– Ты правда думаешь, что мы будем сидеть на этой кухне до старости, считая копейки от зарплаты до зарплаты? – Вадим с грохотом опустил чашку на блюдце, так что чай выплеснулся на скатерть.
Елена вздрогнула, но промолчала, методично вытирая пятно бумажной салфеткой. Этот разговор начинался уже в третий раз за неделю, и с каждым разом градус напряжения только рос. Вадим был на взводе. Его глаза горели тем нездоровым, лихорадочным блеском, который появлялся всегда, когда он загорался очередной «гениальной» идеей. Только раньше это были идеи купить подержанный мотоцикл или поехать дикарями на Алтай, а теперь ставки выросли до небес.
– Вадим, мы не считаем копейки, – спокойно возразила она, глядя мужу в переносицу. – У нас нормальный доход. Мы только что сделали ремонт в ванной, планируем отпуск. Зачем все ломать?
– Нормальный? – он вскочил и начал мерить шагами их небольшую шестиметровую кухню. – Ленка, ты не понимаешь! Это шанс! Костя говорит, что точка идеальная. Автосервис плюс магазин запчастей в одном месте, прямо на выезде из города. Трафик бешеный! Через полгода мы будем в шоколаде, я тебе «Мерседес» куплю, шубу куплю, на Мальдивы полетим!
– Мне не нужен «Мерседес» и шуба, – устало выдохнула Елена. – Мне нужна стабильность. А то, что ты предлагаешь, – это рулетка.
– Это не рулетка, это бизнес! – Вадим остановился за ее спиной и положил руки ей на плечи, начиная массировать, но пальцы были жесткими, требовательными. – Послушай, я все посчитал. Нам нужно всего ничего для старта. Оборудование, аренда на первые три месяца, закупка товара. Банк дает часть, но там проценты конские. А у нас есть ресурс. Мертвый груз, который просто тянет нас ко дну.
Елена напряглась. Она знала, к чему он ведет.
– Моя квартира не мертвый груз, Вадим. Там живут арендаторы, они платят исправно. Эти деньги закрывают нашу коммуналку и еще остается на продукты.
– Да это копейки! – он снова повысил голос, убирая руки. – Твоя «однушка» в старом фонде стоит сейчас миллионов пять-шесть. Это именно та сумма, которой мне не хватает, чтобы войти в дело без долгов и кредитной кабалы. Мы продаем ее, вкладываем, и через год я вынимаю оттуда эти деньги с прибылью! Мы купим тебе новую квартиру, лучше, в новостройке!
Елена встала и подошла к окну. За стеклом падал мокрый снег, серый и унылый, как и настроение последнего месяца. Эта однокомнатная квартира досталась ей от бабушки. Елена помнила каждый угол в том доме: запах старых книг, скрип паркета, солнечные зайчики на выцветших обоях. Она берегла ее как зеницу ока. До брака с Вадимом она сделала там косметический ремонт, сдала приличной семье и чувствовала себя защищенной. Это была ее подушка безопасности. Ее личная территория, куда никто не имел права вторгаться.
– Нет, – твердо сказала она, не оборачиваясь.
– Что «нет»? – переспросил Вадим, хотя прекрасно все слышал.
– Я не буду продавать бабушкину квартиру. Это мое имущество, Вадим. Добрачное. И я не готова рисковать единственным жильем ради бизнеса, в котором ты ничего не понимаешь. Ты менеджер по продажам, а не автомеханик.
– Я найму людей! У Кости есть связи! – Вадим подскочил к ней, развернул к себе лицом. – Ты почему в меня не веришь? Жена должна поддерживать мужа! А ты... ты как гиря на ногах. Все боишься чего-то, все перестраховываешься. Мы семья или соседи?
– Мы семья, Вадим. Именно поэтому я думаю о том, где мы будем жить, если твой бизнес прогорит.
– Да не прогорит он! Типун тебе на язык! – он зло сплюнул. – Ты просто эгоистка. Тебе жалко для нас? Для нашего будущего? Я же не пропивать ее прошу, а в дело пустить!
Елена высвободилась из его хватки и вышла из кухни. Разговор зашел в тупик, как и всегда. Но она чувствовала, что это только начало осады. Вадим был упрямым. Если он что-то вбил себе в голову, он будет долбить в одну точку, пока не пробьет брешь.
