Светлана открыла дверь своей квартиры и замерла на пороге. В прихожей стояли чемоданы. Четыре огромных чемодана, которых здесь быть не должно.
— Что происходит? — спросила она, входя в гостиную.
За столом сидела её свекровь Раиса Ивановна и пила чай из её любимой чашки. Та самая чашка с надписью «Королева дома», которую подарил муж на годовщину.
— А, Светочка, пришла, — свекровь даже не поднялась. — Присаживайся, поговорим.
— Чьи чемоданы? — Светлана чувствовала, как внутри всё напрягается.
— Мои, — Раиса Ивановна поставила чашку. — Я переезжаю к вам.
Эти слова прозвучали так просто, словно свекровь сообщила о погоде. Светлана медленно опустилась на диван.
— То есть как переезжаете?
— Обычно. Буду жить здесь, — свекровь откинулась на спинку стула. — Максим уже согласился. Он вообще-то мой сын, между прочим.
Светлана почувствовала, как по спине пробежал холодок. Максим согласился. Без единого слова ей. Они женаты четыре года, и он принял такое решение, даже не посоветовавшись.
— Где Максим?
— На работе задерживается, сам знаешь, — Раиса Ивановна встала и направилась к холодильнику. — Кстати, я смотрю, у вас тут как всегда пусто. Светлана, ну надо же следить за домом!
Она открыла холодильник и принялась осматривать содержимое, цокая языком.
— Одни йогурты да овощи. Где нормальная еда? Мужчина должен питаться мясом! Я завтра схожу в магазин, закуплю всё как надо.
Светлана сидела и пыталась осознать происходящее. Свекровь переезжает к ним. Просто так. И будет жить здесь, в их двухкомнатной квартире.
— Раиса Ивановна, — начала она осторожно, — а почему вы решили переехать? Что-то случилось с вашей квартирой?
— Да всё с ней в порядке, — свекровь захлопнула холодильник. — Просто я поняла, что Максиму нужна поддержка. Ему тяжело одному тянуть всё.
— Он не один, — тихо сказала Светлана. — Он со мной.
Раиса Ивановна посмотрела на неё с усмешкой.
— Ну да, с тобой. Только толку-то? Ты же на работе до вечера, дома бардак, готовишь через раз. Максим мне жаловался.
— Жаловался? — Светлана почувствовала, как внутри всё сжимается.
— Конечно. Сын матери всё расскажет, — свекровь вернулась к столу. — Вот я и решила помочь. Буду готовить, убирать, за хозяйством следить. А ты работай спокойно.
Это было невыносимо. Светлана встала и достала телефон.
— Я позвоню Максиму.
— Звони, звони, — равнодушно кивнула Раиса Ивановна. — Только он сейчас на совещании.
Светлана набрала номер. Длинные гудки. Наконец муж ответил.
— Света, я занят, перезвоню через час.
— Максим, твоя мама говорит, что переезжает к нам, — выпалила она. — Это правда?
Пауза. Долгая, тягостная пауза.
— Света, мы вечером поговорим, ладно?
— Значит, правда, — она закрыла глаза. — Ты согласился, чтобы твоя мать переехала к нам, и даже не сказал мне.
— Там сложная ситуация, — забормотал Максим. — Маме одной плохо, она...
— Максим, — перебила его Светлана, — у нас двухкомнатная квартира. Две комнаты. Где твоя мать будет спать?
— Ну... в гостиной. Диван разложим.
— А мы где будем сидеть? — Светлана почувствовала, как голос срывается. — Это же наша гостиная!
— Света, пожалуйста, не устраивай сцену, — устало попросил муж. — Мама пожила немного и вернётся к себе.
— Немного — это сколько?
Он не ответил.
— Максим, сколько? — повторила Светлана.
— Месяца два-три, — наконец признался он.
Два-три месяца. Почти целое лето со свекровью в одной квартире. Светлана представила это и похолодела.
— Ты не посоветовался со мной, — сказала она тихо. — Ты принял решение сам.
— Она моя мать! — вспылил Максим. — Я не мог ей отказать!
— А я твоя жена, — Светлана отключила звонок, не дожидаясь ответа.
Руки дрожали. Она стояла посреди гостиной и чувствовала, как рушится что-то важное. Четыре года брака. Четыре года, когда она старалась быть хорошей женой. Терпела бесконечные визиты свекрови, терпела её критику.
А теперь вот это. Свекровь переезжает к ним. Без спроса, без обсуждения.
— Ну что, поговорила? — спросила Раиса Ивановна, доставая из сумки какие-то баночки. — Максим подтвердил?
— Подтвердил, — Светлана села на диван.
