– Игорь, ты уверен, что мы не можем просто заказать доставку цветов и остаться дома? У меня какое-то нехорошее предчувствие, да и погода, сам посмотри, совсем не для прогулок, – Елена стояла у зеркала в прихожей, критически осматривая свое отражение.
За окном действительно было сыро и ветрено, типичный ноябрьский вечер, когда хочется завернуться в плед и пить какао, а не ехать через весь город на семейное застолье. Но повод был весомый – юбилей свекрови, Анны Петровны, и пропустить его было равносильно объявлению войны клану мужа.
– Лена, ну не начинай, пожалуйста. Мама готовилась три дня, холодец варила, пироги пекла. Ты же знаешь, как она относится к этим сборам. Если мы не приедем, она мне потом год будет припоминать, что я неблагодарный сын, а ты – высокомерная невестка, – Игорь вздохнул, поправляя галстук, который явно его душил. – И потом, там будет Маринка с новым ухажером, надо хоть посмотреть, что за фрукт в этот раз.
При упоминании золовки Елена невольно поморщилась. Марина, младшая сестра Игоря, была человеком-катастрофой. В свои тридцать два года она так и не научилась чувствовать границы – ни личные, ни финансовые, ни имущественные. Она жила по принципу «все вокруг колхозное, все вокруг мое», особенно если это касалось вещей Елены.
– Ладно, уговорил. Но давай договоримся: не больше трех часов. У меня завтра важная встреча, мне нужно выспаться и быть в форме.
Елена сняла с вешалки свою гордость – новое пальто цвета «кэмел» из нежнейшего итальянского кашемира. Она копила на него три месяца, откладывая с премий, искала именно этот фасон, именно этот оттенок, ездила за ним в соседний город, потому что в их бутиках такого не было. Это была не просто одежда, это был символ ее профессионального успеха и любви к себе. Пальто сидело идеально, окутывая ее теплом и уютом, и стоило, по меркам их семьи, неприлично дорого – почти шестьдесят тысяч рублей.
– Шикарно выглядишь, – оценил Игорь, помогая ей застегнуть пуговицы. – Тебе очень идет этот цвет. Сразу видно – бизнес-леди.
– Спасибо. Я очень берегу его. Знаешь, я даже в машине стараюсь садиться аккуратно, чтобы не замять полы.
Они вышли из дома, сели в такси и поехали в старый район города, где в трехкомнатной «сталинке» жили родители Игоря. Всю дорогу Елена проверяла, не испачкался ли подол о коврик машины, и мысленно настраивалась на вечер в компании родственников. Она любила мужа, но его семья была испытанием на прочность.
В квартире свекров пахло жареной курицей, чесноком и духами «Красная Москва», которые Анна Петровна обожала с молодости. В прихожей было тесно. Гора обуви намекала на то, что дядя Миша с тетей Валей уже прибыли, как и соседка с первого этажа.
– Ой, кто приехал! Игорек, Леночка! – Анна Петровна, румяная от кухонной жары, выплыла навстречу, вытирая руки о передник. – Проходите, проходите! Что ж вы так долго? Мы уже заждались!
Елена аккуратно сняла пальто. Вешалка в прихожей была забита куртками и пуховиками гостей так плотно, что казалась живым существом, готовым лопнуть.
– Анна Петровна, я повешу свое пальто отдельно, можно? В спальню, например? – спросила Елена, с опаской глядя на эту гору одежды, где грубые молнии курток дядя Миши могли легко оставить зацепку на нежном кашемире.
– Ой, да брось ты, Лена! Чего выдумываешь? Куда в спальню, там дед спит, давление у него. Вешай сюда, поверх Валиной шубы, ничего ему не сделается. Не сахарное, не растает, – отмахнулась свекровь и, не слушая возражений, выхватила пальто из рук Елены.
Она ловко, но небрежно накинула драгоценную вещь поверх чьей-то промасленной куртки. Елена дернулась было перевесить, но Игорь мягко взял ее за локоть.
– Лен, не нагнетай с порога. Видишь, мама нервничает. Ничего с ним не случится за пару часов.
