(продолжение, а здесь начало)
14 марта, понедельник
90-е годы приучили нас к торгашеству, всеобщей безответственности и вседозволенности. А теперь, когда правительство издаёт какой-нибудь нормальный закон, или кто-то получает адекватный срок за миллионную взятку, сразу же слышатся крики из недовольных либеральных источников: «Что ж так строго-то?» Ну а как нам иначе-то страну в порядок привести? В своё время после разгула революционных страстей были «чистки», не чета нынешним.
Вчера читал в Интернете статьи о празднике 8-го Марта. Это, конечно, не еврейский Пурим – соответствие, очевидно, «притянуто за уши», да и Клара Цеткин была немкой, а не еврейкой. Вопрос не в этом, а в другом: кто сказал, что мужчины и женщины неравноправны? Просто у них раз и навсегда неодинаковые функции.
Сегодня мы с Андреем и Гришей переносили стеклянные витрины из одного корпуса в другой. Готовится большая выставка эмалей. Потом пили чай у «ботяг» в их белокаменном подвальчике. Шутки их простоваты, но народ они честный. Я принёс туда заварку. Котят вернули на место ещё на той неделе.
Юнона наконец дозвонилась до матери. Та снова была в обиде из-за того, что дочь долго не брала трубку. Это уже не в первый раз. Тёща чувствует себя не очень, но всё мечтает куда-то съездить, например, в Липецк. Правда, к врачам она идти не спешит. Подозревает, что именно они «угробили» тестя.
Сейчас жена долго возилась на кухне, а потом прилегла перед телевизором и задремала. Я рассматриваю её благородный лоб, красивые брови и изящный нос, и в очередной раз радуюсь тому, что у меня такая прекрасная жена.
15 марта, вторник
В музее занимались расстановкой витрин. А потом я пошёл в магазин, где мы под чутким руководством Витаминыча красили стены в подсобке. И, естественно, не обошлось без Стаса. На этот раз на повестке дня была Вторая Мировая война. «Большая роль досталась союзникам… наши генералы умели подавить врага числом… у немцев были самые лучшие самолёты…» - эти и подобные фразы, обильно сдабриваемые матерщиной, не переставая, сыпались из уст этого доморощенного «историка». Белобрысый Юра макает кисточку, и здесь же рядом стоит Стас, рассказывающий, как горят в городах наши танки; я замешиваю колер, а он уже здесь, с историей о 28-ми панфиловцах, которые, по его словам - миф! Сам же Стас к кистям почти не прикасался, подозревая, что у него аллергия на краску и на растворитель. Он взял было тряпку, чтобы стирать капли с пола, но при очередном эпизоде рассказа так и замер с ней, повествуя о немцах-диверсантах, сидящих в засаде…
То, что не докрасили сегодня, мы продолжим в следующий раз. В музее скоро у меня будет небольшая «командировка» - Игорь Александрович посылает меня в далёкий магазин за замками на двери.
16 марта, среда
Андрей сессию на этот раз сдал. Он учится на вечернем, но хотел бы перевестись на заочный. Мне кажется, этого делать не стоит.
Сегодня было солнечно и хорошо. Очищенные от снега дорожки кое-где даже совсем высохли, до асфальта. Музейные собаки грелись на солнце. Кошки тоже, наверное, радовались. И даже не трогали воробьёв, которые прыгали у них под носом.
На обед я, как обычно, сходил в столовую, которая относится к одному из заводов. Там, бывает, даже солдаты обедают. Наверное, те, которые в увольнении.
У детей скоро каникулы.
17 марта, четверг
Вернувшись с работы домой, я увидел, что две соседки с первого этажа ходят по коридору возле своих дверей, и что-то считают, тыкая пальцами в стены: «…тридцать девять… сорок…» Оказалось, что они считали тараканов, выползших из какой-то квартиры, где оных травили. Я немного удивился, и поднялся к себе. В окна светило задорное весеннее солнце. Я пообедал, и прилёг с книгой. Потом помог Алику с уроками. В магазин мне надо будет идти только в субботу.
18 марта, пятница
В моём детстве, в большом городе, среди окружения отца, в учёном кругу, было много верующих людей, которые не скрывали своей веры, а «исповедовали действием», и в своё время мы с родителями немало с ними пообщались, даже ездили вместе в археологические экспедиции. Потом я уехал, и как-то «выпал из обоймы», но Веру свою позже осознал, и стал захаживать в храм. Я тогда уже был женат. Правда, Юнона, будучи человеком нерелигиозным, пеняла мне за это, и у нас возникала некоторая напряжённость. Один батюшка сказал потом, что надо быть похитрее. Наша вера должна быть внутри и не должна никого стеснять. Этим я и стал руководствоваться.
