Служилые татары, как особая социальная страта в составе населения Уфимского уезда, в русскоязычных документах начинают фиксироваться со времени основания крепости Уфы и возникновения одноименного уезда. В «Отводной книге по Уфе» (начало 1590-х гг.) отмечалось наличие в окрестностях Уфимской крепости Татарской слободы на р.Урюзя.
Автор - Р.Р.Исхаков
Таким образом, Татарская слобода уже существовала или возникла в период строительства Уфимской крепости. Если о времени появления городского населения Уфы можно делать однозначные суждения – это были служилые люди из Центральной России и Среднего Поволжья, переселенные сюда вскоре после возведения Уфимской крепости, то со слободскими татарами не всё так однозначно. Обратимся к документам отводов поместных дач по Уфе в 1591 г.
В этом году поместными окладами были пожалованы «уфимские возжи, слободские татаровя без хлебного жалования Шугарко Коккузов и Игиличко Земанов. Дано им государева жалованья пашни на Великом поле по той же реке под Высоким же бугром подле Шугуровы же да Игиликовы пашни по 4 чети в поле человеку, а в дву потому ж, оклад их сполна».
Итак, за службу двум слободским татарам были отведены участки пашни по 4 чети. Здесь же указывалось, в чем заключалась их служба – они были возжи, т.е. служилые люди, выполнявшие функции проводников в дальних походах. Возжами служили представители местного населения, хорошо знавшие географию и жителей данного региона. Это может говорить о том, что слободские татары Шугарко Коккузов (Шугур Кокузов) и Игиличко Земанов (Иглич Заманов) проживали здесь еще до прихода русских. Первый из них –Шугур Кокузов – фигура деятельная и неординарная, фиксируется и в других исторических документах данной эпохи. Шугур Коккузов принимал участие в строительстве Уфимской крепости, в 1601 г. в числе «уфимских татар» и «табынцев» состоял в дипломатической миссии к сыновьям сибирского хана Кучума, принимал участие в переходе на московскую службу будущего касимовского царя Араслана Алексеевича.
Заметная роль Шугура Кокузова в дипломатических отношениях с сибирскими Чингизидами может свидетельствовать о его тесной инкорпорации в татарскую (ордынскую) клановую структуру и заметном влиянии среди представителей татарской аристократии.
Можем предположить, что уфимские татары являлись наследниками Ак Идель улуса, проживавшими здесь еще во времена Казанского ханства и Золотой Орды. О том, что земли по реке Белой со времен Золотой Орды были заселены оседлым мусульманским населением, говорят и письменные источники.
Уфимские слободские татары имели развитую традицию земледельческого хозяйства. Еще до земельного отвода 1591г. слободские татары Шугур Коккузов «с товарыщи» распахали не менее 140 десятин пашни, часть которой в результате размежевания была передана уфимским служилым людям. В конце XVIв. слободским татарам в качестве жалования за службу было отведены поместья:
«Иткулу Бехтемирову, Сабанче Чилпанову, Исенбулату Коземанову, Игебердею Безгозеву, Шугуралею Кокузову «пашни на Великом поле по той же реке под Высоким же бугром подле Шугуровой же, да Игиликовой пашни по 4 чети в поле человеку, а в дву потому ж, оклад их сполна; да сенных покосов против города, за рекою за Белой Волошкою и около их пашен по 20 копен человеку. Да им же дано на семена по чети ржи, по чети овса человеку, да по осьмине ячменя человеку».
Таким образом, задача слободских татар сводилась не только к военной и дипломатической службе, но и к частичному обеспечению Уфимской крепости хлебом.
Другой важной формой хозяйственной деятельности уфимских татар была торговля. В указной грамоте из Приказа Казанского дворца верхотурскому воеводе Д.И.Миславскому и подьячему В.Шестакову от 15 ноября 1633 г. сообщалось, что «казанские и уфимские татаравя ж» занимались скупкой «мягкой рухляди» (мехов) у ясачных людей Уфимской волости Верхотурского уезда. Скупка мехов имела такие широкие масштабы, что верхотурское руководство, опасаясь, что местному населению нечем будет платить ясак, было вынуждено ввести ограничения на эту деятельность. В челобитной, датируемой не позднее 17 февраля 1695г., уфимские татары, а также мещеряки, казанские торговые люди просили освободить их от незаконных поборов в сборе торговых пошлин верхотурского заставного головы Гаврилы Калашникова.
Возможно, схожие функции представители данной социальной группы выполняли и в период казанского и ногайского господства, т.е., опираясь на военно-торговые фактории, держали в своих руках пушную торговлю и контролировали сбор ясака. Важным условием жизнедеятельности таких центров было наличие оседлого земледельческого населения, которое могло обеспечить его продовольствием и организовать оборону в случае военной угрозы.
Весьма спорной выглядит точка зрения, предложенная А.Б.Азнабаевым. Он связывает происхождение уфимских слободских татар с салджиутами, проживавшими в Зауралье. Эта гипотеза строится на данных челобитной, датируемой 1695 г. В ней представители одного из родов Салжаутской волости, обосновывая свои права на ясачные вотчины по рекам Синара, Миасс и Исеть ссылались на то, что они принадлежали их предку Ш.Акузову.
Является ли это достаточным основанием для вывода, что уфимские слободские татары происходили от салджиутов? Безусловно, нет.
