Утро обещало быть праздничным. Небо на востоке алело нежно-розовым заревом, готовя подиум для солнца, ярко-красные полосы с размытыми краями и фиолетовым отливом посередине, тянулись по небу, плавно растворяясь в льдистом сумеречном полотне отступающей ночи.
Ранние птахи вовсю щебетали в дворцовом саду, наполняя всё вокруг радостью, умиротворением и ожиданием чего-то приятного. Розы источали густой аромат с тончайшими оттенками лимона и персика. Обильная роса покрывала траву, деревья и аккуратно подстриженные кустарники, сохраняя листву в тёмно-зелёном цвете до первого тёплого луча. Но сейчас от них тянуло болотной сыростью, хотя, если держаться на расстоянии, то запах почти не ощущался.
Абд аль-Халик вышел из внутренних покоев прямо на айван (открытая терраса), вдохнул свежий воздух и невольно залюбовался розами. Остатки сонливости как рукой смахнуло. Мраморные плитки пола, успевшие за ночь пропитаться холодом, щедро делились с хозяином, проникая даже сквозь кожаные чароги (домашняя обувь). Визирь прикрыл веки, расслабился, впуская нарождающейся день внутрь. Душа наполнялась спокойствием, энергией светлого мира, впитывало гармонию окружающей среды, пока ещё не испорченной злыми, чёрными как бездна, помыслами людей.
Рядом раздался шорох, а затем немного испуганный голос мальчика-слуги:
— Господин, достопочтимый Ариф-ага просит вашего дозволения принять его…
Очарование безмятежности вмиг пропало. Визирь поморщился, не оборачиваясь, с досадой произнёс:
— Пусть войдёт…
Абд аль-Халик всего лишь два месяца на новой должности и отказать придворному астрологу никак не мог. Тем более, любимцу шаха.
Ариф-ага ступал настолько тихо, что даже мышь по сравнению с ним топала, словно слон. Тенью остановился возле ажурной высокой подставки, аккуратно поставил на неё прозрачный флакон небольшого размера. Почтительно отошёл в сторону.
— Да пошлёт Аллах удачу вашим делам, господин! — стандартная фраза, проговорённая им столь привычно, служила лишь вступлением. — Я принёс то, о чём говорил вчера. Безделушка забавная на первый взгляд, но очень непростая…
Визирь подошёл, не особо горя желанием продолжить вчерашнюю беседу. С плохо скрываемым безразличием стал разглядывать то, что находилось внутри стеклянного флакона. Там была муха, она упорно пыталась выбраться наружу. Шустро перебирая лапками, поднималась по стенке, но, каждый раз, натыкаясь на плотную вощённую бумагу, закрывавшую выход, падала обратно на дно.
«Какая настырная, — думал визирь, ожидая слугу, которого послал за парадной одеждой, ведь скоро идти на приём к шаху. — Хорошо, что Аллах не дал ей достаточно ума, чтобы сделать дырку и вылететь. Иначе, сколько неприятностей доставила бы эта тварь».
Муха выглядела странно: прозрачные крылышки с синеватым узором переплетённых линий имели маленькие надкрылья, видимые лишь при внимательном рассмотрении, изумрудное брюшко, сплошь усеянное белыми точками, вызывало неприятные ассоциации со змеиной кожей, огромные красные глаза делали головку ещё более уродливой, а хоботок спереди походил на ёжика, утыканного иголками.
— Достопочтенный Ариф-ага, — визирь искоса посмотрел на придворного астролога, одетого в чёрного цвета парчовый халат с серебряными звёздочками, — где вы нашли это отродье Иблиса? Даже наши навозные мухи, хотя и меньше размером, выглядят куда благороднее, чем эта.
— О, господин! Мой племянник вчера вернулся с караваном купцов из Северных земель и привёз вот такое причудливое создание… — астролог, поглаживая белоснежную бороду, слегка поклонился: ниже боялся из-за болей в пояснице, давно уже требующих покоя и философского просветления. — Оно сверкает в темноте подобно радуге после дождя, что дарует Всевышний для хорошего урожая. Но намного ярче и восхитительнее.
— И что?..
Визирь никак не мог подавить в себе неприязнь к чудовищу внутри флакона, а внутренний голос шептал, что сейчас самый подходящий момент избавиться от назойливого и заплесневелого старикашки-звездочёта. Достаточно шепнуть шаху нужные слова и показать это исчадие ада. Дворцовый палач будет только рад подвернувшейся работёнке. На освободившееся место пристроить дальнего родственника. Обделённого умом, но не хитростью. Из него выйдет достойный продолжатель новой династии. В будущем. Но присмотр нужен будет постоянный.
Однако, любопытство, проснувшись запоздало, словно с похмелья после буйной вечеринки, отодвинуло задуманное в дальний уголок сознания. Визирь решил повременить. Ему захотелось услышать, что же ещё такого удивительного есть в этой отрыжке Иблиса и отчего старик так упорно старается привлечь к ней внимание. Астролог заметил перемену в настроении визиря и понял, что тактика «рыболовного крючка» сработала успешно. Можно продолжать.
— Но самое интересное, господин, в самой мухе. Мой племянник познакомился на одном из базаров в тех землях с искусным мастером, у которого и обменял это великолепие…
«Великолепие? Как можно сравнить дурнушку с красавицей, а божественный нектар с помоями? Это всё равно, что вонючего раба с клеймом позора посадить на престол!?»
…достойное кисти великого художника! Там, на крыльях запечатлено послание, больше похожее на подпись мастера. Такого я никогда не видел!
Визирь еле удержал готовые сорваться с языка нелестные слова в адрес мухи и флакона, племянника и всех остальных, включая шайтанов всех мастей. Вместо этого, словно подчиняясь неведомой колдовской силе, сказал то, чему и сам немало удивился.