Игорь Александрович сегодня меня похвалил за хорошие замки на двери.
21 марта, понедельник
В субботу я сильно вспотел, разгружая ящики с яблоками. А в воскресенье ощутил неприятное, но очень хорошо знакомое чувство в пояснице. И в результате активной работы – больничный (радикулит). Сегодня, пока сидел в бесконечной очереди к специалисту, составил слов пятьдесят из одного только наименования «НЕВРОПАТОЛОГ». Среди слов были и «ворон», и «ворона», и «трепанг», и даже такие редкоземельные, как «новатор» и «антрополог»! В результате посиделок около двери с надписью получил несколько направлений: на уколы, на электрофорез и на массаж. Больше всего из этого мне понравился массаж. Главное, чтобы помогло.
У детей начинаются каникулы. На пару дней они поедут к бабушке.
23 марта, среда
Я заметил, что с такими зарплатами, как у нас, комфортней всего жить одному. Потому что на получаемые нами суммы (200-300 долларов в эквиваленте) детей точно растить очень трудно. А по словам некоторых начальников, всё у нас хорошо. «Я же вам вовремя плачу, чего ещё вам надо?» - удивляется директор магазина. Правда, аванса в этот раз он не дал, и посещение цирка детьми в каникулы под вопросом. Вообще, интересно, почему, например, начальник Юноны получает в десять раз больше неё? А, да, я и забыл! У нас же капитализм, который не предполагает равенства (по словам одного весьма разумного деятеля из Интернета).
Хожу утром на процедуры, а вечером – на массаж. Хорошо, что пока хватает денег на автобус.
Звонил Андрей, в музее кое-какие работы в новом корпусе, Игорь Александрович там руководит.
Витаминыч из магазина тоже болеет, иногда одновременно со мной приходит на уколы.
Читаю «Луну и грош».
25 марта, пятница
Уже дней десять не захожу в социальную сеть. Дело в том, что я собирался там купить марки у одного продавца, уже и номер карточки взял, но потом у нас кончились деньги, и покупка отложилась. Выслушивать что-то в свой адрес не хочется, а отменять заманчивое приобретение тоже не спешу… Какая-то пауза возникла. Хотя, наверное, там уже «страсти кипят» и за этими интересными и недорогими марками возникла очередь.
Был у врача, больничный мне продлили, прописали новые уколы. В этот раз народу было намного меньше.
Сегодня я готовился обедать, когда услышал за окном резкий глухой шум. Взглянув мельком в том направлении, сразу всё понял: служба благоустройства валит близко стоящие к домам деревья. У нас свалили пару тополей, а возле соседнего дома – тополь и берёзу. Теперь летом в комнатах будет светлее. Мы, конечно, за полтора десятка лет привыкли к этим деревьям, но так же привыкнем и без них. Так бывает и с людьми: вот был у нас в музее один довольно пожилой работник, Мэлс Сергеевич – интеллигентный, начитанный. Носил небольшую седую бородку и курил с мундштуком. Шутил, балагурил, всегда мог найти меткое слово. Был душой коллектива в курилке, но также не вылезал и из запасников, чистил там всякие камни, косточки, штудировал нужную литературу. Мы к нему привыкли, хотя, будучи одиноким бездетным вдовцом, он иногда бывал мрачен и нелюдим, мало кого пускал к себе домой. Чем-то он мне напоминал Кладбищенского Старика (у Вальтера Скотта). А прошлой весной Мэлса Сергеевича не стало. Сначала мы чувствовали себя неловко, как-то виновато, что ли… Ведь мы не всегда заботливо относились к этому не очень счастливому, одинокому человеку… А прошёл год, и всё как-то «заровнялось», забылось. И жизнь спешит по своей дороге дальше.
26 марта, суббота
Целый день читал, только с утра съездил на процедуры. Поясница слегка побаливает. В поликлинике встретил Витаминыча. Он посоветовал носить пояс из собачьей шерсти.
В социальную сеть не заходил. Аврора спросила, почему я давно не появлялся на своей страничке. Ответил, что пока не хочу.
Заняли денег у соседей.
Погода сырая, ветрено. Никуда идти не хочется. Да оно и не нужно.
Юнона сказала вчера, что завтра нам с ней надо съездить в Лесной, кое-что поделать по ремонту.
29 марта, вторник
В Лесной тогда съездили успешно: и по ремонту кое-что поделали, и пива выпили с рыбкой.