— Вот и славно, — свекровь начала расставлять баночки в холодильнике. — Значит, так. Завтра я займусь генеральной уборкой. Тут у вас, конечно, запущено всё. Потом пойду в магазин, закуплю нормальных продуктов.
Светлана молча смотрела, как свекровь обустраивается в её доме. Раскладывает свои вещи, переставляет посуду, трогает её личные предметы.
— Раиса Ивановна, — сказала она, собравшись с духом, — а можно я сама буду готовить? И убирать тоже сама.
Свекровь обернулась.
— Зачем? Я же сказала — буду помогать.
— Мне не нужна помощь, — Светлана встала. — Я справляюсь сама.
— Ну да, конечно, — фыркнула Раиса Ивановна. — Я вижу, как ты справляешься. Пыль на шкафах, полы давно не мыты, еды нормальной нет.
— Это наш дом, — тихо сказала Светлана. — И мы живём так, как нам удобно.
— Максиму неудобно, — отрезала свекровь. — Он мне сам говорил, что устал от твоего беспорядка.
Эти слова ударили больнее всего. Максим жаловался матери. Значит, он недоволен. Значит, за четыре года брака она так и не стала для него главной.
Вечером Светлана сидела на кухне и пила чай. Раиса Ивановна уже устроилась в гостиной, разложила диван, расставила свои вещи. Телевизор гремел на полную громкость.
В десять часов пришёл Максим. Усталый, помятый, с тяжёлой сумкой.
— Привет, — бросил он, проходя в комнату.
Светлана последовала за ним.
— Максим, нам надо поговорить.
— Света, я устал, — он снял пиджак и повесил на стул. — Давай завтра?
— Нет, — она закрыла дверь. — Сейчас. Почему ты не сказал мне про маму?
Он тяжело вздохнул и сел на кровать.
— Потому что знал — ты будешь против.
— Конечно, я против! — Светлана чувствовала, как внутри всё кипит. — Это наша квартира! Наша личная территория!
— Мама одна, ей тяжело, — Максим потёр лицо руками. — Я не мог ей отказать.
— А мне ты мог? — она присела рядом. — Я твоя жена, Максим. Четыре года жена.
— Ты не понимаешь, — он покачал головой. — Мама меня вырастила одна. Отец ушёл, когда мне было пять. Она всю себя мне отдала.
— И теперь ты должен отдать ей свою семью? — тихо спросила Светлана.
Он молчал.
— Максим, посмотри на меня, — она взяла его за руку. — Я не против твоей мамы. Но мне нужно моё личное пространство. Мне нужен мой дом.
— Это ненадолго, — пробормотал он. — Два-три месяца.
— А потом что? — Светлана встала. — Она уедёт? Или найдёт причину остаться ещё?
Он не ответил, и это был ответ.
Светлана легла спать в эту ночь с тяжёлым сердцем. Рядом сопел муж, в гостиной храпела свекровь. А она лежала и думала — что же делать дальше?
Утро началось с того, что Раиса Ивановна встала в шесть утра и принялась греметь посудой на кухне. Светлана проснулась от звука льющейся воды и стука кастрюль.
Выйдя на кухню, она увидела свекровь, которая мыла холодильник изнутри.
— Доброе утро, — выдавила Светлана.
— Утро доброе, — свекровь даже не обернулась. — Вот, решила холодильник привести в порядок. У тебя тут просто ужас что творится!
Светлана молча поставила чайник. Хотелось просто выпить кофе в тишине, но свекровь продолжала комментировать каждую полку.
— А это что за баночка? Просрочено! Выкидываю. И это тоже. Светлана, ну как можно так небрежно относиться к продуктам?
К завтраку вышел Максим. Раиса Ивановна тут же бросилась к плите.
— Максимушка, сейчас я тебе яичницу пожарю! С беконом, как ты любишь!
— Мам, я обычно ем кашу, — растерянно сказал он.
— Какую кашу? — свекровь замахала руками. — Мужчине нужен плотный завтрак! Светлана что, не кормит тебя нормально?
Светлана сжала чашку. Сидела и молча пила свой кофе, пока свекровь готовила мужу завтрак.
Так продолжалось каждый день. Раиса Ивановна вставала рано, гремела на кухне, готовила, убирала. Критиковала всё — от способа мытья полов до выбора стирального порошка.
— У тебя всё не так, Светочка, — говорила она покровительственно. — Хорошо, что я приехала. Научу тебя вести хозяйство правильно.
Светлана терпела. Неделю. Две. Три.
Но однажды вечером что-то сломалось внутри. Она пришла с работы уставшая, хотела просто лечь и отдохнуть. Но в спальне обнаружила свекровь, которая перебирала её шкаф.