— Достопочтенный Ариф-ага, тут ничего не видно. Камень Альхазена с собой взяли?
Астролог, чей хитроумный план твёрдо начал вползать в накатанную колею, достал из широкого кармана увеличительное стекло, умело вставленное в деревянную рамку. Работа тонкая, филигранная, красивая.
— Возьмите, господин!
У визиря был свой камень Альхазена, спрятанный в шкатулке с хитроумным замком. Но никто об этом не знал. Иногда по ночам Абд аль-Халик читал древние рукописи, привезённые купцами из Хиндуша (Индия) по его специальному заказу. Он пытался найти в них чёрную и белую магию, дабы приспособить их под себя, лелея мечту о создании праведного халифата с огромными территориями.
Муха, словно понимая, что её сейчас будут разглядывать на предмет паршивости, затихла, неподвижно застыв на дне флакона. Визирь поводил лупой по стеклу, выбирая удобный ракурс. Наконец, это получилось. В глаза ему бросилась поразительная метаморфоза переплетённых синеватых линий — они сложились в полупрозрачную надпись, витиеватую и незнакомую. Хотя, если мысленно провести параллель с техникой письма, которую знал визирь, можно попытаться найти некоторые сравнения.
Но прочесть полностью вряд ли бы удалось: язык другой. Вероятно, кто-то из купцов и разберётся, да вот хитрый старикашка заранее всё просчитал и, наверняка, подготовился. Визирь понял, что его ловко обвели вокруг пальца, вовлекли в нечто интересное, а конечная цель скорее всего выльется в личную просьбу или оказания какой-нибудь услуги в будущем. «Ладно, посмотрим, — визирь не любил зависеть от тех, к кому относился скептически. — Всегда найдётся повод сделать по-своему».
Подошёл астролог, тихонько прокашлялся, чтобы привлечь внимание. Повернув голову, визирь заметил в руках у него развёрнутый свиток. «Когда успел?..»
— Господин, я тоже не понимаю этот язык, но племянник, с ним знакомый, растолковал и записал тут… — сделав эффектную паузу, дабы «крючок» утвердился поглубже, продолжил: — «Муха северная, новогодняя. Ставить на ёлку, чтобы светить аки звезда на радость детям и прочему люду. Изготовил мастер Левша».
Астролог замолк и стал сворачивать свиток. Визирь недоумённо приподнял бровь.
— Это всё?
Ариф-ага кивнул, всем своим видом показывая, что ждёт следующие вопросы. Визирь усмехнулся: «Ого, как это я недооценил старого интригана. Ничего, посмеёмся в конце истории, закончить которую придётся мне, а не ему».
— Значит, Новруз у них начинается в месяце Дей… — задумчиво протянул он.
— Истинно так, господин, — ответил астролог, пряча свиток в карман. — Место, где снега выше моей головы, а ветра дуют настолько злые и холодные, что можно замёрзнуть насмерть, если нет тёплой одежды. А чтобы согреться, нужно постоянно рубить деревья, делать дрова и топить в специальных домашних печах. И длится такое безумие дольше шести месяцев.
Лицо визиря, отягощённое недоверием и подозрительностью, что его стремятся развести на нечто большее, легко читалось астрологом, поднаторевшего не только в дворцовых интригах, но и в прикладных аспектах физиогномии. Иначе давно бы уже считал звёзды на небе или души мёртвых в царстве Ямы.
— Клянусь пером Хумы, это чистая правда, господин! — поглядывая на мальчишку-слугу, устало переступавшего с ноги на ногу с грудой парадной одежды, Ариф-ага вдруг, ни с того ни с сего, решил пожалеть несмышлёныша и побыстрее закончить спектакль. — И чтобы больше не отвлекать от государственных дел, прошу вас, господин, всего лишь о небольшой услуге…
«Ну, что я говорил, — маска надменности и превосходства крупными мазками ложилась на щёки, подбородок, лоб визиря, наполняла глаза торжеством, ироничная улыбка высокомерным налётом прилегла в уголках губ. — Но, надо отдать ему должное, подход старик выполнил согласно дворцовому этикету, поэтому пойти навстречу придётся, да и муха эта весьма необычна. Глядишь, где-нибудь и пригодится».
— Слушаю вас, достопочтимый Ариф-ага. Я всегда готов оказать любую помощь, чего бы мне этого не стоило. Вам ли не знать…
Астролог склонился в поклоне, мысленно грозя карами пояснице, если та вздумает отказаться безболезненно вернуть тело в вертикальное положение. Процесс возвращения прошёл успешно.
— Через два дня уходит караван в Хиндуш, а у племянника до сих пор нет «барата» (лицензия на торговлю). Нельзя ли как-то ускорить получение? Моего влияния тут недостаточно, господин.
— Это такая мелочь, достопочтимый Ариф-ага! Разумеется, с удовольствием помогу. А это творение Ибли… хм, иноземного мастера, — визирь глянул на муху уже совсем по-другому: с точки обменного товара, — оставлю пока у себя. Хотелось бы изучить более тщательнее.
Астролог на другое и не рассчитывал.
— Надеюсь, она будет достойным украшением вашей коллекции, господин.
Аудиенция была закончена. После ухода астролога, Абд аль-Халик поманил пальцем слугу-мальчика. В голове роились мысли, что хорошо бы успеть показать радужную новогоднюю муху семье, прежде чем о ней узнает шах. А то, что рано или поздно это произойдёт, сомнений не было никаких.
И тут же мелькнуло: уговорить шаха послать племянника астролога в Северные земли учиться ремеслу у тамошнего мастера Левши…