Тут такое дело... Я решил попробовать себя на писательской ниве С кем поведешься - с тем и наберешься. И когда у тебя жена писатель - рано или поздно ты тоже станешь. Наверное. Хотя я уже ранее написал и издал книгу об истории Tampa Bay Lightning (причем даже в бумаге и она вынесла даже два издания), это все же была документалистика. Не совсем "писательство". А тут мы имеем честное художественное произведение.
О чем сий роман? Сложно объяснить в двух словах. Тут много всего, и пересказывать сюжет полностью я не буду. Если совсем грубо - то в книге отслеживается группа героев (нет там какого-то одного - "главного") в двух временных линиях - подростки, мечтающие стать рок-звездами в первой половине 1990-х и они же во взрослом возрасте в 2025 г. И нет, это не книга "про 90-е" в классическом понимании (бандиты, разборки, развал, обнищание и вот это все, хотя разумеется отголоски оного там есть). И нет это не книга о "ностальгии" (хотя, скорее всего, и это по касательной там задето). Сложно сказать однозначно. Это точно не остросюжетный боевик и не эротическая фантастика :)
Я затрудняюсь назвать жанр того, что получилось. Там есть и комедия и фарс, и абсурд. И драма, трагедия и т.д. И в какой-то степени философская притча о памяти и времени. В общем там все сложно, особенно с учетом того, что линия "тогда" там принципиально развивается нелинейно (не в хронологическом порядке), и я старательно пытался добавить туда нотки своего рода "детектива", заставив потенциальных читателей до самой последней главы пытаться угадать кто из героев в "сейчас" (которых называют только по именам) кем был в "тогда" (там только по прозвищам). В общем, я бы не сказал, что получилось "легкое чтиво". Но "бета-читателям" вроде как даже понравилось.
В общем, книга публикуется по главам по субботам и средам (она написана полностью, но публикуется отдельными главами) - бесплатно.
На LitNet -litnet.com/...3855
Author Today -author.today/...5399
(потом ещё планирую на LitRes залить)
Если кому-то будет интересно - так и хорошо.
Вот небольшой фрагмент первой главы, чтобы понимали о чем в том числе речь будет идти.
Впереди всей нестройной колонны, там, где тропинка почти сливалась с песчанным берегом малого Строгинского затона, шла тройка. Двое, кутаясь от пронизывающего ветра с реки, двигались осторожно. Третий же, в длинном зеленом пальто, развевающемся как знамя, энергично пятился спиной вперед, лицом к своим спутникам. В его руке, как продолжение жеста, болталась полуторалитровая пластиковая бутылка с ром-колой, или, как любил называть этот адский коктейль один из его друзей, "гамми-соком".
– ...и вот плывут они, понимаешь! – его голос, звонкий и переполненный энтузиазмом, легко перекрывал шум ветра и плеск воды. Капли липкой сладости летели из горлышка при каждом широком жесте. – На этих самых драккарах! Сквозь шторма, туманы! Грабеж монастырей – раз! Поджог деревень – два! И медовуха! Литры! Но ключ-то где? Порядок! Железная дисциплина! Вот как у меня с папками! Каждый викинг знал свое место в шеренге! Как я знаю, где у меня вырезки про гибель "Титаника", а где – схемы Куликовской битвы! Система! Понимаешь, Сова? Система!
– Ага, – пробурчал парень в темной, видавшей виды толстовке с капюшоном, натянутым так низко, что виден был только кончик сигареты "Ява" и струйка дыма, тут же разорванная ветром. Его голос звучал глухо и безрадостно. – Понимаю. Порядок... Жили на полную катушку. Не то что мы тут... Топчемся по парку.
–Ну что за наивный бред?! – фыркнул третий, паренек в аккуратном свитере под курткой. – Какие викинги? Дикари! Грабят, жгут... Настоящая история, величие – это Древний Рим! Вот где истинный порядок! Законы Двенадцати таблиц! Акведуки! Форум! Цивилизация, а не разбойничья вольница!
Пятившийся парень отмахнулся бутылкой, как от назойливой мошки.
– Градусник, ну ты зануда! – воскликнул он, не снижая темпа и продолжая движение спиной к затону. – Рим – это скукотища смертная! Сенат, тоги, речи... Фу! Бр-р-р! – Он сделал выразительную гримасу отвращения. – А вот викинги! Битвы! Море крови под парусами! Крики воинов! Сталь, звон щитов! – И он, увлеченно иллюстрируя размах эпического сражения, сделал особенно широкий разворот руками.
