– Таня, ну что ты копаешься? Мы так на день рождения опоздаем, а ты знаешь, как Людмила не любит, когда гости задерживаются. Она же стол накрыла, старалась, – Олег нетерпеливо постукивал пальцами по рулю, глядя, как жена пытается закрыть входную дверь, одновременно поправляя шарф и удерживая в руках пакет с подарком.
Татьяна наконец справилась с замком, сбежала по ступенькам крыльца и села в машину. В салоне пахло дешевым ароматизатором «елочка» и табаком, хотя Олег клялся, что бросил курить еще месяц назад.
– Я не копаюсь, я искала вторую карту, – спокойно ответила она, пристегивая ремень. – Ты же знаешь, что на основной сейчас лежит вся сумма на ремонт кухни. Я боюсь ее с собой носить, мало ли что. Вдруг потеряю или мошенники.
– Ой, вечно ты всего боишься, – фыркнул муж, трогаясь с места. – Двадцать первый век на дворе, все под защитой. Кстати, Танюш, перекинь мне пару тысяч на мою карту? А то у меня там по нулям, а вдруг скинуться надо будет на что-то или такси потом вызвать, если я выпью.
Татьяна вздохнула. Этот разговор повторялся с завидной регулярностью. Олег работал менеджером в строительной фирме, но зарплата у него была «плавающая» – то густо, то пусто. И в последние полгода было преимущественно «пусто». Основная финансовая нагрузка легла на плечи Татьяны, которая работала старшим фармацевтом в крупной аптечной сети и брала дополнительные смены, чтобы накопить на давнюю мечту – новый кухонный гарнитур и ремонт, который не делался в их квартире с момента свадьбы, то есть уже двадцать лет.
– Олег, у тебя же был аванс три дня назад. Куда ты его дел? – спросила она, глядя в окно на проплывающие мимо серые пятиэтажки.
– Ну как куда? – муж на секунду отвлекся от дороги. – Машину заправил, масло поменял. Ты же знаешь, «ласточка» требует вложений. К тому же матери продуктов купил, она жаловалась, что пенсию задерживают.
Аргумент про мать был железным. Татьяна никогда не спорила, когда дело касалось помощи родителям, хотя свекровь, Ольга Петровна, была женщиной не бедствующей и вполне могла сама себя обеспечить. Но Татьяна промолчала.
– Хорошо, переведу сейчас, – она достала телефон. – Только, пожалуйста, не транжирь. Нам еще за ресторан платить в следующем месяце, у твоей мамы юбилей.
– Да знаю я, знаю, не учи ученого, – буркнул Олег.
День рождения подруги прошел как обычно: салаты, тосты, громкая музыка и разговоры о болячках и дачах. Олег быстро нашел общий язык с мужьями подруг и уже через час громко смеялся на балконе, размахивая руками. Татьяна сидела за столом, вежливо улыбалась, но внутри у нее нарастала тревога. Ей пришло уведомление от банка.
«Покупка 2000 р. Алкомаркет 24».
Она нахмурилась. Олег же просил деньги «на всякий случай». А сам, видимо, побежал в магазин за добавкой, хотя на столе было полно всего. Ну ладно, может, мужчины решили взять что-то особенное.
Через полчаса еще одно уведомление.
«Покупка 1500 р. Такси Элит».
Татьяна удивленно подняла брови. Зачем такси? Они же на своей машине. Или он отправил кого-то из гостей? Но почему за их счет? И почему «Элит»?
Она решила не устраивать сцен при людях. Дома разберемся.
Однако домой они попали не скоро. Олег так «наотмечался», что вести машину не мог. Пришлось вызывать такси (на этот раз «Эконом», со своего телефона), а машину оставлять у подъезда Людмилы.
