Дочь Иосифа Сталина Светлана Аллилуева о кончине отца:
"Все они (и не говорю о Берия, который был единственным в своем роде выр.одком) суетились тут все эти дни, старались помочь и, вместе с тем, страшились - чем все окончится? Но искренние слезы были в те дни у многих - я видела там в слезах и К. Е. Ворошилова, и Л. М. Кагановича, и Г. М. Маленкова, и Н. А. Булганина и Н.С. Хрущева".
Несмотря на то, что у Светланы были задатки самостоятельно мыслящего человека, она пишет нам такую глупость. На самом деле, Берия как раз и был единственным позитивным человеком среди всех этих выр.одков.
Но Хрущев, красавчик, так заточил всем пилюлю, выставив Берию монстром, что все скушали и облизнулись. Берия был самым сильным из наследников Сталина. Все Политбюро объединилось против него, свергло и, оклеветав, убило. Никому до этой компании клеветы не приходило в голову, что Берия монстр. Наоборот, где бы он ни появлялся, репрессии ослаблялись, а люди выходили из тюрьмы.
Кстати, обратите внимание, и будущий разоблачитель Сталина Хрущев плакал. И не просто плакал, а был весь заплаканный:
"Когда мы въехали в ворота и на дорожке возле дома машину остановили Н. С. Хрущев и Н. А. Булганин, я решила, что все кончено... Я вышла, они взяли меня под руки. Лица обоих были заплаканы".
Все эти негодяи играли. И один Берия был искренним и не плакал.
Сама Светлана чувствовала печаль и облегчение, но прятала облегчение за лицемерной маской.
"Я понимала, что наступило некое освобождение. Я еще не знала и не осознавала - какое, в чем оно выразится, но я понимала, что это - освобождение для всех и для меня тоже, от какого-то гнета, давившего все души, сердца и умы единой, общей глыбой".
Но вела Светлана себя так, будто пыталась сохранить этот гнет, удержать на спине эту глыбу:
"Я поцеловала его и поцеловала руку, - больше мне уже ничего не оставалось".
Правильно. А вдруг проснется. Впрочем, игра до конца не давалась:
"хоть бы слезы, хоть бы заплакать. Нет, колотит только".
Одно из ее жутких видений:
"В какой-то момент - не знаю, так ли на самом деле, но так казалось - очевидно в последнюю уже минуту, он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившихся над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут, - это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть - тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно к кому и к чему он относился... В следующий момент, душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела".
И при этом она обвиняет единственного искренне ведущего себя человека в лицемерии и коварстве:
"Это был великолепный современный тип лукавого царедворца, воплощение восточного коварства, лести, лицемерия, опутавшего даже отца - которого вообще-то трудно было обмануть. Многое из того, что творила эта гидра, пало теперь пятном на имя отца, во многом они повинны вместе, а то, что во многом Лаврентий сумел хитро провести отца, и посмеивался при этом в кулак, - для меня несомненно".
Запятнал отца, который был хоть и противоречивым, но хорошим человеком. Не забываем обращать внимание на слово "несомненно". Оно является индикатором низкого интеллекта. Ни в коем случае, при этом, не вешаю ярлыков на Светлану. Девчонкой она была интересной.
Кстати, очередное подтверждение, что современники и свидетели часто являются ничего не понимающим ду.рачьем. То, что она пишет ниже о Валечке, можно отнести и к ней самой:
"Очень много видела она интересного, - конечно, в рамках своего кругозора".
Только со стороны, при наличие разнообразных источников, картина становится похожей на объективную.