При этом его ноги, управляемые исключительно периферийным зрением (которое было полностью занято образами яростных скандинавов) и притупленным "гамми-соком", совершили серию неуверенных шагов назад. Сначала он ступил с тропинки на мокрую, скользкую глину уреза воды. Потом – еще шаг. Его каблук мягко плюхнулся в черную жижу у самой кромки. Следующий шаг – и вода с тихим хлюпом приняла его кроссовок и брючину по щиколотку. Еще шаг – вода была уже выше щиколотки. Еще – по икры. И еще – теперь холодная октябрьская вода хлюпала уже почти по колено его черным брюкам, заливая белые носки и насквозь промачивая полы его элегантного зеленого пальто, которые теперь плавали вокруг него, как крылья огромной, нелепой водоплавающей птицы.
И он продолжал. Совершенно не замечая трансформации из сухопутного лектора в импровизированного ихтиандра. Его лицо сияло тем же праведным воодушевлением. Он все так же размахивал бутылкой "гамми-сока".
– ...и корабли их рассекали волны! – несся его голос над черной водой. Волны от его ног расходились кругами. – А дисциплина! Вот она – сила! Каждый знал свое место в бою и в походе! Никакой суеты! Чистая...
– Фикус. – Голос Совы прозвучал как выстрел. Глухой, резкий, полный неподдельного... нет, не удивления, а скорее мрачного раздражения, смешанного с привычной усталостью. Он стоял на берегу, затянувшись до тления своей "Явой", и смотрел на друга, стоящего по колено в затоне. – Ты как, нормально? Ну, в плане... – Сова мотнул головой в сторону воды, – ...осознания реальности?
Фикус замолчал на полуслове. Бровь его поползла вверх. Он медленно, как человек, внезапно очнувшийся от глубокого сна, перевел взгляд с воображаемых викингов на Сову, потом на Градусника, который смотрел на него с открытым ртом и застывшей в воздухе рукой с тлеющей сигаретой. Потом Фикус очень медленно опустил голову и уставился на свои ноги, скрытые черной водой выше колен. Его полы пальто мирно покачивались на мелкой ряби. Он стоял так несколько секунд, его лицо выражало чистую, незамутненную детскую растерянность, словно он только что обнаружил, что у него выросли жабры. Он осторожно пошевелил ногой под водой, поднял брызги. Потом поднял глаза на Сову.
– Ой... б*я, – произнес он тихо, с неподдельным изумлением, как будто совершил величайшее открытие. – А как я... сюда попал? – Он огляделся вокруг, как бы ища мостик или лесенку, которой не было. Но вместо того чтобы немедленно выбираться, он лишь покачал головой, будто смиряясь с необъяснимой загадкой мироздания, и поднес бутылку ко рту, сделав солидный глоток "гамми-сока". – Ну ладно... Так вот, про дисциплину... – начал он снова, но тут его голос потонул в диком хохоте и криках, накативших сзади – остальная тусовка, услышав его возглас, подтянулась к месту действия.
Фикус стоял в воде, мокрый, абсурдный и совершенно невозмутимый в своем непонимании произошедшего, как памятник самому себе, воздвигнутый силой "гамми-сока" и неукротимой страсти к историческим баталиям. Его выражение лица в этот момент можно было сравнить только с лицом глубоководного исследователя, внезапно обнаружившего, что он вышел из батискафа посреди Марианской впадины, но почему-то пока еще не раздавлен давлением и даже может дышать.
Дикий хохот, перекрывающий шум ветра и реки, обрушился на Фикуса, как волна. Вся тусовка, привлеченная его искренним "Ой... б*я", сгрудилась на узкой полоске берега. Лица, искаженные смехом, сигареты, торчащие из ртов, пальцы, тычущие в его сторону – он стоял в центре этого хаоса, по колено в черной воде, мокрый, нелепый и все еще держащий бутылку ром-колы, как скипетр.
– Фикус! – проревел сквозь смех Маха, вытирая слезу рукавом косухи. – Ты теперь король затона! Владыка вод! Принимай дары! – Он замахнулся пустой бутылкой от пива, делая вид, что швырнет ее в «монарха».
Савва, задыхаясь от хохота, прислонился к ближайшей липе:
– Да-да! Корона ему! Из... из пивных крышек! Скипетр из... из лыжной палки! – Он фыркнул, не в силах продолжить.
– Фикус, ты е***лся?! – заорал Жук, его лицо мгновенно перешло от смеха к агрессии. – Вылезай, пока не утонул! – Он сделал шаг к воде, но его остановила скользкая грязь под ногами. – Кто-нибудь, вытащите этого идиота!
Глобус уже метался на берегу, как ужаленный. Он лихорадочно стаскивал свои потрепанные кроссовки.
– Щас, щас! – бормотал он. – Не двигайся! – Он сорвал второй кроссовок и начал стаскивать носки, хотя вода была ледяная, и заходить туда было безумием. – Я... я почти готов! Только шнурки... – Он запутался в собственных шнурках.