— Что вы делаете? — Светлана замерла на пороге.
— Вещи сортирую, — невозмутимо ответила Раиса Ивановна. — У тебя тут такой бардак! Половину можно выкинуть.
— Это мои вещи, — тихо сказала Светлана.
— Ну и что? — свекровь достала старый свитер. — Вот это, например, уже износилось. Зачем хранить?
— Потому что это мой свитер, — Светлана подошла и забрала его. — И я сама решаю, что с ним делать.
Раиса Ивановна выпрямилась.
— Ты что, грубить мне вздумала?
— Я прошу вас не трогать мои вещи, — Светлана чувствовала, как внутри всё дрожит от сдерживаемого гнева.
— Ах, вот как, — свекровь сложила руки на груди. — Значит, я теперь чужая здесь?
— Вы гостья, — твёрдо сказала Светлана. — И гости не перебирают чужие шкафы.
Раиса Ивановна побагровела.
— Максим! — крикнула она. — Максим, иди сюда!
Муж примчался через минуту.
— Что случилось?
— Твоя жена выгоняет меня! — свекровь ткнула пальцем в Светлану. — Грубит, хамит!
— Света? — растерянно посмотрел на неё Максим.
— Я попросила твою маму не трогать мои вещи, — спокойно сказала Светлана. — И да, я считаю, что пора поговорить о том, когда она вернётся к себе.
— Вот как, — Раиса Ивановна схватила свою сумку. — Значит, я вам мешаю! Я, которая тут горбатится с утра до ночи!
— Мама, — Максим попытался её остановить, — не надо так.
— Нет, пусть! — свекровь направилась к двери. — Раз я здесь лишняя, уеду прямо сейчас!
Светлана стояла и смотрела, как разворачивается эта сцена. Максим растерянный мечется между ней и матерью. Раиса Ивановна демонстративно собирает вещи.
— Мама, останься, — просил Максим. — Света, ну скажи же что-нибудь!
Светлана посмотрела ему в глаза.
— Максим, — сказала она тихо, — мне нужно, чтобы ты выбрал.
— Что? — он побледнел.
— Выбрал, — повторила она. — Либо твоя мама уезжает к себе, либо я ухожу отсюда.
Раиса Ивановна замерла с чемоданом в руках.
— Ты ставишь мне ультиматум? — прошептал Максим.
— Я говорю правду, — Светлана чувствовала, как слёзы подступают к горлу, но сдерживалась. — Я больше не могу так жить. Это невыносимо.
— Максим, — свекровь положила руку ему на плечо, — неужели ты позволишь этой... этой... выгонять родную мать?
Максим стоял посреди комнаты. Бледный, растерянный, несчастный. Он смотрел то на мать, то на жену.
— Света, — наконец выдавил он, — может, мы как-то договоримся?
— Максим, это не вопрос договорённости, — она покачала головой. — Это вопрос выбора. Кто для тебя важнее — жена или мама?
— Почему я должен выбирать? — он провёл рукой по лицу. — Вы обе мне дороги!
— Тогда я выбираю за себя, — Светлана развернулась и пошла к шкафу.
Она начала доставать вещи, складывать в сумку. Руки дрожали, но она продолжала. Одежда, обувь, документы.
— Света, ты что делаешь? — Максим схватил её за руку.
— Ухожу, — она высвободилась. — Я не буду жить в доме, где я гостья.
— Ты не гостья!
— Нет, гостья, — она посмотрела на него. — Потому что здесь главная твоя мама. Она готовит, убирает, распоряжается. А я просто прихожу ночевать.
Максим опустился на кровать.
— Не уходи, — попросил он глухо.
— Тогда пусть уедет твоя мама, — Светлана застегнула сумку.
Он молчал. Долго, мучительно молчал.
— Я не могу, — наконец прошептал он. — Она моя мать. Она одна. Ей некуда больше идти.
— У неё есть квартира, — сказала Светлана.
— Но там ей плохо...
— А мне здесь плохо, — перебила она. — Но это тебя не волнует.
Она взяла сумку и направилась к двери. В прихожей стояла торжествующая Раиса Ивановна.
— Уходишь? — спросила она. — Ну и правильно. Максиму нужна другая жена. Сильная, которая семью ценит.
Светлана остановилась.
— Я ценю семью, — сказала она тихо. — Просто для меня семья — это муж и я. А для Максима — это вы с ним. Вот и вся разница.
Она вышла, закрыв за собой дверь. На лестничной площадке остановилась, прислонилась к стене. Слёзы наконец хлынули — горячие, обжигающие.
