Представьте себе обычный разговор: внучка показывает бабушке новую куртку. Бабушка одобрительно качает головой и говорит: «Хорошая куртка… Это тебе не хухры-мухры!». Внучка на секунду теряется: если «не хухры-мухры» – это плохо? Но бабушка смеётся: «Да почему же плохо? Это очень даже хорошо, знатная вещь!».
Так мы и используем это забавное выражение – чтобы подчеркнуть, что перед нами не пустяк, а нечто серьёзное, стоящее, «не абы что». Но откуда в нашем языке взялись сами «хухры-мухры»? Этот вопрос похож на лингвистический детектив, и у него есть несколько версий разгадки.
Версия первая: Русские корни и словарь Даля
Если покопаться в истории, можно найти интересные следы. У Владимира Даля есть глагол «хУхрить», означающий «приглаживаться щегольком» (например, «хухрить волосы»). Звучит уже знакомо.
Но есть и другой след из русских диалектов:
- В новгородских говорах было слово «хУхря».
- В калужских – «хухрЯй».
Оба они означали примерно одно и то же: нечёса, растрёпа, замарашка. Получается, «хухры» могли изначально означать что-то неопрятное, неряшливое. А фраза «не хухры-мухры» в противовес стала означать что-то добротное и достойное.
Версия вторая: Загадочные «мухры» и магия рифмы
С первой частью ещё можно разобраться, но что делать со второй? Что такое «мухры»? Здесь лингвисты чаще всего разводят руками. Самое распространённое мнение: это просто рифмованное добавление «для стишка».
Таких парных, рифмованных слов-пустышек в русском языке много: шуры-муры, тары-бары, трали-вали. Они создают особый ритм, настроение, а их точный смысл часто стёрт. Так что «мухры» — это, вероятно, чистое звукоподражание, «пустышка» для создания звучного выражения. Языку иногда просто нравится играть звуками.
Версия третья (самая неожиданная): Тюркский или монгольский след?
А вот эта история звучит как настоящая лингвистическая сенсация. Доктор филологических наук Алексей Бурыкин выдвинул версию, что выражение могло прийти из тюркских или монгольских языков.
В языках монгольской группы, например, есть слово, обозначающее корову/скот: «ухэр» (монг.) или «укр» (калм.). Образованные от него парные слова «үхэр-мүхэр» означают скотоводческое хозяйство, нечто существенное, связанное с благосостоянием.
Похожий принцип парных слов (чай-май, сено-мено) очень характерен для этих языков. Русское «хухры-мухры», возможно, является адаптированным отзвуком именно такой конструкции, изначально указывавшей на что-то важное, имущественное, «не пустячное».
Учёный, анализируя литературные примеры, выделил, что идиома когда-то могла иметь четыре оттенка значения: от указания на уважаемого человека до обозначения предмета повседневного, но важного обихода.
Так где же правда?
Любопытно, что в строгом академическом виде словосочетание «хухры-мухры» зафиксировано, кажется, лишь в одном специализированном источнике – «Словаре московского арго» Владимира Елистратова. Там его значение объясняется просто – «о чём-то важном, значительном».
Итог наших поисков таков: единой, стопроцентной версии нет. Возможно, сыграло свою роль сложение факторов – и диалектное русское слово, и магия народной рифмы, и возможное глубокое влияние языков соседних народов.
В этом и есть магия живого языка. Он как река – вбирает в себя ручейки разных влияний, чтобы донести до нас такие вот звучные и загадочные осколки прошлого. Выражение «не хухры-мухры» — это не просто слова. Это след давних разговоров, культурных пересечений и вечной человеческой потребности назвать что-то значимое особенным, запоминающимся словом. Оно пережило своё возможное «монгольское детство» или «новгородскую юность», чтобы сегодня мы, хлопая друг друга по плечу, могли сказать: «Да это ж настоящая работа, тебе говорю, не хухры-мухры!».