Найти в Дзене

Смысл жизни — в её незавершённости

Смысл жизни — в её незавершённости. В её вопросе без ответа. ⠀ Мы хотим, чтобы наша жизнь была теоремой с четким доказательством, в конце которого — «что и требовалось доказать». ⠀ Но жизнь — это не теорема. Это поэма. И её смысл — не в морали, вынесенной в последнюю строфу. Её смысл — в звуке, который возникает между словами. В паузе между вдохом и выдохом. В дрожи голоса, читающего её вслух. ⠀ Как дышать, зная, что каждое дыхание приближает последний вздох? Как любить, зная о неизбежности разлуки? ⠀ Вот где открывается смысл. Не как ответ, а как способ проживания этих вопросов. ⠀ Человеческая жизнь — это глина, а не мрамор. Наш смысл — не в том, чтобы высечь из себя некий идеальный, завершённый образ «героя», «мудреца», «святого». Наш смысл — в самом акте лепки. В чуткости пальцев к податливой, текучей, изменчивой реальности нашего собственного бытия. В готовности остановиться, не доведя до «совершенства», потому что совершенство здесь — это смерть, окаменение. ⠀ Мы плачем, когда вне

Смысл жизни — в её незавершённости. В её вопросе без ответа.

Мы хотим, чтобы наша жизнь была теоремой с четким доказательством, в конце которого — «что и требовалось доказать».

Но жизнь — это не теорема. Это поэма. И её смысл — не в морали, вынесенной в последнюю строфу. Её смысл — в звуке, который возникает между словами. В паузе между вдохом и выдохом. В дрожи голоса, читающего её вслух.

Как дышать, зная, что каждое дыхание приближает последний вздох?

Как любить, зная о неизбежности разлуки?

Вот где открывается смысл. Не как ответ, а как способ проживания этих вопросов.

Человеческая жизнь — это глина, а не мрамор. Наш смысл — не в том, чтобы высечь из себя некий идеальный, завершённый образ «героя», «мудреца», «святого». Наш смысл — в самом акте лепки. В чуткости пальцев к податливой, текучей, изменчивой реальности нашего собственного бытия. В готовности остановиться, не доведя до «совершенства», потому что совершенство здесь — это смерть, окаменение.

Мы плачем, когда внезапно чувствуем, что наша боль, наша тоска, наша любовь к тому, что пройдёт, — это и есть самые глубокие краски нашего существования. Слёзы — это реакция на встречу с невыразимой ценностью мимолётного.

Смысл — это не «ради чего».

Смысл — это «вопреки чему».

Вопреки конечности. Вопреки абсурду. Вопрети молчанию вселенной. Цветок, растущий на скале, не имеет «цели». Но у него есть упрямство жизни против безжизненности. Наше существование — такое же упрямство. И в этом — его священная, одинокая, невероятная свобода.

Мы ждём смысла, а жизнь уже здесь. Во всей своей незавершённой, хрупкой, временной красоте. Ее шедевр в самом процессе — в надежде, тоске, любви и потере, которые и есть единственные подлинные координаты человеческого бытия.

Смысл — это не ответ. Это глубина вопроса. Не цель, а полнота пути. Признание того, что мы, наконец, перестали ждать и начали видеть.

Ваша жизнь — это не черновик, ждущий чистовика. Это единственный и неповторимый кадр в бесконечном кино вселенной.

И смысл в том, чтобы быть.

Просто быть.