Следующие три дня прошли в гнетущем молчании. Вадим приходил с работы, молча ел, демонстративно игнорировал вопросы о том, как прошел день, и ложился спать, отвернувшись к стене. Это была его любимая тактика – бойкот. Он знал, что Елена плохо переносит конфликты и тишину в доме, и рассчитывал, что она сломается первой.
В четверг вечером он пришел не один. С ним был тот самый Костя – друг детства, которого Елена недолюбливала за скользкий взгляд и манеру называть всех «братишка» и «красотуля». Костя был одет в кожаную куртку, пах дорогим, но резким парфюмом и излучал агрессивный оптимизм.
– Леночка, привет! Хозяюшка, чем порадуешь? – он бесцеремонно прошел на кухню, не разуваясь, только смахнув снег с ботинок.
Елена стиснула зубы. Вадим стоял за его спиной с видом заговорщика.
– Чай будете? – сухо спросила она.
– А покрепче ничего нет? Мы тут повод имеем, – подмигнул Костя, плюхаясь на стул. – Нашли помещение – закачаешься! Бывший склад, потолки высокие, яма уже есть, только косметику навести. Арендатор готов подождать неделю, но залог нужен срочно. Уйдут ведь площади, Лена, с руками оторвут!
Вадим достал из пакета бутылку коньяка и лимон. Елена поняла: сейчас будет вторая часть Марлезонского балета. Обработка клиента.
– Я не пью, – сказала она, садясь напротив. – И, Костя, давай сразу к делу. Вадим тебе сказал, что денег нет?
– Вадим сказал, что у вас есть актив, – Костя разлил коньяк по рюмкам, не обращая внимания на отказ. – Лен, смотри. Я понимаю, бабская психология – синица в руках и все такое. Но мы же мужики, мы мыслим масштабно. Рынок автосервиса сейчас на подъеме. Машины новые не покупают, все чинят старые. Это золотая жила! У меня уже поставщики запчастей на мази, скидку дают тридцать процентов. Мы этот сервис за три месяца отобьем!
– Костя, у тебя есть бизнес-план? – Елена смотрела на него в упор. – Расчеты, смета, анализ конкурентов?
– Ой, да брось ты эту бюрократию! – махнул рукой Костя. – План в голове! Главное – начать. Ввяжемся в драку, а там разберемся. Ты пойми, такая удача раз в жизни бывает. Вадим – парень толковый, рукастый. Я – организатор. Ты – инвестор. Семейный подряд!
– Инвестор, – усмехнулась Елена. – Инвестор получает гарантии. Какие гарантии вы мне дадите? Если дело прогорит, вы вернете мне квартиру?
– Да что ты заладила «прогорит, прогорит»! – не выдержал Вадим. Он уже опрокинул рюмку и теперь воинственно резал лимон. – Ты можешь хоть раз поддержать? Мы тебе долю выпишем. Будешь учредителем. Пятьдесят процентов!
– Ноль от нуля – это ноль, Вадим.
Костя перестал улыбаться. Его лицо стало жестким и неприятным.
– Слушай, Лена. Вадим говорил, ты сложный человек, но я думал, с тобой можно договориться. Ты мужику крылья подрезаешь. Он хочет семью обеспечить, уровень поднять. А ты держишься за свою халупу, как бабка старая. Не стыдно? Мужик должен чувствовать себя добытчиком, а не просителем.
– Вот пусть и добывает, – спокойно ответила Елена. – Зарабатывает, копит, берет кредит на свое имя. Почему стартовым капиталом должно быть мое имущество?
– Потому что кредит ему не дадут с его официальной зарплатой в тридцать тысяч! – рявкнул Костя. – А на мне уже два висит.
Вот оно что. Пазл сложился.
– Значит, у тебя, Костя, успешного бизнесмена, уже два кредита? И бизнес-плана нет. И денег нет. Есть только желание поиграть в начальников за мой счет. Я все поняла. Разговор окончен.
Она встала и демонстративно начала убирать со стола, хотя они еще даже не притронулись к лимону. Костя зло глянул на Вадима.
– Я же говорил, бесполезно. Ладно, брат, думай. Место уйдет в понедельник. У меня есть еще один вариант, человечек с деньгами, но тогда тебе там ловить нечего, возьму его в долю.
Костя ушел, громко хлопнув дверью. Вадим остался сидеть на кухне, сжимая стакан так, что побелели костяшки пальцев.
– Ты меня опозорила, – прошипел он, не глядя на нее. – Перед другом опозорила. Выставила нищебродом и подкаблучником.
