Покрасовалась

• 1

Обычно Валерий переносил все болезни на ногах, но в этот раз его сильно прихватило. Он решил отложить все дела и остаться дома.
— Я возьму твою машину? — спросила его жена Лена.
Ещё в начале недели она договорилась весело провести время с подругами и теперь, когда муж расклеился, не собиралась менять свои планы.
— Бери, — слабо отозвался тот из-под одеяла, — купи мне что-нибудь от насморка, ладно?
— Может, вызвать врача? — спросила она, красуясь перед зеркалом в очередной обновке.
— Ещё чего! — прохрипел Валерий. — Сама возвращайся побыстрее.
— Как получится! Девчонки умрут от зависти! — она подхватила с трюмо ключи от его машины, свою сумочку и была такова.
Лена не любила мужа, но обожала уровень комфорта, который он ей обеспечивал. А для любви у неё был Макс, с которым она периодически встречалась. Максим много раз предлагал ей бросить «деда», но взамен предложить ничего не мог.
«Может быть, когда-нибудь»… — обнадёживала любовника Лена, и он, как дурак, верил. И бежал к ней по первому зову.

Через полчаса после того, как внедорожник Валерия отъехал со стоянки, Максим, у которого был выходной, проходил мимо дома любовницы. Он страшно соскучился — почти две недели не видел свою любимую. Она обмолвилась, что муж должен уехать на несколько дней по делам. Несмотря на то, что Лена категорически запретила ему приходить к ней домой, Макс не выдержал.

Он надеялся на встречу, и тут ему, похоже, улыбнулась удача: парковочное место Валерия было пустым, зато канареечно-жёлтая «корса» Леночки была на месте. У парня сердце забилось сильнее. Значит, «дед» отчалил в свою командировку.

Максим представил себе, как нагрянет, как Леночка обрадуется ему, какой горячей будет встреча.

На работе его недавно повысили. Накинули денег, не бог весть, конечно, но жить можно. Ему не терпелось донести до любимой эту новость.

Забежав в магазин и купив бутылку самого дорогого шампанского, Максим, предвкушая свидание, взлетел на второй этаж, где была всего одна квартира. Это было очень удобно для тайных визитов. Парень нажал кнопку звонка.

Валерий подумал, что вернулась жена, наверное, что-то забыла. «Могла бы и своим ключом открыть», с раздражением подумал он. Кряхтя, встал и пошлёпал к двери.

— Леночек, это я! — услышал он незнакомый голос. — Я не мог больше ждать. Открывай!

Дверь распахнулась, и вместо Леночки Максим увидел Валерия. Одетый в бурый махровый халат, опухший и небритый, тот был похож на разбуженного медведя. Вместо слов из его горла раздался рык.

В первое мгновение Максим опешил, но после отступил со словами:

— Простите, я, кажется, ошибся дверью!

И, развернувшись, дал дёру.

— А ну, стоять! — крикнул ему вслед рогоносец и зашёлся кашлем.

Стемнело. Квартира погрузилась во мрак. Валерий ещё днём дал поручение своему помощнику разобраться с визитёром. Максимально точно описал его внешность и ждал результатов. Послышался лязг ключей, и в прихожую впорхнула жена.

— Дорогой, ты дома? — она сняла туфли. — Я купила тебе капельки!

— Хорошо. Неси сюда! — буркнул он.

Леночка насторожилась. Что-то в голосе её мужа её смутило. К тому же, сегодня ей целый день названивал Максим. Надо было снять трубку… вдруг муж узнал о них?

Она подошла к Валерию, лежавшему на кровати в халате и подложившему руку под щёку.

— Давай! — протянул он ладонь, и она положила в неё пузырёк.

— А теперь, — он подбросил пузырёк, словно взвешивая. — Свободна.

— Что? — не совсем поняла она. — Валер, я не расслышала.

— Гуляй, говорю! — он посмотрел на пузырёк в своей руке и со всей силы запустил его в стену. Тот разбился и лекарство потекло по стене, оставляя тёмный след на дорогих обоях.

— Валер, я…

— Пошла отсюда, я сказал! — он смотрел на неё, ощущая желание удавить собственными руками, — проваливай, чтоб духу твоего тут не было!

Теряясь в догадках, что произошло в её отсутствие, Лена зашла в комнату, достала из шкафа чемодан, открыла его и стала собирать вещи.

— Оставь! — в дверях показался муж. — Как пришла, так и уйдёшь. В драных колготках!

