукою, чтобы убирался. – Проваливай уже! Ты в клуб?
- Да.
- Вали давай!
И исчез вместе с Мариной в комнатах с дорогой обстановкой и дешёвыми мыслями в голове.
За то время, пока Саня жил и работал в деревне он познакомился и ближе узнал многих сельских жителей. Когда Мирона не было неделями дома, Саше приходилось по просьбе его сестры, она любила указывать и приказывать ходить, и ездить к тем же новым фермерам, пересекаться с обычными людьми. Кому-то даже помогать. Однажды он помог довезти на тракторе мешок зерна одному человеку. Женщина уверяла, хозяин будет дома, просто довези. Мужчины не оказалось дома, работал он сторожем в клубе. Туда и завёз Саня тяжёлый и пыльный мешок с зерном. Потом ещё и старика того пришлось подвозить домой, тот брюзжал над ухом: надоел ему клуб! Уходить хочет, а не отпускают. Сторожем ночным он работал в клубе. Ещё берегли клуб, давно уж в нём не звучала музыка и не проводили никаких мероприятий, но здание берегли от разграбления.
Так, Саня оказался на работе. На второй своей официальной работе. Тут он ночевал и проживал после уговора с Мироном. А на его сберкнижку капала копеечная зарплатка, о которой он пока даже не вспоминал. Тут Саня отдыхал от указаний и дороговизны в домах Шаховых. Тут он думал о Полине, вспоминал школу, учёбу в училище. Товарища своего взрослого, не помнит уже его имя, помнит, у мамы работал в хлебном магазине и мастерскую его. Тут Саня представлял куда уедет, когда закончит кладку забора для друга и брата.
Но человек предполагает, а другой уже действует.
продолжение следует____________________