– Он тебе не друг, Вадим. Друзья не втягивают в авантюры, зная, что у тебя нет денег. Он просто хотел использовать тебя, чтобы вытащить мои деньги.
– Замолчи! – он ударил кулаком по столу. Чашка подпрыгнула и покатилась на пол, разлетевшись на осколки. – Ты ничего не понимаешь! Ты всю жизнь просидишь в своем болоте! А я хочу жить! Я хочу быть кем-то!
– Будь, – Елена начала собирать осколки. – Но не за мой счет.
В ту ночь они спали в разных комнатах. Вадим ушел в гостиную на диван. Елена долго лежала без сна, слушая, как гудит ветер за окном. Ей было страшно. Она видела, что Вадим отдаляется, что эта идея фикс стала для него важнее их отношений. Но уступить она не могла. Это было бы предательством самой себя и памяти бабушки, которая всегда говорила: «Леночка, у женщины всегда должен быть свой угол. Мужья приходят и уходят, а стены остаются».
Утром в субботу Вадим вел себя подозрительно тихо. Он приготовил завтрак – впервые за полгода. Яичница была пересолена, но Елена съела, надеясь, что это знак примирения.
– Лен, давай просто съездим посмотрим, – мягко сказал он, наливая ей кофе. – Ну просто глянешь. Не понравится – я отстану. Честное слово. Просто чтобы ты понимала, о чем я говорю. Чтобы я знал, что ты хотя бы попыталась вникнуть.
Елена колебалась. Ехать никуда не хотелось, но надежда на то, что это поставит точку в спорах, была заманчивой.
– Хорошо. Только посмотрим. И никаких обещаний.
Они поехали на окраину города, в промзону. Снег превратился в грязную кашу. Серые заборы с колючей проволокой, лай собак, запах выхлопных газов. «Идеальное место», о котором говорил Костя, оказалось старым ангаром из профнастила с облупившейся краской. Внутри было холодно, как в склепе, пахло мазутом и сыростью. Бетонный пол был в трещинах, смотровая яма затоплена мутной водой.
– Вот! – Вадим обвел рукой это убожество, словно показывал дворец. – Тут подкрасим, там утеплим. Оборудование поставим вот здесь. Подъемник встанет идеально. Клиентская зона будет там, у входа, диванчик поставим, кофемашину.
Елена поежилась от холода. Она видела не перспективы, а дыру, в которую улетят миллионы.
– Вадим, здесь нет отопления. Крыша, судя по потекам, течет. Проводка старая, висит соплями. Чтобы привести это в порядок, нужно миллиона три только на ремонт. Плюс оборудование. Плюс аренда. Ты понимаешь, что денег от продажи квартиры не хватит даже на половину?
– Да ты просто ищешь недостатки! – вспыхнул он. – Руки есть – сделаем! Отопление – пушку поставим тепловую. Крышу залатаем гудроном.
В этот момент к ангару подъехал черный тонированный джип. Из него вышел грузный мужчина в кожаной кепке.
– О, арендаторы? – хрипло спросил он, не вынимая сигарету изо рта. – Смотрите? Костян звонил, говорил, сегодня задаток привезете.
– Мы пока думаем, – осторожно сказала Елена.
– Чего тут думать? Место козырное. Не возьмете – завтра армяне заберут под шашлычку. Цена – полтинник в месяц плюс коммуналка. Свет по счетчику, вода привозная. За три месяца вперед сразу.
– Вода привозная? – переспросила Елена. – Для автомойки и сервиса?
– Ну а как вы хотели? Трубы перемерзли еще в девяностых. Бойлер поставите.
Мужчина сплюнул под ноги и ушел обратно в машину.
Елена повернулась к мужу.
– Вадим, поехали домой. Это безумие. Воды нет, тепла нет, аренда за три месяца вперед за сарай. Ты в своем уме?
– Все решаемо! – упрямо твердил он, но в глазах уже мелькнула неуверенность. – Зато трафик!
– Трафик грузовиков и бродячих собак. Поехали.
Обратно ехали молча. Вадим злился, резко перестраивался, сигналил всем подряд. Елена держалась за ручку двери и молилась, чтобы они доехали целыми.
Дома скандал разгорелся с новой силой.
– Ты специально при том мужике начала про воду спрашивать! Сбила цену, показала, что мы несерьезные! – кричал Вадим, расхаживая по гостиной.
– Я задавала вопросы, которые должен был задать ты! Ты даже не узнал про коммуникации! Ты готов был вбухать пять миллионов в сарай без воды!
