Меня зовут Виктор, мне 42 года, я аудитор. И балбес.... Всю жизнь работаю с цифрами, фактами и доказательствами. Эмоции — это не мое. Наверное, именно эта привычка все анализировать и сыграла со мной злую шутку, превратив мою жизнь в руины.
Мы с Алиной прожили в браке семь лет. Хороших лет. Она — человек творческий, флорист, полная моя противоположность. Легкая, смешливая. Пять лет назад родился наш сын, Данилка.
Червь сомнения
Все началось банально, год назад. Даня сильно заболел, мы попали в больницу. Нужны были анализы, в том числе на группу крови для возможного переливания.
Когда пришли результаты, я машинально глянул в бланк. У сына — третья положительная (B+). И тут у меня в голове щелкнул калькулятор. Я посмотрел в своем "военнике" - у меня первая группа крови (0). У Алины — вторая (A). Я еще со школы помнил биологию: у родителей с первой и второй группой не может родиться ребенок с третьей. Никак. Это генетическая невозможность.
Я не стал устраивать скандал в больнице. Я пришел домой и перерыл интернет. Сотни таблиц, медицинских статей — везде одно и то же: 0 + А = 0 или А. Откуда взялась B? Нет, история знает "исключительные исключения", но я не верил, что попал в ту мизерную десятую долю процента.
Холодная война
Я жил с этим знанием месяц. Смотрел на жену и видел обманщицу. Смотрел на сына, которого обожал, и искал в нем чужие черты. И, конечно, находил. Мне стало казаться, что у него другой разрез глаз, другая форма подбородка.
Напряжение в доме росло. Я стал придирчивым, раздражительным, избегал близости. Алина не понимала, что происходит, пыталась вывести меня на разговор, но я отмалчивался. Я накапливал «доказательства». Вспомнил корпоратив за год до рождения сына, с которого она вернулась поздно и слишком веселая. Вспомнил её тренера по фитнесу. Пазл в моей больной голове складывался идеально.
Взрыв и ультиматум
Развязка наступила за ужином. Алина спросила, почему я веду себя как чужой. Я молча положил перед ней распечатку таблицы групп крови и медицинские карты — мою, её и сына.
— Объясни мне, как у нас с тобой получился этот ребенок? — спросил я ледяным тоном. — По всем законам природы это невозможно. Кто отец, Алина?
Я ожидал, что она побледнеет, начнет оправдываться. Но она посмотрела на меня как на сумасшедшего.
— Витя, ты серьезно? Ты месяц ходил и думал, что я тебе изменила, из-за какой-то таблицы в интернете? Ты в своем уме? Может, ошибка в лаборатории? Может, ты свою группу не так помнишь?
— Я все помню отлично. Я хочу ДНК-тест. Для спокойствия. Плевать, какая группа крови. Сделаем и всё...
Её глаза наполнились слезами, а потом в них появился холод, которого я никогда раньше не видел.
— Знаешь, — сказала она тихо, — если ты после семи лет брака считаешь меня способной на такую ложь, то нам нечего делать вместе. Тебе не нужна жена, тебе нужен подозреваемый.
На следующий день она собрала Даню и уехала к родителям. Через неделю я получил заявление на развод.
Суд и... приговор
Я был уверен в своей правоте. Я чувствовал себя обманутым вкладчиком, требующим справедливости. В суде я заявил ходатайство об оспаривании отцовства и назначении генетической экспертизы. Алина не возражала, она была абсолютно спокойна, что меня только больше бесило — я думал, это такая наглость.
Процедура была унизительной. Мы сдавали мазки в гробовой тишине, не глядя друг на друга. Потом месяц ожидания результатов. Я уже планировал, как буду жить дальше, свободный от лжи, как куплю себе новую машину на деньги, которые не придется тратить на алименты чужому ребенку.
И вот, заседание по оглашению результатов. Судья вскрывает конверт. Монотонно зачитывает сложные формулировки.
«...вероятность отцовства составляет 99,9999%».
Я переспросил. Мне казалось, я ослышался. Судья повторила. Я — биологический отец Даниила.
Крах
Меня словно бетонной плитой придавило. Я сидел и тупо смотрел в одну точку. Алина даже не взглянула на меня, просто подписала какие-то бумаги и вышла.
Как потом выяснилось, у меня в военном билете, которому двадцать лет, была ошибка. Мне неправильно определили группу крови в военкомате. У меня не первая, а третья. И комбинация с Алиной вполне могла дать третью группу сына. А так уж сложилось, что знание о группе крови мне не требовалось. Работал я на себя, диспансеризации всякие когда проходил - на группу крови не смотрел.
Я разрушил свою жизнь из-за ошибки лаборанта двадцатилетней давности и собственного высокомерия.
Мы развелись. Суд определил место жительства сына с матерью и назначил алименты. Алина со мной не разговаривает, общаемся только через ее юриста по поводу редких встреч с сыном.
Я был прав в своем желании докопаться до истины, я получил эту истину. Я — отец. Но я потерял право называться мужем и нормальным папой. Я променял любимую женщину и спокойствие сына на свою параноидальную уверенность в том, что все вокруг врут. И теперь я один на один со своей «правотой».
Осталась лишь далекая обида: если она знала, что я не прав - к чему было разрушать семью? Виноватила бы меня, обижалась... неужели ошибочное подозрение для женщины - это повод сломать жизнь себе и ребенку?!
Ставьте "Палец вверх", если понравилась публикация и не забудьте подписаться на канал!
История прислана читателем.