Практика передачи служилым татарам промысловых угодий, входивших впоследствии в состав ясачных вотчин поземельных волостей, была весьма распространенным явлением на начальном этапе формирования Уфимского уезда, т.е. в конце XVI – первой половине XVIIвв. В 1606/16071 гг. служилый татарин (тархан) Авдуак Санбаев был испомещен земельным поместьем: пашнями, сенными покосами и лесами за Камой, на реках Буюн, Еловая, Узяр, которые впоследствии стали вотчинными владениями «башкирцев» Уранской поземельной волости Осинской дороги. (Историк А.Б.Азнабаев неверно датировал время пожалования А.Санбаеву земельных владений, определив его периодом правления Ивана IV.)
Служилый человек Аудуак-бей фигурирует в шеджаре, обнаруженном в Янаульском районе Республики Башкортостан, где он указан в качестве одного из родоначальников уранцев. В 1615/1616 гг. за помощь в поимке лидера антимосковского восстания народов Волго-Уралья – служилого татарина Арской дороги Казанского уезда Еналейки (Джан-Али) Емаметева, и сдаче его в Казань, служилым татарам «на житье» на реках Танып и Нюлюза были пожалованы «Скилянское (Ички-Иланское) поместье» и урочища.
В последующее десятилетие владельцы этого поместья уже фиксировались как «башкирцы», а их земли – как часть Ички-Иланской поземельной волости.
Промысловые угодья и пашни в окрестностях Уфимской крепости были пожалованы за службу «слободским уфимским татарам». Впоследствии однако они стали частью владений Минской поземельной волости. Сын того же Ш.Кокузова – Мангатай Шугуров, владел вотчинными землями по Минской дороге, за которые платил ясак, и был записан в ясачные книги как «башкирец», при этом он сохранял и статус служилого татарина. Названная гипотеза вызывает сомнение и в связи с довольно серьезными различиями в хозяйственной культуре и быте уфимских служилых татар и салджиутов.
Если слободские татары были типичными представителями оседлого земледельческого населения, то салджиуты сохраняли полукочевой образ жизни и вплоть до второй половины XIX в. крайне неохотно осваивали хлебопашество.
Уфимские слободские татары принимали активное участие в военно-политических событиях, разворачивавшихся на территории Уфимского уезда и сопредельных регионов, связанных с московско-кучумовским противостоянием. В ходе военной компании в 1635 г. Кучумовичи совместно с калмыками осадили Уфу и разрушили Татарскую слободу.
По всей видимости, в ходе военных действий погибла и часть жителей этой слободы. В 1645г. поместные владения служилых татар Мангатая Шугурова, Кузубаша и Артуала в окрестностях Уфы считались «выморочными» и находились «в пусте», так как их владельцев «побили калмыцкие люди».
Но уфимские татары, как особая группа в составе жителей Уфимского уезда, продолжают фиксироваться в документах и после описанных событий. А.Валиди-Тоган отмечал, что они «длительное время и вместе с семьями служили в войсках. На сегодняшний день живущие <их потомки> около Уфы, …заселяют деревни Буздяк, Каргалы, Ташлыгел, Ишанлыкел, Табалыкел и Калмаш».
Мнение А.Валиди-Тогана подтверждается наблюдениями академика П.С.Палласа, посетившего Приуралье в 1770г.:
«На западной, южной и северо-западной сторонах Уфы жительствуют так нарицаемые Уфимские Татара, свойственники Казанских, но давно уже в сих странах поселившиеся. Они составляют, особливо в околотках между реками Белою и Иком, многочисленные жилища. Сии Татара из всех Уфимских селенников беспорно самые прилежнейшие земледельцы, и по большей части люди неубогие. Да и как можно им не иметь довольствия и счастливого успеху при порядочном хозяйстве, кое между их видно... В окружности Уфы многие монументы, доказывающие жительство здесь некоего от башкирцев со всем особливого народа. Ибо две по ту сторону реки Диомы при отстоящих в 40 почти верстах от города Уфы Татарских деревнях Тирме и Калмаше находящиеся из кирпича строенные мечети, и многия при них надгробные камни от части с арабскими, а отчасти с коптическими надписями не башкирского суть происхождения.
Также и находящиеся между Уфою и Бирским по обеим сторонам реки Белой укрепленные места доказывают, что они построены не башкирцами. Такое же укрепленное место находится еще от города Уфы по прямой линии к восточной стороне, почти в четырех верстах, и лежит на правом горном берегу реки сего названия».
На протяжении XVII в. отмечается переход уфимских татар из категории служилых в состав ясачных людей. Интеграция их в состав «башкирцев» была продиктована прагматичными расчетами – хотя статус служилых людей и позволял им не выплачивать ясак, а также получить в качестве жалованья поместье, но количество предоставляемой им земли было незначительным для ведения сельскохозяйственной деятельности.
Статус «башкирца», предоставлявший им возможность получить значительно большие земельные наделы, был для них более привлекательным.
В частности, «башкирцы» Минской поземельной волости, территория которой прилегала к Уфе сохраняли память о служилом статусе своих предков, утверждая царским чиновникам, что они происходят «от княжества и тарханства татарского и в разных местах бывшей Казанской… были пожалованы землями и другими угодьями».
Социальная группа уфимских татар с особыми правами и обязанностями фиксируется в российском законодательстве вплоть до второй половины XVIIIв. Указом от 22 января 1719 г. уфимские татары, наряду с башкирцами и сибирскими ясачными иноземцами, были исключены из ревизского учета и подушного оклада. Данное правило было подтверждено указом от 16 марта 1743г. о проведении второй государственной ревизии.