Четыре года брака рухнули за один вечер. Из-за свекрови, которая не могла отпустить сына. Из-за мужа, который не смог повзрослеть.
Светлана приехала к своей сестре. Та открыла дверь, увидела заплаканное лицо и молча обняла.
— Рассказывай, — сказала она, усаживая сестру на диван.
Светлана рассказала всё. Про переезд свекрови, про три недели кошмара, про ультиматум.
— И он выбрал маму, — закончила она.
— Дурак, — коротко подытожила сестра. — Полный дурак.
Светлана легла спать в гостевой комнате, но сон не шёл. Телефон разрывался от звонков Максима. Она не отвечала.
Под утро пришло сообщение: «Света, прости. Мама уехала. Вернись, пожалуйста».
Светлана прочитала и положила телефон. Не ответила.
Через день пришло ещё одно: «Я всё понял. Ты была права. Возвращайся».
И ещё через день: «Я скучаю. Дома пусто без тебя».
Светлана молчала. Ей нужно было время. Время понять — хочет ли она вернуться.
Через неделю Максим приехал к сестре. Стоял на пороге с букетом, бледный, с тёмными кругами под глазами.
— Можно войти? — спросил он тихо.
Сестра посмотрела на Светлану. Та кивнула.
Они сели на кухне напротив друг друга.
— Мама уехала в первый же день, — начал Максим. — Когда ты ушла, я понял... понял, что потерял.
— И что ты понял? — спросила Светлана.
— Что я идиот, — он провёл рукой по волосам. — Что позволял маме управлять нашей жизнью. Что не защищал тебя.
— Максим, твоя мама не первый раз вмешивалась, — Светлана обхватила руками чашку. — Она всегда критиковала меня. А ты молчал.
— Знаю, — он кивнул. — Мне было проще промолчать, чем спорить с ней.
— А со мной тебе спорить было легко?
Он опустил голову.
— Я был трусом, — признался он. — Боялся обидеть маму. Она столько для меня сделала... Я чувствовал, что должен ей.
— Ты ей ничего не должен, — тихо сказала Светлана. — Родители не инвестируют в детей, чтобы потом требовать возврата.
Максим поднял голову.
— Я поговорил с мамой, — сказал он. — Серьёзно поговорил. Объяснил, что у меня своя семья. Что я люблю её, но не могу позволить ей вмешиваться в наши отношения.
— И как она отреагировала?
— Обиделась, — он усмехнулся. — Сказала, что я неблагодарный. Что предал её.
— И ты?
— А я сказал, что люблю её. Но ещё больше люблю тебя, — Максим потянулся через стол и взял её руку. — Света, вернись. Пожалуйста.
Светлана смотрела на него. На мужа, с которым прожила четыре года. Который наконец повзрослел и сделал выбор.
— Если я вернусь, — сказала она медленно, — всё должно измениться.
— Изменится, — кивнул он. — Обещаю.
— Твоя мама больше не будет переезжать к нам, — продолжала Светлана. — И приходить сможет только по приглашению.
— Согласен.
— И ты будешь защищать меня, — она сжала его руку. — Когда она начнёт критиковать. Когда начнёт давить.
— Буду, — он поднял её руку к губам. — Клянусь.
Светлана вернулась домой через два дня. Квартира была чистой, на столе стоял ужин, зажжённые свечи.
— Прости меня, — Максим обнял её на пороге. — За всё.
Они начали заново. Максим действительно изменился. Когда Раиса Ивановна позвонила через неделю и попросила ключи от квартиры, он отказал.
— Мама, у нас есть свои ключи, — сказал он спокойно. — Если хочешь приехать, позвони заранее.
Когда она начала критиковать Светлану по телефону, он остановил её.
— Мама, Света моя жена. И я прошу тебя уважать её.
Первое время Раиса Ивановна обижалась. Не звонила, не приезжала. Но потом постепенно оттаяла.
Через три месяца она пришла в гости — тихая, сдержанная. Принесла пирог, посидела за чаем, поговорила о новостях.
— Спасибо за пирог, — сказала Светлана, провожая её.
Раиса Ивановна остановилась на пороге.
— Света, — произнесла она с трудом, — я была неправа. Прости меня.
Светлана обняла её.
— Всё хорошо, — прошептала она. — Теперь всё хорошо.
Год спустя они сидели втроём на даче — Максим, Светлана и Раиса Ивановна. Жарили шашлыки, смеялись, разговаривали.
Свекровь смотрела на них и улыбалась. Её сын был счастлив. А это было главное.
А Светлана, глядя на мужа, думала: иногда нужно уйти, чтобы вернуться. Иногда нужно сказать «нет», чтобы услышать «да». И тогда даже самые трудные отношения обретают гармонию.