Утром в воскресенье Татьяна проснулась от того, что муж гремел посудой на кухне. Голова у нее была ясная, но настроение паршивое. Она вспомнила вчерашние траты. Взяла телефон, чтобы проверить баланс, и заодно решила заглянуть в историю операций по карте мужа. Дело в том, что у них был общий счет, к которому была привязана и ее карта, и карта Олега. Это было удобно для накоплений, но сейчас это удобство сыграло злую шутку.
Татьяна открыла приложение и почувствовала, как пол уходит из-под ног.
Список операций за последнюю неделю пестрел названиями, от которых у нее потемнело в глазах.
«Спорт-Бар Чемпион – 4500 р.» – вторник.
«Сауна Лагуна – 8000 р.» – среда.
«Онлайн-казино Удача – 3000 р.» – четверг.
«Онлайн-казино Удача – 5000 р.» – четверг (через час).
«Цветочный бутик Роза – 3500 р.» – пятница.
Татьяна перечитала список еще раз. Вторник, среда, четверг... В эти дни Олег говорил, что задерживается на работе. Что у них аврал, сдача объекта, злой начальник не отпускает. А в пятницу? Кому он покупал цветы за три с половиной тысячи? Ей он последний раз дарил три тюльпана на восьмое марта, и то с видом великомученика.
Руки задрожали. Общая сумма, спущенная за неделю, превышала двадцать пять тысяч рублей. Это были деньги, отложенные на новую плиту и вытяжку. Те самые деньги, ради которых она стояла на ногах по двенадцать часов, улыбаясь капризным покупателям в аптеке. Те самые деньги, которые она экономила, отказывая себе в лишней чашке кофе или новом платье.
Татьяна медленно встала с кровати. Сердце колотилось где-то в горле, отдавая глухими ударами в виски. Она вышла на кухню.
Олег сидел за столом, с помятым лицом, и пил рассол прямо из банки. Увидев жену, он попытался улыбнуться.
– О, Танюш, доброе утро. Голова трещит, спасу нет. У нас есть аспирин?
Татьяна молча положила телефон на стол перед ним, экраном вверх.
– Что это? – Олег прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Это, Олег, твой «аврал на работе». И твоя «замена масла». И помощь маме.
Олег глянул на экран, и его лицо, и без того бледное, стало серым. Он дернулся, словно хотел смахнуть телефон со стола, но сдержался.
– Тань, ты чего в моем телефоне лазила? Это же личное пространство!
– Это мой телефон, Олег. И мой счет. Общий счет, если ты забыл. Кому ты купил цветы в пятницу?
Муж начал бегать глазами по кухне, ища спасительную ложь.
– Цветы? А, это... Это секретарше нашей, у нее юбилей был, мы всем отделом скидывались, просто я картой оплатил, а мне потом налом вернули.
– Вернули? – ледяным тоном переспросила Татьяна. – И где эти деньги? В кошельке я их не видела.
– Ну я... потратил. На бензин, на еду... Тань, ну что ты начинаешь допрос? Я мужик или кто? Я заработал, я и потратил!
– Ты заработал? – Татьяна почувствовала, как внутри закипает ярость, горячая и плотная. – На этот счет поступает в основном моя зарплата. Твои копейки уходят на коммуналку и твои же обеды. А эти двадцать пять тысяч – это мои переработки! Это моя кухня, Олег!
– Да далась тебе эта кухня! – вдруг взорвался он, хлопая ладонью по столу. – Живем нормально, все работает! А мужику расслабиться нельзя? Я пашу как вол! У меня стресс!
– Сауна за восемь тысяч – это снятие стресса? – тихо спросила Татьяна. – А казино? Ты играешь, Олег?
– Я не играю! Просто попробовал, ребята посоветовали, говорят, можно поднять денег. Я хотел тебе сюрприз сделать, выиграть на твою кухню, чтобы ты не горбатилась!
– И как, выиграл? – в голосе Татьяны звучал сарказм, смешанный с болью.
– Не повезло немного. В следующий раз точно...
– Следующего раза не будет.
