Метельков Сергей Николаевич
Независимый исследователь
© Метельков С.Н., 2025
smetelkov@yandex.ru
УДК 347.9:339.543
ТАМОЖЕННАЯ ЭКСПЕРТИЗА В АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ:
ПРЕЗУМПЦИЯ ДОСТОВЕРНОСТИ ИЛИ ОБЪЕКТ ОЦЕНКИ?
Аннотация. В статье исследуется доказательственный статус заключения таможенной экспертизы в арбитражном процессе. Автор приходит к выводу, что, несмотря на формальное закрепление в качестве одного из доказательств (ст. 64 АПК РФ), на практике данному заключению зачастую придается презумпция достоверности и неоспоримости, что противоречит принципам состязательности и беспристрастности суда. Детально анализируются системные причины этого явления: организационно-правовая зависимость эксперта от таможенного органа как стороны спора, односторонний характер процедуры назначения экспертизы, а также формальный подход судов к ее оценке. На основе анализа современной судебной практики и положений процессуального законодательства обосновывается необходимость пересмотра подходов к оценке заключения таможенной экспертизы. Автор предлагает конкретные меры, направленные на усиление процессуальных гарантий независимости эксперта и выработку четких критериев его оценки судом, исключающих автоматическое принятие выводов.
Ключевые слова: таможенная экспертиза, доказательства в арбитражном процессе, оценка доказательств, независимость эксперта, принцип состязательности, судебная практика, Таможенный кодекс ЕАЭС.
Abstract. Customs Expertise in Arbitration Proceedings: Presumption of Reliability or Subject of Evaluation?
The article examines the evidentiary status of the customs expert report in arbitration proceedings. The author concludes that, despite its formal recognition as one of the pieces of evidence (Article 64 of the Arbitration Procedure Code of the Russian Federation), in practice, this report is often granted a presumption of reliability and incontestability, which contradicts the principles of adversarial proceedings and impartiality of the court. The systemic causes of this phenomenon are analyzed in detail: the organizational and legal dependence of the expert on the customs authority as a party to the dispute, the unilateral nature of the procedure for appointing the examination, and the formalistic approach of courts to its evaluation. Based on the analysis of contemporary judicial practice and procedural legislation, the necessity of revising approaches to the evaluation of customs expert reports is substantiated. The author proposes specific measures aimed at strengthening procedural guarantees of the expert's independence and developing clear criteria for its evaluation by the court, excluding automatic acceptance of conclusions.
Keywords: customs expertise, evidence in arbitration proceedings, evaluation of evidence, expert independence, principle of adversarial proceedings, judicial practice, Customs Code of the EAEU.
Введение
В системе административной юстиции, связанной с обжалованием решений таможенных органов, заключение таможенной экспертизы (далее – ТЭ) зачастую выступает тем «краеугольным камнем», от оценки которого зависит исход всего дела. Будучи формально одним из доказательств наряду с другими (ст. 64 АПК РФ), оно де-факто обладает в глазах правоприменителя особым статусом, приближающимся к презумпции достоверности. Такой подход, однако, вступает в системное противоречие с фундаментальными принципами арбитражного процесса – состязательностью и равноправием сторон (ст. 9 АПК РФ), а также ставит под сомнение реализацию цели правосудия – установление объективной истины по делу. Целью настоящей статьи является критический анализ доказательственной природы заключения ТЭ, выявление причин формирования его привилегированного статуса в судебной практике и разработка научно обоснованных предложений по обеспечению его действительной, а не формальной оценки.
1. Двойственная природа заключения таможенной экспертизы: административный акт или процессуальное доказательство?
Правовой режим таможенной экспертизы характеризуется дуализмом, предопределяющим ее проблемный статус в суде. С одной стороны, ТЭ назначается и проводится в рамках административной процедуры, инициируемой и полностью контролируемой таможенным органом – будущей стороной спора. Это регулируется нормами Таможенного кодекса ЕАЭС (гл. 53)[1] и Федерального закона от 03.08.2018 № 289-ФЗ[2]. С другой стороны, ее результат – заключение – попадает в арбитражный процесс в качестве доказательства, подлежащего исследованию и оценке судом на общих основаниях.
Этот дуализм порождает ключевую коллизию: доказательство, предназначенное для установления истины судом, создается в процессе, где одна из заинтересованных сторон обладает монополией на его формирование. Декларант (импортер/экспортер) фактически исключен из стадий выбора эксперта, постановки вопросов (за исключением права на ходатайство) и контроля за ходом исследования. Как справедливо отмечает С.А. Агамагомедова, такая модель «объективно ставит под сомнение принцип независимости эксперта, закладывая основу для восприятия его заключения как продолжения правовой позиции властного органа»[3].
2. Организационная зависимость эксперта как источник «презумпции достоверности»
Основным фактором, подрывающим доверие к заключению ТЭ как к нейтральному доказательству, является организационно-правовая связь эксперта с таможенным органом (системная). В подавляющем большинстве случаев экспертизу проводят сотрудники экспертно-криминалистических подразделений, входящих в систему Федеральной таможенной службы (ФТС России)[4]. Эксперт, таким образом, находится в не прямых отношениях (системных) служебной подчиненности по отношению к органу, являющемуся не только инициатором и заказчиком исследования, но и прямым выгодоприобретателем от выводов, обосновывающих доначисление платежей.