Елена стиснула зубы, подавив желание забрать вещь и сидеть с ней в обнимку за столом. Это было бы верхом неприличия. Она лишь поправила воротник, убедившись, что он не соприкасается с грязными воротниками соседских курток, и прошла в гостиную.
Застолье шло своим чередом. Тосты сменялись один другим, дядя Миша рассказывал анекдоты тридцатилетней давности, тетя Валя учила Елену, как правильно солить огурцы, игнорируя тот факт, что Елена не занимается консервацией в принципе. Марины пока не было.
– А где же наша принцесса? – спросил Игорь, накладывая себе оливье. – Обещала быть к пяти.
– Ой, звонила, бежит уже, – махнула рукой Анна Петровна. – У нее там какие-то проблемы с кавалером, то ли поругались, то ли машину не могут найти. Приедет, куда денется. Ешьте, все стынет!
Марина ворвалась в квартиру через сорок минут, шумная, взъерошенная и, как всегда, в центре драмы. Кавалера с ней не наблюдалось.
– Всем привет! Мамуля, с днем рождения! – она чмокнула мать, бросила в угол прихожей свою короткую кожаную курточку и плюхнулась на свободный стул рядом с Еленой. – Уф, я так устала! Этот козел меня кинул прямо у торгового центра, представляете? Сказал, что ему срочно на работу вызвали. В субботу вечером! Ну не бред?
Елена вежливо кивнула, стараясь отодвинуться, потому что от Марины сильно пахло дешевыми сладкими духами и табаком.
– Марин, ты бы хоть руки помыла, – заметил Игорь.
– Ой, зануда! Сейчас помою. Ленка, ты чего такая кислая? Опять на диете? Смотри, какая нарезка!
Вечер тянулся бесконечно. Около восьми часов Елена почувствовала, что голова начинает гудеть от духоты и громких разговоров. Она толкнула Игоря под столом ногой и выразительно посмотрела на часы.
– Мам, пап, спасибо огромное, все было очень вкусно, но нам пора, – начал Игорь, вставая.
– Да вы что? Куда?! Еще торт не резали! – всплеснула руками Анна Петровна. – Леночка, ну хоть чайку попейте!
– Простите, Анна Петровна, завтра рано вставать. Работа, – твердо улыбнулась Елена.
В этот момент она заметила, что стула Марины пуст.
– А где Марина? – спросила она, почувствовав легкий укол беспокойства.
– Да выскочила куда-то минут двадцать назад, – прожевывая пирожок, ответил дядя Миша. – Говорила, в магазин за сигаретами, что ли... Или подружка подъехала.
Елена вышла в прихожую. Ее взгляд метнулся к вешалке. Там висела куртка дяди Миши, шуба тети Вали, пуховик Игоря. Ее кашемирового пальто цвета «кэмел» не было.
Холод пробежал по спине, сменившись волной жара. Елена начала перебирать вещи, надеясь, что пальто просто завалилось под низ. Она скинула на пол чью-то шапку, шарф, но пальто исчезло.
– Игорь! – голос Елены дрогнул и поднялся на октаву выше. – Игорь, иди сюда!
Муж выбежал в коридор, жуя конфету.
– Что случилось?
– Где мое пальто? Его нет.
– Как нет? – он растерянно посмотрел на вешалку. – Может, мама перевесила? Мам!
Анна Петровна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.
– Чего вы кричите? Что стряслось?
– Анна Петровна, куда вы дели мое пальто? Я вешала его вот сюда, – Елена указала на пустой крючок.
– Да никуда я не девала, больно надо, – обиделась свекровь. – Висело и висело. Может, упало?
Они обыскали пол, заглянули в шкаф, даже проверили ванную. Пальто испарилось.
И тут взгляд Елены упал на угол, где раньше валялась куртка Марины. Куртки тоже не было.
– Игорь, – Елена медленно повернулась к мужу, ее глаза сузились. – Позвони своей сестре. Сейчас же.
– Ты думаешь... да ну, бред какой-то, – пробормотал Игорь, но телефон достал. – Зачем ей твое пальто? У нее свое есть.