Она увидела, что он сжимает в руках ремень. И глаза у Валерия были злые, нечеловеческие. Он замахнулся и Леночка закричала, закрыв лицо руками. Она слышала, что Валерий жесток, на никогда не думала, что ей случится испытать это на себе. Вдоволь над ней покуражившись, он выставил её за дверь в том, во что она была одета, — дрожащую, униженную и избитую.
— Твоего чесуна уже ищут! Я распорядился сделать из него бабу, — хмуро сказал Валерий перед тем, как захлопнуть дверь.

2.

Максиму позвонила его одноклассница Вика. Девушка ещё со школы была в него влюблена. Её парень работал на Валерия, и она узнала Максима по описанию, которое тот наговаривал по телефону своему приятелю. Он и её спросил, не знает ли она такого красавчика, лет двадцати пяти, с русыми волосами, серыми глазами, ростом выше среднего и с едва заметным шрамом на брови.

«Макс, что ты натворил? — шептала в трубку Вика. — Тебя ищут, нужно срочно уехать и затаиться на время! Это очень серьёзно, мой Игорь дружкам ориентировки на тебя раздаёт».

Повесив трубку, Максим быстро собрал рюкзак, коротко простился с матерью и, сказав ей, что уезжает надолго, вышел, не дав женщине опомниться.

— Куда хоть уезжаешь? — крикнула она ему вслед, но он, натянув бейсболку на самые глаза, уже бежал на остановку, куда подъезжал рейсовый автобус до соседнего поселка, где можно было спокойно сесть на электричку.

К вечеру он добрался до Москвы. Было жалко уезжать именно сейчас, когда на работе его повысили, но Максим знал, что иначе может стать инвалидом, а то и покойником. Валерий Парамонов жёстко мстил своим врагам, и оставалось надеятся, что Лену он пощадит. Почему же она не берёт трубку? Сообщения ему она запретила отправлять — палево. Хоть он и значился в её списке контактов, как «Настя-маникюр».

Денег с собой у Максима было немного, половину он оставил матери. На следующий день, переночевав кое-как на вокзале, уставший и злой, он клял себя за неосторожность, обедая в привокзальной забегаловке.
К нему подходили разные люди, предлагали то что-то купить, то «срубить влёгкую деньжат», но у предлагавших были такие рожи, что Максим понимал: ни к чему хорошему такие знакомства не приведут.

Он шёл по проспекту, сам не зная куда, как вдруг увидел вывеску фитнес-клуба. И сразу понял, что это то, что нужно.
На ресепшене сидела молодая девушка и, улыбаясь, раздавала клиентам ключи и полотенца. Окинув взглядом фигуру Максима, она дежурно улыбнулась и ему:
— Чем могу помочь?
— Я насчёт работы, — он тоже улыбнулся ей, но не дежурной, а самой обаятельной своей улыбкой.
— Вам повезло, — вернула ему улыбку девушка, — Павел Германович как раз на месте. Пройдёте по коридору, направо. У него там свой секретарь, Юля. Спросите у неё, может ли он вас сейчас принять.
— Спасибо! — подмигнув девушке, Максим отправился по коридору.

— Вы по какому вопросу? — спросила Юля, изучая его.
— По поводу работы, — он снял бейсболку и пригладил волосы.
— Надо же, как быстро! — удивилась секретарша, — только полчаса назад дали объявление! Сейчас, погодите.
Она улыбнулась ему, как родному и сняла трубку. Пришлось подождать некоторое время, прежде чем руководитель снял трубку.
— Пал Германович, тут уже парень пришёл. По поводу работы, — промурлыкала Юля.
— Быстро! — отозвался голос. — Ну, зови.

Кабинет директора скорее напоминал мини-спортзал. Не успели остановиться раскачивающиеся туда-сюда брусья. Возможно, хозяин кабинета недавно с них соскочил.
Максим представил себе эту картину и улыбнулся Павлу Германовичу.
— Работал раньше в спортклубе? — спросил тот, разглядывая Максима.
— Нет, но хотел бы попробовать, — скромно отозвался тот.
— Ну что ж, — Павел Германович находился в хорошем расположении духа, — пробуй. Возможность мы тебе предоставим. Ребята тебя всему научат, пройдёшь инструктаж, и вперёд! Как тебя…
— Максим, — протянул ему руку Максим, и Павел Германович привстал и пожал её.