– Это инвестиции! Ты ничего не смыслишь в бизнесе! Тебе лишь бы на диване сидеть и копейки свои считать! Я мужик, я должен рисковать! Короче так, Лена. – Он остановился и посмотрел на нее тяжелым взглядом. – Я не прошу, я требую. Звони риелтору. Выставляй квартиру на продажу. Цены сейчас выросли, уйдет быстро. Если скинем пару сотен, за неделю продадим.
Елена опешила. Тон изменился. Теперь это была не просьба, а приказ.
– Ты требуешь? – тихо переспросила она. – На каком основании?
– На правах мужа! Мы одна сатана, помнишь? Все общее. Я решил, что для семьи так будет лучше. Если ты сейчас откажешься, значит, ты меня не любишь. Значит, тебе плевать на мои мечты. Значит, нам не по пути.
Это был ультиматум. Самый подлый прием. Манипуляция чувствами.
– То есть, если я не отдам тебе квартиру, ты со мной разведешься? – уточнила Елена, чувствуя, как внутри что-то обрывается. Та тонкая нить доверия, которая еще держала их вместе, натянулась до предела.
– Я не говорю про развод. Я говорю про доверие. Если ты не доверяешь мне, как мы будем жить дальше? Я не смогу жить с женщиной, которая считает меня неудачником. Выбирай: или твоя драгоценная «однушка», или нормальная семья с перспективами.
Елена села в кресло. Голова гудела. Ей было больно. Больно от того, что человек, с которым она прожила пять лет, который носил ее на руках, сейчас выкручивал ей руки ради призрачной идеи. Ради того, чтобы потешить свое самолюбие перед Костей.
– Я не буду продавать квартиру, Вадим, – сказала она очень тихо, но твердо. – И это не обсуждается. Если для тебя любовь измеряется деньгами и моей готовностью спонсировать твои авантюры, то, наверное, ты прав. Нам не по пути.
Вадим замер. Он не ожидал такого ответа. Он привык, что Лена мягкая, что она уступает.
– Ты... ты серьезно? – он растерял весь свой боевой запал. – Ты готова разрушить брак из-за бетона?
– Не я его разрушаю. Ты ставишь условия. Ты шантажируешь меня уходом. Любящий человек так не делает. Любящий человек ищет варианты, а не отбирает последнее.
– Последнее? У тебя есть эта квартира! Мы живем в этой! Ты не на улице!
– Это моя страховка. Моя и моих будущих детей. Я не спущу ее в унитаз.
Вадим постоял минуту, глядя на нее с ненавистью. Потом резко развернулся и пошел в коридор.
– Хорошо. Раз ты так. Я ухожу. Поживу у мамы. Подумай хорошенько, Лена. У тебя есть время до понедельника. В понедельник тот мужик отдаст ангар другим. Если к утру понедельника ты не согласишься, я подаю на развод. Я не шучу.
Он начал кидать вещи в спортивную сумку. Громко, демонстративно. Елена сидела и смотрела на одну точку на обоях. Ей хотелось плакать, но слез не было. Был только шок и странное, холодное спокойствие. Она понимала, что если сейчас уступит, то потеряет и квартиру, и уважение мужа, и, в конечном итоге, самого мужа, когда бизнес прогорит и начнутся долги.
Вадим оделся, взял сумку. В дверях он обернулся.
– Ты пожалеешь. Когда я поднимусь, ты приползешь, но будет поздно. Я найду ту, которая в меня поверит.
Дверь захлопнулась.
Елена осталась одна в тишине. Тишина была звонкой, давящей. Она пошла на кухню, налила себе воды. Руки дрожали.
«Пожалеешь», – звучало в голове. А вдруг он прав? Вдруг у него бы получилось? Вдруг она действительно душит его потенциал? Сомнения, как черви, начали грызть ее изнутри. Женская натура требовала бежать, возвращать, соглашаться, лишь бы милый был рядом.
Она взяла телефон. Палец завис над кнопкой вызова.
И тут пришло сообщение. От арендатора, дяди Миши, который снимал ту самую бабушкину квартиру.
*«Леночка, здравствуйте! Мы там кран починили сами, чеки я скину, вычтете из аренды? И еще, мы хотели спросить, можно мы обои переклеим в детской? Жена беременна, хотим освежить».*
Елена прочитала сообщение дважды. Жена беременна. Люди строят жизнь. У них есть дом, пусть и съемный, но надежный, потому что у Елены есть совесть и разум. Эта квартира – не просто стены. Это судьбы людей. И ее судьба.