– Звони!
Гудки шли долго. Наконец, трубка ответила веселым голосом Марины, на фоне играла музыка и слышался смех.
– Алло, братик! Вы уже уходите? А я тут с Люськой встретилась, она на машине подъехала, решили прокатиться до набережной, там салют кто-то запускает!
– Марин, ты в чем ушла? – прямо спросил Игорь.
– В смысле в чем? В одежде! Что за странные вопросы?
– Марина, на тебе мое пальто? – громко спросила Елена, наклонившись к телефону мужа.
В трубке повисла пауза. Слишком долгая пауза.
– Ой, Лен, ну ты чего такая мелочная? – голос золовки стал капризным и защищающимся. – Я просто накинула на пять минут! Моя куртка холодная, а у тебя такое мягкое, красивое... Я хотела Люське показать, она не верила, что такое качество бывает. Я сейчас вернусь, чего ты панику разводишь? Через десять минут буду!
Игорь нажал отбой и виновато посмотрел на жену.
– Лен, ну она сейчас приедет. Ну, дурочка, ну взяла померить. Не украла же.
Елена стояла, прислонившись к стене, и чувствовала, как внутри нее закипает ледяная ярость. Это было не просто нарушение границ. Это было вторжение. Ее личная вещь, которую она берегла как зеницу ока, сейчас болталась где-то на набережной, в машине с какой-то Люськой, на плечах Марины, которая никогда не отличалась аккуратностью.
– Мы ждем, – отчеканила Елена. – Мы ждем ровно десять минут.
Эти минуты тянулись как часы. Гости притихли, чувствуя напряжение. Анна Петровна пыталась сгладить ситуацию:
– Леночка, ну не сердись. Она же девочка, ей хочется покрасоваться. Ну поносит полчасика и отдаст. Мы же родня, свои люди. Что ж теперь, вещи жалеть для родной золовки?
– Анна Петровна, это пальто стоит шестьдесят тысяч рублей, – тихо сказала Елена. – И это моя вещь. Личная. Никто не имеет права брать ее без спроса. Это называется воровство.
– Ну какое воровство! Скажешь тоже! Простота это, простота душевная! – всплеснула руками свекровь.
Наконец, в замке заскрежетал ключ. Дверь распахнулась, и на пороге появилась Марина. Она была раскрасневшаяся, веселая, с расстегнутым воротом. На плечах у нее действительно было пальто Елены.
Вот только выглядело оно уже не так, как час назад.
Елена сделала шаг вперед, и ее сердце пропустило удар.
На светлом бежевом кашемире, прямо на груди, расплывалось темное, жирное пятно. А внизу, у самого подола, виднелся грязный росчерк – видимо, Марина задела бампер машины или грязную дверь подъезда.
– Ну вот, вернула я твою драгоценность! – Марина скинула пальто и протянула его Елене, словно старую тряпку. – На, держи. Подумаешь, цаца какая. Люське, кстати, не понравилось, говорит, цвет старит.
Елена не взяла пальто. Она смотрела на пятно. От вещи пахло смесью тех самых дешевых духов, табачного дыма и чем-то жирным, похожим на беляши или шаурму.
– Что это? – Елена указала пальцем на пятно.
Марина опустила глаза, ойкнула и попыталась потереть пятно слюнявым пальцем, размазывая жир еще сильнее.
– Да это... мы шаурму перекусили по-быстрому. Капнуло немного. Да ерунда! Застираешь, и все отойдет. Или в химчистку сдай, делов-то.
В прихожей повисла звенящая тишина. Игорь подошел ближе, увидел пятно и схватился за голову.
– Марин, ты что, совсем? Это кашемир! Какая шаурма?!
– Да что вы на меня набросились?! – взвизгнула Марина, переходя в лучшую защиту – нападение. – Ну испачкала, и что? Убивать меня теперь? Я же не специально! Подумаешь, трагедия! У Ленки зарплата большая, новое купит! А я, может, первый раз в жизни такую вещь надела!