— Добро пожаловать в команду, Максим!

Через месяц мать получила весточку, что он жив, здоров и прекрасно себя чувствует. Письмо было без обратного адреса.

Примерно в это же время Максим написал своей однокласснице Вике. Спросил, как дела, и не слышала ли она, как там Лена. Вика написала, что ничего не знает, но Максима искать перестали. Можно возвращаться.

Максим поблагодарил и забыл.

Его закрутила столичная жизнь. Здесь, работая персональным тренером, он получал хорошую зарплату и вообще понял, что бывает другая жизнь.
Он снимал небольшую однокомнатную квартиру недалеко от клуба, оброс новыми знакомствами и связями. Сделал себе модную стрижку и купил красивую одежду. Некоторые клиентки делали ему недвусмысленные предложения, и, хотя внутренние правила клуба запрещали отношения с клиентами, Максим несколько раз делал исключения.

Одна из таких «исключений», по имени Клара, работала на телевидении в отделе рекламы. Как-то она напросилась к нему домой и предложила ему стать соведущим спортивного шоу.
— Хватит тебе киснуть в клубе, — она обхватила когтистой лапкой бокал со смузи, который приготовил для неё Максим. — Там совсем другая реальность, другие люди, другие деньги!
— А что нужно делать? — хорошо усвоивший правило, что бесплатно ничего не бывает, спросил Максим.
— Просто иногда нужно быть паинькой! — вытянув уточкой накачанные губы, пропела она и вторую когтистую лапку положила ему на ягодицу.

Максим тогда не понял, что она имеет в виду и согласился на собеседование. Останкинская телебашня, куда он приехал для встречи с руководителем проекта, его потрясла. Любовница провела ему небольшую экскурсию, после чего проводила в студию, где сидел руководитель программы. Им оказался небольшой лысый человечек, совсем не спортивный на вид. Все почему-то называли его «Большой». Максим сначала подумал, что это фамилия, но вскоре понял, что ошибся.
— Та-а-ак, — подошёл к нему лысый и, пощупав бицепс, остался доволен. — Что заканчивал?
— В смысле? — не понял Максим. — Ну, школу.
— И всё? — почему-то обрадовался лысый. — Так ты у нас недоучка?
Максиму стало обидно.
— А ты, я смотрю, три института окончил?
Все присутствующие тут же замолчали.
— Не надо мне хамить, — лысый скривил недовольную мину. — понял?
— Так и ты не обзывайся, — сказал Максим.
— Что, Большой, получил по зубам? Боевой парняга, такие нам нужны! — послышался голос, и только тут Максим оглянулся и заметил человека, который, оказывается, всё это время был у него за спиной.
Лысый натянуто улыбнулся и подобострастно закивал головой.

Настоящий руководитель оказался высоким мужчиной лет сорока или пятидесяти, в светлом дорогом костюме, сшитом специально на него.
— Ну, давай обсудим условия, — кивнул он Максиму и попросил всех прочих очистить кабинет.
Последним вышел лысый и, завистливым взглядом зацепив Максима, аккуратно прикрыл за собой дверь.
Мужчина сел в кресло и по-американски закинул ноги на стол, демонстрируя почти новые, не успевшие стесаться подошвы дорогих ботинок.
— Ну, — подавил он зевок, — рассказывай. Кто, откуда, зачем. Почему именно ты.
Максим не растерялся:
— Максим Иванов, родился и вырос в Петровке. Мне сказали, что вам нужен соведущий спортивной программы. Так вот, вполне возможно, я тот, кто вам нужен.
— Чётко и ясно, молодец, — похвалил его мужчина. — Ну что же. На это место несколько претендентов, будет второй этап собеседования, я буду рад, если повезёт тебе. Тебе позвонят. Гуд-бай.

Павел Германович, узнав о том, что Максима приглашают на телевидение, поздравлять его не спешил, особенно когда узнал, что за передача.
— Ты вот что, Макс. Главное там — спиной ни к кому не поворачивайся.
— Почему? — простодушно спросил Максим.
Павел Германович ничего не ответил.

Второй этап собеседования состоялся не на телевидении, а в ресторане «Ассоль», у входа в который Максим впервые в жизни увидел вживую накрашенного мужчину, который, выпуская дым, подмигнул ему. Это его удивило, но не испугало. «Может, фильм какой снимают?» — думал он, подходя к барной стойке, где его должны были встретить.

