В сияющей палитре русской аристократии XIX века ярко вспыхнула звезда Варвары Дмитриевны Мергасовой — юной красавицы, чья судьба напоминала увлекательный роман, полный страстей, светских интриг и дерзких поступков.
В нежном возрасте шестнадцати лет Варвару выдали замуж за Николая Сергеевича Римского‑Корсакова, который был лишь на четыре года старше своей избранницы. Уже через год после свадьбы супруги праздновали рождение первенца, а к двадцати одному году Варвара Дмитриевна стала многодетной матерью — на её руках было трое малышей. Поразительно, но многочисленные беременности и роды не оставили и тени на безупречной фигуре молодой женщины, словно природа щедро одарила её вечной юностью и грацией.
Супруги Римские‑Корсаковы были истинными ценителями светской жизни: их можно было встретить на пышных балах, в театрах и оперных залах, на изысканных приёмах и вечерних раутах. Варвара Дмитриевна, блистая красотой и обаянием, неизменно оказывалась в центре мужского внимания — и это становилось источником жгучей ревности для её супруга. Увы, идиллия оказалась недолговечной: после очередной дуэли, вспыхнувшей из‑за чар Варвары, Николай Сергеевич не выдержал накала страстей и принял тяжёлое решение о расставании.
Оставив позади Россию, Варвара Дмитриевна отправилась во Францию, где с поразительной лёгкостью покоряла сердца европейских аристократов. Её излюбленным искусством стало ошеломлять высшее общество роскошными нарядами — до тех пор, пока один дерзкий поступок не вынудил её покинуть французскую землю.
В то время первой красавицей Франции по праву считалась императрица Евгения — владычица мод и сердец, чьему вкусу стремились подражать все придворные дамы. Она изо всех сил старалась удерживать внимание супруга, опасаясь, как бы его взгляд не скользнул в сторону других прелестниц.
И вот на одном из маскарадных балов произошло невероятное: русская аристократка в одно мгновение перетянула всё внимание двора с императрицы на себя. Варвара Дмитриевна появилась в образе богини‑девственницы Танит: чтобы подчеркнуть свою первозданную красоту и невинность, она облачилась лишь в лёгкую газовую ткань, которая трепетно облекала её фигуру.
Взгляды всех мужчин без исключения были прикованы к смелой и ослепительной аристократке. Императрица Евгения, не в силах сдержать бурю эмоций, покрылась пятнами от ярости. Спустя считанные минуты к Варваре Римской‑Корсаковой обратились с недвусмысленной просьбой: покинуть дворец и более не появляться перед глазами государыни.
Однако ещё долгие недели придворные сплетницы не уставали обсуждать дерзкое появление русской красавицы на балу, превратив это событие в главную тему светских пересудов.