Татьяна взяла телефон, развернулась и ушла в спальню. Олег крикнул ей вслед:
– Ты что, обиделась? Ну Тань! Ну прости, ну дурак! С аванса все верну!
Татьяна закрыла дверь на защелку. Села на кровать и глубоко вдохнула. Слезы подступали к горлу, но она запретила себе плакать. Плакать – значит сдаться. Значит признать, что она жертва. А она не жертва. Она хозяйка своей жизни и своих денег.
Она открыла банковское приложение. Пальцы двигались быстро и уверенно.
Настройки. Сменить код доступа. Подтвердить.
Настройки карты мужа. Лимиты. Установить лимит на день: 0 рублей.
Блокировка операций в интернете.
Перевод средств.
Она создала новый накопительный счет, доступ к которому был только у нее, и перевела туда абсолютно все деньги с текущего счета. Оставила ровно сто пятьдесят рублей. На проезд в автобусе.
Затем она зашла в настройки безопасности и нажала кнопку «Выйти на всех устройствах». Теперь Олег не сможет зайти в приложение со своего телефона.
Сделав это, Татьяна почувствовала странное облегчение. Словно сбросила тяжелый мешок, который тащила годами.
Через час Олег, видимо, решил, что буря улеглась, и собрался на улицу.
– Тань, я прогуляюсь до гаража, машину заберу от Люськи. Ты не дуйся. Вечером поговорим.
Он ушел, уверенный, что все будет как всегда: она поворчит, он повинится, и жизнь потечет по старой колее.
Татьяна в это время начала собирать его вещи. Не все, нет. Она не собиралась выгонять его прямо сейчас, это было бы слишком театрально. Она просто переложила его одежду из общего шкафа на отдельную полку в прихожей. Это был символический жест разделения.
Ближе к обеду телефон Татьяны зазвонил. Это был Олег.
– Тань, слушай, тут такое дело... – голос у него был растерянный и испуганный. – Я на заправку заехал, машину забрал, а бензина ноль. Стал расплачиваться картой, а мне пишут «отказ». Недостаточно средств. Как недостаточно? Там же тысяч сорок было!
– Было, – спокойно ответила Татьяна, помешивая суп на плите. – Утром было. А сейчас нет.
– В смысле нет? Куда они делись? Тань, ты что, перевела куда-то? Верни быстро, я тут как идиот стою, очередь собрал!
– У тебя есть сто пятьдесят рублей на карте. Этого хватит на автобус. Оставь машину на заправке или договорись, что потом оплатишь.
– Ты издеваешься?! – заорал он в трубку. – Какой автобус? Я на машине! Тань, не дури! Скинь мне две тысячи!
– Нет.
– Что значит «нет»? Это наши общие деньги!
– Это были наши общие деньги, пока ты не решил, что имеешь право спускать их на сауны и баб. Теперь это мои деньги. На мою кухню.
– Каких баб?! Не было никаких баб! Это для мужиков цветы были, для начальника!
– Для начальника? Секретарша превратилась в начальника? Олег, ты путаешься в показаниях. Разбирайся сам.
Она нажала «отбой». Телефон тут же зазвонил снова, но она сбросила и поставила номер мужа на беззвучный режим.
Вечером Олег вернулся домой пешком. Машину пришлось оставить у заправки, договорившись с оператором, что заберет позже. Он был красный от злости и унижения.
Он влетел в квартиру, хлопнув дверью так, что задрожали стекла в серванте.
– Ты что творишь?! – он ворвался на кухню, где Татьяна мирно пила чай. – Ты меня перед людьми опозорила! Мне пришлось звонить Толику, просить, чтобы он приехал и оплатил мне бензин! Я выглядел как попрошайка!
– А ты и есть попрошайка, Олег, – Татьяна посмотрела на него поверх кружки. – Ты живешь за мой счет, тратишь мои деньги на свои развлечения и еще имеешь наглость требовать добавки.
– Ах так? Значит, я альфонс? Я, который десять лет в этом доме гвозди забивал?