Наконец появилась девушка. Скользнув взглядом по людям у стойки, она заметила Максима и пошла к нему, вихляя бёдрами.
— Вы Максим? — спросила она его низким, мужским голосом. — Пойдёмте, вас ждут.
Они оказались на втором этаже, где располагались вип-кабины, Максим оказался в одной из них. За столом сидел тот самый Лысый и с ним ещё один — с отсутствующим взглядом.
«Наркоман», — решил про себя Максим и вежливо кивнул Лысому.
— Привет.
— Хай, — дёрнул губой Лысый. — Садись, сейчас босс подъедет. Понравишься ему — место твоё.
— Слушай, — пытаясь загладить свою прошлую грубость, дружелюбно сказал Максим, — а почему тебя все называют Большой?
Находившийся рядом с Лысым персонаж, услышав вопрос, открыл глаза и, стукнув по столу ладонью, хрюкнул.
— Потому, — сладко улыбнулся Лысый, — что у меня большой.
Он протянул руку и похлопал Максима по щеке. Максим взял его ладонь и вывернул так, что Лысый взвыл.
— Ты что делаешь, м у д а к? Пусти, с в о л о ч ь!
Его дружок совсем проснулся, но вместо того, чтобы вступиться за товарища, забулькал через трубочку стоявшим перед ним коктейлем.

Штора кабины дрогнула, и появился официант с голым торсом. Сначала он удивился, увидев побелевшего от боли Лысого и выкручивающего ему ладонь Максима, но потом его лицо приняло постное выражение.
— Вячеслав Николаич задерживается, — с капризными нотками в голосе, произнёс он. — Просил передать, чтобы начинали без него. — и он улыбнулся Максиму, продолжающему выворачивать руку Лысому. — Что для вас?

Отпустив свою жертву, Максим поднялся. Теперь он отлично понимал, что имел в виду Павел Германович. Ему стало так противно, что чуть не стошнило. Отодвинув официанта, он пошёл на выход.

С этого дня ему стало душно в городе. Очарование столицы годилось только для тех, кто приехал погулять и развлечься, но жить здесь ему расхотелось. С телевидения больше не звонили. Женщина, которая предложила ему карьеру на ТВ, вела себя так, словно они незнакомы. Он даже стал сомневаться, женщина ли она.

Его вдруг сильно потянуло назад, в свой городок. Захотелось обнять мать, увидеть Лену… Что, если она развелась с мужем? С момента его бегства прошёл год. И он рассудил, что бояться ему нечего. Не бегать же всю жизнь за свои грехи.

— Значит, решил оставить нас? — Павел Германович был огорчён. — Ты скажи, может, тебя зарплата не устраивает? Обсудим.
— Всё хорошо, просто скучаю по своим, — признался Максим.
— Так навести и возвращайся, — поднял брови директор клуба. — Я дам тебе отпуск. Две недели хватит?
— Спасибо, но…
— Может, не стоит рубить с плеча? Давай через пару недель скажешь.
— Ну, ладно, — согласился Максим. — Тем более что и срок аренды у меня заканчивается как раз через две недели.
Они пожали друг другу руки, и Максим поехал собираться. За год он, оказывается, накупил множество разных вещей. Взяв необходимое, он отправился на вокзал.

3.

Всю дорогу душу Максима переполняло радостное чувство. В наушниках Шевчук пел про Родину, и брал за душу так, что на глаза наворачивались слёзы. Парень смотрел на пробегающие мимо унылые промзоны, запущенные и распаханные поля, леса, и тихо подпевал.

По электричке иногда проходили коробейники: продавали журналы, точилки, фонарики, суперклей, носки и прочие нужные и не очень вещи.

Максиму стало жаль одну бабушку, которая продавала канцелярию — ручки, ластики, тетради. Она чем-то напомнила ему мать. Он подозвал её и, выбрав ручку, дал пятитысячную купюру.

— Сынок, ай, у меня и сдачи-то нет… с утра хожу, торгую, только на тысячу наторговала… — засуетилась бабушка. — Может, кто разменяет?

Она подняла вверх деньги и открыла рот, чтобы просить пассажиров о размене, но Максим опустил её руку и сказал:

— Не нужно сдачи, мать. Это тебе подарок.

— Ишь, какой добрый! — оторвавшись от телефона, неодобрительно буркнул сидевший напротив мужик. — Богатенький Буратино!