Данное обстоятельство создает непреодолимый конфликт интересов, который не может быть устранен декларациями о профессиональной этике. В условиях такой зависимости заключение ТЭ перестает быть просто источником специальных познаний и рискует превратиться в инструмент легитимации заранее принятого административного решения. Как следствие, у суда формируется установка на его безусловное принятие, если формальные требования к назначению и оформлению соблюдены.
3. Оценка заключения таможенной экспертизы судом: между формализмом и содержательным анализом
Согласно ст. 71 АПК РФ, доказательства оцениваются судом по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании. В отношении заключения эксперта это предполагает проверку его допустимости, относимости и достоверности.
Однако анализ массива судебных актов[5] позволяет выявить устойчивую тенденцию к формализации оценки. Суды зачастую ограничиваются констатацией факта назначения экспертизы уполномоченным лицом, наличия у эксперта соответствующего образования и соблюдения установленной формы заключения. На этом основании выводы эксперта признаются достоверными и принимаются в качестве неоспоримого основания для удовлетворения требований таможенного органа.
Такой подход противоречит позиции Верховного Суда РФ, сформулированной в Постановлении Пленума от 21.12.2010 № 28 (применительно к уголовному процессу, но имеющей принципиальное значение): суд оценивает не только формальное соответствие заключения требованиям закона, но и его обоснованность, полноту и логическую непротиворечивость[6]. Применительно к ТЭ это означает обязанность суда проверить:
1. Следуют ли выводы эксперта из приведенного описания хода исследования и полученных данных?
2. Является ли примененная методика научно обоснованной и адекватной поставленным вопросам?
3. Не содержатся ли в заключении внутренние противоречия (например, между описательной частью и выводами)?
4. Не опровергаются ли выводы иными доказательствами по делу (сертификатами, договорами, заключениями иных специалистов)?
Игнорирование этих вопросов, по сути, означает отказ суда от осуществления своей главной функции – оценки доказательств.
4. Пути преодоления кризиса доверия: предложения de lege ferenda
Для преодоления сложившейся ситуации и трансформации заключения ТЭ в подлинно независимое и объективное доказательство необходимы системные изменения.
Во-первых, требуется разделение властных и экспертных функций. Целесообразно рассмотреть модель поэтапного вывода экспертно-криминалистических служб из непосредственного подчинения таможенным органам с их преобразованием в государственные автономные учреждения. Параллельно должна быть развита система аккредитации независимых экспертных организаций с формированием публичного реестра, из которого выбор эксперта будет осуществляться на конкурсной или случайной основе.
Во-вторых, необходима процессуализация досудебной стадии назначения ТЭ с внедрением элементов состязательности. Декларанту должно быть гарантировано реальное право: а) на выбор эксперта из предложенного альтернативного перечня; б) на заявление мотивированного отвода; в) на представление своих вопросов и образцов для исследования.
В-третьих, требуется переориентация судебной практики через обобщение и закрепление в актах высших судов четких критериев оценки достоверности заключения ТЭ[7]. Суд должен быть ориентирован не на проверку формы, а на содержательный анализ логики эксперта и соответствия его выводов всем материалам дела. Бремя доказывания обоснованности выводов ТЭ при наличии серьезных сомнений должно возлагаться на таможенный орган, вплоть до назначения судебной экспертизы за счет средств бюджета.
Заключение
Заключение таможенной экспертизы оказалось в своеобразной правовой ловушке: будучи формально рядовым доказательством, оно пользуется в практике де-факто привилегированным статусом, основанным на его административном происхождении. Эта «презумпция достоверности» подрывает основы справедливого судопроизводства. Выход видится не в упрощенном отвержении экспертизы как института, а в ее радикальном переустройстве. Ключом является обеспечение подлинной независимости эксперта через организационные реформы и наполнение реальным содержанием процессуальных гарантий состязательности на стадии ее назначения. Только тогда заключение ТЭ сможет выполнять свою истинную функцию – быть не орудием административного давления, а инструментом установления объективной истины в арбитражном суде.
Список литературы
1. Таможенный кодекс Евразийского экономического союза (приложение № 1 к Договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза) // Официальный интернет-портал правовой информации (pravo.gov.ru). – 14.04.2017.
2. Федеральный закон от 03.08.2018 № 289-ФЗ «О таможенном регулировании» // Собрание законодательства РФ. – 2018. – № 32 (часть I). – Ст. 5082.
3. Агамагомедова С.А. Административно-правовой статус субъектов таможенной экспертизы: дис. … канд. Юрид. Наук. – М., 2018. – 215 с.
4. Положение о Центральном экспертно-криминалистическом таможенном управлении (утв. Приказом ФТС России от 14.08.2019 № 1298) // СПС «КонсультантПлюс».
5. Обзор судебной практики по делам, связанным с оспариванием заключений таможенной экспертизы (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2020. – № 3.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2011. – № 2.
7. Петров И.В. Таможенная экспертиза в правовой системе ЕАЭС: проблемы гармонизации // Актуальные проблемы российского права. – 2022. – № 5. – С. 112–124.