Она отложила телефон. Нет. Она не позвонит.
Воскресенье прошло как в тумане. Елена механически убирала квартиру, стирала, готовила, хотя есть не хотелось. Вадим не звонил. Он ждал.
В понедельник утром она проснулась от звонка будильника. Сердце колотилось. Время «Ч» наступило. Если она сейчас не позвонит, Вадим, по его словам, подаст на развод.
Она выпила кофе, оделась и поехала на работу. Телефон молчал.
Днем, в обеденный перерыв, ей позвонила свекровь.
– Лена, здравствуй, – голос Татьяны Ивановны был ледяным. – Вадим у меня. Он все рассказал. Ты что творишь, девочка? Муж хочет семью поднять, а ты уперлась рогом? Тебе жалко? Это же для вас!
– Татьяна Ивановна, – Елена глубоко вздохнула. – Если Вадим хочет поднять семью, пусть заработает стартовый капитал. Я не банкомат.
– Ты эгоистка! Мы тебя приняли как родную! А ты... Вадик с лица спал, переживает! Неужели какая-то квартира дороже мужа?
– Если мужу нужна только квартира, то грош цена такому мужу. Извините, мне пора работать.
Она положила трубку. Руки тряслись, но внутри крепла уверенность: она все делает правильно. Вся эта семья считала ее ресурсы своими.
Прошла неделя. Вадим не вернулся. От общих знакомых Елена узнала, что он взял-таки кредит. Потребительский, под бешеные проценты. И еще занял у друзей. И у мамы взял все накопления. Они с Костей сняли тот ангар.
Елена подала на развод сама, не дожидаясь его шагов. Жить на пороховой бочке, ожидая, когда к ней придут коллекторы за долгами мужа (ведь долги в браке общие, если не доказать обратное), она не хотела. Юрист посоветовал развестись как можно скорее и зафиксировать дату прекращения ведения хозяйства.
Через три месяца она встретила Вадима случайно в супермаркете. Он выглядел плохо: осунулся, под глазами залегли тени, одежда была несвежей. В корзине у него лежали дешевые пельмени и пиво.
Он увидел ее и попытался скрыться за стеллажом, но потом передумал и подошел. Вид у него был воинственный, но жалкий.
– Ну что, радуешься? – бросил он вместо приветствия. – Одна живешь, королева?
– Нормально живу, – пожала плечами Елена. – Как бизнес?
Вадим скривился, как от зубной боли.
– Нормально бизнес. Раскручиваемся. Трудности временные. Костя просто... подвел немного. С поставщиками кинули. Но мы вырулим.
По его бегающим глазам Елена поняла: все плохо. Очень плохо. Скорее всего, деньги уже кончились, а прибыли нет.
– Ясно. Ну, удачи, – она хотела пройти мимо.
– Лен... – он вдруг схватил ее за локоть. В голосе прозвучало отчаяние. – Слушай... может, попробуем еще раз? Я скучаю. Мама спрашивает. Ну ошибся я, с кем не бывает. Давай сойдемся? Мне сейчас поддержка нужна как никогда. Кредиторы наседают, хоть в петлю лезь. Помоги, а? У тебя же есть...
Он не договорил, но взгляд его недвусмысленно скользнул по ее дорогой сумке, словно оценивая, сколько она стоит.
Елена аккуратно убрала его руку.
– У меня есть квартира, Вадим. И она останется при мне. А у тебя есть твои решения. Ты хотел быть мужчиной, который рискует? Ты им стал. Теперь неси ответственность сам.
Она развернулась и пошла к кассе, чувствуя спиной его тяжелый, ненавидящий взгляд. Ей было жаль его, чисто по-человечески. Но еще больше она была благодарна той Елене, которая три месяца назад на кухне смогла сказать твердое «нет».
Выйдя из магазина, она вдохнула свежий весенний воздух. Снег давно растаял, светило солнце. Она села в свою машину, завела мотор. Телефон пискнул – пришла оплата за аренду квартиры от дяди Миши. Стабильно, день в день.
Елена улыбнулась. Жизнь продолжалась. И это была ее жизнь, безопасная и спокойная, которую она никому не позволила разрушить.
Спасибо, что дочитали эту историю! Если вам понравился рассказ, не забудьте подписаться на канал и поставить лайк – это очень помогает мне писать новые интересные истории для вас.