– Гвозди ты забивал десять лет назад. А последние пять лет ты только обещаешь прибить плинтус в коридоре. И деньги из семейного бюджета тянешь как пылесос.
– Верни мне доступ к счету! – потребовал он, подходя ближе. – Иначе...
– Иначе что? Ударишь? – Татьяна не шелохнулась. – Попробуй. Я сразу же сниму побои и подам на развод. Хотя я и так на него подам.
Олег замер. Слово «развод» прозвучало буднично, но весомо. Раньше Татьяна никогда не угрожала разводом, даже в самые тяжелые времена.
– Тань, ну ты чего... Из-за денег? Мы же семья. Ну оступился я, с кем не бывает. Ну верни все как было. Я обещаю, больше ни копейки без спроса!
– Я тебе не верю, Олег. Пароль на карте сменен. Приложение на твоем телефоне заблокировано. Хочешь денег – иди заработай. И принеси в дом. А пока – холодильник общий, коммуналка пополам. У тебя есть неделя, чтобы найти деньги на свою часть квартплаты.
– У меня нет денег! Ты же все забрала!
– А ты займи у друзей, с которыми в сауне парился. Или в казино выиграй. Ты же везучий.
Олег выскочил из кухни, матерясь сквозь зубы. Татьяна слышала, как он ходит по комнате, кому-то звонит, жалуется.
Через час позвонила свекровь.
– Танечка, здравствуй, – голос Ольги Петровны был сладким, как патока, но с ядовитым привкусом. – Тут Олежка звонил, расстроенный такой. Говорит, вы поругались из-за ерунды какой-то? Он карту потерял, а ты ему новую не даешь?
– Он не карту потерял, Ольга Петровна. Он совесть потерял, – ответила Татьяна. – Ваш сын спустил двадцать пять тысяч за три дня на казино и развлечения. Это были деньги на ремонт.
В трубке повисла пауза. Свекровь переваривала информацию.
– Ну... Танечка, может, у мальчика стресс? Сейчас время такое тяжелое. Ну поиграл немного, спустил пар. Не чужие же деньги, семейные. Зачем же его так наказывать, лишать средств к существованию? Ему на работу ездить надо, кушать...
– Кушать у него в холодильнике есть. Суп, котлеты. А на работу пусть на трамвае ездит, полезно для здоровья. И знаете, Ольга Петровна, если вам так жалко «мальчика», которому сорок пять лет, вы можете ему помочь. Переведите ему со своей пенсии. Вы же говорили, у вас накопления есть.
– Да как ты смеешь! – взвизгнула свекровь. – Я пожилой человек! Это мои гробовые! А ты жена, ты обязана мужа поддерживать и в горе, и в радости!
– В радости я его поддерживала двадцать лет. А горе он себе сам создал. Извините, у меня дела.
Следующая неделя прошла в состоянии холодной войны. Олег пытался давить на жалость, ходил с несчастным видом, демонстративно ел пустые макароны (хотя в холодильнике была курица), вздыхал. Татьяна не реагировала. Она продолжала ходить на работу, а вечерами запиралась в комнате и смотрела сериалы или считала смету на ремонт.
В среду Олег пришел домой с букетом. Три вялые розы в целлофане.
– Тань, ну давай мириться. Вот, цветы тебе купил. На последние, между прочим. У Толика занял.
Татьяна посмотрела на цветы.
– Лучше бы ты эти деньги Толику за бензин отдал. Мне не нужны веники, купленные в долг. Мне нужен муж, на которого можно положиться, а не подросток, за которым надо следить, чтобы он зарплату в игровые автоматы не спустил.
– Да я клянусь! Я удалил приложение казино! Я больше ни ногой! Верни доступ, мне стыдно перед мужиками, даже пива купить не могу!
– Вот и отлично. Трезвее будешь.
В пятницу вечером Татьяна вернулась с работы и обнаружила, что дома подозрительно тихо. Вещей Олега в прихожей не было. На столе лежала записка.