Конь, обычно тихий, стоял чуть в стороне и ритмично топая ногой, отбивал дробь под общий хохот: Тук-тук-та-тук, тук-тук-та-тук. Его лицо было серьезным, но уголки губ подрагивали.
– Это в фазе! – закричал Фазер, выбритые виски покраснели от возбуждения. Он хлопнул стоящего рядом Глобуса по плечу, сбивая его с толку. – Фикус, ты в фазе! Абсолютной! Прямо как... как викинг в походе! Только мокрый! – Он сам залился смехом.
Фунтик, не смеявшийся, а смотревший на Фикуса с искренним беспокойством, протиснулся вперед:
– Фикус, серьезно, выходи. Быстро. Ты же простудишься. Октябрь на дворе. Менингит, воспаление... – Он говорил четко, по-деловому, как будто давал инструкцию. – Иди сюда. Аккуратно.
Мопс стоял чуть позади всех, курил свою сигарету и смотрел на эту сцену с легкой, едва уловимой улыбкой. Его глаза блестели от смеха, но в них читалась и какая-то грусть, как будто он мысленно уже фотографировал этот момент для далекого будущего. Он молча кивнул в ответ на вопросительный взгляд Фунтика.
– Викинги бы так не опозорились, – буркнул Градусник, морщась. Он скрестил руки на груди, наблюдая за Глобусом, который наконец-то снял оба носка и стоял босой на холодной земле, нерешительно поглядывая на воду. – Дисциплина, говорил... Порядок. Пф.
Фикус, казалось, только сейчас начал осознавать масштаб своего погружения и всеобщего внимания. Он оглядел хохочущие, кричащие, суетящиеся лица. Его собственное выражение сменилось с растерянности на внезапное просветление, а потом – на такую же внезапную браваду. Он фыркнул, пнул ногой под водой, подняв фонтан брызг в сторону берега (Глобус вскрикнул и отпрыгнул), и с невероятным достоинством поднес бутылку "ром-колы" ко рту, сделав солидный глоток. Затем, не торопясь, он сунул руку в карман мокрого пальто и достал пачку сигарет и зажигалку. Сигарета была мокрой на кончике, но он сунул ее в рот. Зажигалкой чиркнул раз, другой, холодный ветер над затоном сбивал пламя.
– Б*я... – пробормотал он, но на третий раз огонек дрогнул и поймал табак. Фикус глубоко затянулся, стоя по колено в ледяной воде, выпустил струйку дыма, и только потом, с видом человека, выполнившего все необходимые церемониальные процедуры, начал медленно и величественно выкарабкиваться из затона. Вода с шумом хлюпала, стекая с его брюк и длинных пол пальто, оставляя за ним темный мокрый след. Белые носки и кроссовки отчаянно блестели. Он выбрался на берег, отряхнулся, как большая мокрая собака, разбрызгивая грязь вокруг (Глобус вскрикнул снова), и сделал вид, что так и было задумано.
– Ну что, – произнес он, снова затягиваясь, – так вот, про викингов... дисциплина... – но его голос потонул в новом взрыве смеха.
Сова подошел к нему вплотную, заглянул в лицо, держа все еще тлеющую "Яву" меж пальцев. Его капюшон слегка съехал, открыв мрачное, усталое лицо. Он выдохнул струйку дыма Фикусу почти в лицо.
– Вот до чего твой гамми-сок доводит, Фикус, – сказал он с ледяной, убийственной иронией. – Пей пиво. Как все нормальные люди.
Это стало точкой. Все снова рванули со смеху, даже Фунтик не удержался. Фикус только величественно поднял подбородок и сделал еще один глоток из своей злополучной бутылки. Сумасшедший карнавал продолжил движение по Аллее Дороги Жизни. Хаос звуков вернулся: Маха и Конь тут же возобновили спор про Ульриха и Портного, Савва уже заводил новую байку, на этот раз про свои половые приключения с девушками, про которых никто не слышал, Фикус, шлепая мокрыми ногами и оставляя за собой влажный след, с прежним пылом продолжал рассказ про викингов и их крутой порядок, будто никакого затона в его биографии не было. Они шли вперед, в сгущающиеся осенние сумерки, сплоченные этим абсурдом, этим смехом над мокрым другом, этим ощущением своей незыблемой, вечной дружбы. Огни Лимитника теперь мерцали впереди, холодный ветер гнал по аллее клубы пара от дыхания и сигаретного дыма, а запах мокрой одежды Фикуса смешивался с ароматом пива, табака и гниющих листьев. Они были здесь и сейчас. Королями своего мира. Пусть некоторые и с мокрыми ногами.
Ну и репост приветствуется :)