Вчера вечером, часов в одиннадцать, когда мы уже ложились спать, Юноне позвонила тёща. Я сидел рядом, и поэтому мог разобрать то, что та говорила. В общем, она сказала, что, дескать, упала, и не может встать. Можно было подумать, что у неё инсульт. Юнона, хотя и устала за день, пообещала к ней приехать, и скоро выехала на такси. Вернулась моя благоверная часа через полтора недовольная, и ругалась. Говорит, что тёща пьяная, но бутылки спрятала. А позвонила она, по её словам, «просто так»… В общем, легли мы спать, а в пять тридцать утра – новый звонок: «А не поехать ли нам в Воронеж?» Можно себе представить, с каким настроением жена ушла на работу.
Я посещаю процедуры, делаю уколы, и в четверг – к врачу.
31 марта, четверг
Сегодня с утра меня выписали, и я отнёс больничный в музей. Копию отнёс в магазин, где у входа встретил Щукина - он, как обычно, пьяный, шляется вдоль стен, сидит в курилке, и рассказывает по десять раз одни и те же истории. Ему нет ещё и пятидесяти, но можно дать все шестьдесят, он плешивый, лицо красное, нос в синих прожилках. Раньше он бывал трезвым хотя бы до обеда, теперь же и этого нет, «принимает» уже с утра. Его десять раз «увольняли», но, как видно, не совсем. Не знаю, зачем его держат. Наверное, потому что он всё выполняет. Если сильно пьян, начинает задирать продавщиц, дёргать их за халаты и смеяться, как сатир. А когда-то был начитанным человеком! Теперь же от прежнего Щукина мало что осталось. И это всё сделала водка. Я Щукина называю про себя «водкин сын». А отец мой, возможно, сказал бы про него «клиент ада». Хотя, может быть, я и ошибаюсь.
«Луну и грош» я дочитал, и взял в библиотеке «Над пропастью во ржи».
Юнона сегодня поедет вечером к Бугаевой, попить чаю.
Завтра должна прийти зарплата от магазина. И, возможно, я уже зайду в социальную сеть.
1 апреля, пятница
Дети пошли в школу. Погода довольно тёплая, снег почти весь растаял. Видел косяк гусей, прилетевших с юга.
Поясница не болит. В музее сгребали прошлогодние листья в кучи, Андрей вставил новый замок в одну из дверей старого корпуса. Помогли Ирине Сергеевне перенести коробки с документацией в отремонтированное помещение.
Вечером я зашёл наконец в социальную сеть. Одни марки я оплатил ещё днём, а от других пришлось отказаться за недостатком денег. Прочитал с десяток разных сообщений в свой адрес. Одно было довольно грубое – от нетерпеливого коллекционера, стоявшего «в очереди» за марками. Он намекнул на то, что за такие длительные задержки в оплатах может быть «бан». Я ответил ему вежливо.
В Доме Культуры скоро будет спектакль для взрослых «Не может быть». Возможно, сходим с женой.
Завтра к двум часам пойду в магазин.
2 апреля, суббота
Сегодня в магазин привезли много фруктов в коробках, и нам в помощь дали Щукина. Он вскоре сбегал за бутылкой, и под конец стал разговорчивым, не хуже Стаса, и даже пробовал петь. Подошедший директор нас даже похвалил за работу.
На обратном пути я зашёл в храм, поставил свечи. В храме пахнет воском и ладаном, и там всё так уютно, умиротворяет. В своё время я заходил в храм почаще, бывал и на службах, но потом появились мобильники, так что мне в любой момент могла позвонить Юнона, которой пришлось бы потом объяснять, почему я не брал трубку. Так что в последнее время я нечасто бываю на службах, но, конечно, утреннее и вечернее правила читаются, и посты по возможности соблюдаются. Главное в нашей Вере – любовь, её проявление действием, и это часто сопряжено со страданием, с определённой внутренней борьбой.
Выходя из храма, я встретил Торчелло. Он со своей бородкой похож на монгола, лицо у него худое, небритое, глаза восточные, он сутулится. Это бывший приятель Стаса, они вместе учились в школе, и ему тоже немного за тридцать. В своё время, лет пять назад, он пришёл работать к нам в магазин. Бывал часто каким-то заторможенным, и сидел с остекленевшим взглядом. Как-то при случае рассказал о том, что они с друзьями «вчера хряпали синий порошок». Работник он был не ахти какой, и вскоре уволился. Позже, после инсульта его частично парализовало, но отжился, а потом я стал видеть его в храме и возле храма. Когда бывает служба, Торчелло молча стоит на крыльце, понурый, с кепочкой. Я дал ему несколько монет.
(продолжение следует)
Подписка и оценки пригодятся.