Анна Петровна кинулась защищать дочь:
– И правда, Лена, ну чего ты? Ну капнула девочка, с кем не бывает? Давай я сейчас застираю с хозяйственным мылом, все отойдет! У меня пятновыводитель есть хороший, «Антипятин»!
Елена сделала глубокий вдох. Она была абсолютно спокойна. Это было то самое спокойствие, которое наступает после взрыва, когда терять уже нечего.
– Нет, Анна Петровна. Хозяйственным мылом вы это не будете стирать. И я это стирать не буду. И в химчистку я это не понесу.
– А что же? – растерялась свекровь.
Елена посмотрела прямо в глаза Марине.
– Ты его купила, Марина. Поздравляю с обновкой.
– В смысле? – Марина глупо заморгала. – Ты мне его даришь?
– Нет. Я тебе его продаю. Прямо сейчас. Оно стоит пятьдесят девять тысяч рублей. Я готова скинуть тысячу за износ, так как носила его две недели. С тебя пятьдесят восемь тысяч. Переводи мне на карту. Сейчас.
Марина рассмеялась, нервно и визгливо.
– Ты больная? Откуда у меня такие деньги? Я безработная сейчас, ты же знаешь! И вообще, за б/у шмотку платить как за новую? Да пошла ты! Забирай свое пальто и вали!
Она попыталась швырнуть пальто в Елену, но та отступила, и дорогая вещь шлепнулась на грязный коврик у двери, прямо в лужу от обуви.
– Игорь, – Елена повернулась к мужу. – Мы уходим. Пальто остается здесь. Марина только что его приобрела. Вопрос оплаты мы решим сейчас.
– Лена, подожди, – Игорь был бледен. – У нее нет денег, правда. Давай я...
– Нет, Игорь. Не ты. Если ты сейчас заплатишь за нее из нашего семейного бюджета, это будет означать, что мы оба заплатили за ее наглость. Я не хочу платить за то, что твою сестру не воспитали уважать чужую собственность. Марина испортила вещь. Марина должна возместить ущерб.
– Да вы с ума сошли! – закричала Анна Петровна. – Дочку на деньги ставить?! Родную?! Лена, побойся бога! Забирай пальто, я завтра в химчистку отнесу, будет как новое!
– Кашемир нельзя застирывать мылом, Анна Петровна. И запах этого... курева из него не вывести полностью. Я не буду носить эту вещь. Для меня она испорчена безвозвратно. Марина, открывай приложение банка.
– Ничего я открывать не буду! – Марина скрестила руки на груди. – Нет у меня денег! Что ты мне сделаешь? В суд подашь? Из-за тряпки? Ха-ха!
Елена посмотрела на нее с ледяным презрением.
– В суд не подам. Но, Марина, помнишь, ты просила Игоря помочь тебе с кредитом на новый айфон? Ты хотела, чтобы он выступил поручителем на следующей неделе?
Глаза Марины расширились.
– И что?
– И то. Если сейчас деньги за пальто не поступят мне на счет, Игорь не только не будет поручителем. Мы полностью перекрываем любой финансовый краник в твою сторону. Никаких «перехватить до зарплаты», никаких подарков на праздники, никакой помощи с ремонтом твоей машины. Мы забываем о твоем существовании в финансовом плане. Навсегда. Игорь, я права?
Она посмотрела на мужа. Это был решающий момент. Если он сейчас выберет сторону сестры, их брак даст трещину, которую уже не склеить. Игорь смотрел то на рыдающую мать, то на злую сестру, то на спокойную, но непреклонную жену. Он посмотрел на пальто, лежащее в грязи. На пятно от шаурмы. Вспомнил, как Елена радовалась этой покупке, как берегла его. Вспомнил, сколько раз Марина "теряла" или портила его вещи, считая, что ей все должны.
– Лена права, – глухо сказал Игорь. – Марин, это перебор. Ты взяла вещь без спроса, ты ее испортила, ты еще и хамишь. Плати.
– Игорь! Ты что?! – ахнула Анна Петровна. – Предатель!
– У меня нет денег! – взвизгнула Марина. – На карте только десять тысяч!