Женщина вытерла выступившие на глазах слёзы и опустилась со своими баулами наискосок — там было место. Время от времени она оглядывалась и кланялась Максиму.

Мужик через станцию вышел, и его место занял сопливый парнишка, который явно проявлял к Максиму интерес. Он беззастенчиво разглядывал его, и когда Максим собирался уже спросить, что ему нужно, молниеносно выхватил у него рюкзак и побежал в другой вагон.

— Стой! — крикнул Максим и погнался следом. Но парнишка убежал недалеко. Он стоял в тамбуре, через вагон, но кроме него там было ещё двое. Рюкзак Максима неторопливо потрошил рыжий бугай. А рядом с ним стоял какой-то нарколыга с бритой головой и татуированной шеей.

— Давай деньги! — сплюнул он на пол. — И останешься живым.

— Вы что, ребят, какие деньги? — Максим прикидывал, сможет ли справиться с троицей, — у меня нет наличных.

— Сука, быстрей давай! — бритоголовый сунул руку в карман.

— Ты тупой, что ли? Нет у меня денег, — ответил Максим, и хотел рвануться к двери, но в бок ему упёрся нож.

— Во внутреннем кармане, — звонко крикнул шкет и ткнул грязным пальцем в грудь Максиму.

Тогда он вздохнул и вытащил кошелёк. Внутри обнаружилось несколько визиток, две банковские карточки и около десяти тысяч наличными.

— Ну вот, — удовлетворённо кивнул бандит.

— Шухер! — прошептал шкет. — Там бабка-торгашка по вагону идёт!

— Чтоб её!

Бугай раздвинул дверь и рюкзак Максима полетел по насыпи в заросли кустарника, росшего перед расстилавшимся болотом.

— Прыгай! — направил на него нож бандит. — Не то выпущу кишки!

И Максим прыгнул.

Коробейница пыталась пройти в тамбур, но увидев, что произошло, стала нажимать на кнопку связи с машинистом. Но связь не работала. На следующей станции вся троица выскочила из вагона. Женщина вышла ещё через остановку. Там, на станции она рассказала кассирам, что произошло на перегоне "Шевлягино-Кузяево". Те сообщили куда следует.

Вскоре, дорожники действительно нашли раненого Максима недалеко от полотна. При падении он сломал ногу и повредил два ребра.

Пока лежал в больнице, две недели, которые давал ему Павел Германович, истекли. Да и сломанная нога решила дело. Как минимум полгода Максиму предстояло восстановление.

Вернувшись в свой городок, он узнал, что Леночка развелась и теперь работает в ресторане официанткой. Он и до этого пытался звонить ей, но она сменила номер.

Как только Максим смог сменить костыли на трость, он явился в ресторан, где по слухам работала Лена. Он выбрал время, когда народу почти не было — сразу после открытия.

С бьющимся сердцем он слушал шаги приближающейся к нему официантки. Но это оказалась другая девушка, совсем молоденькая, лет семнадцати на вид. Она положила перед Максимом меню и повернулась, чтобы уйти, но Максим задержал её.

— Скажите, а у вас работает Лена Гринько?

— Лена? — наморщила хорошенький лобик официантка. — Не слышала о такой... Есть Юля, Света. Нет, не знаю, извините.

— Ну, хотя бы работала? — не скрывая досады, спросил Максим.

— Я здесь недавно, — извинилась девушка. — А вы из полиции?

— Нет, — невольно улыбнулся он. — Так, знакомую ищу.

— А-а, — сразу выдохнула девушка. — Тогда я вам Антона позову, он дольше всех тут работает, может, и знает вашу знакомую. Меню оставить?

— Заберите. Принесите мне кофе.

— Какой?

— Раф.

— Раф? — удивилась она. — У нас есть растворимый и с кофе-машины. С молоком и без, — улыбнулась девушка и, увидев выражение лица Максима, рассмеялась. — Простите. Я хотела сказать: американо и капучино. И растворимый тоже есть.

— Я буду капучино, — кивнул Максим, окинув взглядом пустой зал.

Кофе ему принёс мужчина лет тридцати пяти. Небольшие, живые глаза внимательно смотрели на Максима. На бейджике значилось: «Антон. Старший официант».

— Здравствуйте, — приятным баритоном сказал он и поставил перед Максимом чашку кофе. — Мне сказали, вы хотите со мной поговорить? Слушаю вас.

— Присаживайтесь, Антон.

— Нам не положено, — вежливо отказался старший официант.