«Раз ты такая жадная и тебе деньги дороже любви, живи одна со своей кухней. Я ухожу к маме. Она меня понимает и не считает каждую копейку. Когда одумаешься и вернешь мне доступ к моим законным средствам – позвони. Может быть, я вернусь».
Татьяна перечитала записку дважды. Потом взяла ее, аккуратно свернула и выбросила в мусорное ведро.
– Скатертью дорога, – сказала она вслух в пустой квартире.
Она чувствовала не горечь утраты, а невероятную легкость. Словно форточку открыли в душной комнате.
В субботу она вызвала мастера-замерщика для кухни. Пришел приятный мужчина средних лет, все измерил, посоветовал, как лучше расположить шкафы, чтобы было удобно.
– А муж что говорит? Какой цвет ему нравится? – спросил мастер, заполняя бланк заказа.
– А мужа нет, – улыбнулась Татьяна. – Я делаю кухню исключительно для себя. Так что давайте выберем тот нежно-мятный цвет, который я хотела, а он называл «больничным».
– Отличный выбор, – одобрил мастер. – Свежо и стильно.
Ремонт начался через две недели. Татьяна с головой ушла в выбор обоев, плитки, штор. Она тратила деньги с удовольствием, зная, что каждая копейка идет на создание уюта, а не в карман владельцев онлайн-казино.
Олег объявился через месяц. Он пришел, когда мастера уже заканчивали сборку гарнитура. У него был помятый вид, и пахло от него перегаром. Ключи у него Татьяна отобрать не успела, поэтому он открыл дверь своим комплектом.
Он зашел на кухню, огляделся. Новые шкафы сияли глянцем, на окне висели красивые римские шторы, пахло свежим кофе и выпечкой.
– Ничего себе... – протянул он. – Сделала все-таки?
– Сделала, – Татьяна стояла у новой столешницы, протирая ее тряпочкой. – Ты за вещами? Я их сложила в коробки, они в коридоре.
– Тань, ну хватит дуться. Месяц прошел. Я у матери на раскладушке сплю, спина болит. Она пилит меня каждый день. Давай я вернусь? Смотри, как у нас красиво стало. Будем жить, как люди.
– Как люди? – Татьяна посмотрела на него с жалостью. – Олег, я подала на развод две недели назад. Повестка должна прийти тебе по месту прописки, то есть сюда, но раз ты у мамы, ты ее не видел.
– Развод? – он побледнел. – Ты серьезно? Из-за денег?
– Не из-за денег, Олег. А из-за того, что я переросла тебя. Я хочу жить с мужчиной, а не усыновлять взрослого мальчика. Ключи положи на тумбочку. И уходи.
– Но мне некуда идти! Мать меня скоро выгонит!
– Это твои проблемы. Ты же мужик, ты заработал, ты и решай.
Олег попытался устроить скандал, кричал, что имеет право на долю в квартире (хотя она была добрачной собственностью Татьяны), грозил судом. Но, наткнувшись на ледяной взгляд жены и угрозу вызвать полицию, сдулся. Он забрал коробки с вещами и ушел, громко хлопнув дверью напоследок.
Татьяна закрыла за ним замок. Потом пошла на кухню, налила себе кофе в новую красивую чашку, села за новый стол и посмотрела в окно.
Жизнь продолжалась. И она обещала быть прекрасной. Без вранья, без вечного безденежья и без страха, что завтра не на что будет купить хлеб.
Она взяла телефон и открыла банковское приложение. На накопительном счете лежала приятная сумма – остаток от ремонта.
«Пора купить себе то пальто, на которое я смотрела полгода», – подумала Татьяна и улыбнулась. Теперь она могла себе это позволить.
Если вам понравилась история, не забудьте поставить лайк и подписаться на канал, чтобы не пропустить новые рассказы. А как вы считаете, правильно ли поступила Татьяна? Пишите в комментариях