– У тебя есть отложенные на Турцию, – напомнил Игорь. – Ты хвасталась неделю назад, что накопила шестьдесят тысяч и хочешь горящую путевку ловить.
– Это на море! Я год не отдыхала!
– Значит, в этом году ты отдыхаешь в новом пальто на балконе, – жестко сказал Игорь. – Переводи. Или я разворачиваюсь, и больше вы меня не увидите. Я устал, Марин. Правда устал. Твоя простота хуже воровства.
Марина разревелась. Она плакала зло, некрасиво, размазывая тушь по щекам, кричала, что ее грабят, что брат подкаблучник, а невестка – ведьма. Анна Петровна причитала, хватаясь за сердце и капая корвалол.
Елена стояла молча и ждала. Она не чувствовала жалости. Она чувствовала, как восстанавливается справедливость.
Через десять минут истерик и проклятий Марина, шмыгая носом и дрожащими руками тыкая в телефон, перевела деньги.
Телефон Елены пискнул. «Пополнение карты: +58 000 руб.».
– Все? Довольна, подавись своими деньгами! – выплюнула Марина. – Ненавижу тебя!
– И тебе хорошего вечера, – спокойно ответила Елена. – Пальто можешь не отдавать, оно теперь твое. Носи на здоровье. Шаурму в нем есть очень удобно, пятен почти не видно на бежевом.
Она повернулась к вешалке, сняла пуховик Игоря и подала ему.
– Пойдем.
Они вышли из квартиры под причитания свекрови и хлопанье дверей. В подъезде было прохладно и тихо.
Игорь молчал до самой улицы. Они вызвали такси. Елена ехала в одной легкой блузке и пиджаке, и Игорь молча снял свой пуховик, накинув ей на плечи.
– Замерзнешь, – сказал он.
– Ничего. В такси тепло.
Они сели в машину. Водитель удивленно посмотрел на пассажирку без верхней одежды в ноябре, но промолчал.
– Прости меня, – сказал Игорь, когда они отъехали от дома. – Мне очень стыдно. За них. За себя, что сразу не остановил это.
Елена взяла его за руку. Его ладонь была горячей.
– Ты все сделал правильно, Игорь. Спасибо, что поддержал. Это было важно для меня. Не деньги, а именно твоя поддержка.
– Я знаю. Я просто вдруг увидел это со стороны... Как она швырнула твое пальто на пол. Как будто это тряпка. А я помню, как ты радовалась, когда купила его. Это было... мерзко.
– Мы купим новое, – улыбнулась Елена. – Еще лучше. А с Мариной... думаю, нам стоит взять паузу в общении.
– Большую паузу, – кивнул Игорь. – Я не хочу больше это терпеть. Мама сейчас будет звонить, давить на жалость...
– А мы не возьмем трубку. Мы выключим телефоны, закажем пиццу, откроем вино и будем смотреть кино. У нас ведь есть пятьдесят восемь тысяч на развлечения?
Игорь впервые за вечер улыбнулся, хотя в глазах все еще стояла грусть.
– Есть. Но давай сначала купим тебе пальто. Завтра же.
Прошла неделя. Страсти в семейном чате кипели нешуточные, но Елена вышла из него еще в тот же вечер. Игорь стоически держал оборону, отвечая матери сухо и по делу, а сестру игнорируя полностью. Марина выкладывала в соцсети грустные статусы о предательстве близких и фото в новом бежевом пальто, на котором, если присмотреться, все еще было видно застиранное пятно. Она пыталась вывести его самостоятельно, но только испортила ворс. В Турцию она не полетела.
Елена купила новое пальто. Темно-синее, еще более элегантное. Она больше никогда не оставляла верхнюю одежду в общей куче в гостях у родственников. А точнее, она просто перестала ходить в тот дом, где не уважают ее границы.
Иногда, чтобы навести порядок в жизни, нужно не бояться быть «плохой» и «мелочной». Нужно просто заставить людей платить за свои поступки. И, как показала практика, это самый действенный урок.
Если вам понравилась эта история, поставьте лайк, подпишитесь на канал и напишите в комментариях: как бы вы поступили на месте Елены? Простили бы золовку или тоже заставили платить?