— Так никого же нет, — удивился Максим.

— Начальство всегда здесь, — показав глазами на камеру, направленную прямо на них, шепнул Антон.

— Ладно, тогда я быстро, — кивнул Максим, — Я ищу Лену Гринько.

Лицо официанта мгновенно изменилось. Из доброжелательно-услужливого оно стало холодным и злым.

— Почему вы спрашиваете у меня? Вы кто?

— Успокойтесь, пожалуйста, — миролюбиво сказал Максим. — Я спрашиваю, потому что знаю, что она здесь работала.

— Понятия не имею, где она сейчас, — отозвался официант. — Она уволилась почти полгода назад. Вернее, её уволили со скандалом. Найдёте её, передайте от меня привет!

Он развернулся и пошёл прочь.

Счёт Максиму принесла другая официантка. Максим попытался её разговорить, но она не смогла сообщить ему ничего нового.

Через несколько дней, вернувшись с рынка, мать рассказывала ему услышанные там новости.

— Помнишь Лёшу Светлова? — спросила она. — Красивый такой парень, Тоньки Светловой сын?

— Помню, — кивнул Максим, смутно припоминая полноватого и молчаливого Лёшку, которого дразнили «Псом Портосом». — Как он?

— А ведь говорят, женится, — мать внимательно посмотрела на сын. — На Леночке Гринько!

— Как… женится? На Ленке? А ты откуда знаешь? — спросил он, решив, что не стоит доверять сплетням с базара.

— Так я с Тонькой Светловой встретилась, — кивнула мать, — она говорит, что они уже полгода вместе живут. То есть, как муж с женой. Вот, решили узаконить отношения.

— Не может быть! — сам себе сказал Максим и повторил громче: — Не может быть!

Получается, Лена всё время была рядом, в соседней пятиэтажке?

— Отчего же «не может»! — мать выкладывала в мойку помидоры и баклажаны, купленные на рынке. — Смотри, какие хорошие! Ох, чеснок-то я забыла! Максим, ты где?

— Я скоро вернусь! — услышала она голос сына из прихожей.

— И чего это он? — покачала головой женщина.

Она знала, что в школе её сын был влюблён в эту Гринько, но об остальном и понятия не имела.

Во дворе Максим увидел Ваську «Трояка». Его так прозвали потому, что он раньше клянчил у всех «трояк» на водку. Василий давно был в завязке и денег не просил, но кличка осталась. Трояк постоянно торчал во дворе и всё про всех знал. Уточнив у него номер квартиры Светлова, Максим пошёл туда.

Подойдя к обитой кожзамом двери, он нажал на звонок.

— Лёш, это ты? — услышал он женский голос и сразу узнал его.

— Это я! — его сердце пропустило удар. Сейчас он увидит её снова! — Открой, Леночек! Нам нужно поговорить!

— Уходи, — сказала она, разглядев его в глазок.

— Открой, я не уйду! — хлопнул он по двери.

Дверь отворилась. Было слышно, как работает телевизор и что-то шипит и шкворчит на кухне. На него смотрела какая-то потная баба в вытянутой футболке с надписью «Совет свой себе посоветуй».

— Лену позови, — попросил он.

— Ну, здравствуй, Максимка, — она усмехнулась. — Не признал, значит?

— Ты? — не веря своим глазам, спросил Максим. — Что с тобой случилось?

— А с тобой? — кивнула она на его трость. — Память от моего бывшего мужа? Он тебя искал. Обещал сделать бабой.

— Я слышал. Пытался тебя предупредить…

Она отвернулась, но после повернула к нему красное, гневное лицо:

— Какого тебя вообще понесло туда?! Я же сказала: не смей заявляться ко мне домой!

— Я соскучился… Гляжу, твоя машина стоит! — пытался оправдаться Максим, — ты сама говорила, что твой муж уезжает на неделю. Я решил, что…

Из комнаты донёсся плач маленького ребёнка. Лена занервничала, после чего толкнула Максима в грудь.

— Он заболел! А я перед девками хотела на его крузаке покрасоваться… Покрасовалась! Ты жизнь мне сломал, ясно? Убирайся! Проваливай к чёрту! — И она, зарыдав вместе с ребёнком, захлопнула перед ним дверь.

Максим медленно повернулся и побрёл домой. Через неделю он ехал на электричке в Москву и заметив бабушку, продававшую канцелярию, отдал ей все свои наличные деньги.